Он уходил

Девушка, что сидела напротив, яростно теребила локон за ухом и беспрестанно смахивала чёлку со лба. Марк уже забеспокоился, чего это она постоянно в волосах копошится.  Но текила  вперемешку с другими напитками мешала сосредоточится, и он предложил даме  сразу перейти к «горячему».

Марк проснулся, когда солнце светило в самом центре неба и увидел рядом не Катю, а совсем незнакомую женщину. Мысли, лениво повернувшись к его голове, напомнили ему, что вчерашний вечер и последующие эротические игрища были явью, и что Катя осталась , наконец-то, в прошлом.  Взвизгнув как-то по бабьи, да так, что тело, которое лежало рядом, подпрыгнуло,  он  слетел с кровати, упал на колени, а потом перекрестился дрожащей рукой .

 – Я сделал это! Сделал!- крикнул Марк и побежал в душ.

Уже позже, когда барышня ушла, а Марик выпил чашечку кофе, съел горячий омлет собственного приготовления, он вспомнил всё.

Марик,  одноклассник Кати, любил её еще со школы.  Выросший в интеллигентной семье, он тогда свято верил в самые светлые человеческие чувства. Катя же, отличница и чемпионка всех математических олимпиад, наоборот  верила только в цифры. Когда капитализм в стране развернул свои плечи и встал в полный рост, у Кати была уже фирма, и  руководила она ею твердо и решительно. Марик же наоборот в бизнесе ничего не понимал.

Катя, как-то быстро превратилась в настоящую бизнесвумен, жесткую и решительную. Не зря же сотрудники фирмы называли её за глаза акулой. Её фирма владела огромной долей на рынке по продаже цветов. И вот однажды, когда очередной свой вечер Марк проводил в одиночестве, правда в квартире Кати, которую она, купив две  смежные двушки, соединила и отремонтировала, он наслаждаясь нежными струйками ванны-джакузи, что теребили спину и пил натуральный свежевыжатый  сок манго,  пришла ему в голову  шальная мысль:  -Доколе!?

Ванна –джакузи, стилизованную под один из фонтанов Парижа, мраморный пол с подогревом, фрукты и сок, ароматизированные свечи-всё это сыграло злую шутку с, замечтавшимся и необременённым  заботами, Мариком. Работа в фирме, которая принадлежала Кате, не напрягала изнеженного родителями единственного сына. Туго набитый кошелёк  сильно меняет мировоззрение, и он привык к жизни без забот.
Марк помнил рассказы матери о родных, которые после революции перебрались в Париж. Их могилы давно расположены на улице Лео-Лагранж в Сент-Женевьев-де-Буа*. Он не раз бывал в Париже, но на могилы так и не собрался.

Отпрыск древнего дворянского рода, он должен был подчиняться и зависеть от простой торговки цветами. Он помнил свою фотографию, где в полуторагодовалом возрасте стоит на  берегу Невы в костюме матроса. На бескозырке красуется надпись «Балтиец», а светлые кудряшки непокорно выбиваются из-под нее. Это фото в небольшой рамке стояло в квартире Кати, и она в шутку называла Марка «мой моряк». Сегодня, когда Катя в очередной раз оставила его одного ради вечера с партнерами, Марк решился.

Когда Катя вернулась поздно с ужина, он  уже всё продумал и сразу об этом ей сказал.

А потом…, уже потом,   когда он от нее уходил, то  был счастлив от  темечка и до  самых кончиков пальцев на ногах. Шел и думал о предстоящих планах, о поездке в Париж, о новых знакомствах с пометкой  «done», о том, что не надо больше искать оправдания и отговорки, не надо скрывать свои взгляды на эту  чертову работу. Он начнет писать книгу о своих предках, будет жить правильно без цифр и отчетов. А звонки от новых знакомых уже не придется скрывать или удалять номера.  И самое главное, он перестанет думать о ней, о Кате.

Серое и низкое от облаков, небо, самоуверенно прокалывала  игла Эйфелевой башни. Делала она это элегантно, не нарушая картинки стиля Прекрасной эпохи.

Площадь Трокадеро** во всей красе лежала за окном, а  в ресторанчике тихо звучал голос Монтана***, который восхищался Парижем. Посетители не спеша смаковали луковый суп.  Гуляш по - бургундски и лягушачьи лапки радовали глаз и вкус искушенного гурмана. Однако,  последнее блюдо, скорее всего, могло поразить воображение только туриста из России, а отнюдь не местного жителя. Хотя ради точности надо отметить, что поражался турист только до первого откуса, а прожевав сию штуку и ощутив послевкусие, русский человек в глубине души фукал и даже плевалась, осознавая, что ничего «такого» в них этих лапках  нет, вкус вроде курицы, а привкус и того хуже. Но кто их поймет этих французов…

Марк заканчивал обед и поглядывал на Эйфелеву башню через затемненное стекло окна, когда  мобильный телефон  тихо возвестил о пришедшей смс, которую он ждал с самого утра.   Запланированная весенняя  поездка в цветочные сады Кёкенхофа*** и забронированный отель в Амстердаме –всё это накрывалось медным тазом, как любила говорить Катя. Марк  чертыхнулся, бросил накрахмаленную салфетку в тарелку с супом и почти бегом направился к выходу.

- Что происходит?- думал Марк, сядясь в машину.
- Что происходит?-повторил он.  Маша, Вероника, Настасия,…теперь Оленька, все они меня оставляют в последний момент. Срываются встречи, отменяются поездки, даже уик-энд опять накрылся мед…., тьфу, черт возьми, - Марк опять вспомнил любимую фразу Кати.

Непонимание происходившего нагоняло тоску и лишало разумного объяснения. Уже больше двух лет прошло с того вечера, когда Марк покидав свои вещи в сумку и покинул уютную квартиру Кати, а прошлое всё стоит за спиной. Когда он от неё уходил, то верил в новую жизнь.

А так и было. Он, наконец-то, оторвался и тренировал свое умение и выносливость каждую ночь. Он вытворял такое, от чего даже краснел утром, подбирая свои вещи с пола, когда старался незаметно уйти. Блондинки, брюнетки, рыжие, длинноволосые и почти обритые-всё они давно смешались в его голове. Он просыпался в чужих квартирах и с чужими женщинами. Бессонные ночи и бесконечные вечеринки с новыми достижениями в алкогольном синдроме, горячили воспаленное воображение и воплощали в жизнь самые нереальные  мечты. А в душе, в душе почему-то было зябко, пусто, мерзко, паршиво.

И вот теперь, когда он свободен, то понял, что та жизнь, с ней, с цветочницей, она  почему-то преследует его везде: на выставках и набережных,  в зеркалах и в «их» ресторанчиках, в ванной и на кухне, с чашкой кофе и в бокале  тосканского кьянти, в бутиках с цветами, которыми стали так богаты наши улицы. А еще она была в снах. Марк теперь стал оставаться на ночь в чужой постели, чтобы избавиться от этого наваждения, но под утро все же сбегал домой.

Он вспомнил, как последний раз не смог сделать глоток текилы только потому, что рыжие волосы его барышни  так напоминали золотые  кудри Кати. Ему надоели бесконечные звонки «прежних» и сотни пропущенных, которые подтверждали факт пресыщения.

На парад цветов в парке Кёкенхоф Марк все же поехал. Он добрался туда на автобусе и сразу пошел вдоль тюльпановых полей, потом свернул на крытые галереи . Марк заметил, что здесь мало что поменялось с тех пор, когда он был с Катей. Где-то на подсознании Марк даже надеялся встретить её здесь.

- А вдруг эта самоуверенная цветочница появится у меня на пути на одной из дорожек парка. Уж тогда я ей покажу, посмотрю  в глаза и она поймет, что у меня все отлично, -так думал Марик.

Но цветочницы нигде не было, хотя он точно знал, что здесь она всегда заключала сделки по доставке больших партий цветов. Она, владелица сети магазинов по продаже цветов, не могла не посетить  Кёкенхоф. Но не случилось встречи.

Схипхол**** встретил Марка обычной суетой и приглушённым гулом мотором самолётов. Огромный зал отлета был заполнен наполовину, а торговые ряды вдоль эскалатора зазывали своими сувенирами, запахом  кофе и ванили. Марк прошел к креслам у окна и приготовился ждать свой рейс на Париж.

- Поездка была бессмысленной, -думал Марк, поглядывая в окно. Краем глаза он заметил, что в кресло напротив опустилась женщина, явно русская.  Как невыгодно отличаются русские за границей. Они насторожены, слишком тщательно одеты, всегда цепко держат свои вещи и постоянно крутят головой по сторонам. Марик брезгливо скривил губы и отвернулся. Сейчас он совсем не хотел встретить соотечественников.
Когда он  уходил от Кати, то думал, что никогда не захочет вернуться, и вот теперь он приперся в эти сады, надеясь на встречу. Проблема была в том, то он захотел, а она словно растворилась, исчезла, перестала появляться там, где они бывали раньше. Она перестала обедать в итальянском ресторане на Кутузовском и пить кофе в кафе на Дмитровке. Она его просто забыла. Марк вспомнил её улыбку в тот вечер, а взгляд, тот её взгляд, заглядывал прямо в душу.

-Запомни, пройдет время и ты захочешь вернуться, но не надейся, что я тебя буду ждать. Я уже никогда к тебе не вернусь,- сказала она тогда,  а в её глазах молчала боль.

Марк поежился, хотя было очень тепло и увидел, что к  русской даме, подошла женщина. Она  поставила на сиденье свою сумку, а  Марк отметил, что вещь была из последней коллекции FURLA. В следующую секунду к ней подбежал малыш, которому было около двух лет. Курточка «под моряка» и бескозырка на голове ….. Он стащил  бескозырку и светлые кудряшки рассыпались по голове. Дама повернулась к малышу, и Марк увидел, что это была Катя…

Как утверждали святые отцы, выпрошенный крест — самый тяжелый. И еще говорят, что Господь иногда некоторые наши молитвы не исполняет нам во благо, а если все же исполняет, то хочет так нас чему-то научить.
Вот почему, обращаясь к Создателю, говорят:  -Боженька, сделай не так, как я прошу, а как для меня лучше…




* Сент-Женевьев-де-Буа? кладбище в пригороде Парижа, известное как "русское".
**Площадь Трокадеро находится в г. Париже и расположена на высочайшей точке холма Трокадеро, названного в честь победы французских войск при осаде испанского форта Трокадеро в 1823 году
*** Монтан Ив. Французский эстрадный певец, киноактёр. Настоящее имя и фамилия — Иво Ливи.
****Кёкенхоф (нидерл. Keukenhof [ кухонный парк) — королевский парк цветов в Нидерландах. Также известен под названием Сад Европы (англ. Garden of Europe). Расположен между Амстердамом и Гаагой в небольшом городке Лиссе.
*****Схипхол аэропорт Амстердама