Один день...

Поздно вечером в субботу телевидение и радио разнесли по стране важное правительственное сообщение....

Ночью отключили отопление. Проснулся от холода, когда было ещё темно. Рука по привычке потянулась к выключателю, кнопке ночника, но свет не зажёгся. Перегорела лампочка? Полетели предохранители? В темноте нащупал шлёпанцы, подошёл к окну. Весь видимый город погрузился во тьму. Очевидно, большая авария.

Сходил в туалет. Надо бы помыть руки. В кране зашипело ... и всё! Значит, воду отключили тоже. Между тем рассвело...

Предательски засосало в желудке. Но в хлебнице, как нарочно, ни крошки хлеба! Не беда, скоро откроется хлебный магазин.

Быстро одеваюсь и по лестнице спускаюсь вниз. Лифт, естественно не работает. У магазина – большое скопление народа. Читают что-то на двери магазина и уходят. Подхожу, читаю: выходной день.

Возвращаюсь домой ни с чем. Вспомнил, что надо позвонить. Снял трубку, но, как говорится, ни слуху, ни духу. Телефон отключён!

Значит, надо ехать. Снова по лестнице – вниз и быстрым шагом – к остановке транспорта. Пять, десять, тридцать минут... Ветер, дождь со снегом... Чья-то рука мягко опускается на плечо: зря ожидаете, транспорт не работает.

Иду через весь город, пешком. Мимо магазинов, столовых, аптек, ателье... Везде одно и то же: замки, сигнализация. Светофоры не работают, но и машин почти нет...

Редкие прохожие...

По пути прохожу через территорию больницы. Здесь тоже никто не работает, никто не лечится и не лечит. На двери родильного отделения висит большой замок...

А вот и городская тюрьма. Здесь-то «работают»? Картина та же. На скамейке у ворот сидят обитатели сего учреждения. Голодные, злые. К ним лучше не подходить.  Прохожу мимо...

Невольно обращаю внимание на то, как легко дышится. В городе не работает ни одно предприятие. Но что это? Резкий, неприятный запах... Во всём городе не работает канализация, бытовой мусор никто не вывозит, да и некому.

Весь город как бы замер...

К вечеру возвращаюсь домой. Хорошо, что взял фонарик. По привычке открываю почтовый ящик – пусто! Захожу в квартиру, запираю дверь. Холодно и сыро... Ничего не остаётся делать... Почты нет, телевидение не работает, радиотрансляция – тоже. Остаётся только лечь спать...

Наконец-то кончается этот заколдованный день...

19 июня 1990 года.

© Валентин Поляков 2018