Рецидивист. 21 глава

     Был майский, солнечный день тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. Я решил поехать на обед домой. Сын, Женька, был в школе и должен был остаться до пяти вечера на продлёнке, он заканчивал третий класс. Вера даже дома старалась выглядеть хорошо, с утра нвводила лёгкий по возрасту макияж, никогда не ходила по дому в халате, чего нельзя было сказать о Клавдии, которая могла и на улицу выйти в том, в чём ходила дома и даже пойти на работу.
     Я спешил домой, в предвкушении вкусного обеда и послеобеденного отдыха с женой, кстати сказать, я и с возрастом не утратил мужской силы, наверное, благодаря Вере. В хорошем настроении, я вошёл в подъезд своего дома и поднялся на второй этаж. Хотел своим ключом открыть входную дверь, но она оказалась открытой.
     - Странно, Вера никогда не держала дверь открытой... может в окно меня увидела? - подумал я и вошёл в квартиру.
     Но от увиденного у меня случился шок. Вера лежала в прихожей, с ножом в груди. Я упал перед ней на колени и прислушался к её груди, она не дышала. Вдруг я услышал шум из нашей спальни. Ничего не понимая, поднявшись, я прошёл туда. Там я увидел убийцу моей Веры, он копошился в плательном шкафу. Молодой человек, лет двадцати пяти, с короткой стрижкой, в потёртых джинсах и чёрной водолазке, он не слышал, как я вошёл. Наверное, я был не в себе, я подошёл к нему сзади и схватив за плечи, отбросил назад и повалил на пол.
     Ничего не соображая, я бил его кулаками в лицо, только образ моей любимой жены, стоял передо мной, как она лежит с ножом в груди. Парень не сопротивлялся, сначала, правда, пытался защищаться и прикрывал от ударов лицо руками, но вскоре сник, его лицо превратилось в сплошное месиво.
     Наконец, я поднялся и с безразличием посмотрев на него, медленно вышел к Вере. На неё было тяжело смотреть, побледневшее лицо и испуганный взгляд её красивых глаз, до сих пор стоит перед моими глазами. Я нагнулся над ней и вытащил нож из её груди, потом спокойно вернулся в спальню.
     Парень пришёл в себя и медленно открыл глаза. Он, кажется, понимал мои намерения, увидев меня с ножом в руке, который я сжимал с каким-то отчаяньем и безысходностью. Он испуганно заморгал и замотал головой. Но мне было всё равно, оставлять его в живых, я не хотел. Нагнувшись, я вонзил нож в его грудь по самую рукоять. В его глазах было удивление, боль и непонимание того, что происходит. Наверное, он был уверен, что в доме, кроме Веры, никого нет, иначе, как объяснить его вторжение и наглость. Я видел, как постепенно его взгляд потух, но глаза остались открытыми.
     Вдруг я услышал истошный женский крик и выбежал в прихожую. Там стояла наша соседка по лестничной площадке, видимо, увидев дверь открытой, она решила узнать, почему Вера не закрыла её. Но увидев окровавленное тело моей жены, она закричала. Только большим шоком для неё был и мой вид, я стоял перед ней, с окровавленными руками и лицо моё, наверное, было такое, что она просто выбежала из нашей квартиры. Вскоре, приехала милиция, о том, что тут произошло, меня не спрашивали, просто арестовали и увезли. Тело Веры забрали тоже, в морг, на вскрытие. Вечером приехал её сын, Саша. Не знаю, каким образом, но ему разрешили встретиться со мной. А я лишь беспокоился о своём сыне.
     - Может расскажите мне, что произошло, дядя Вася? - хмуро спросил Саша.
     - Ты знаешь, как я любил твою мать. Для меня главное, чтобы ты мне поверил. Со мной всё предельно ясно, о Женьке позаботься, теперь кроме тебя, у него никого нет, Саша. Я не убивал Веру, просто не смог бы этого сделать. Поверь мне, я её очень любил и мы с ней были счастливы. А этого гада, который отнял у меня самое дорогое в жизни, я убил и не сожалею об этом, - говорил я, не поднимая головы.
     - Но следователь говорит... что Вы из ревности убили мою мать и якобы, её любовника. Но я в это не верю. Дядя Вася, Вы держитесь, я для Вас адвоката хорошего найду. А за Женьку не переживайте, у него есть я. И я Вам верю, зная свою мать, - ответил Саша.
     Потом были допросы, что было с телом Веры, я не знаю. Когда спрашивал, мне не отвечали. Думаю, её достойно похоронили и за сына я был спокоен.      
     Долгие месяцы шло следствие, сначала я пытался защищаться, говорил следователю, что жену не убивал, а убил вора, который убил мою жену и пытался нас ограбить. Но следователь, кажется, меня и не слышал, у него была своя версия этого дела.
     Меня обвинили в двойном убийстве. Учитывая мою судимость и то, что я сидел в тюрьме, на суде, куда пришли Саша с женой, Петрович и ребята с новой моей работы, прокурор просил дать мне высшую меру.
     Не помогли ни характеристика с двух моих работ, ни мои уверения в том, что я защищал свою семью от убийцы моей жены, хотя Саша, как и обещал, взял мне адвоката. Может с его помощью, теперь трудно что-то сказать, но мне дали двадцать пять лет. Только сидеть остаток своей жизни, как пресмыкающееся, в полосатой робе, я не собирался, задумывался о самоубийстве.
     - Что меня держит на этом свете? Сын Женька? А нужен ему отец убийца? Теперь у него другая семья и Саша ему заменит отца. У дочери своя жизнь, в которой меня нет. У старшего сына, Васьки, тоже, зачем я ему? - почти каждый день, я задавал себе эти вопросы.
     Светлым лучиком в моей жизни была только Вера, но её нет. Этот подонок в один день разрушил всю мою жизнь. Жалел ли я о том, что убил его? Нет! Однозначно нет. Повторись такое, сделал снова бы то же самое. Теперь мне оставалось только придумать, как уйти из этой жизни и если Бог пожалеет меня и простит мои грехи, я встречусь "там" с моей Верой, с которой я так недолго был счастлив.
     Вешаться было недостойно, ну так мне казалось. Я долго раздумывал, как уйти из этой жизни, где, как казалось, я никому не нужен. Собственно, почему казалось? Так оно и есть. Скорее всего, обо мне забудут и вспоминать никто не будет. Наверное, я заслужил то, что получил. Разве я хотел так много? Быть счастливым со своей семьёй, с любимой женой и сыном и всё... Но видимо, я многого хотел.
     Долгое время, я точил отколотый мной кусок бетона и однажды ночью, я перерезал себе вены. Тёплая нега растеклась по телу, я закрыл глаза и простился с жизнью. Только, видимо, смерть не хотела меня брать. Утром, я очнулся в больнице, думал в тюремной, но решёток на окнах не было. С трудом, но я огляделся, руки на запястьях были перевязаны, я лежал под капельницей. Передо мной сидел мужчина в милицейской форме, с портфелем в руках.
     - Что же это Вы, Соболев, накануне своего освобождения такое творите? Хорошо, Вас вовремя привезли в больницу, - спокойно говорил мужчина.
     - Кто Вы? Почему я здесь? - спросил я хриплым голосом.
     - Понимаете ли, Соболев? Тут такое дело... в общем, сын Вашей жены, не смог смириться с тем, что Вас ложно обвинили. Вернее, на ноже, которым была убита Ваша жена, были обнаружены отпечатки пальцев того, которого Вы убили, понимаете ход моих мыслей? - спросил следователь.
     Я кивнул головой. Как оказалось, Саша добился пересмотра дела и моё дело вёл уже другой следователь, ну тот, что сидел сейчас передо мной.
     - Ну так вот...  так как убитый Вами вор оказался в Вашей квартире, Ваши действия переквалифицировали, как самозащиту. А на ноже обнаружили не только Ваши отпечатки пальцев, но и отпечатки пальцев убитого Вами вора, - продолжал говорить следователь.
     - И что теперь? - тихо спросил я, ещё не веря в то, что всё происходит на самом деле.
     - Теперь Вас оправдали и Вы свободны. Собственно это я и хотел Вам сказать. Вот бумага, свидетельствующая о Вашем освобождении, поправляйтесь. Да, к Вам пришли, а я пойду, дела, - вставая, сказал следователь.
     - Спасибо Вам, - ещё не веря, произнёс я.
     - Это Вы своему пасынку спасибо скажите, - уже у двери, ответил мужчина и вышел.
     Следом, в палату вошли Саша и Женька. Как же я по нему соскучился за те месяцы, что провёл в тюрьме!
     - Папочка! - воскликнул Женечка и бросился ко мне.
     Свободной рукой, я обнял сына и прижал к себе. Саша стоял рядом и улыбался.
     - Спасибо тебе... сынок, что не оставил меня, поверил мне. Вера... её где похоронили? - спросил я.
     - Поверил, потому, что знал, Вы не могли этого сделать. А маму... Вы поправляйтесь и мы сходим к ней, - ответил Саша.
     После выписки из больницы, я поехал домой. Надо было искупаться и переодеться. В прихожей, я остановился, перед глазами встала та страшная картина, когда моя Верочка, бездыханная лежала с ножом в груди. Но пятен крови не было, в доме чисто прибрано, видимо, жена Саши постаралась.   
     Искупавшись и переодевшись, я поехал к Саше, мне не терпелось сходить на кладбище. Мы поехали вдвоём, я долго стоял перед бугорком, положил цветы на могилу Веры и вспоминал её улыбку и звонкий смех. Вспоминал нашу недолгую, но такую счастливую жизнь.
     Мы с Женькой остались одни. Уже спустя годы, когда мой сын вырос в красивого парня, очень похожего на свою мать и женился, я, сидя с внучкой на диване, вспоминал всю свою жизнь. И почему-то думал только о Вере, будто она незримо была рядом.