Справедливость

В детском доме-интернате у шестого класса сегодня суета и предвкушение обновок. После
уроков все девочки дружно пойдут ко кладовщице. Им выдадут новые платья. Всем одинаковой
расцветки и даже одного размера. Подошьют, у кого длинное окажется, ничего. Разные
платья у кладовщицы не водятся - чтобы не завидовали девочки друг-другу. Воспитателям
 тоже удобно - издалека видят ученица какого класса идет. Кладовщица строгая - если не
все придут, так и не выдаст. Она не любит, когда по одному тянутся. Девочки осмотрелись -
 все ли тут? Березкиной нет, но она вчера отпросилась, воспитательница на нее получит,
а еще кого нет? Да Юльки-маленькой! Юлька стояла на физкультуре последней в шеренге, вот
 и прозвали ее маленькой, ведь в классе была и Юлька-большая.

Нинка побежала в спальный корпус, на третий этаж - может Юлька в спальне? Так и есть,
сидит, вся уреванная, у открытой тумбочки. Печальными глазами взглянула на Нинку. Гла-
зищи у Юльки большие, а на худеньком лице и вовсе кажутся огромными.
- Что случилось? - задыхаясь от бега, спросила Нинка.
- Три рубля украли! - всхлипывает Юлька.

Вот это да! Все в их спальне знали про ее деньги и даже где они лежали, но разве кто из
своих мог взять? Десять кроватей в спальне, десять девочек и ни на кого подумать нельзя.
Девочки разные - интернатовские и детдомовские, все вместе, все одноклассницы. Интернатовские
на выходные и на каникулы домой ходят, к родне, а детдомовские остаются в интернате - им
некуда идти. Юлька-маленькая была почти детдомовской. Ее папа приезжал из другого города
редко, раз в три месяца и давал Юльке три рубля. Сейчас конец мая и денег Юльке было дано
 на все лето.

Три рубля это ведь не только купюра, а совсем другое, это Юлькины каникулы. Билет в кино
 20 копеек, а утренний сеанс по 10, мороженое по 13 и карусели в горсаду по 5 копеек.
Сколько бы хорошего было у Юльки в летние каникулы! На билеты в автобусах интернатов-
ские не тратились. Обступали группой кассу в автобусе и выкручивали столько билетов,
сколько народу поехало в город. Если взрослые были поблизости, то бросали интернатовские
в кассу железки, они падали в накопитель для денег и звенели как монеты.

- Пошли за платьями, а то за нами восьмой класс, еще пролезут вперед, потом разберем-
ся,- потащила Юльку Нина. Они шли вниз, Юлька плакала, а Нинка кипела от справедливого
гнева - как посмели Юльку обидеть?
Получили платья и пошли в спальню, все девять девочек. Они честно показывали - каждая
остальным, что денег не брали. Все тумбочки обшарили девочки, все кровати. Нинка перетря-
сала над кроватью библиотечные книги и даже заглядывала за переплет. Всякий раз Юлькины
глаза смотрели с надеждой - вдруг найдутся деньги? Ничего не нашли. Из других спален ник-
то не мог взять - не знали где спрятаны деньги - за отслоившимся куском фанеры в тумбочке.

- Значит это Березкина взяла! Не зря еще вчера отпросилась!- кричали одни.
- Да она к бабушке ушла, у нее бабушка болеет! - вступались за Березкину другие.
- Вот и пойдем к ее бабушке, скажем, какая Березкина воровка! - кричала Нинка, уже уве-
ренная, что вора нашли.
Они отправились к воспитательнице, чтобы отпроситься из интерната. Воспитательница
выслушала их и решила, что не обязательно всем идти, справятся и втроем, посоветовала
выбрать кто пойдет. Нинка решительно сказала:"- Я точно пойду, кто со мной? Если Берез-
кина не отдаст или уже потратила, я ее отлуплю изо всех сил!"

Нинке так было жалко маленькую Юльку, что просто руки чесались, как хотелось ей надавать
Березкиной и восстановить справедливость. Еще две девочки пошли с Нинкой, хоть и наст-
роены были менее решительно. Они доехали на автобусе до нужной остановки и стали искать
улицу и дом. Вскоре нашли. Дом был старинный. Первый этаж - каменный, с когда-то боль-
шими окнами, сейчас почти наполовину заложенными кирпичами, а в оставшихся проемах встав-
лены деревянные, старые рамы, с осыпающейся краской. Должно быть в этом доме был магазин
 купца, а на втором этаже, сделанном из дерева, жила его семья.

Они обошли дом, нужная им квартира была на втором этаже. Туда из двора вела наружная, как
бы прилепленная к стене дома, ветхая деревянная лестница, ступени ее скрипели и чуть
прогибались, а перила чувствительно шатались под рукой. Девочки пошли осторожно. Посту-
чали в дверь. Им открыла Березкина.
Она очень испугалась, увидев делегацию. Заскочила в квартиру, не закрыв за собой дверь.
Девчонки зашли. После яркого солнца улицы их глаза не сразу восприняли темную картину
комнаты. Это была не квартира, а большая комната, довольно пустая. Мебели почти не было.
 Захудалый шкаф у стены и кровать у окна. В комнате стоял тяжелый запах старого больного
человека.

На кровати лежала полная и рыхлая бабушка Березкиной, она старалась, при виде девочек,
приподняться на дрожащих от напряжения руках, но закашлялась и упала снова на серую наво-
лочку подушки. Березкина пряталась за изголовье бабушкиной кровати, которое не могло ее
скрыть, оно состояло из металлических прутьев. Березкина в слезах, страхе и с мольбою
смотрела на девочек. Девочки увидели на табурете у кровати лекарства. Вот на что потра-
тила Березкина украденные деньги!

Нинка решительно вышла на шаткую лестницу, а за ней и девочки. Что тут говорить? У Берез-
киной была своя справедливость. Бабушка у нее одна и случись что, станет Березкина дет-
домовской. Только как же Юлька? У нее не справедливо украли деньги и каникулы впридачу.

В классе Нинка сказала: "- Все будем скидываться! Кто сколько может! Давайте хоть по
пять копеек!" Она подходила к каждому и так требовательно смотрела с протянутой рукой,
что попробуй откажи, загнобит жадиной. Нинке не стыдно, не для себя ведь, а для другого
человека, можно постараться. Она и сама положила в общую кассу десятчик. Мелкая сереб-
ристая монета затерялась среди медяков. Пересчитали девочки деньги. Чуть больше полутора
рублей вышло, отдали Юльке-маленькой. Конечно это не зелененькая купюра, а куча монет, но
все равно хоть какое-то утешение Юльке.

Березкиной ничего не говорили, она и сама поняла все. Была благодарна девочкам, что не
рассказали больной бабушке о ее краже.