Набросок - наблюдение

       Снега почти не было, выпадал понемногу и сразу таял. Температура около нуля и даже плюсовая. Все черно, серое небо давит, нависает над головой. Полное безветрие с середины января,- самая тоненькая веточка не шелохнется. Двор безлюден и тих, как и часть улицы, видимая из окна.

     И вдруг подморозило, в воздухе распылился то ли дождь, то ли снег, свалились  ветры, всё заполировали -   скользко, гладко, опасно и очень холодно - пронизывает до костей при минус трёх. Ветер воет, гудит в вентиляционных трубах, несёт жёсткую снежную крупу , кидается ею горстями в стекла окон, вызванивая и шурша, и носит ее с завихрениями по крышам, улицам. Побелело, стало светло,  улицы пусты, авто редки.

    Пролетели две пары истребителей на бреющем , над крышами близких домов и дальше, над старым городом. Дрогнуло сердце от знакомого мощного рыка , гула, рёва реактивных двигателей, - безошибочно узнаю, до подлёта, волнуясь жду приближения,- с горечью и светлой печалью. Звук способен вернуть в прошлое. Устрашающий кого-то вид матово-тёмно-серых, зловещих металлических птиц, уходящих с парада на мой родной аэродром Эмари. Базируются там временно, периодически сменяясь и машинами и лётчиками из разных стран.

    Знаю, крошечное лесное кладбище-мемориал погибшим летчикам в гарнизоне сохранилось, что  делает честь жителям посёлка при аэродроме. И нынешним коменданту, лётчикам , которые там сейчас служат, вахтово из разных стран. Сменилось поколение, но гражданские люди маленького посёлка, бывшего тогда военного гарнизона, ухаживают и  ставят иногда полевые цветы к могилам тех, кого никогда не знали. Предания их жизни живут, передаваясь изустно. Памятники на могилах - части хвостового оперения самолетов.

   После пролета истребителей началось вдруг невообразимое: поднялся штормовой ветер, шквалистый, изгибал, клонил голые кроны и стволы деревьев, выламывал слабые ветки.  Снежная крупа, колкая и густая, неслась параллельно земле, в раме окна выглядела густым потоком помех на телевизионном старом экране и не задерживалась, закручивалась у земли в воронки-снеговороты, похожие на завихрения далёких галактик или зарождающиеся атмосферные циклоны. Ветер подхватывал их и нёс дальше по побелевшим улицам, загонял в углы и тупики, бесконечным потоком вместо них рождались новые и новые. На уровне третьего этажа ничего не видно, кроме снежной круговерти, белым стремительным потоком, разбушевавшейся рекой несущейся к одному ей известному устью.

      Неожиданно ветер стих, внезапно, как по щелчку пальцев невидимого фокусника. Всё улеглось послушно.  За окном оторопелая тишина. Тучи разорвало, серыми лохмотьями унесло за горизонт и вернулось голубое небо,- чистое, спокойное в бесконечной вышине, и солнце, - обрадовало, озарило - оно, дневное , всегда над нами.

     Но и десяти минут не прошло, -  все сначала : обрушившийся шквал, вихрь, пурга с мелкой снежной крошкой, небо спряталось, отгородилось огромными кучевыми облаками, сплошными толпящимися громадами несущимися на восток.
    
       Сегодня с утра ветер, скользко, бело и всё так же пустынно за окном. Город  вымер, обездюдел - никого, и нет ни единого следа на белой крупе, лишь  местами проглядывает синюшный голый лёд, заполированный ветром.
 
       Зима, предчувствуя неизбежность весны, решительно и грубо утвердилась в своём главенствовании  и намекает на сюрпризы в марте . Конец февраля, но не конец зимы.

      Ветер и снежная круговерть возвращают память в день, когда пришлось идти по лётному полю гражданского аэродрома, спешить ко времени первых утренних вылетов. В ту зиму снег валил безостановочно, изо дня в день, к четырём утра примчался ветер и упругой волной подкатывал снег под аэропортовскую мощную снегоуборочную технику. Темно и только в свете космической силы прожекторов снегоуборочных огромных машин, идущих , перекрывая одна другую, высвечивались снежные валы, обрушивающиеся на поле и вновь и вновь накрывающие нескончаемым снегом только что расчищенные полосы.

 Широченные ножи-скребки безуспешно набрасывались на заснеженные  полосы , пытаясь своим напором и даже  рёвом победить  волны снежного шторма - снежная круговерть выглядела неземной губительной стихией. Казалось, водяные  валы невероятной бальности штормового моря здесь, на лётном поле, преобразились в снежные, воздушные, плотность и напор которых сметал все на своём пути и только железо на гусеничном ходу удерживалось, цепляясь за землю и вгрызаясь в пласты снега скребками, как чудовищными челюстями .

    Не различить разметки на поле, спешила, наклоняясь ,силилась  противостоять пружинящей силе ветра, угадать привычный путь в плотной , беспорядочной кутерьме крупных колких снежинок. Живыми громадами снегоуборочные машины надвигались  прямо на меня, грозя сгрести пушинкой с лётного поля, ослепляя прожекторами, в пронзающих, мечеподобных лучах которых метались пойманные снежинки, как мотыльки в свете ночника. Давило осознание собственного бессилия и ничтожности в снежной схватке машин и стихии.