Переправа в гетто

Прохладное июльское утро 1942 года. Солнце только поднималось из-за леса, превращая капельки ,холодной росы на травах ,в сверкающее в розовых лучах ожерелье.
Возле берега Западной Двины вспохнула и застрекотала сорока. Лесной голубь далеко в зелёном массиве затянул свое : Ку- КУ- ку до бесконечности . Стефан, бородатый старик и Петро , мальчуган лет пятнадцати, с автоматами наперевес подходили к лесной опушке. " Так я сам дзядзька Стэфан ўчора бачыў як немцы каля ракі штук пяцьдзесят плытоў з груэовиков выгружалі ... Напэўна харчаатрад чакаюць"- сказал по -белорусски юнец и указал пальцем в сторону берега:Вон де они, а командир с товарищем Артамоновым мне не верят!
Стефан в знак одобрения кивнул головой и насторожился. Со стороны проселочной дороги послышался шум моторов. Оба партизана залегли возле кустов орешника,откуда хорошо открывался обзор и  сняли со своих поясов по связке гранат.Минут через пять шум усилился и на полном ходу на заросшее травой поле вокзал немецкий тигр. Вслед за ним показалась колонна из нескольких десятков крытых грузовиков. Танк остановился почти прямо у воды, развернув пушку в сторону другого берега. Чуть выше один за одним стали останавливаться грузовики.
Один, два,три- начал их считать Петро. Из первой машины выскочили два эсэсовских офицера, а рядовые ,коих было человек двадцать выгрузили несколько пулеметов. Офицер зарядил ленту в один из них и сделал выстрел очередью куда то в середину реки. С того берега немедленно ответили такой же очередью.
Стефан с Петро переглянулись ,не понимая что происходит и затаили дыхание. невооруженные эсэсовцы, поочередно открывали машины и помогали спускаться людям,которых строили в колонну по четыре недалеко от того места , где в траве лежали плоты. Когда построение было закончено к ним обратился офицер на немецком языке,а после самый первый в первом ряду колонны сделал шаг вперед и перевел: Немецкое командование обещает нам жизни,если мы обещаем трудиться во благо Вермахта. Свободное еврейское поселение расположено в километре от того берега в самом центре Глубокого... Он говорил еще долго, но всего было не раслышать двум партизанам.
Вскоре погружив на плот один пулемет и прихватив несколько автоматов от берега отчалила немногочисленная немецкая команда,оттолкнувшись самым большим багром, за ним синхронно отбыли еще два экипажа с немцами .
Schneller,lebendiger- слышалось у уст тех,кто остался на берегу, подгоняя евреев,собранных по всем уголкам Белоруссии.
Те же немцы на плотах, что к этому времени достигли середины реки вдруг притормозили,дожидаясь,когда первые еврейские плоты,поравняются с ними. Как только это произошло ,довольные немцы сблизились с ним и перевернули своими баграми, хохоча и крича: Wer nicht schwimmen kann, kann nicht Leben. Wer wird das gest;rkte Wohlergehen aus der F;hrung Deutschlands retten.
С немецкого плота и обоих берегов раздались пулементные очереди . Среди тех, кто еще не успел спуститься на воду началась паника . Несколько десятков человек , бросив плоты ринулись в сторону леса. В сторону беглецов очень быстро танк развернул свою пушку и произвел выстрел .Люди падали,крася зеленую траву в красный цвет. Река давно уже была красной от крови,а перекрестный огонь с берегов не прекращался. Офицер,стоящий около танка дико хохотал,что то пританцовывая и изображая руками стрельбу из пулемёта.
Вось сволачы! Гады,гады! Рожы фашысцкія!- заорал Петро и выпустил из укрытия автоматную очередь.
Вообщем так, дурень! Давай мне свой автомат, буду отсекать вас огнем! Помоги тем,кто доберется до леса и уходите в отряд! - скомандовал Стефан, силой вырвал у парня оружие,почесал бороду и откатился траве от того метров на десять в сторону и сделал прицельный выстрел по немцу,что еще продолжал хохотать , как конь. Танк сдвинулся с места и медленно стал двигаться в сторону Стефана. Стефан сменил позицию и выпустил еще одну очередь. Паника на берегу продолжалась . Еще десятка два человек предприняли попытку бежать к тому месту , откуда руками подавал сигнал Петро. Один из пулеметов немцы развернули туда же и палили беспрерывно. Несколько автоматчиков бежали за танком и хаотично выпускали патроны,срубая ветви орешника,в которых укрылся Петро. Остальные немцы ,что были без оружия, ломали  еще не спущенные на воду плоты и этими ьревнами загоняли людей в воду, без всякого разбора: детей, женщин и стариков.
Не надо, дяденька! Не надо! Я воды боюсь! Я плавать не умею!- с мольбой в голосе голосила черноволосая девчушка лет семи. Раненый в шею, недавно хохотавший офицер , глотая воздух подлетел к ней и с криком: Юда! -вцепился в ее горло.
К этому моменту около пятнадцати человек добежали до Петра. Тот рукой указал им ,что бежать надо в чащу к оврагу и вовремя успел пригнуться. Пуля только чиркнула по его голове и вонзилась в ствол дерева. Юный партизан схватился за голову, которая была рассечена и ручьем лилась кровь хотел было ринуться в сторону Стефана. Но тот увидел это и выпуская патроны один за одним заорал: Бяжы дурань!
Петро побежал и за ним еще с десяток спасшихся. Кто то на бегу отодрал кусок рукава от своей рубашки и перевезал ему голову .Автоматчики еще с час прочесывали лес , но далеко углубляться не собирались. Автоматная очередь Стефана стихла
   Через пару часов умолкли и немецкие пулеметы на этом берегу. Выплывших и уцелевших после переправы евреев строили уже на другом берегу. Всех мужчин от пятнадцати до пятидесяти растреляли на месте, скинув их тела в реку. Женщинам,старикам и детям опять что то долго говорили о величии Германии и о том,что среди недостойных достойно жить смогут сильнейшие,которые будут хорошо работать...
Далее в еврейское гетто в Глубокое немногочисленный немецкий отряд повел тысячную толпу пешком.
Грузовики с того берега,куда привезли людей для переправы разъехались. Недалеко от орешника стоял пустой "Тигр" с пробитой гусеницей. А недалеко от него виселица в которой болталось ,изрешеченное тело Стефана. Фашисты выкололи ему глаза и отрезали оба уха.
Свое "ку-Ку-ку" твердил лесной голубь,а малиновое солнце уже с другого берега на закате садилось в огненно-краснуюот крови Западную Двину.
В такое же красной траве зашевелилось подавая признаки жизни старческое тело. Подняв одну руку к небу, а другое положив на сердце,лежа на спине оно полушепотом пело на польском ,со свойственным евреям акцентом.
А в партизанском отряде ,что в двух верстах, принимали пополнение в двадцать восемь бойцов, который привел безусый мальчишка.
В то время еще не думали о Победе, но она жила в сердце каждого советского человека, с нарастанием ненависти к фашисткой заразе.
Гетто в Глубоком просуществовало до лета 1944, где бесжалостно было уничтожено великое множество человеческих жизней.