Синее

Ася улыбается.
Нет не так - Ася УЛЫБАЕТСЯ, так что небо едва не падает на её обезумевшую от радости голову. Смотрит, глазки закатив, прямо на меня и выдаёт:

- Пойду-ка я к экзаменам готовиться.

Да так это говорит, словно ей экзамен сдавать по счастью, или по ширине улыбки, не меньше. Смотрит. Снова закатывает глаза и опять улыбается до ушей.

- Да что с ней такое? - спрашиваю в воздух, громко, чтобы она услышала. Молчит. Машет рукой, заходи, мол, в комнату. Это не коридорный разговор. И бог с ним.

- Теперь-то расскажешь, почему довольная такая, - не унимаюсь. Страх, как интересно узнать, что же с сестрой такое сделалось, что она светится, как начищенная серебряная вилка на солнце.

- Садись, - говорит. Подходит, наклоняется к самому моему уху и одними губами произносит: "Море".

Приехали. Море у неё. Совсем переучилась, несчастная. Зря мать на неё ругалась, что Ася мало времени за занятиями проводит. Довели девчонку. Жалко-то как.

Смотрю на неё вопросительно, мол, откуда море зимой, чего ты? К тому же в Москве морей отродясь не водилось. Уж я-то знаю. Искал.

- Синее, - говорит. И опять эта улыбка. Странно.

- Чего синее? - переспрашиваю.

- Море, - стоит на своём Ася, - ты спросил, какое море, вот я и ответила - синее.

- Ничего я на спрашивал, - я уже начинаю потихоньку закипать, - молчал, как рыба об лёд. Смотрел на тебя - это да. Но молча.

- Ты же сам сказал "откуда море зимой, чего ты?", а теперь отрицаешь свои слова. С ума ты что ли сошёл?

Начинаю сильнее злится на Асю. Нет, это я с ума сошел, видали? У неё значит море синее зимой, а я с ума сошел. Ну сейчас я ей устрою.

- Так ты хочешь море посмотреть или нет? - не унимается сестра. Совсем довести меня решила. Ну ничего. Я ей такое море покажу, узнает, как над братом издеваться. Хочу обозвать её каким-нибудь нехорошим словом, но вместо этого почему-то отвечаю:

- Конечно, хочу, да только раньше лета мы море точно не увидим. Да и потом, возможно, тоже. У мамы сейчас денег мало. Не до отдыха.

- Вот ещё до лета ждать, - фыркает Ася, - летом любой дурак на море может поехать. А дома зимой море есть далеко не у каждого. Ну, наверное. Просто, мне нравится так думать.

Крыша у неё поехала или это метафора какая-то. А может у неё там какая-нибудь соль для ванной или ещё какая-то девчачья ерунда? Размышляю. Ничего внятного придумать не могу, но размышлений не прерываю, мало ли.

Ася застывает на пороге комнаты. Смотрит на меня вопросительно, мол, идёшь ты или нет, долго мне тебя ждать? Я, конечно, иду. Что ещё делать. Сейчас схожу с ней, чтобы убедиться ещё раз в том, что у сестры хорошая фантазия, да и пойду своей дорогой. Ася, впрочем, держится молодцом, не срывается, ждёт меня молчаливо. Иду, что ты будешь с ней делать.

Ася берёт меня за руку и ведёт в сторону ванной комнаты.

Ну точно, - осеняет меня, - сейчас будет какой-нибудь розыгрыш, вроде выливающегося на голову ведра воды или ещё чего-нибудь в таком духе. Вслух я, однако, ничего не говорю. Наблюдаю за поведением Аси. Рано или поздно всё равно себя чем-нибудь выдаст, уж я-то её знаю.

Но сестра молчит. Смотрит на меня, улыбается и молчит.

- Давай руку, - говорит, и еле слышно добавляет, - так надо.

Даю ей руку, чего ещё остаётся.

- А теперь глаза закрой, - шепчет, - сейчас сам всё увидишь.

Судя по звуку открывается дверь ванной комнаты. Оттуда слышится какой-то шум. Вот дурында, думаю, опять воду не выключила. Ещё и глаза заставила закрыть. Сейчас открываю глаза, а там соседи затоплены, воды по колено и тапочки плывут мимо.

Открываю глаза. Осматриваюсь и не верю собственному зрению. Вокруг, насколько хватает глаз, простирается синее, бескрайнее море. Ася смотрит на меня во все глаза и улыбается всё так же, как и до этого. Весело ей, значит. Радуется.

Осторожно наклоняюсь и трогаю рукой воду.

Настоящее.

А я-то дурак не верил.