Обида

... Так странно. Мне больше не хочется с тобой разговаривать. Даже мысленно. Даже обращаться к тебе в письмах, которые никогда не отправлю.
Я бы хотела думать, что это связано с увяданием, отмиранием моих к тебе чувств, но опыт показывает, что вряд ли.

Скорее всего, я просто обижена на тебя. Глубоко. Сильно. Молчаливо.

Иногда я обижаюсь яростно, и под обидой на самом деле скрыт гнев. Настоящий агрессивный гнев, побуждающий меня на военные действия. Когда я разгневана, я хочу причинить тебе боль. В отместку. За себя. Заставить тебя чувствовать. Хотя бы что-то чувствовать если не в мою сторону, то из-за меня.
Тогда я действую всеми запрещёнными способами. Я пишу стихи о других мужчинах, я ложусь с ними в постель - с непременно похожими на тебя хоть чем-нибудь - и с некоторыми из них мне даже нравится. Нравится бесстыже, животно, яростно и немного злорадно, потому что я знаю, чувствую, как это заденет тебя, едва узнаешь. А ты узнаешь наверняка, потому что я обязательно об этом позабочусь.
Удовлетворение наступает, когда я довожу дело до конца. Гнев уходит. Рассеивается. Испаряется.

Иногда я обижаюсь решительно, и возникает желание разлюбить тебя, вычеркнуть из жизни, сознания и подсознания насовсем, в один момент, стиснув зубы. От такой обиды я начинаю тебя презирать, вспоминая сухо и объективно, что ты и ногтя моего не стоишь, что ты далёк и от совершенства, и от идеала, и в целом мало что можешь дать, кроме несчастья и постоянной неуверенности. Я культивирую, вспоминаю о тебе все, что мне не нравится, я сравниваю нас и убеждаюсь, что я выше, лучше, моложе, талантливее, ярче, а главное, сильнее и смелее. Я наполняюсь презрением, и оно помогает мне двигаться дальше. Я презираю тебя настолько, что начинаю говорить о своей любви в прошедшем времени и стыжусь, стыжусь, стыжусь до умопомрачения того, что меня с тобой вообще что-то связывает.
Эта форма моей обиды на тебя проходит быстрее всего, и причины, ее вызвавшие, забываются напрочь, без остатка, стараются из памяти.

Обида, в которой я пребываю сейчас, самая сложная.
Эта обида не ведёт ни к каким действиям, ей не свойственны всплески, пики и провалы. Она молчалива, слезоточива и напоминает непреходящую ноющую боль, знакомую любой женщине в определённые периоды месяца.
Эта обида вызывает физический отклик и пронизывает всю меня. Она, наверно, копится, с ней приходится жить, и у неё есть побочные эффекты.
Иногда она сильна настолько, что я совсем теряю веру. Не в нас с тобой - веру в то, что между нами была хоть какая-то правда о моментах счастья, душевной близости, тяге, потребности и далее, далее, далее. Я перестаю верить, что ты вообще существуешь, перестаю верить собственной памяти, мне кажется, я никогда не дотрагивалась до тебя, не слышала голоса, не любила до умопомрачения твои глаза, руки, губы и каждую частичку в тебе внутри и снаружи... Когда эта обида владеет мной, мне кажется, что я тебя придумала, что ты вообще не живешь на этом свете, и это самое страшное и неумолимое, что можно вообразить.

Такая обида приходит, когда ты молчишь в ответ на мои сообщения.

Я закрываю голову руками, сидя в кровати, и думаю: что же все-таки сделала тебе в этой жизни такого, чем заслужила такую жестокость по отношению к себе?
Когда-то ты отлучил меня от возможности видеть твоё лицо и слышать твой голос.
Потом лишил меня своих писем. Дрессировал меня этими «густо» и «пусто», как чёртову собаку Павлова, и я привыкла, привыкла к всплескам и трясине давящей тишины и пустоты, которой не видно ни конца, ни края.
Я ждала новых всплесков месяцами, ждала, пока не измотала себя вконец, пока не поняла, что я могу между ними просто жить.

Разве расстояние что-то изменило? Разве ты видел меня так уж чаще, когда мы ходили по одним и тем же улицам?
Разве они меняют что-то сейчас?

Я так же тоскую по тебе и так же обижена.
Ты также отказываешь мне в слове. В том, как ты, о чем думаешь, что происходит в твоей повседневности.

Я скучаю по тем временам, когда ты делился. Я скучаю по временам, когда ещё делилась с тобой сама.
Зачем ты отравляешь этой обидой нашу близость?
Ведь если я не нужна тебе, как женщина, мы могли бы оставаться вот такими странными друзьями. Ты ведь помнишь, нам всегда, с первой встречи было, что обсудить, взахлёб, часами, с горящими глазами и удивительным взаимным интересом.
Это - бесценно и редко, а физический контакт можно получить с кем угодно, на любой вкус, цвет и размер.
Физическая близость никогда не имела для меня особенного значения. Она представляет интерес только в том случае, когда является следствием близости эмоциональной, влечения, горящего в сердце, в душе - и потом уже в теле. Тебе ли об этом не знать. 

Конечно, можно допустить, что ты исполняешь благородную миссию по самоустранению из моей жизни, чтобы не мешать мне обрести своё счастье. Но душа моя, родной мой, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы верить в такую роль. Тебе это не свойственно. Ты стопроцентный эгоцентрист, у которого не очень хорошо с человеческой эмпатией, но отлично с интуицией и тонким восприятием мира. Благородная миссия - удел положительных персонажей, а это не ты. И не я.
Правда, я все ещё чувствую, что мы можем быть ими друг для друга.
Но, видимо, молчаливая обида с течением времени заполнит собой всю меня, и я об этом забуду. И перестану стучаться в твои двери.

Когда-нибудь твоя главная мечта сбудется. Я разлюблю тебя - ты ведь так стараешься в этом направлении. Ты же упорный - хоть и не столь же, сколь я.

Я никогда не стану тебе врагом. Молчаливая обида иссушает, уничтожает все импульсы, все чувства. Нет ярости, нет гнева, нет страсти, нет желания оставлять после себя разрушенные города и пепелища. Нет желания и сил формировать в себе презрение. Вообще ничего нет, кроме обиды.

Обиды, порождённой пониманием, что моя ценность для тебя совсем на дне, раз все, что можешь мне подарить - свою жестокость. Эту проклятую тишину. Это ненавистное мне безмолвие.

Ты лишил меня себя. Теперь хочешь лишить меня моих чувств. Не слишком ли много ты на себя берёшь, мой драгоценный эгоцентрист с комплексом бога? Оборвать волосок может лишь тот, кто его подвесил. Он же даёт в наши сердца чувства. Он сводит вместе людей. Он - не ты.

Не хочешь говорить со мной - что же, молчи. Теперь и я замолчала. Во мне молчит обида. Глубокая, бегущая по венам вместе с кровью, наполняющая меня день за днём.

И так легко отступающая, когда ты возвращаешься в мое личное пространство - когда я теряю остатки веры, научаюсь жить с обидой, отворачиваю от тебя мысленный взор и ухожу прочь в надежде оказаться как можно дальше, там, где смогу о тебе со временем забыть, разлюбить тебя - мужчину, отказавшего мне не только в любви, но и в дружбе... Тогда ты возвращаешься.

Чтобы перевернуть меня и вновь обрушить своей жестокой тишиной.