Дороги и границы

     Описанные события произошли более двух лет назад, в ноябре 2015 года. Несмотря на время, многое помню так хорошо, как вчерашний день. Тогда я пережил многое из того, что в моей жизни никогда не происходило. Неожиданный переезд из Севастополя в Волгоград – направлялись в Самару, но в свете некоторых событий решили дальше никуда не ехать и остаться. Потом гонка за временем и документами, чтобы хотя бы на шаг приблизиться к заветной красной книжечке. Всё это через пару месяцев привело меня к серии из трёх поездок, которые я не мог оставить в стороне от ручки с бумагой. Я хотел описать всё произошедшее буквально сразу после событий, но почему-то застрял в деталях, потому что хотел описать поездку максимально объективно, и отложил работу на долгое время. Теперь оказалось очень просто отбросить всё лишнее: многое забылось, а что-то просто потеряло значимость в моих глазах. Наконец, получалось написать только по существу.

     Поездка первая.

     Глава 1. Миграционная математика.
     Золотая осень сбрасывала свои листья, чистое голубое небо предрасполагало к хорошему настроению и чистым мыслям. Это были последние октябрьские дни, совсем немного оставалось до наступления зимы. А где-то в России, только намного северней и восточней, уже началась настоящая зима, там снег по колено, но это не сбивает привычный ритм жизни людей: одни всё так же ходят в школу, на работу, за покупками, на прогулки, когда другие всё так же валяются на диванах, и холод на улице ещё больше убеждает их в правильности своей активной жизненной позиции.
     Мерно покачивался жёлтый волгоградский трамвай, в последнее время сильно мне полюбившийся. Практически каждая поездка для меня – словно поход в библиотеку. Улицы и дома проносились мимо окон, как проносились мимо глаз строки, абзацы и страницы. Вышел на остановке, и от неё сто метров до районного отделения ФМС – службы, с которой я имел дело ещё долгие два года, пока не стал гражданином России.
     Тогдашней главной моей целью было собрать все необходимые документы для первого этапа на пути к гражданству. Я считал, что дело в шляпе, разве что меня волновала одна проблема: подавать документы можно только с 1 по 10 число каждого месяца, но в ноябре 1-е число – нерабочий день, значит документы подать можно только 2-го числа, но срок моей миграционной карты заканчивается 1-го числа.
     Мне вспомнились школьные уроки по математике, на одном из них рассказывалось о взаимоисключающих условиях. К примеру, на графике на прямой проведена линия от точки 0 до точки 2, а также проведена линия от точки 1 до точки 10. Общими точками для этих двух отрезков будут все точки, находящиеся между точками 1 и 2. А может быть так, что отрезки проведены от 0 до 1, и от 2 до 10, тогда у этих двух отрезков нет общих точек, получается взаимоисключение. У меня такое взаимоисключение вышло с датами.
     Пока я разглядывал герб на стене в кабинете начальника отделения, он разбирался с принесёнными ему распечатанными указаниями на счёт граждан Украины, в которых по некоторым пунктам разграничивались граждане Донецкой и Луганской области от остальной Украины в целом. В конечном счёте он сказал, что мне нужно выехать за границу. Сердце не ушло в пятки - будь что будет - и я спокойно спросил:
     - Мне нужно на три месяца покинуть территорию России, или можно просто выехать и заехать в один день?
     - Просто выедешь и сразу вернёшься, чтобы тебе дали новую миграционную карту, и с ней ты сможешь подать документы на получение квоты по РВП.
     - А мне на любую границу можно выехать, можно как в Украину съездить, так и в Казахстан? Дело в том, что я по карте смотрел, что Казахстан ближе и, соответственно, поездка туда обойдётся дешевле.
     - Да, куда угодно можешь съездить.
     Я вернулся домой и занялся поиском в интернете ближайших таможенных пунктов. Оказалось, в Волгоградской области их всего три. На одном из сервисов я нашёл водителя, который как раз 1-го числа поедет из Волжского к небольшому городку у границы, а потом обратно. Там через таможенный пункт пропуска соседствуют российская Вишнёвка и казахстанский Джанибек.

     Глава 2. Запасной план.
     В Волжском я ещё никогда не бывал, и не знал, что туда едет из Дзержинского района. Благо, уже тогда существовал интернет, и я быстро разобрался, на что мне нужно было сесть. Подготовив заблаговременно все вещи и документы, я со спокойной душой на следующее утро вышел намного раньше, чем было нужно. Не хотелось спешить и принимать спонтанные ошибочные решения. Заботливо приготовленная женой морковь по-корейски и печёная картошка, пачка сухарей, небольшой кусочек лимона – это то, что позволило мне не проголодаться на протяжении дня. Хотя лимон предназначался не для употребления в пищу, а для добавления в питьевую воду.
     Когда я добрался до остановки – прямо как по Ильфу и Петрову – нужного трамвая и нужной маршрутки не было. Зато были все ненужные, некоторые и вовсе по два, три, пять раз проезжали мимо меня. И чем чаще ехали ненужные мне маршрутки, некоторые из которых, впрочем, первые четыре километра едут абсолютно по пути, тем чаще у меня возникали мысли, что нужно было сесть на маршрутку «98» или на «10с»; но с другой стороны, тем больше я убеждался в том, что вот-вот – и появится нужная мне маршрутка «44». Но маршрутка «44» не появлялась. И точно также появлялись мысли, что нужно всё-таки было идти пешком, но, опять-таки, после сорока минут ожидания пешком идти было обидно, и должна же когда-то была появиться «44»-ка! Но«44»-ка после этих мыслей тоже не появлялась.
     Время неустанно двигалось вперёд, и мне пришлось связаться с водителем, предупредив его о том, что я могу немного опоздать. К сожалению, у меня не было запасного плана. Но случай представил мне его как на ладони. На остановку подходили всё новые люди, и они всегда на чём-то уезжали, и только неприметный мужчина в серой курточке и большим чёрным дипломатом в руках продолжал скучать. А поскольку я находился на остановке дольше всех, он сообразил, что я жду того же, что и он.
     - Вы тоже ждёте сорок четвёртый?
     - Да, его, - ответил я.
     - Давно ждёте?
     - Минут сорок.
     Завязался отрывистый разговор. Оказалось, мужчина был как раз из Волжского, а здесь он просто гостил. Я сразу облегчённо вздохнул – теперь точно туда доберусь. Он предложил мне другой маршрут, несколько отличающийся от моего. Но деваться было некуда, так что я незамедлительно согласился. Одна маршрутка, другая. После широких проспектов и улиц названных в честь великих учёных, поэтов, гвардейских дивизий, спустя едва ли не часа пути мы добрались к третьему маршруту. Вернее «отсюда минут пять до остановки, откуда нас довезут в Волжский», - как сказал мой попутчик.
     Пока шли, он спросил, сколько мне лет. Потом поинтересовался, сколько я бы дал ему. Странный вопрос, конечно, но я ответил «пятьдесят шесть». Оказалось, он моложе на четыре года. Видимо, он нашёл во мне подходящего собеседника, раз решил рассказать о пенсионном возрасте, о том, что его хотят повысить, поскольку молодые не хотят работать, а если и работают, то получают зарплаты в конвертах, и всё такое. Пока говорили, дошли до остановки и сели в микроавтобус.

     Глава 3. За Волгой для меня земля есть!
     Ещё до приезда в Волгоград, и, тем более, после него, когда я впервые своими глазами увидел Волгу - широкую и могучую русскую реку, во мне постоянно горело желание побывать на другом её берегу. Там – Азия, бесконечные пески, другие люди, другой мир. В тот день моя мечта – пусть и не сама по себе, а как звено в цепи других событий, но всё-таки – осуществилась. Возможно, так и должны осуществляться мечты – незаметно, как ни в чём ни бывало.
     В этой части Волгограда я был впервые, и не успел я налюбоваться зелёными улочками, как «газель» понесла нас оттуда прочь. Сначала мы были одни в салоне, пассажиров не было, но уже через несколько минут он наполнился более, чем наполовину, тогда водитель и решил, что «пора». Собрав пассажирскую дань в пятнадцать рублей с головы, мы тронулись в путь: для меня как бы таинственный, для водителя – привычный и, по всей вероятности, надоевший, приевшийся, как можно было судить по его лицу.
     Рядом с мужчиной в серой курточке села женщина средних лет с круглым улыбающимся лицом, которое нельзя было назвать худым, а если бы на улице было бы жаркое лето, то вполне возможно, что лицо её было бы красным, как у многих торговок по всей России и Украине (а, может быть, и по всему миру). С первой минуты мне стало понятно, что у меня забрали моего спутника, вернее только ту его ипостась, которая была моим собеседником. Вернее, он сам забрался, поскольку был человеком явно коммуникабельным – сам начал расспрашивать свою соседку о дачных и огородных делах. Мне оставалось только смотреть в окно и слушать их разговор.
     Он рассказывал женщине об огородных премудростях, как можно увеличить урожай огурцов почти вдвое, стоит только разрезать какие-то кончики пополам, как можно увеличить объём и вес тыквы, и многое другое. Иногда я останавливал свои размышления и немного их подслушивал. В конце-то концов, у меня ведь тоже будет когда-то огород, и я бы хотел, чтобы овощи и фрукты на нём были самого лучшего качества. Основная идея-фикс мужчины в серой куртке была в том, что такими тонкостями и секретами нужно делиться. Он сокрушался, почему люди скрывают полезную информацию, не делятся ею, как будто они от этого что-то теряют, вместо того, чтобы помогать друг другу. Здесь я был согласен с ним на все сто процентов.
     - Я ведь тоже этого когда-то не знал. Но мне рассказали, и мне стало хорошо. И вот я вам сейчас говорю, потом кому-то другому расскажу. Вот вам сейчас хорошо, потому что ваш урожай станет лучше; и мне хорошо, и может быть Бог мне за это что-то даст. И так потихоньку жизнь у всех станет лучше. Зачем прятать?
     Со временем я утерял нить разговора, поскольку всё внимание было направлено на проспекты и улицы, которые мы проезжали. Наконец, я издали увидел Волгу. Долгожданный момент приближался. Мне показалось, что мы будем ехать через мост, потому что по правую сторону от линии дороги Волга была ниже нас на метров десять, а может быть пятнадцать. Но с левой стороны Волга была практически на нашем уровне. Я сразу же сообразил, что это не мост, а плотина. Чуть дальше я увидел гордые слова «Волжская ГЭС» - гордые потому, что это до сих пор крупнейшая гидроэлектростанция в Европе, а ведь сколько ей лет!
     Не счесть количество мыслей, которые вспыхивали в голове, пока мы ехали через Волгу. А она располагает к тому, чтобы задуматься. Попробуй не расположись, когда ты оторван от двух берегов на протяжении четырёх километров! Любая природная стихия, которая неподвластна человеку, вызывает подсознательное уважение и способствует к размышлениям. Река как будто говорит: знай своё место, человек! Время останавливается, когда ты первый раз пересекаешь такую могучую реку. Я смотрю и не вижу на севере, откуда пришла сюда река, никакой суши: сплошная масса воды. Сколько десятков тысяч тонн воды уносит с собой река ежесекундно!
     Я пересекал самую длинную реку в Европе за каких-нибудь пятнадцать рублей. Возможно, это не то же самое, что пересечь её в былые времена своими силами. Но разве пятнадцать рублей я не заработал своими силами? И что означают эти слова, если попытаться их обнажить? Сидя в лодке, самостоятельно орудуя веслом, - разве это? Возможно, так будет правильней выражаться, потому что действительно нужно было потратить больше энергии и времени, чем просто сидеть около десяти минут в салоне микроавтобуса. Но ведь лодку тоже нужно было приобрести или соорудить самостоятельно. В последнем случае вопрос покупки относился бы к материалам и инструментам. А ведь цепочку можно продолжать, потому что и их кто-нибудь добывал и изготовлял...
     Короче говоря, великая вещь – прогресс! Исполним мечты за пятнадцать рублей!

     Глава 4. На левом берегу.
     После «Волжской ГЭС» снова появляется твёрдый асфальт и нерушимая земля. Приятное ощущение, поскольку по пути через Волгу всё время казалось, что вот-вот огромная масса воды унесёт всё, что сотворили человеческие руки, и самих людей, и меня вместе с ними.
     «Добро пожаловать в Волжский». Красивый маленький городок, население которого составляет более трёхсот тысяч, подаёт много надежд, и не зря он начинает нравится с первого взгляда. Я слышал много хороших отзывов в его адрес, говорят, сюда переезжают многие волгоградские семьи. История города началась в 1951 году, когда начали строить «Сталинградскую ГЭС», позже переименованную.
     И ведь наверняка ещё живут здесь её строители. Интересно, как это – быть старше города, в котором живёшь? Кузнецов Василий Петрович, родился в 1927 году, проживает в городе, который сам построил! Знали тогда люди, как это – строить города; могли, хотели!
     Наконец, приехали до конечной. Я вышел, осмотрелся, и сразу обратил внимание на человека, который походил вокруг своей белой иномарки, а потом сел внутрь. На всякий случай я позвонил своему водителю, и понял, что это был как раз он. Поздоровались; я сел спереди, пристегнулся, и мы тронулись. Я был единственным пассажиром, хотя должны были быть ещё двое. Как сказал водитель, - молодой парень лет двадцати восьми, с нестриженными несколько месяцев волосами под шапкой, - они в последний момент отказались от поездки, а новых попутчиков он найти не успел.
     Первое, что я успел заметить, так это необычайную любовь водителя к тому стилю музыки, от которого мне становится плохо, - рэпу. Конечно, я преувеличиваю, потому что одна из песен мне потом даже понравилась, но в целом в моей душе на рэп-истории практически ничего никогда не откликается. Про мои любимые группы он только «что-то слышал». Но музыка не является преградой для взаимопонимания и взаимоуважения людей, тем более на время одной поездки.
     Выехали из города в северном направлении. Справа потянулась волгоградская степь. Низкие деревья, кусты, постоянно перебегающие дорогу перекати-поля. В какой-то момент я даже захотел выйти, чтобы поднять один из таких кустов, привезти его домой, но потом впечатления от дороги или громкая музыка выветрили из головы эту идею.
     - Это ещё ничего, дальше будет ещё степь почище, - заметил водитель. Сразу стало понятно, что настоящая степь ждёт нас впереди. Пейзаж был однообразен, готовый в любую минуту вогнать в тоску. Но не меня – не каждый ведь день приходилось ездить куда-нибудь далеко. Я просто старался расслабиться и ни о чём не думать, осматривая окружающий мир из автомобиля.
     С водителем несколько раз общались на отвлечённые темы. Почему-то было сложно разговаривать с ним, хотя иногда и интересно. Он показался мне слегка приземлённым человеком, хотя и добрым в душе. Несколько раз ему было сложно раскрыть свою мысль или понять мою, но, вероятно, это из-за того, что он всё время был сосредоточен на дороге, да и наверняка, как каждый из нас, постоянно думал о чём-нибудь своём.
     Мы немного рассказали друг другу о себе. Его звали Арман, и он условно успешный человек: третья за два года работы торговым представителем машина, дом и семья. Как-никак, для этого нужно стараться, и если не сбросит оборотов, сможет добиться в жизни ещё большего.
     Так и ехали мы вдоль Волги, и я всё ждал, когда увижу другую степь. Я ожидал, что она появится ближе к Казахстану. А пока приходилось наблюдать за пасущимися стадами овец, реже – коров. Арман сказал, что эти стада маленькие, и скоро можно будет увидеть с большим поголовьем.
     Вдруг я заметил, как с правой стороны за деревьями, которых здесь ещё хватало, постоянно что-то вспыхивает. Вытащил свой моноколь и попытался разглядеть этот странный объект или феномен, но из-за дорожной тряски ничего не получилось. Арман заметил, что захватило моё внимание, и сказал, что это – газовая вышка. Он добавил, что когда-то давно, когда увидел её впервые, тоже не мог понять, что это за такой маленький пожар.
     Остановились на заправке, а потом свернули направо, наконец-то в сторону Казахстана, на пути к которому степь действительно начала дичать, и превращаясь в волгоградскую пустыню. Всё так же перед и рядом с машиной проносились перекати-поле – они-то выглядели одинаково везде, в этом я точно был уверен.

     Глава 5. Граница. Беседа. Возвращение.
     Арман заехал в какое-то село – пару жалких домиков посреди степи. Хотя, как ещё сказать. Из хаты вышло несколько человек, он указал рукой на машину, а потом вернулся. Я узнал, что это его малая родина, здесь он вырос, и не раз ночевал под открытым небом со своими друзьями. Моё воображение начало усиленно рисовать романтические картины ночной степи и палатки под звёздным небом. Не прошло и получаса, как я уже был на границе. Арман пообещал через час-полтора вернуться за мной. Я и не сомневался, поскольку рассчитаться с ним условился после окончания поездки.
     Я подошёл к первому встречному пограничнику и сказал, с какой целью явился сюда. Он внимательно осмотрел меня, попросил документы. Появился другой и объяснил, что этот пункт пропуска действует исключительно для граждан России и Казахстана. Моему разочарованию не было предела. Парни сказали, что ближайшие международные пункты пропуска отсюда далеко: один на севере – рядом с Саратовской областью, а другой на юге – в Астраханской. А ещё попросили меня кого-то подождать.
     Ветер усилился, мне стало не на шутку холодно. Чтобы я не продрог до костей, разрешили войти в какое-то небольшое помещение. Через минут десять появился какой-то мужчина в гражданской одежде, который очень долго меня расспрашивал: откуда я, почему переехал в Россию, что делаю на этой границе, и так далее, и тому подобное. Не обошлось без осмотра личных вещей и даже списка документов в электронной книге.
     Не помню, представился мне этот тип или нет, но для меня было очевидно, что это фээсбэшник. Дошло до вопросов о том, кто меня подвёз и помню ли я, на какой машине. Как бы это ни было смешно, но я помнил только цвет, и только. Пришлось оправдываться, что с машинами я ещё на «вы», и водителя знаю лишь несколько часов.
     В конце-концов, когда появился Арман, меня отпустили. Но перед этим фээсбэшник побеседовал и с ним. Когда отъехали, - кстати, теперь нас было трое: появилась какая-то девушка, - Арман сказал мне, что пограничник попросил позвонить ему, когда я доберусь до Волжского. Интересно, это так принято, или я действительно вызвал какие-то подозрения на границе? Как бы там ни было, я рад, что избавился от излишнего внимания, и теперь возвращался обратно, а перед тем успел обратить внимание на марку автомобиля: это был Kia Rio.
     Снова село, снова знакомая дорога – только в другом направлении, снова газовый факел, виднеющийся вдали, но теперь его огонь казался беспокойным и угрюмым, особенно на фоне опускающегося солнца. Снова Арман включил музыку, и нашлась-таки песня, которая мне понравилась в тот день. Чуть позже я даже попросил снова её включить. «Под гнётом свинцового купола в центре бессветного Урбана, дорогой, которая выбрана, туда где встретим последний рассвет. Под гнётом свинцового купола, на улицах Урбана, под песню, что нами придумана, туда, где встретим последний рассвет»…

     Поездка вторая.

     Глава 6. Встать с утра пораньше.
     Первый совет, который мне дал начальник Дзержинского ФМС, оказался ни к чёрту. «Куда угодно» ехать было нельзя. Тем не менее, на казахской границе мне указали, куда ехать нужно, чтобы можно было покинуть и сразу же вернуться на территорию России. Я выбрал астраханское направление: набросал план поездки, нашёл водителя, договорился о цене и времени, собрал вещи.
     Выходить из дому пришлось около трёх часов ночи. Вечером мне представлялось всё куда веселей, но когда пришлось выйти в такую рань, то недостаток сна и холод быстро дали о себе знать. Пока я добирался пешком до второй продольной, несколько раз думал: на что мне это всё надо? Но водитель появился почти вовремя, я уселся в тёплом салоне, и облегчённо вздохнул: самое страшное позади, теперь можно и поспать. Как же я ошибался!
     Машину на этот раз я разглядел получше: двухместная «Лада Ларгус» белого цвета в рекламных наклейках с грузовым отсеком. Как сказал Андрей, - так звали водителя, - он раз в две недели везёт в Астрахань какую-то косметику. В общем, иногда ездит туда по работе, и всегда старается взять с собой хоть одного попутчика, чтобы немного подзаработать. Когда выехали из города, я уснул.
     Проснулся от резкого торможения: на дорогу выбежали две лошади. Я успел подумать, что столкновение неизбежно, но водитель сумел справиться с управлением и вовремя сбросил скорость до 40 км/час. Ещё каких-то 2 или 3 метра, и случилось бы непоправимое! Сразу вспомнилось, что в прошлую поездку я почему-то несколько раз представлял, как машина сбивает лошадей, или лошади прыгают на лобовое стекло. Похоже, с мыслями нужно быть поосторожней…
     - А тебе зачем в Астрахань? - вытерев пот с лица, спросил водитель.
     - Вообще, мне не в город нужно, - ответил я, - а на российско-казахскую границу. Она где-то в 60 километрах от Астрахани.
     - И как туда добираться будешь?
     - Не знаю, - признался я, - вроде туда должны ходить автобусы, а если их не будет, тогда попробую как-нибудь автостопом.
     Андрей покачал головой. Сказал, что там живут нерусские, они не помогают так, как здесь. Не зная, каких взглядов на жизнь он человек, я решил не оспаривать прозвучавшее утверждение. Потом я понял, что он занимался боксом или какими-то единоборствами, и немного представил среду, которая его могла окружать в жизни. Если спортивное противостояние проникает в повседневное сознание, то незнакомые и просто чужие люди начинают казаться врагами. А если добавить к этому тот калейдоскоп явлений общественной жизни, то может получиться такой винегрет в голове, что мама дорогая…
     Надолго уснуть у меня не получалось. Небо было чёрным, всё усыпанное звёздами, и оно было намного разнообразней, чем сотни километров ровной, словно море, степи, простирающейся сколько глядят глаза, которая лишь изредка разбавлялись огненными островками придорожных посёлков. Когда небо на востоке начало светлеть, меня начало клонить в сон. Я всё вглядывался вдаль, и мне казалось, что вот-вот на горизонте появятся Виннету и Олд Шаттерхенд на своих верных жеребцах - Ильче и Хататитле…

     Глава 7. Солнце освещает мне путь!
     Так я проспал до самого рассвета. Было приятно наблюдать за солнцем, которое потихоньку находит в себе силы оторваться от земли, поднимается всё выше и выше, превращаясь из маленького оранжевого шарика в полноценное светило. Говорят, для зрения очень полезно смотреть на рассветы и закаты, но не это было главной причиной, почему я не отрывал глаз от солнца.
     Осознание того, что существует что-то вечное, - по крайней мере, кажущееся таким, - немного встряхивает человеческую душу. Из-за привычного городского ритма жизни мало кому удаётся полюбоваться рассветом. Да что рассвет – из-за плотной высокой застройки многие люди не видят солнце даже на протяжении дня. Как говорил мой старый приятель, понятно, давно нет смысла учить детей ориентироваться по солнцу: чтобы ориентироваться по нему, его элементарно нужно хотя бы увидеть!
     Вдоволь насмотревшись на солнце, я начал сравнивать окрасившуюся в золотой цвет степь с образом американской прерии, в которой жили персонажи из книг Фенимора Купера и Карла Мая. Я переносил их сюда, на Астраханскую землю, и мне казалось, что они хорошо друг другу подходят.
     Тут дорога сделала небольшой поворот, и я у меня, если бы я в этот момент говорил, отнялся бы дар речи… Мы ехали на восток, по пылающей под утренними лучами дороге, окаймлённой рядом  столбов. Солнце было прямо по курсу, и целую минуту казалось, что оно действительно лежит где-то там далеко, на асфальте, и если поднажать газу, то можно успеть прикоснуться к его величественному телу…
     Но у светила явно были дела поважнее, чем дожидаться нас, так что оно оторвалось от земли, и поднималось всё выше и выше, чтобы согреть всех людей, так что вскоре пришлось расстегнуть курточку и открыть окно. Порыв свежего ветра в мгновение пробудил меня как от желания ещё немного поспать, так и от роя мыслей, кружившихся у меня в голове.

     Глава 8. В Астрахань - из Астрахани.
     Снова Волга, и снова по левую от меня сторону. Только на этот раз машина ехала по течению, а не против, и свернула не направо, а налево – через мост – в центр города, к железнодорожному вокзалу. Расплатился, попрощался, и первым делом пошёл искать газетный киоск, чтобы купить карту Астрахани и области. Оказалось, что было ещё слишком рано, и какое-то время я просто отдыхал на лавочке; заодно и перекусил.
     Окончательно разобравшись, куда мне точно нужно, сначала пошёл к поездам. Там всё было не то и всё не так. Пришлось идти на автовокзал, и там нашёлся один регулярный автобусный рейс в Красный Яр. Оттуда ещё около двадцати пяти километров к погранпереходу Котяевка-Караозек, но поскольку дорога там была одна, я решил, что сумею поймать попутку. Заодно получу первый практический опыт автостопа.
     Пока ехал в сторону Красного Яра, выглядывал из окна окружающую природу. Огромное различие с Волгоградской областью сразу бросалось в глаза. Вроде ещё Астрахань не пропала из виду, а кругом сплошные камыши высотой в 3-4 метра, если не больше, и они заполняли огромные пространства.
     Перед Красным Яром меня ждал самый большой рукав Волги – протока Бузан. Там мне доподлинно пришлось узнать, что такое паромный мост. На вид конструкция совсем не внушает доверия, но пришлось положиться на вековой опыт местных жителей.
     Село показалось мне ухоженным и приятным с виду. Чтобы понять, как добраться до Котяевки, я зашёл в отделение Почты России и спросил об этом служащую. Она пояснила, что есть прямая маршрутка, и показала на пальцах, в какую сторону и как пройти. Так что через минут десять-пятнадцать я уже стоял возле местного православного храма и спрашивал водителя о стоимости поездки. Вытащив из кармана все деньги, я понял, что на обратную дорогу в Волгоград мне явно не хватит…
     Я решил дойти до дороги на Котяевку, а там – будь что будет: либо поймаю попутку, либо пройду всё расстояние пешком. Чем больше машин проезжало мимо, тем больше я убеждался, что второй вариант более вероятен. Но вот удалось остановить машину, и я с удовольствием дал отдохнуть своим ногам. Даже не представляю, как бы я выдержал на них весь тот путь, что мы проехали.
     Ещё в пути водитель потребовал деньги, на что я сказал, что у меня их очень мало, и лишь бы удалось с ними добраться обратно. Я уже попросил остановить машину, но женщина, сидевшая с детьми на заднем сиденье, сказала:
     - Ну, что тут делать? Понять и простить!
     Так меня пощадили и довезли бесплатно до Котяевки. Когда вышел, я наскрёб всю мелочь, что была в карманах, и хотел отдать водителю за его доброту. Он взял только символическую сумму в десять рублей, и сказал, что больше ничего не нужно. Я поблагодарил его за услугу и направился к КПП.

     Глава 9. Граница. Нет худа без добра.
     - Пешком нельзя! – пограничник сделал останавливающий жест. – Здесь можно пересечь границу только на машине!
     Благо, в очереди стояло около десяти автомобилей. Почти все были заняты, но мне удалось-таки найти свободное место и попроситься к водителю в салон. Когда я сказал, что мне туда и сразу же обратно, он незамедлительно открыл двери. Сам же он тоже не направлялся в Казахстан, а хотел порыбачить на какой-то реке между странами. Я никогда бы не подумал, что так делается.
     Наконец, мы подъехали к КПП; человек в форме взял наши паспорта. И тут я узнал крайне неприятные вести – пересечь здесь границу можно, но при налички заграничного паспорта. А у меня ведь только национальный! Как бы я не объяснял своё положение и не ссылался слова камызякских сотрудников, сам уже прекрасно понимал, что меня ждёт возвращение в Волгоград с последующей поездкой в сторону Украины.
     Пришлось покинуть салон автомобиля, предварительно попрощавшись с тяжеловесным лысым рыбаком, и пойти в обратном направлении. Поскольку у меня появилось свободное время, я несколько минут разглядывал местную деревушку. Она выглядела жалкой и заброшенной из-за отсутствия зелени на улицах и во дворах. Самое что ни есть жильё на отшибе. Конечно, первое впечатление могло быть обманчивым, да и местный климат не был для меня родным.
     На меня накатило чувство грусти, приправленное порывами степного ветра. Я был на грани жалости к себе. На мгновение показалось, что мне не хватает воздуха, в горле заболело и закололо, и я почувствовал, как в глазах появляются предательские слёзы. Но не умирать же было там, прямо на обочине! В пятидесяти шагах от дороги росли деревья, и около них паслось стало коз. Решил, что будет разумным успокоиться, отдохнуть, а потом думать, что делать дальше.
     Дорога слегка возвышалась над окружающей местностью, так что с обочины я спустился на травяной склон, достал свой обед и принялся кушать. Встал, осмотрелся, и решил ловить попутку на Красный Яр, чтобы вернуться в Волгоград тем же путём. Водитель первого минивэна, набирая скорость, на мой «палец вверх» развёл руками, мол, нет мест. Ну, думалось мне, долго я буду ловить здесь попутку. Но следующий же Мерседес остановился в двадцати шагах, так что я радостно поспешил к автомобилю.
     - Подбросите в Красный Яр? – спросил я у водителя, явно нерусского.
     - Да, садись, - ответил он и кивнул на заднее сидение; переднее было занято каким-то школьником.
     Водитель поинтересовался, куда мне нужно, на что я честно ответил – в Волгоград, но добираться буду через Астрахань. Я пояснил, что так же добрался сюда. «Хочешь довезу тебя в Волгоград? Сколько ты заплатил за поездку в Астрахань?» Я немного уменьшил сумму на всякий случай, и вообще постарался дать понять, что с деньгами у меня сейчас большие затруднения.
     - Давай довезу бесплатно, - сказал он.
     Я только посмеялся на его слова, потому что не мог поверить в их серьёзность. Вернее, посчитал, что это смесь иронии и шутки, а в итоге придётся заплатить за поездку. С другой стороны, я сразу же прикинул, что такой расклад меня тоже удовлетворяет: не нужно добираться в Астрахань, а сразу можно доехать до Волгограда – без пересадок, поисков автомобиля. В итоге все имеющиеся деньги и так бы ушли на тот же результат…
     Мы подобрали ещё одного попутчика, вернее попутчицу, и тут автомобиль повернул налево, в сторону Красного Яра, а не направо, где нас должна была ждать прямая дорога на Волгоград…

     Глава 10. Дважды первый автостоп.
     Через сто метров мы развернулись и заехали на заправку, водитель расплатился за полный бак, и мы начали удаляться от видневшегося в заднем окне села. Всё-таки он едет в Волгоград, обрадовался я в душе, хотя ещё минуту назад успел поругать себя за доверчивость. Через минут тридцать наша попутчица покинула нас, и теперь нас осталось только трое. Теперь можно было и разговориться.
     Водителя звали Ядгар, он таксовал из Узбекистана в Москву и обратно. Как он пояснил, смотря какой сезон, в одну сторону едет пустым, а в другую – у него всегда несколько пассажиров. Школьник, сидевший рядом, которого я сначала принял за сына Ядгара, оказался то ли его дальним родственником, то ли просто сыном знакомых, которого он должен был завести куда-то рядом. Мы действительно вскоре заехали на площадку с каким-то складом и русской надписью на нём «Шиномонтаж»; там же было, по всей видимости, написано это же слово на узбекском. Вокруг были разбросаны автомобили, все в разном состоянии, валялись без дела большие и малые детали, диски и шины. Всё это было больше похоже на свалку, чем на что-либо другое. Через полчаса мы уехали, оставив там паренька.
     Хоть водитель был и узбеком, и не всегда понимал, что я говорю, беседа с ним была более живой, чем с другими, и самой приятной во всех отношениях. Я чувствовал в нём друга. Кстати, между делом он сказал, что я был первым его незапланированным попутчиком, которого он подобрал прямо с дороги: до этого он опасался брать на борт незнакомцев.
     Я предусмотрительно спросил, как он относится к Казахстану, потому что хотел немного рассказать про своего друга-казаха, Кайрата. Оказалось, Узбекистан и Казахстан не в лучших отношениях, так что я решил не развивать эту тему, ведь ещё жили где-то внутри меня опасения, что это может сказаться на поездке.
     Кстати, Ядгар на узбекском означает «Память». Водитель получил такое имя в память о своей матери, которая погибла во время родов. Когда я это услышал, окончательно проникся доверием к этому человеку. Тем более, что он интересовался ситуацией в Украине, и несколько раз давал мудрые замечания по поводу ситуации на моей родине. Он никого не ругал и не проклинал, а говорил как отец, - у него было трое детей: двенадцати, пятнадцати и семнадцати лет, - которому больно смотреть, как из-за большого обмана люди начинают воевать со своими бывшими соотечественниками.
     Не помню, в какой момент точно, возможно немного раньше, чем заезд в шиномонтаж, но ещё раз поднялась тема моей поездки на его машине.
     - Я помогу тебе, а потом ты поможешь кому-то другому, - сказал Ядгар и обернулся, смотря мне в глаза сквозь свои очки. Вот тогда я окончательно убедился, что он не шутит, а действительно хочет мне помочь.
     Потом мы проехали какой-то небольшой лес, и я даже удивился, что здесь есть места, где растёт так много деревьев. Они были небольшими, но всё же. За этим была достаточно длительная остановка в каком-то кафе, посреди придорожного села. Ядгар хотел меня угостить, но я отказался: во-первых, у меня было кое-что с собой, и, во-вторых, я точно знал, как выбираю пищу, и не хотелось показаться вредным.
     Когда мы снова отправились в путь, уже заметно стемнело. Было предельно ясно, что в Волгоград мы доедем уже под покровом ночи. В какой-то момент мы ехали наперегонки с поездом. Это были непримечательные товарные вагоны, но одна из платформ была пустой. Возможно, я немного художник, потому что увидел, как на ней перевозили кусочек чистого голубого неба…
     Дорога немного виляла, и вдруг я снова, как и утром, увидел перед собой лежащее на дороге солнце. Оно вдали едва касалось дорожного покрытия, и было на этот раз багровым. Мы ехали по левому берегу Волги, так что это точно была другая дорога, но это совпадение показалось мне очень забавным.
     Не помню точно, на каком этапе пути, но Ядгар взял двух попутчиков: женщину постарше и её сына. Похоже было на то, что они заранее договорились ехать с ним, потому что создавалось ощущение, что они уже знакомы. Когда небо утонуло в звёздах, мы заехали на мойку с самообслуживанием где-то в районе Средней Ахтубы; на это ушло не более пятнадцати минут.
     Наконец, мы пересекли новый Волгоградский мост, до строительства которого, как я слышал, многие люди зимой ходили на работу прямо по волжскому льду. После въезда в город Ядгару нужно было направо, мне – налево. Не успели съехать с моста, как он нашёл площадку и остановился. Мы оба вышли из машины.
     Я не знал, как можно отблагодарить этого человека. Поэтому моё рукопожатие на прощание быстро перешло в объятия. Он похлопал меня по спине, пожелал мне удачи, и умчался на своём Мерседесе дальше, в Москву. А я сел на скоростной трамвай и умудрился проехать нужную остановку, доехав до конечной. Давала о себе знать усталость. Но, в конце концов, я добрался домой и уснул мёртвым сном.

     Поездка третья.

     Глава 11. И снова в путь – теперь на запад.
     В Донецк, что в Ростовской области, прямым автобусом, набитый украинскими мигрантами, ехать было дорого. А водителя-попутчика туда найти было делом сложным. Пришлось выкручиваться: нашёл человека, который ехал в Ростов-на-Дону, и договорился, чтобы он подвёз меня до большой развилки. Там он свернёт налево, а я – направо.
     Решил не брать с собой электронную книгу, поскольку за две поездки она мне ни разу не пригодилась, но судьба распорядилась иначе. Пока шёл до условленного места встречи, нашёл на траве возле тротуара 2 книги общим весом до 5 кг. Атлас Офицера 1984 года с Приложением. Пришлось почистить их от листьев и прилипшей грязи; хоть они и промокли здесь за ночь, в целом их состояние было отличным. Так и тащил я их с собой на протяжении последующих двух дней, потому что никто из знакомых, которым я позвонил, не был в состоянии быстро за ними приехать и подержать у себя. Вообще, когда-то я хотел иметь такой атлас – не думал, что мечта сбудется таким неожиданным образом.
     В салоне нас было пятеро: я, водитель, какая-то женщина и парочка американцев, как я узнал чуть позже. Они были глухонемыми, но, тем не менее, отважились на путешествие по России. В каком-то смысле мы были коллегами. Дорога была нескучной, и от водителя я быстро узнал, что Волгоград считается депрессивным регионом. Опережая события, скажу: мне бы такую депрессию! Сам водитель, тоже Андрей, жил в Волгограде, но был геодезистом или чем-то вроде этого, короче говоря, был связан со строительством дорог, так что приходилось частенько уезжать на пару недель в командировки.
     - Зарплата уже пару лет не растёт, - жаловался он. - Как была восемьдесят тысяч рублей пять лет назад, так и осталась.
     Сказать, что он был удивлён, когда я сообщил о своих пятнадцати тысячах и о том, что в эту сумму входит оплата квартиры, значит ничего не сказать. Конечно, у всех разная жизнь, каждый человек расходует своё количество энергии, но с повышением благосостояния зачастую повышаются не только необходимые потребности, но и совершенно ненужные, отчего накопление финансов остаётся на прежнем уровне, если не того хуже.
     Хорошо помню, как пересекали мост через реку Дон. От него дорога сразу начинает подниматься, впереди видно холмы с опускающимися к воде морщинами. И хотя Ростовская область начинается чуть дальше, в этом месте уже можно предугадать, в чём её отличия от Волгоградской. Для меня так надолго и запомнилось: Волгоградская - степи, Ростовская - холмы. Конечно, на самом деле всё может быть не так, но этот образ засел в моей голове надолго.
     Наконец, машина свернула на Ростов. Хорошо, что я обратил внимание на большую развилку и вовремя сообразил, что мне пора выходить, потому что водитель не сумел мне внятно объяснить, приехали мы туда, куда нужно, или нет. Хоть американцы были глухонемыми, они сразу поняли, что я попросил их разбить купюру в пятьсот рублей. Поблагодарив их кивком головы, в знак особой признательности я сказал «thank you very much» в надежде на то, что они прочитают это по моим губам. Расплатившись, как и договаривались, я пошёл в обратную сторону. Благо, это были лишние триста-четыреста метров, а не километры.

     Глава 12. Много пешком не пройдёшь.
     До Донецка оставалось более сорока километров. И это не доходя до Каменск-Шахтинского. Не знаю, почему я не догадался дойти до последнего, чтобы там найти наверняка давно существующий автобус, соединяющий эти два городка, но я свернул на дорогу, которая шла в обход. Безрассудство или импровизация? Скорее всего, надежда снова поймать попутку.
     Так я прошёл более десяти километров. На оставшиеся тридцать мне бы явно не хватило сил. К тому же, солнце уже было низко над горизонтом, отбрасывая от меня огромную вечернюю тень на ростовские холмы. Я понял, что нужно ловить попутку, пока не стемнело – вряд ли кто-нибудь захочет останавливаться в кромешной тьме.
Мимо мчались легковушки и грузовики, но никто не останавливался. Одна машина, вторая, десятка. Небо уже затянуло тучами, стало намного темнее, и начало неравномерно брызгать дождём. Но, в конечном итоге, кто-то наверху опрокинул небесное ведро, и полился сильнейший дождь – давно я не бывал под таким. У меня был с собой зонт, но я просто не захотел его вытаскивать из рюкзака.
     Ещё одна проехавшая мимо машина – и я оставил свои тщетные попытки. Я не злился на людей, а просто шёл прямо, по обочине. «Наверное, до поздней ночи доберусь до границы», - думал я. Но не прошло и нескольких минут, как невдалеке остановилась машина. Из открытой двери мне кто-то что-то кричал.
     Трое мужиков направлялись как раз в Донецк – вот так удача! Ехали мы довольно-таки долго, и дождь всё хлестал и хлестал по лобовому стеклу. Так что я сильно засомневался в том, что смог бы нормально добраться до границы. Когда добрались, высадили на остановке и объяснили, на что нужно сесть, чтобы попасть прямиком на КПП. Я предложил им деньги, но они отказались их взять.
     Так иногда бывает в жизни. Кричишь, прыгаешь, машешь руками - а результата нет. Стоит только отвернуться от своей цели, как она сама возникает перед тобой.
На территории непризнанного государства.
     Прежде, чем пойти на КПП, я недалеко от остановки нашёл кусты и спрятал в них, заботливо обернув пакетами, найденные книги. Чего доброго – начнут задавать вопросы, почему я везу с собой атлас офицера Советской Армии. К тому же, в моих планах, если можно так говорить о призрачных предположения, было при возможности добраться в Луганск, а там со всем этим вряд ли будут шутить.
     С территории России меня выпустили без проблем. Дальше – территория Луганской Народной Республики. Мужчина лет тридцати пяти долго крутил мой паспорт и посматривал на меня. Напомню, что была уже ночь, и ситуацию спасало только яркое искусственное освещение.
     - Не боишься террористов? – спросил пограничник.
     - Да нет, не боюсь. Вернее, я не считаю вас террористами, - отвечал я. К тому же, пытался объяснить, показывая отрывные бланки, что в России я уже более полугода, что хочу получить гражданство и всё такое.
     - Куда направляешься?
     - Хочу в Луганске побывать, пока перемирие.
     - А друзья есть?
     - Только в Донецке. Но я туда не хочу.
     - В Донецк тебя и так не пропустят, - заключил пограничник, возвращая мне паспорт.
     Тут вставил слово его товарищ, сидевший в той же будке:
     - Острых ощущений захотелось. Ну, пускай.
     Я начал оправдываться, что всё не так, что как раз еду, пока прекратились боевые действия. Но в ответ на это посыпались страшилки, одна пуще другой. Мол, тут комендантский час, и на днях беременную женщину случайно застрелили.
     - Где будешь ночевать в Луганске?
     - На вокзале, - честно ответил я.
     - Вряд ли разрешат. А если поймают с твоим паспортом, то заволокут в подвальчик – посидишь там недельку-другую.
     В общем, было ясно, что они пытаются меня отговорить от поездки в Луганск, но не запрещали поступать так, как мне вздумается. Я ещё потом долго вспоминал этот разговор, и не мог понять: за кого они меня приняли? Ведь истории, которые они рассказали, - особенно про беременную, - вряд ли из ряда таких, которые должны доставаться врагам. Ведь был бы на моём месте какой-нибудь сочувствующий киевской власти, он бы точно распространил бы скандальную новость под заголовком вроде: «Террористы признались, что расстреливают беременных».
     После КПП Изварино я попал в одноименное село. Огромная очередь в сторону России, скрывающаяся во мраке ночи, ясно давала понять, откуда и куда бегут люди. В обратную же сторону за пятнадцать минут проехало всего две или три машины, плюс автобус. Никто не захотел меня подвезти, и сначала я ещё горел оптимизмом добраться хотя бы до Краснодона – легендарного города, где во время Великой Отечественной против фашистов боролась Молодая Гвардия, но потом окончательно отказался и от этой затеи. Кромешная тьма, редкие огни и дорога в четырнадцать километров явно не способствовали моему путешествию.
     Я развернулся обратно.
     Другой элэнэровский пограничник, проверявший мои документы, выдал:
     - Странно, что тебя вообще впустили туда. Один с твоей пропиской убегал от их блок-поста, потому что спросил «где тут у вас Украина?»
     Потом меня ждало два любопытных происшествия. Первое – я сфотографировал на свою нокиа флаг ЛНР, освещаемый фонарём. Увидев это, человек в форме и с автоматом подозвал меня и вежливо попросил удалить фотографию. Понятно, что с этим я не думал шутить. Когда отошёл, осмотрелся по сторонам - и всё-таки сделал две фотографии из-за длинного прицепа одного из грузовиков, которые стояли на нейтральной территории. Не знаю, можно ли это считать риском, но тем не менее. При этом качество снимков желало лучшего.
     К слову, луганский флаг - с верхней полосой приятного голубого цвета - мне нравится куда больше, чем донецкий - с чёрной. Да и от взгляда на герб с красной звездой сразу появляется ощущение тепла от чего-то родного, советского. Это своё чувство я называю ностальгией по тому, чего не было. Я ведь родился после развала Союза, и уже не застал его.

     Глава 14. Добрые люди и ночлег в Донецке.
     Вернулся на территорию России. Не ожидал, что могут возникнуть проблемы с моим пропуском, но они появились – и я сам был тому виной. Уже когда получал штамп на миграционную карту, я ляпнул, отвечая на один из вопросов, что пишу рассказы. Пограничник, будучи до этого в весёлом расположении духа, вдруг на мгновение замер. «Какие рассказы?» - спросил он, и повёл меня в какой-то кабинет.
     «Снова ФСБ, - подумал я, - хорошо, что хоть нормальный кабинет, а не коробка с несколькими стульями и голыми стенами посреди степи». Пришлось отвечать на вопросы: кто я, откуда и куда направляюсь, где работаю, и почему у сайта, который я упомянул, домен не «точка ру», а «точка ком». Тем не менее, меня выпустили уже через десять минут. В след я только услышал что-то вроде вздоха: «блогер».
     Две женщины в форме при моём появлении посмотрели на меня:
     - Будем пропускать?
     - Не знаю. Его десять часов держали.
     Я поспешил спасти себя, сказав, что не просидел в кабинете и десяти минут. Пропустили. Я быстро добрался до остановки и откопал свой Атлас Офицера. Приехал в ночной Донецк и стал поспешно искать жильё. Больше часа искал объявления, спрашивал у редких прохожих помощи, но не смог найти никаких хостелов или квартир на сутки. Лишь единичные варианты – и по жирной для меня цене.
     Побродил по городу и не нашёл никаких круглосуточных магазинов. Пришлось обосноваться на остановке. Первые несколько минут показались «ничего себе так» - можно и поспать, разве что будет холодно в ноги. Но вскоре весь мой оптимизм замёрз вместе со мной. Все попытки уснуть проваливались одна за другой.
     Одно дело – первый курс, лето, тёплая ночь. Тогда мы с одногруппником, чтобы не участвовать в пьянке после практики в Хотине, решили убраться раньше всех на автобусную станцию, и через дорогу от неё поспали несколько часов под деревьями. Другое же дело – полчаса дрожать на лавочке в ноябрьскую мокрую ночь, когда до зимы осталось всего двадцать дней. А на мне: осенняя курточка и летние джинсы.
     Я уже был готов мёрзнуть до утра, лишь бы хоть как-то всё это пережить, но через дорогу увидел предприятие с пропускным пунктом, где сидела – по всей видимости на ночной смене – какая-то женщина, вахтёрша. Я подошёл, постучался и, когда она подошла к двери и кивнула меня, мол, «слушаю тебя», попросился погреться. Уже через мгновение я узнал, что такое вытаращенные от удивления глаза.
     - Какое погреться? Что это ещё такое вообще?!
     Видимо, она приняла меня за какого-то местного дебошира, так что пришлось спешно объяснять ситуацию, и прикладывать к стеклянной двери свои документы. Тогда женщина успокоилась и впустила меня. О, как там было тепло, и даже батарея согревала широкий подоконник. Больше мне ничего не нужно было – лишь бы дали просидеть до утра. Но женщина уже звонила начальнику и говорила что-то о парне с Украины, то есть обо мне. Пока мы ждали директора, я узнал, что предприятие производит текстиль.
     Вскоре появился мужчина на грани пожилого возраста, и они вместе с женщиной на протяжении двадцати минут решали, где мне можно дать переночевать на предприятии. Директор повёл меня в какое-то дальнее помещение, заваленное кучей хлама, которое мне показалось божественно тёплым. Возле батареи положили старую дверь, я лёг на неё и быстро уснул. Когда я проснулся среди ночи, то понял, что там было не так уж и тепло, как показалось с первого взгляда. Тем не менее, удалось уснуть снова.
     Полпятого меня разбудил директор: «Парень, просыпайся, парень» – кто-то из предприятия ехал в Каменск-Шахтинский. Я быстро вскочил, схватил свои вещи, и поспешил к выходу. Горячо поблагодарив этих людей, я забрал свой паспорт, - его «на всякий случай» оставила у себя вахтёрша, когда меня повели внутрь предприятия, - и я сел в автомобиль.
     Пока ехали, я всё думал о вчерашнем дне, который выявился куда тяжелее, чем я предполагал. Нашлись люди, которые подвезли меня, и за тридцать километров пути даже не взяли денег. Потом нашлись другие люди, которые впустили не только погреться, но и дали ночлег. Да, там было не так уж и тепло, но куда теплее, чем на улице. Наверное, я больше никогда их не увижу, и даже не знаю их имён, и ничего не смог им оставить после себя – разве что только воспоминания. Я даже не смог нормально их поблагодарить.
     Верю, что жизнь подарит им больше, чем они дали мне. Я был искренне благодарен за каждый момент и за людей, которых повстречал на своём пути. Это и есть жизнь: на первый взгляд страшная и несправедливая, но на столько же и прекрасная.

     Глава 15. Та самая развилка. Окончательное возвращение.
     Оказалось, водитель ехал не в Каменск-Шахтинский, а куда-то в сторону города на Дону, и высадил меня на знакомой развилке. Было пять часов утра. Сначала я постучался к служащим ППС, надеясь на то, что они помогут поймать мне автомобиль в сторону Волгограда. Но им, оказалось, так нельзя поступать. Пришлось ловить попутку самому.
     После трёх часов стояния с вытянутой рукой, - снова под дождём и ветром, - наконец, удалось. Перед глазами ещё оставалось видение гуманитарной помощи, которая перед рассветом промчалась на около двадцати грузовиках из Ростова на север.
     Водитель был очень разговорчивый, но не надоедливый. Его старый Мерседес подкинул меня, наверное, на километров сто пятьдесят, если не больше. Сам он пел в казачьем хоре, а в юности увлекался роком. Наконец-то нашёлся человек, которому можно было пожаловаться на Армана, любителя рэпа!
     - Я даже сейчас иногда собираюсь с друзьями, берём гитары и поём старые песни. Разве в рэпе есть хоть одна песня, которую можно петь всей компанией? Нет таких песен. А раньше на гитарах так играли, как сейчас на компьютерах не могут сделать.
     Потом мы поговорили про Великую Отечественную, особенно про маршала Жукова и его слабый талант военачальника. Хотя я к Георгию Константиновичу не питал больших симпатий, но решил немного защитить его от водителя.
     Вдоль дороги, то тут, то там были разбросаны чёрные конусообразные насыпи - явно рукотворного происхождения. Я поинтересовался, что это такое. Терриконы, они же отвалы, как пояснил водитель, - это отходы от подземной добычи угля, которая в Ростовской области хорошо развита.
     Наконец, перед въездом в Морозовск он остановился. Спросил, что я ему дам за то, что он меня подвёз, и я вытащил из кармана две купюры: 50-ку и 100-ку. Посмотрел на них, и протянул последнюю. «Это сойдёт», - сказал он и умчался в городок, оставив меня одного. Долго я пытался поймать очередную машину, но ничего так и не вышло. Запомнилось только огромное перекати-поле, вероятно, диаметров в полтора метра, если, не большое, которое тяжело пересекло дорогу, чтобы потом свалиться мёртвым грузом в траву с кустарником.
     Пришлось поехать в Морозовск на местной маршрутке в надежде найти рейсовый автобус на Волгоград. Мне улыбнулась удача – я успел вовремя, даже с запасом в полтора часа. Немного побродил по городку, перекусил, отдохнул на лавочке, а потом ввалился в большое старое кресло и просто смотрел на мир из пассажирского окна...
     Так получилось, что даже не заехал на квартиру, как сразу поспешил в отделение районной миграционной службы – там меня уже ждала хозяйка квартиры с моей женой, чтобы подать уведомление о прибытии двух иностранных граждан. Пока – иностранных.

     Глава статистическая. И снова немного математики.
     Моя небольшая история завершена. Осталось привести несколько цифр, которые я некогда отметил для себя, как только вернулся в город-герой на Волге. Итак, за несколько дней я преодолел 2430 километров, в общей сложности за 4 дня, побывал в четырёх областях России (Калмыкию - проездом), а также в ЛНР. И ещё увидел через границу Казахстан. Все три поезди обошлись примерно в ту же сумму, в которую бы обошлась рейсовая - в Луганск и обратно. Но я рад, что всё сложилось именно так, а не по-другому!

12.04.2018, Астрахань