В войну. 6 глава

                6 глава.
      В это самое время, в родной деревне старшины Васильева, уже был поздний вечер. Только Ульяна с Майей, как всегда последними в избе, погасив керосиновую лампу, легли спать, как кто-то с улицы тихонько постучал в окошко.
     -Что за дела,-подскочила хозяйка,- Кого там нелёгкая принесла в такую непогоду? – накинув тёплый платок на плечи подалась к двери.- Кто там?
     -Я это, Егорыч, отворяй Ульянушка, дело у меня срочное.
     -Что стряслось?- откинув крючок и пропуская соседского старика в дом, спросила встревоженная женщина.
     - Беги скорее до Песни, кажись схватки начались, меня за тобой твоя свекруха откомандировала, она ужо там. Велела торопиться, что-то не заладилось у них. Скоренько  Трофимовна, я тебя провожу, метель на улице страшенная.
     -Боже сохрани, я мигом Егорыч. – одевшись, она велела Майе закрыть за ней дверь.- Там останусь, заночую, не ждите. Перед дойкой загляну. Всё пойдём Кузьма Егорович. 
    На улице и впрямь был лютый холод, ветер валил с ног. Им приходилось двигаться, держась за попутные заборы и стены домишков. Едва они зашли в сени Тонькиной избёнки и принялись стряхивать с себя и друг с друга снег, как из-за двери донеслись крики роженицы и причитания её дочерей. Ульяна скинув на ходу фуфайку, на руки Егорыча, буквально ворвалась в натопленное помещение.
     - Как Вы?- спросила она у свекрови, первой в деревне повитухи, старенькой, но ещё бодрой бабушки, почти девяносто лет от роду. 
     -Сонька, -не здороваясь велела Евдокия Ивановна,- слей ка ей горячей водицы на руки, а сама ступай к детям, угомони сестрёнок, вишь у Егорыча ничего не выходит с вашим бабьим сообществом. –Из-за шторки, слышались безуспешные попытки старика, успокоить ревущих девчонок. 
     Вытирая руки, Ульяна подошла к лежащей подруге, -Здравствуй красавица, вот и дождалась ты часа своего. Всё будет хорошо, потерпи немножечко.
       - Малец, ножками метит, подключайся, каждая минута на счету,- оборвала их приветствие повитуха. – Позже лобзаться станете. Ну, приступим помолясь. Примерно через полчаса, притихшие было девичьи причитания, перебил звонкий крик родившегося мальчонки. Ульяна запеленав его, подложила к матери.
       - И впрямь мальчик, верно сердце тебе подсказывало, Тонечка. Да голосистый какой, ещё мамку перепоёт со временем, смотри красивенький, вылитый Григорий. После этих слов у приобнявшей было  сына Антонины, вновь прыснули слёзы.
       -Ладно, ладно, успокаивайся подруга. Смотри радость у нас какая, прекращай давай.
       - Можно что ли, на казачка глянуть хошь, одним глазком? – из-за занавески попросил негромко Егорыч, - знатно заливается, прям соловьём. Подрастёт, в оперу его пристройте, в большой цене будет певун.
       - Слышал бы ты Кузьма себя, когда рождался, в каком это году-то было, в девяностом?
        -Почти. В восемьдесят девятом, мы ж с твоим Анисимом одногодки, запамятовала?
         - И то верно, мой ещё мал был, когда ты белый свет своим появлением решил осчастливить, помню. Так вот и заливался ж ты, мама не горюй, перепугал Авдотью, мать-то первый раз тоды рожала. Не знали, кого успокаивать. Смеху было, да больше полувека минуло, а всё как вчера.-вытирая руки полотенцем, улыбалась сутулая от времени бабушка. Однако ж, что й-то не вышло из тебя певуна, а полу старый, что лыбишься?
        -А може я сам не схотел, -просунув голову сквозь тряпицу делившую на двое комнату, защищался Егорыч. –Да и время тоды, какое было, то война, то революция, до того ли. А потом контузило, ногу вона покорёжило, особо со сцены и не попоёшь. Кому охота на такую красоту аплодировать. Не получилось, в общем,- подмигнул он счастливой, что всё уже позади, Песне.
       -А тебе прям, аплодисменты нужны, сцена, смотри какой важный. А за столом, в компании, для души, не можешь?- спросила она.
        -Очень надо, за спасибо живёшь, горло калечить, связки надрывать, дураков нет.
       - Вот так вот Тонь,- поддержала разговор Ульяна,- А мы с тобой, выходит дуры последние, на каждом празднике надрываемся. Хлопают, конечно, но это разве масштаб, да Егорыч? Он с такой аудиторией и связываться бы не стал, чего мараться. Тем более даром, что с деревенских возьмёшь? Все включая самого зачинщика, рассмеялись.
        -Так Вы что же и Егорыча нашего принимали, Евдокия Ивановна, - продолжала удивлённая сноха старушки.
        -О, милая моя, я ещё и мамку его Авдотью в жизнь выводила. Почитай девять десятин землю ногами верчу, так то вот Уличка. Ладно, с Вами хорошо, а надоть до дому сбираться. Умаялась я что-то сегодня, пойду. Сергеич мой, совсем плохой стал, внучек пришли по проведать деда-то, порадуй старика.  Кузьма проводишь, али как?
       -Зараз тёть Дусь, кого другого бы не пошёл, а Вас, сочту за честь,- закружил вокруг старушки Егорыч, помогая той одеваться.
       - Побудь с ней Уличка, дай поспать, долго мучилась родимая. Мальчонку укройте получше, слабенький он, ну Бог даст, выправится. Покойной Вам ночи, пойдём что ли,- беря под руку кавалера, попрощалась старушка.
        -Передавайте поклон Емельяну Сергеевичу, завтра мы заглянем к нему, навестим.
        Ульяна, закрывшись за ними, заглянула за занавеску, где две старшие сестрёнки ещё не спаси. Две пары глаз внимательно смотрели на неё из под одеял.
       -Что девчуни мои, с братишкой Вас, красивый, не передать, спите, давайте, завтра нанянчиетесь. Соня я с утра убегу, ты уж за мамкой приглядывай, помоги милая, ей не просто сейчас. -девочка кивнула,- Ну и славно, а теперь глазки закрыли и…
       Она вернулась к роженице, любовавшейся сынишкой.
        - Как самочувствие, может чаю разогреть, Тонь?
        -Нет спасибо Уля, сама глотни, не хочется. И что же мне теперь делать с такой оравой, а подруженька? Кому мы теперь без Григория нужны-то будем,- вновь собираясь разреветься начала Антонина.
        -Здрасти приехали, ты чего несёшь,  прекращай давай, нечто деревня оставит Вас, без куска, Стыд головушки какой, так о людях думать и не совестно тебе?
        -Уличка,  -взяла Антонина за руку подругу,  -Пообещай, прошу, что не бросишь сиротинушек моих, ежели со мной чего приключится. Христом Богом заклинаю. Поклянись, что не оставишь без ласки маломальской?      
        -Ополоумела, не иначе. И думать не смей, слышишь, запрещаю. Засобиралась она куда-то, вы посмотрите на неё. Вот дурёха. Мы ещё с тобой на свадьбах у дочек твоих, так петь будем, что из соседних деревень сбегутся послушать. Да и у мальчонки этого, тьфу на него, тоже. Как думаешь назвать, может в честь отца, Григорием?  Уж так он сына хотел, помню, после каждой дочери говорил, всё равно будет, будет у меня малец, вот увидите.  И не дождался, горемычный.    
        -Георгием, в честь тестя. Зачем в доме второй Гриня, папка вернётся и путаница начнётся, да сынок,-поцеловала она в лобик, заснувшего мальчика.- Жив он Уличка, я то знаю, что жив, сердцем чувствую.    
       -Вот с таким настроем подруга, ты мне больше нравишься, одобряю. Однако третий час ночи, давай закругляться с разговорами, мне вставать в скорости. Да и тебе сил нужно поднабраться. Жаль Буранка в запуске, молочка бы тебе. Ладно, завтра что ни будь, придумаю на ферме. Отдыхай милая, добрых тебе снов. 
       Ульяна убавила фитилёк в лампе, присела на табуретку в углу возле печки, перевести дух и не заметно для себя отключилась и мгновенно уснула.         
Продолжение следует…
        ---12.04.2018 г.---