Она прожила чужую жизнь - 3. глава 6

Глава № 6       

Сколько Лариса себя помнила, всегда рядом была музыка. Музыка присутствовала в её жизни и раньше, в далёкие времена, уже стёршиеся из собственной памяти. О них  рассказывала мама.
Развлечений, без которых и не мыслят себя современные дети, тогда просто не было. Ни мобильников, ни телевизоров, ни компьютеров, ни интернета. Даже кино, или просто радио, было большой редкостью, а стационарные телефоны  имелись только в солидных учреждениях  и, может быть, в квартирах очень уж больших начальников. Зато повсеместно развивалась и поощрялась самодеятельность. В каждой школе обязательно был хор и ещё хотя бы несколько кружков, где дети учились декламировать, петь, ставить спектакли и кукольные постановки, танцевать и делать многое другое. Все свои достижения они демонстрировали на концертах, регулярно проводимых в школах, клубах, дворцах культуры.
 
Вот на таких концертах и выступала Лариса уже с тех пор, когда только-только научилась запоминать и декламировать стихи.
На сцену выносили стул, на него ставили маленького артиста, чтобы его было видно из зала. Стоя на стуле, Лариса громко читала незамысловатые детские стихи, которым научила мама, а позже, когда немного подросла, к стихам добавились и песенки.
На концерты приходили не только дети, но и взрослые. Мама рассказывала, что когда родилась младшая дочь, то медсестра в роддоме, принося её на кормление, улыбалась и напевала слова Ларисиной песенки: - «Чирик-чик-чик, чирик-чик-чик. Все весело поют.»
Мама рассказывала об этом, напевая песенку, а Лариса её уже и не помнила. Не мудрено, ведь когда родилась сестричка, ей было только три годика! Так что, песенку пела давно,  успела забыть.

Лариса очень любила музыку, с удовольствием пела сама. Когда в доме появилось радио, всегда включала его. Там передавалось много музыки, причем, приоритет отдавался классике: романсы, арии из опер и оперетт, песни, которые пели хорошо поставленными голосами известные исполнители, а также много хороших оркестровых произведений.

Но петь сумеет каждый, лучше или хуже. А вот играть на каком-либо музыкальном инструменте!
Вот бы научиться! Это было пределом мечтаний!
Но в трудные послевоенные времена ни у кого из родственников, или знакомых, музыкальных инструментов не было. В школе преподаватели пения и руководители музыкальных кружков работали со своими инструментами.  Они их берегли, как зеницу ока, никому даже притрагиваться не позволяли. Ясно, что научиться играть на том, чего у тебя нет, невозможно. А желание было.

Когда училась в пятом классе, школе выделили баян для уроков музыки. На летние каникулы отец, работавший директором, принёс его домой на хранение.
Когда родители ушли на работу, тайком достала баян из футляра. Села на стул, накинула на плечи ремни, с замиранием сердца ощупала пальцами кнопки. Что бы сыграть?
Но баян оказался тяжёлый, кнопки не видны, нажимать и одновременно растягивать меха не получалось. Все попытки научиться играть самостоятельно оказались безрезультатными.
Наверное, что-то делает не так! Вот если бы кто-нибудь показал, только показал, как правильно играть! Она потом всё освоит самостоятельно, ей хватит терпения.
Но вот кто из знакомых сможет помочь? Пожалуй никто.

После долгих раздумий и колебаний осмелилась и попросила руководителя вокального кружка в клубе, где учились петь дуэтом вместе с подругой Милочкой, чтобы показал, как и на какие кнопки баяна надо нажимать, чтобы разучить понравившуюся мелодию.
Он посмотрел на неё снисходительно и сказал, что этому нужно долго учиться. И что обучает игре на баяне нескольких ребят, но за это их родители платят по 100 рублей в месяц.

Сто рублей! Так много!
Это и правда, было немало. Чтобы представить, достаточно сказать, что килограмм конфет «подушечек», которые изредка покупали родители, стоил 10 рублей, шоколадных - «Эльбрус» или «Радий», о которых можно только мечтать, 30-35 рублей, а зарплата отца была 800 рублей в месяц. Семье с тремя детьми жилось нелегко. Совсем недавно построили дом, ещё не расплатились с долгами, жили не в селе, а в небольшом городке. Хозяйства не было, так как официально запрещалось держать даже кур, сад только-только посадили. Всё надо покупать.
Поэтому Лариса даже не заикнулась родителям о том, что хочет выучиться играть. Она просто не могла провоцировать их на такие большие расходы! Может быть, они и смогли бы заплатить, но ей такие расходы казались настолько неподъёмными, что просто запрятала свою мечту глубоко-глубоко, на самое донышко души.

Но всегда уважала тех, кто умел играть.
Особое благоговение испытывала к игре на пианино.
Какой благородный, просто божественный инструмент! Пианино! Его недавно установили на сцене клуба железнодорожников. Никого из любопытной детворы и близко не подпускали к клавишам. Только издали видела их, когда во время репетиций уборщица открывала крышку и протирала пыль.

Пианино! Его могли иметь только самые-самые культурные и благородные люди!
Искренне считала, что, конечно же, всем, всем остальным очень хочется научиться играть. И никто, никогда даже не помыслит отказаться, если только предоставится возможность. Ведь такое виртуозное мастерство сразу приподнимает человека над толпой, переносит в высшие интеллектуальные сферы и чуть ли не зажигает нимб некой святости над головой избранного.

А годы шли. Закончила институт, вышла замуж, и уже сын её учился во втором классе.
С раннего детства разучивала с ним песенки, в детсадике и в школе тоже проводилось музыкальное развитие детей.
Но сынишка больше тянулся к конструктору, из деталей которого мастерил движущиеся модели. К музыке относился прохладно.

- Наверное потому, - думала Лариса, - что никогда не прикасался к пианино. Вот если бы в доме было пианино! Никто не устоит перед соблазном нажимать чудесные белые и чёрные клавиши и играть, играть! Играть всё, что душа пожелает, на таком прекрасном, возвышенном инструменте!

И тогда решила во что бы то ни стало купить пианино!
С восторгом поведала мужу о своём решении. Она так сияла счастьем, что муж только взглянул с сомнением и не стал возражать.

Может вспомнил своё детство и юность, когда в ходу у молодёжи был такой розыгрыш:
Частенько молодые ребята, обычно друзья, познакомившись с девушками и идя с ними по улице, вдруг останавливались, и один из них обеспокоенно спрашивал:
- Коля, мы не опаздываем? Который час?
Коля подносил к глазам левую руку, на которой следовало носить часы, и говорил:
- Ах, надо же! Я часы забыл! Дома положил на пианино, и забыл!
При этом, ни часов, ни тем более, пианино, у Коли отродясь не было. Откуда им взяться в послевоенное время у простых рабочих людей? Это была просто шутка, над которой смеялись и девушки, и сами ребята.

Решив купить пианино, Лариса тут же ввела в семье жёсткую экономию и начала собирать деньги. Ежемесячно носила их в сберкассу, так как дома собрать трудно, обязательно найдётся что-то, на что их надо потратить.  В сберкассе надёжней.

И вот, наконец!
Грузчики внесли в квартиру чёрное, блестящее, полированное пианино!
Место для него определила заранее. Внутренним ощущением не раз представляла, видела пианино в зале своей «хрущёвки». Оно так чудесно вписывалось в интерьер, так облагораживало комнату!

Но когда инструмент реально занял отведённое ему место, комната сразу стушевалась, сжалась, уменьшилась в размерах и совсем потерялась перед его блеском и величием. Пианино заполнило всё жизненное пространство в зале, который раньше казался таким большим и просторным.

На следующий день Лариса торжественно переступила порог музыкальной студии Дворца культуры, держа за руку своего восьмилетнего сынишку. Заранее записала его в эту студию, всё оплатила, и теперь привела на урок к преподавателю игры на фортепиано.

Втайне лелеяла мечту, что и сама, параллельно с сыном, научится играть. Вместе с ним пыталась разучивать нудные гаммы, которые у ребёнка вызывали тоску и уныние. Упорно пыталась играть эти гаммы, но, то ли пальцы с возрастом закостенели и не слушались, то ли времени, которое могла выделить, было недостаточно, но инструмент не хотел ей подчиниться. Домой после работы попадала к шести, а то и к семи часам вечера, и кому-то ведь надо переделать все домашние дела!
Стоило увлечься, уделить внимание пианино, как на другой день и кушать нечего, и что-то не сделано.
Постепенно мечта тускнела, сжималась в комочек, оседала, и наконец, снова улеглась глубоко-глубоко на дне души, на этот раз уже безвозвратно.
Все надежды сосредоточились на сынишке. Придя с работы, силком усаживала за инструмент. Он с остервенением терзал пианино, а заодно и нервы окружающих. Ошибаясь и сбиваясь, «вымучивал» гаммы, песенки, этюды, отрывки. Послушно ходил на занятия во Дворец культуры, волоча чуть ли не по земле огромную нотную папку из кожзаменителя и собирая по пути всякие интересные штучки, валяющиеся на дороге, вплоть до прищепок, упавших с балконов. Их можно приспособить, как деталь, в очередную движущуюся штуковину, которую в это время обдумывал его изобретательный ум.

Лариса, видя прохладное отношение сына к пианино, убеждала, просила, уговаривала, строжила и задабривала.
И ребёнок старался, упорно сражался с красивым упрямцем-инструментом, превозмогая и подавляя свои желания и интересы.
Тем более, что мама требовала играть каждый день, с четырёх и до шести часов вечера.
Играть, играть, играть! Во что бы то ни стало!

В тот день пришла домой чуть раньше обычного. Открыв дверь в квартиру, уже с коридорчика увидела, что сын неподвижно сидит на круглом, специально купленном стульчике, возле раскрытого пианино.
На кухне выложила на стол покупки. Прошла в спальню, переоделась.
Сын неподвижно сидел на том же месте.
Подошла, что-то спросила, ребёнок не ответил.

И тут взгляд её упал на что-то необычное, лежавшее светлой кучкой на клавишах пианино.
С удивлением рассматривала, не понимая, что это. Наконец спросила:
- А что это лежит?

Сынишка затравленным взглядом зыркнул на неё, и отвернулся.

- Что это? - переспросила она.

- Волосы! - выкрикнул ребёнок.

- Какие волосы?

- Мои волосы! - словно взорвался мальчик со слезами в голосе. - Я рвал волосы! Свои волосы! Вот так! - с отчаянием ухватил и выдернул клок с головы. - Это! Пианино! Ненавижу! -  заплакал, зарыдал ребёнок. - Все дети на улице гуляют, а я тут играю! Играю, играю, а у меня не получается и не получается! Уже всё терпение лопнуло! - Все гуляют! А я! Рвал волосы! Рвал! Вот! -  обречённо взмахнул рукой над тоненькими светлыми детскими волосиками, которые, словно жертва ненасытному монстру, маленькой кучкой лежали на  ровных, крупных зубах пианино.

Лариса ошеломлённо молчала. Потом сказала:
- Хорошо. Не будешь ходить в студию. Но давай договоримся, что каждый день будешь играть то, что уже выучил.

- Ладно, - уныло пообещал мальчик.

Больше сын ни разу  не прикоснулся к пианино.

Через некоторое время пианино было продано за полцены.

(Продолжение следует)