Она прожила чужую жизнь - 3. глава 7

Глава № 7          

Сегодня ночью Володя должен приехать из командировки.
Лариса решила приготовить что-то вкусненькое, необычное. Остановилась на фаршированных кабачках. Блюдо, в общем-то, незамысловатое, но повозиться надо.

Поставив их на запекание в духовку, решила прилечь, почему-то очень устала. Полистала новый журнал, но читать не хотелось. Какое-то странное состояние, погода влияет, что ли?

Вынув из духовки аппетитные румяные кабачки, с удивлением подумала о том, что совсем не хочется их попробовать, хотя обычно всегда любила «отведать» только что приготовленные яства.
Сейчас испытывала странное отвращение, даже слегка подташнивало.
Вышла на балкон, позвала Костика, гулявшего во дворе.

- Ой, мама, чем это так вкусно пахнет? - спросил сын, заходя в прихожую.

- Мой руки, и к столу!

Костик с аппетитом уплетал кабачки, а ей было не по себе, как-то муторно. До самого вечера есть не хотелось, и не спалось.
Когда среди ночи услышала, как Володя осторожно, стараясь не потревожить, открывает дверь, встала с постели, вышла в зал.

- О, ты не спишь? - спросил удивлённо.

- Не сплю. Что-то мне плохо. Кажется, аппендицит.

- Так надо «Скорую» вызвать. Где болит? Сильно?

- Да в том-то и дело, что болей нет, вот только мутит, и слабость во всём теле. Подожду, не буду вызывать, может съела что-то.

Утром стало немного легче, пошла на работу.
Но слабость не проходила, и к обеду почувствовала себя совсем плохо. - «Странное состояние, Надо пойти к врачу. Впереди два выходных. Вдруг у меня действительно аппендицит?» - подумала с тревогой.

Напугав себя этим предположением, отпросилась с работы и пошла в поликлинику. Дождавшись очереди, высказала врачу свои подозрения. Обследовав, врач протянул направление:
- Сейчас, немедленно, никуда не заходя, идите в «Скорую помощь». Это здесь, рядом, через один квартал. Там вам сделают анализ крови и всё определят. У нас лаборатория работает до обеда.

Выходя из поликлиники, столкнулась со знакомой:

- Здравствуй, Лариса. А муж твой сейчас в магазине напротив, я только что оттуда.

Володя действительно, был в магазине.

- Хорошо, что встретились. Пошли вместе в «Скорую». У меня, в самом деле, подозрение на аппендицит. Надо сделать анализ крови.

В «Скорой» анализ делать не стали, сразу машиной отвезли в больницу.
По пути врач сказал:
- На всякий случай выньте из ушей золотые серьги и отдайте мужу. Если будут оперировать под наркозом, то в палате разные люди могут лежать. Бывали случаи.

В больнице сделали анализ и тут же отправили в операционную.
Очнулась от наркоза среди ночи, сначала не могла понять, где она и что с ней. Выдыхаемый воздух мерзко пах эфиром, на животе справа нащупала наклейку.
Значит, поставила себе диагноз правильно.
 
Утром хирург сказал:
- Вам давно надо было сделать операцию. Наверное и раньше беспокоили приступы, просто не обращали на них внимания и носили в себе хронический спаечный аппендицит. Потому и не было резкой боли, а вот лейкоциды в крови поднялись до 15 тысяч. Операция прошла нормально, теперь надо выздоравливать.

И действительно, хоть и болела рана, но это была терпимая боль, и Лариса спала и спала, отходя от наркоза и стресса.


Под утро в палату привезли женщину. Она ещё не пришла в сознание после наркоза, время от времени громко вскрикивала, что-то говорила, о чём-то просила, но понять её бессвязние речи было невозможно.
Да если и поняли, помочь не смогли бы. В послеоперационной палате все больные прикованы к постелям, а установленная над койками сигнализация не работала.

Постепенно женщина успокоилась, и все в палате погрузились в чуткий настороженный сон.

Утром познакомились с новой соседкой. Звали её Тамара, была она цыганка.
Три дня назад «Скорая» доставила её в гинекологию с жалобами на непонятные сильные боли в животе. Женщина была на третьем месяце беременности и гинекологи всё не могли определиться с диагнозом. Заподозрили внематочную беременность и успокоились, выжидая подтверждения своего предположения.
А боли усиливались. Тамара уже не могла их терпеть, просила врачей сделать хоть что-то, но они советовали набраться терпения и ждать.
Ждать стало невыносимо, и она уже не просила, а требовала консультации хирурга. Гинекологи ещё сутки выжидали, отмахиваясь, как от надоедливой мухи.
Наконец, всё же вызвали хирурга, тем более, что хирургическое отделение находилось рядом, деля один этаж с гинекологией.
Обследовав женщину, он с криком накинулся на гинекологов:
- Немедленно в хирургию! Немедленно! У неё гнойный аппендицит!

Воспалённый и переполненный гноем аппендикс лопнул в руках хирурга. Врачи с особой осторожностью, тщательно промыли и обработали рану, стараясь не затронуть, не навредить зародившейся и развивающеся новой жизни.

В тот день в хирургии проводился общий врачебный обход, на котором присуствовали все врачи отделения во главе с заведующим:

- Ты не волнуйся, Тамара, всё у тебя будет хорошо, - говорила ей женщина-хирург Валентина Николаевна. - Беременность твоя протекает нормально. Это аппендицит так сильно беспокоил. Но уже всё позади. Теперь главное - хорошо кушать, вести спокойный, здоровый образ жизни. Придёт время, и родишь хорошего, здорового ребёночка.

Врачи ушли, и тут же молоденькая санитарка вкатила в палату тележку, сплошь заставленную тарелками с едой.
В хирургии кормили по разным диетам, в зависимости от того, какие операции перенесли больные, поэтому санитарка раздавала еду по списку.
Обслужив всех, подкатила тележку к Тамаре, помогла удобно устроиться на койке и поднесла к её рту ложку с протёртым диетическим супиком.

Но не тут-то было!
Беременность напомнила о себе, свела судорогой внутренности, напрягла мышцы живота, и операционная рана острой болью, как молнией, пронизала тело.
Женщина склонилась над полом, мощные судороги раз раз разом сотрясали её, заставляя кричать от боли, хотя желудок и все внутренности были пустыми. Санитарка что-то испуганно говорила, стоя рядом и крепко держа в руках тарелку и ложку, а больная отчаянно махала рукой: уходи, мол, уходи! Уноси отсюда все эти запахи, которые так неприятны, так омерзительны!
 
Она ушла, больная постепенно успокоилась, лежала тихо, боясь снова чем-то потревожить, разбудить свежую рану.
Через некоторое время её пришла проведать мать - пожилая маленькая, сухонькая и смуглая цыганка. Они тихо разговаривали на своём языке о чём-то, неверное, не очень приятном, лица были озабоченными и печальными.
Мать ушла, оставив пакет с едой.
«Голод не тётка», Тамаре очень хотелось есть. Достала из пакета бутылку кефира. Но и его пить не смогла. Снова повторилась та же история.

На следующее утро был обычный обход, его проводил врач-хирург, ведущий палату. Он медленно переходил от одной койки к другой, выслушивая жалобы больных. Следом степенно шествовала медсестра с тетрадкой и ручкой, усердно записывая все назначения. Через её левую руку переброшено белоснежное полотенце, один конец которого мокрый, другой — сухой. После обследования каждого больного врач тщательно вытирал им руки, сначала мокрым краем, потом сухим.

Молча, внимательно выслушав жалобы больной, продиктовал медсестре на латыни названия лекарств, и процессия чинно удалилась.

Тамаре делали какие-то уколы, а она так же хотела, и не могла есть, мучилась от приступов тошноты и от боли в ране.
Теперь жаловалась на это всем: медработникам, родственникам, соседкам по палате. Но кто и чем мог ей помочь? Нелёгкое это состояние — беременность, с её капризами и токсикозами.
Соседки сочувствовали, между тем расспрашивали, и Тамара охотно рассказывала о себе:

В городе жили недавно, родители купили небольшой дом. Раньше был у неё муж, но уехал куда-то, бросил с ребёнком, и уже несколько лет не даёт о себе знать. Здесь, на новом месте, познакомилась с цыганом, который работает мясником на рынке.
Видно было, что сильно любит своего «гражданского мужа». От него и беременна сейчас, а он ни разу не пришёл проведать. С затаённой горечью оправдывала его занятостью на работе.
Соседки сочувственно помалкивали.

Конечно, все интересовались, умеет ли Тамара гадать, и она честно отвечала, что особых талантов гадания не имеет.
Но вот бабушка у неё - гадалка знатная!
Тут же нашлось немало желающих заглянуть в своё будущее, но она объяснила, что сделать это очень непрос-то:
- Бабушка не может заниматься гаданием долго. Ведь она напрягается, входит в особое состояние, после чего чувствует  себя вымученной и обессиленной.

Среди медсестёр и санитарок моментально разнеслась весть о необычной пациентке и её бабушке-гадалке.
Со всей больницы потянулись девушки и женщины с просьбой свести их с бабушкой. Медработницы рады что угодно сделать для Тамары, но избавить от токсикоза были бессильны.
Зато почти каждая пыталась распутать её длинные и густые волосы, свалявшиеся в валенок во время метаний от боли. Немало расчёсок и гребешков поломали, но тугой клубок не поддавался.
 
Время шло, а Тамара по-прежнему ничего не могла есть. Уже трое суток голода! Даже воду пить боялась.

- Ну что мне делать? Так хочется есть! - жаловалась соседкам.

- А ты обратись к Валентине Николаевне. Она женщина-хирург, и очень внимательный, сочувственный человек, -  посоветовала пожилая соседка, уже не один раз лечившаяся в этой больнице.

Тамара тут же послала одну из осаждавших её медсестричек, чтобы та постаралась и привела к ней Валентину Николаевну.

И действительно, через некоторое время та пришла.
Выслушав, сказала:
- Да, да. Так бывает. Я сама переживала подобное состояние в своё время и знаю, что тебе поможет.
Сегодня у меня ночная смена. Поздно вечером, когда стемнеет, позови меня. Я дам тебе очень хорошие таблетки.
Их надо выпить на ночь, сейчас не помогут.

С нетерпением Тамара ждала вечера.
Как только начало темнеть, через каждую минуту тревожно спрашивала:
- Где же Валентина Николаевна? Может, забыла обо мне?

Наконец, попросила позвать её.
Но врач не пришла, передала, что ещё рано, что выпить таблетки надо непосредственно перед сном. Только тогда они помогут.

Поздно вечером Валентина Николаевна тихо вошла в палату и в темноте, не эажигая свет, направилась к Тамаре:

- Я принесла таблетки, - наклонившись к больной, прошептала чуть слышно. - Их надо проглотить, не разжёвывая. У тебя есть чем запить?

- Да. Есть. Кефир.

- Хорошо. Где он?

- Бутылка возле тумбочки.

Врач на ощупь нашла бутылку, подала.

- Так. Сейчас я сама положу тебе в рот таблетки, а ты быстренько проглоти и запей кефиром.
Смотри, не раскуси, глотай целыми. Сразу запей кефиром.
И держись! Со всей силы держись, чтобы не вырвать! Это очень хорошие таблетки. Они обязательно тебе помогут. Но сейчас держись. Главное — не вырвать!
И еще одна просьба, - Валентина Николаевна притишила голос, - Никому ничего об этом не рассказывай. Договорились?

- Да, да! - с нетерпением заверила Тамара. - Никому не скажу!

Врач быстрым движением положила таблетки ей в рот и скомандовала:

- Глотай! А теперь кефир! Быстро!

Тамара сделала несколько глотков.

- Ещё! Ещё! Пей кефир! Спокойно, пей!
И держись! Ты же проглотила таблетки, надо, чтобы они подействовали. Держись!

Тамара допила кефир.
Врач поставила пустую бутылку на пол:
- А теперь ложись удобно и спи. Завтра ты будешь есть всё.

Действительно, на следующий день она стала есть всё подряд:

- Спасибо Валентине Николаевне, - повторяла с восторгом. - Такие таблетки дала! Теперь меня ничуть не тошнит!

Тем временем, в больнице ожидали приезда с проверкой областной комиссии, поэтому на следующий день проводился внеочередной общий обход.
Когда группа врачей, возглавляемая завотделением, подошла к Тамаре, после ответов на вопросы, она вдруг воскликнула:

- Валентина Николаевна! Спасибо вам! Я теперь всё, всё ем! И меня не тошнит. Такие хорошие таблетки вы мне дали! Спасибо, спасибо вам... - и замолчала на полуслове, сообразив, что так неосмотрительно выдала тайну.
Но было поздно.

В палате наступила мёртвая тишина.
Завотделением вопросительно взглянул на Вадентину Николаевну, но деликатно промолчал.
Процессия врачей подошла к следующей больной.
Но наверное, восторг Тамары по поводу таблеток не давал покоя, и уже выходя из палаты, завотделением тихонечко спросил:

- Валентина Николаевна, что за чудодейственные таблетки вы ей дали?

Женщина-хирург улыбнулась, и так же тихо ответила:

- Плацебо. Поливитаминки.

(Продолжение следует)