Старый парк

      Вчера зять с внуком провели у нас целый день. Зять занимался моим компьютером. В последнее время он стал давать сбои, и я попросил Максима поискать причину. Тем временем мы  с внуком Ваней пошли погулять  в старом парке, который находится недалеко от нашего дома. В послевоенные годы это было отличное местом отдыха. Я видел фотографии в родительском семейном альбоме. Фонтан, танцевальная площадка с  духовым оркестром, дорожки, посыпанные песком, киоски, аттракционы и гипсовые статуи - всё как полагается. Парк стоял на балансе  труболитейного завода, расположившего свои цеха и чугуноплавильные печи неподалёку. Но потом что-то изменилось,  им занимались всё меньше и меньше... К тому времени, как мы поселились в родительском доме, вернувшись в родные пенаты в конце восьмидесятых, в парке осталось только  футбольное поле  и небольшое двухэтажное здание рядом с ним.  В здании размещались раздевалки, может быть и ещё  какие-нибудь помещения... не знаю, не приходилось бывать. А вот наблюдать, как по великолепному газону гоняют мяч, приходилось часто.
     Сейчас парк вообще в полном запустении. От былого великолепия остались только останки фундаментов танцевальной площадки, летнего кинотеатра под открытым небом и фонтана, по месту расположения которых можно ещё угадать, где сделаны снимки весёлых, молодых и сильных людей из старого фотоальбома. Остались деревья, молчаливые свидетели  счастливых и не очень счастливых времён. Большие и старые, они смотрят с высоты своего роста на окружающий мир. Взирают на заброшенное хозяйство своего хозяина-завода, печально качают лохматыми головами-кронами и шелестят листвой, осознавая и свою обреченность. Мы иногда гуляем среди этих исполинов, хоть как-то скрашивая их одиночество. Гуляем по запущенным, но сохранившим свою удивительную прямоту аллеям, вдоль речки Калиновой. Речушка небольшая, но в бетонных берегах.
     Мы с Ванечкой с мостика, перекинутого через реку, кидали палочки-кораблики. Быстрое течение подхватывало их и тотчас уносило под мост. Мы, развернувшись и пробежав несколько шагов, встречали их с другой стороны. Журча и пенясь вырывался из-под моста быстрый поток, кораблики качались на его неспокойной поверхности. Их бросало то вправо, то влево. Подвластные течению, они иногда оказывались на гребне струи, и тогда, как нам казалось, гордо и смело неслись на всех парусах, навстречу неизвестности. Но струи воды захлестывали наши судёнышки, и они исчезали из виду. Появлялись кораблики уже почти у самого берега. Бурный поток выбрасывал их на свою обочину, на тихое, спокойное течение. Некоторое время кораблики ещё кружили по поверхности воды и, наконец, исчезали в камышах под раскидистой ивой. "Не та ли это ива, под которой располагался киоск "Мороженое?"- вглядывался я в пространство, припомнив одну из фотографий в старом альбоме. 
     Потом мы с Ваней, набрав  камешков, бросали их  с бетонного берега в тёмную воду, слушали короткие всплески. Всплески получались разные - тихие и шумные. Всё зависело от размера камешка, падавшего в воду. Наиболее крупные из них поднимали фонтанчики сияющих на солнце брызг.
     На противоположной стороне парка, там, где вероятно когда-то кружились карусели, паслись две коровы и телёнок. Под присмотром хозяйки они щипали первую, едва проклюнувшуюся травку. В дальнем углу, в низинке возле речки на поверхность вышли грунтовые воды. Последние дни погода стояла солнечная, тёплая, вода хорошо прогрелась и стала настоящим раем для лягушек. Радуясь жизни, лягушачий хор оглашал округу своим самозабвенным пением. Пение это даже весьма отдаленно не могло напомнить мелодий фокстротов и танго, звучащих здесь в былые времена.
     Осмотрев все "достопримечательности" парка, послушав "уличных вокалистов", мы не спеша направились вверх по дороге к нашему дому. Внук увлеченно прутиком разбивал бугорки земли, вырытые какими-то насекомыми прямо на дороге. В одном месте на улице с романтическим название Коксовая, Ванечка посмотрел на меня, округлил глаза, приложил палец к губам и прошептал: "Тише, тише..." "Почему, Ваня, - заинтересовался я, - почему тише?" "Там собака," -  он кивнул  на ближайший дом. Я вспомнил, когда мы шли в обратном направлении, у этого дома нас облаяла огромная рыжая собака, неожиданно выскочившая из глубины двора к самому забору-штакетнику. Подходя к нашей калитке Ваня признался, что сильно проголодался. Пообедав, он лег спать и к нашему удивлению проспал долго, часа три.
     Время от времени я подходил к диванчику, на котором раскинулся мальчик, вслушивался в его ровное дыхание, смотрел на светлые вихры, на совсем ещё маленькую ножку, выбившуюся из-под пледа, ладошку под порозовевшей от сна щекой.  Растет новое поколение. Какими они будут?  Победителями? Изобретателями? Созидателям и строители нового мира?  Или... совсем наоборот, разрушителями заводов, парков? Что оно принесет на нашу землю, это новое поколение? Я всматривался в его черты, как-будто пытаясь в них рассмотреть будущее.