Об оптимизме вопреки...

* - От жизни остался лишь короткий обкаканный хвостик. Хорошо бы воспользоваться хотя бы им, и, по возможности, очистить этот самый хвостик от отложений времени, чтоб выглядел подостойней.

Ее тетка была оптимисткой. Такие речи в ее устах!
-Ты что, куришь?! (Тетка никогда раньше не курила).
-Да, хочу попробовать. Знаешь, как многого я не пробовала в этой жизни?
Тетка стала покуривать (не больше трех сигареток в неделю, но сигареты вкусные, дамские, изысканные), попивать «бейлиз» и баловаться ароматным кальяном. Она вдруг оторвала попу от дивана (много лет любимым занятием ее были книги, телевизор и комп) и стала путешествовать – недалеко, в соседние города, но каждый месяц, а то и чаще.
  Тетка была оптимисткой, а добрый десяток лет, когда она не вылезала из халата (в свет по-прежнему выходила при параде, только редко стала выходить) родные и друзья воспринимали за счет ее ленности и низкого давления, отмахиваясь от мыслей о том, что налицо типичная депрессия, только вот такая, теткинская, без тоски и желания удавиться. Удавиться она и впрямь не хотела, а вот ступор был цепкий, тягучий –  с ним она не справлялась.
 А помочь ей никому не приходило в голову – своих проблем по горло(само собой, они казались важнее), да и  тетка сильная – разберется. Вот она наконец и разобралась. Чего ей стоило выбраться из этого липкого кокона, не пускающего действовать,  жить полно, из состояния «смерть желаниям»,  знает только она сама. Спрашивать неприлично, да и неохота.
...
 *Всё было как в «Форест Гампе»: «Однажды пошёл дождь и шёл три месяца...» Только дождь в её жизни шёл не три месяца, а тридцать лет. Однажды начался и всё не кончался. Иногда, правда, тучи разрывал весёлый ласковый ветер, выглядывало солнце, и она с готовностью закидывала подальше зонт и плащ, но потом грохот грома или свинцовое небо снова возвращали мир вокруг в привычное состояние — град, тучи, снег, ледяной дождь со снегом в лицо...
   Со временем она научилась быть всегда настороже, и уже с зонтом не расставалась. Впрочем, и дожди бывали разные — иные даже приятные, весёлые. И всё-таки её душа не успевала согреться, оттаять — тосковала по ровной, хорошей погоде, ласковому безмятежному теплу, боялась довериться редким солнечным лучам, проникавшим случайно в её окно.