Горесть. 3. Неприятности на работе

3.Неприятности на работе.
   Рабочий день начался с неприятного – звонка из диспетчерской: в шестом цехе стоит каландр – не идёт резиновая смесь. Остановился с середины ночной смены, уже появилась угроза простоя других агрегатов. Вера поспешила туда.
   Уже на подходе к участку каландров Вера спиной почувствовала какую-то зябкую тревогу: с этого места обычно слышался ровный деловитый гул работающей машины. Теперь же лишь отдалённо шумели другие цеха, и рвали воздух удары металла – где-то рядом трудились ремонтники. Она внутренне подобралась, всё постороннее исчезло.
   Каландр молчал. Холодно и равнодушно поблескивали его полированные валки. Женщины дневной смены сидели на холстах, лениво переговаривались. Вера подошла к вальцам. Знакомый вальцовщик хлопотал возле тележки с листами резиновой смеси, готовился разогревать  на вальцах её новую порцию.
   Это был Сулейман, пожилой человек с массивным лицом в частых клеточках морщин и двумя кустами бровей. Кто-то говорил, что Сулейман – не имя его, а фамилия – Сулейманов, но все в цехе его именно так звали. Увидев Веру, он отрицательно покачал головой.

   Давно меж ними существовал этот негласный договор. По одному виду Сулеймана Вера уже знала, хорошо идёт резиновая смесь, или плохо. Если он был доволен, молча поднимал большой палец, всё лицо его тогда светилось улыбкой. Опытный вальцовщик, тонко чувствующий резину, он ревностно относился к вмешательству в свою работу технологов, особенно новеньких.
    - Он совсем не слушается, делает всё, как сам хочет, - чуть не плача, жаловались Вере лаборантки.
   Вера шла разбираться в цех. Он, выслушав претензии, весь приходил в движение, даже чуть-чуть подпрыгивал, горячился:
   - Зачем ты их посылаешь? Что они в резине смыслят, бумажки смотрят. Я тебе сам сразу скажу, хорошая эта смесь или плохая. Ты у меня спроси, я тебе всё лучше их доложу.
   И он молниеносно отрезав кусок смеси, нюхал его, мял, даже кусал и тут же морщился, или поднимал кусты бровей и большой палец свободной руки.  Вера уважала этого старейшего работника завода и старалась привлечь его, терпеливо объясняла суть эксперимента, так что он тут же находил в нём своё место и становился старательным исполнителем, работая тем азартнее, чем  труднее была задача, и тем интереснее был ему результат.

   Особенно любил Сулейман, когда возле его вальцов останавливался какой-нибудь начальник. Тогда он воодушевлялся. Все его движения становились артистически округлыми, широкими. Правая рука с зажатым специальным ножом описывала замысловатую дугу и резко впивалась в крутящуюся чёрную массу резиновой смеси. Стан его делался гибким и принимал разные позы, чтобы зрителям лучше были видны его руки. Лицо же его было непроницаемо торжественно, как будто он хранил великую тайну священнодействия своего на вальцах. Зрители невольно улыбались.
    Вера пощупала резину, проверила температуру валков, приготовилась смотреть резиновую смесь в обработке. Заметила парнишку, который, лазая по мосткам каландра, объяснял двум одетым мужчинам, стоявшим внизу, загрузочное устройство агрегата. Рабочие брюки его, видимо, сели после стирки, стали короткими, и теперь смешно торчали выше щиколоток. Весь он был радостно возбуждённым.  «Давно ли в бригаде, а чувствует себя хозяином», - позавидовала ему Вера. Никогда не испытывала она такой уверенности в своей работе. Был страх за качество резины, за рецепты – вдруг что-то не пойдёт, или что-нибудь не достанут снабженцы, и надо будет срочно переделывать рецепт, а как – не известно. Бывала какая-то непрочная успокоенность, когда, слава Богу, всё идёт хорошо, а вот такого уверенного собственного  хозяйствования не бывало никогда.
    Между тем, Сулейман  уже успел посадить резиновую смесь на вальцы, и теперь она вязкой кисельной массой облепила оба крутящихся валка. Он тыкался в неё коротким ножом, пытаясь быстро отодрать её от убегающей поверхности. Вера видела его хитрость. Чтобы Сулейман не смог  снять с вальцов резиновую смесь? Быть не может. Но ясно и то, что на каландре эта  резина будет обрабатываться ещё хуже.
 Вера кивком головы поблагодарила вальцовщика и пошла прочь из цеха. Теперь следовало работать в подготовительном цехе. Обернувшись, она увидела хитрое перемигивание довольного Сулеймана с каланровожатым, которому не придётся понапрасну настраивать каландр, чтобы только показать лаборатории плохое качество резиновой смеси, когда это и так ясно.