Полковник

– Проходите. Садитесь на кушетку. Ваше имя и возраст, – старенький доктор склонился над бумагами. Белая шапочка аккуратно обтягивала его голову и он был похож на пингвина.

Полковник подошёл к кушетке и сел.

– Полковник, – представился он.

– Хорошо, – доктор мельком взглянул на него поверх очков, – Имя и возраст.

– Просто полковник. Возраст 59 лет.

– Так и запишем, – доктор что-то черкнул в карте и встал из-за стола, – Ну-с, на что жалуетесь?

– Плохо сплю. Вернее совсем не сплю, – брови сошлись к переносице и лицо полковника стало хмурым.

– Давно у Вас проблемы со сном? – доктор подошёл к полковнику и участливо заглянул ему в лицо.

– Не помню. Может три года, может пять. Я привык. Но последнее время меня беспокоят сны.

– Сны? Какого плана сны? – доктор сделал паузу, – Не торопитесь с ответом. Подумайте, голубчик.

Полковник встал с кушетки и стал на две головы выше старенького доктора. Он прошёлся по кабинету и остановился у окна. Его массивная фигура заслонила свет и тяжелая тёмная тень, как от чёрного гранитного валуна, легла на стол, на кушетку с белоснежной простынёй и на светлый деревянный пол.

– Док, я же вам говорю, я не сплю. Сны приходят ко мне днём, ночью, в любое время суток. Всегда один и тот же сон, только в разных вариациях. Я встречаюсь с человеком. С мужчиной. Кто он я не знаю. Он приходит и мы начинаем беседовать. Иногда нам удаётся поговорить минут пять-десять, но всякий раз когда я хочу узнать его имя, сон прерывается то гудком автомобиля, то детским смехом, то птичьим звоном, то шумом воды. Знаете, в доме где я живу очень тонкие стены. Я слышу как мыши скребутся на чердаке. Как тихо и сладко сопит мальчик в детской кроватке тремя этажами ниже. Моя соседка слева любит цыганский джаз. Впрочем, – он повернулся к доктору и отошёл от окна, – я к вам пришёл не жаловаться на звукоизоляцию.

– Снимите свитер, я хочу послушать вашу грудь. Присядьте пожалуйста.

Полковник стянул через голову свитер, затем тонкую армейскую майку. Тело его было покрыто многочисленными шрамами.

– Вы воевали? – доктор наклонился и приставил круглое ушко стетоскопа к груди полковника, – Задержите дыхание. А теперь глубокий вдох. Выдох. Отлично. Откуда у вас этот шрам? – доктор прикоснулся к белому рубцу под ключицей.

– Афганистан. Южный Перевал. Попали в засаду. Двадцать восемь убитых, два раненных.

– Повернитесь спиной. Вдох. Выдох. Прекрасно. А этот шрам вдоль поясницы? – доктор стал растирать холодные ладони.

– Этот от гранаты во время операции на Северном Кавказе. Два пулевых ранения под лопаткой. Видите, одно рядом с другим? Два рваных кратера на моём теле – Северная Осетия. Шрам на плече – осколок мины в Чечне, – полковник поднял руки. На правой руке не хватало двух пальцев, – Пальцы могли бы и пришить, но мы два дня просидели в яме. Я их там на дне и похоронил. Вместе с тремя молоденькими срочниками из Питера. Служба.

Доктор вернулся к столу и что-то записал в карте.

– Ложитесь голубчик, я проверю ваш живот. Вот так, – он ещё раз потёр руки, грея их своим дыханием.

Полковник лёг на кушетку. Его длинное тело не поместилось на ней и ноги стали беспомощно свисать, как две подломленные колоны. Доктор слегка надавил на живот.

– Наберите полную грудь воздуха и не дышите, – сказал он ласково, как будто ребёнку, – Выдохните. Так больно? А здесь? Отлично.

Полковник лежал на крохотной медицинской кушетке и смотрел в белый потолок. Его гладкое, хорошо выбритое лицо было спокойным. Доктор маленькими руками нажимал и прощупывал его тело.

– Можете сесть. Покажите язык.

Полковник сел и натянул армейскую майку. Затем нырнул головой в свитер и встал.

– Док, у меня ничего не болит. Все что мне надо, это досмотреть до конца сон и понять зачем он ко мне ходит. А для этого я должен хотя бы пару часов поспать.

Доктор вернулся за стол.

– Я пропишу вам снотворное. Не советую им увлекаться. А так же советую сменить обстановку, диета, ни капли спиртного и покой. Покой, голубчик, прежде всего.

Полковник сгрёб крохотный клочок бумаги - рецепт со стола.

– Покой говорите? Постараюсь. Покой это хорошо, – и он вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

***

В комнате было темно. За стеной заиграла музыка и лёгкий весёлый цыганский джаз завертелся в тишине. Полковник открыл бутылку водки, взял стакан и сел в кресло. Через неплотно закрытые шторы мигали фонари вечерней магистрали. Иногда свет фар пробивал темноту комнаты и освещал фигуру большого человека в кресле.

Полковник достал из кармана пузырёк с таблетками и высыпал на ладонь белую горку.

– Ну что, друг. Наконец-то мы сможем договориться. Я давно хочу попросить прощения.

– Док, – он поднял бутылку с водкой и махнул ей в сторону окна, – как ты и посоветовал, меняю обстановку и ухожу на покой. Спасибо, док, что не подвёл.

Он кинул горсть таблеток в рот и запил их водкой.

Сумерки стали гуще и редкие огни улицы резко выхватывали то ли тень спящего человека, то ли фигуру мёртвого полковника.