Наваждение. 3 глава

     Летом Аделя получила аттестат, где красовались одни пятёрки, что очень порадовало и Ахмета, и Светлану. Партнёры из Баку предложили Ахмету выгодную сделку, это было приятной неожиданностью. Тем более, что нужно было ехать в Баку и там подписывать документы на взаимовыгодных условиях. А тут вдруг Аделя стала спрашивать отца, почему его родственники никогда не приезжают к ним в Москву.
     - Я знаю, в азиатских семьях всегда большие семьи, папочка. Неужели у тебя нет ни сестёр, ни братьев? А родители твои, мои дедушка и бабушка... они живы? - как-то вечером спросила отца девушка.
     - Твои дедушка и бабушка давно покинули этот мир, малышка, мир их праху. Две мои сестры живут в Азербайджане, но мы уже много лет не общаемся, почти четверть века. Правда, твоя бабушка приезжала, когда ты родилась, - ответил правду Ахмет.
     Он не любил говорить неправду, поэтому не лгал.
     - Ты опять называешь меня малышкой, папа? Мне семнадцать лет. А четверть века... это очень много, - ответила Аделя.
     Девушке было семнадцать лет и четверть века для неё и правда было очень много.
     - А ты всегда останешься моей малышкой. Я ведь тебя очень люблю, солнышко, - ответил Ахмет, целуя дочь в нежную щёчку.
     - И я тебя очень люблю, папочка. А то, что ты не общаешься с сёстрами, это неправильно. Я поеду с тобой в Азербайджан, хочу увидеть места, где ты вырос. Надоели эти заграницы, - заявила Аделя.
     Ахмет совсем не ожидал, что дочь вдруг захочет поехать с ним. Ведь он будет занят, на неё у него и времени может не быть. Он хотел было ей отказать, но она так ласково и умилительно смотрела на него своими голубыми глазками, что Ахмет, который ни в чём дочери не отказывал, согласился взять её с собой. С работы пришла Светлана и подошла к ним.
     - О чём это вы шепчетесь, а? - спросила она, целуя дочь и мужа.
     - Мы едем в Баку. Послушай, Светка, а поехали с нами. Мне было бы спокойнее за дочь, - предложил Ахмет жене.
     - Ну что я не видела в твоём Баку? Да я и работу не могу оставить, ты же знаешь, я собираюсь открыть ещё один бутик, хочу продавать мужскую одежду и обувь. Так что, поезжайте сами, - ответила Светлана, сев на широкий кожаный диван.
     Весь вечер Ахмет и Аделя собирали вещи.
     - Не бери много вещей, мы едем всего на три дня, - сказал Ахмет, видя, как дочь складывает свои платья, джинсы, футболки и обувь.
     - А там жарко или прохладно? - спросила Аделя.
     - Жарко, но влажно. Там же Каспийское море, - ответил Ахмет.
     Утром рано они выехали в аэропорт. У Ахмета был личный водитель и пара здоровых парней охранников. Бизнес требовал этого. В Баку они прилетели ближе к обеду и остановились в гостинице.
     - Давай оставим вещи здесь и поедем ко мне домой. Давно я не был в родных краях. Наверное, там всё изменилось, - с грустью сказал Ахмет.
     - Я тоже очень хочу посмотреть, где вырос мой папочка, будущий бизнесмен и богач, - смеясь, ответила Аделя.
     Сев в такси, они выехали за город и вскоре машина остановилась возле знакомого дома. Сердце Ахмета сжалось, тут почти ничего не изменилось. Тот же дом, правда отремонтированный, тот же огород, вдали речка, поля... В его родительском доме сейчас проживала старшая сестра, Зайнаб, с мужем и детьми. Ведь Ахмет уехал и не претендовал на свою долю в наследстве. Младшая сестра, Гульсин, отказалась от своей доли в пользу сестры. Она жила в Баку, у неё была большая квартира, муж и сын неплохо зарабатывали. А в доме мужа Зайнаб жили его родственники, брат с женой и детьми и его престарелая мать, которой было девяносто два года. И Зайнаб предложила мужу переехать в родительский дом, тем более, после смерти матери, он почти два года пустовал. Получив благословение свекрови, Зайнаб поселилась здесь.
     Но когда она увидела брата, Ахмета, она забеспокоилась.
     - Вдруг он через столько лет приехал, чтобы требовать свою долю в наследстве. Столько лет не приезжал... - подумала Зайнаб, выходя за деревянные ворота дома.
     Она знала, Ахмет - единственный сын своих родителей и имеет полное право на этот дом. Брат и сестра долго стояли в расстерянности друг перед другом, не зная, обняться им, или просто из вежливости поздороваться.
     - Ты приехал... через столько лет... Почему вдруг? - только и спросила Зайнаб.
     - Приехал. Ты мне не рада, сестра? - спросил Ахмет.
     - Смотря с чем ты приехал, Ахмет, не знаю, радоваться мне или печалиться. Ладно, что на улице стоять? В дом входите. А это твоя дочь? Красивая очень. В мать, наверное... - произнесла Зайнаб, провожая гостей в дом.
     - А тут почти ничего не изменилось... - оглядываясь по сторонам, произнёс Ахмет.
     - А зачем менять? Да и денег на это нет. Муж и два моих сына в городе работают, вроде неплохо зарабатывают, но семья большая, сам понимаешь... или не понимаешь? У тебя ведь одна дочь? - спросила Зайнаб, предлагая брату и племяннице сесть.
     - Да, одна дочь. Так о сыне мечтал, но видимо, Аллаху так было угодно. У тебя ведь тоже есть дочь, Зайнаб? Уже взрослая, наверное. Видел её совсем маленькой, когда приезжал... давно это было, - виновато опустив голову, сказал Ахмет.
     - Дочь замужем, у неё двое детей. Вот сына старшего женить хотим, деньги откладываем. Что же ты так долго не приезжал, Ахмет? Может приехал за своей долей в наследстве? - насторожившись, спросила Зайнаб.
     - О какой доле наследства ты говоришь, сестра? У меня в Москве огромная квартира, дом за городом. Нет конечно. Вобще-то я приехал в Баку по делам, не мог к Вам не заехать. А со свадьбой сына, я помогу, если разрешишь. И дом перестроить надо. Два сына женятся, дети пойдут, им отдельное жильё понадобится. Двор у нас... то есть у Вас, большой, так что позволяет построить ещё два дома. Прошу тебя, не отказывайся, мне это ничего не стоит, да и в радость будет, - просил Ахмет.
     Зайнаб такого поворота совсем не ожидала, она была в замешательстве.
     - Это так неожиданно... оно конечно, помощь бы нам не помешала, но боюсь, мужу это не понравится. Как говорится, он бедный, но гордый. От тебя он денег не возьмёт, - ответила Зайнаб, поднимаясь с места, чтобы наконец накрыть на стол для гостей.
     - Понимаю. Может я сам с ним поговорю? Ведь мы с тобой не чужие. Племянникам хочу помочь, - ответил Ахмет.
     - Давайте, я вас покормлю. У меня долма горячая, небось в Москве такую не едите. Вот муж и дети придут, тогда и поговорим, - отрезала Зайнаб.
     Нахваливая долму, Ахмет и Аделя с удовольствием ели.
     - Дочь у тебя красавица! Дай Аллах ей счастья, Ахмет. Значит, в Москве ты большой человек? И богатый? Не знаю, радоваться мне за тебя или нет... только в душе родственных чувств к тебе, почти не осталось, уж прости, - сказала Зайнаб, погладив Аделю по голове.
     - Я всё понимаю, сестра и не в обиде на тебя и Гульсин. Всё правильно, сам виноват. Но тогда так сложились обстоятельства, время было не простое, не мог я выехать из Москвы. Простите меня, если сможете, - опустив голову, сказал Ахмет.
     Аделе было жаль отца, но юным умом девушка понимала, что тётя права, ведь дороже родственников, ничего не может быть. Аделя и сама хотела сестру или брата, может поэтому острее это чувствовала, кто знает.
     - Как ни крути, я твоя родная сестра, Ахмет. Аллах прощал, кто мы, чтобы не уметь прощать? Скучала я по тебе, брат. Очень скучала, - вдруг крепко обняв Ахмета, заплакав, сказала Зайнаб.
     Молодой человек совсем не ожидал, что после двадцати пяти лет разлуки, сестра так его примет. Он тоже обнял сестру и только пролепетал:
     - Спасибо... спасибо, что смогла простить, сестра... спасибо...
     Аделя смотрела на них и с улыбкой, вытирала ладошкой слёзы на щеках. Так, обнявшись, брат и сестра и стояли несколько минут. Казалось, что не было этих двадцати пяти лет разлуки. Тогда Ахмет принял решение, что будет приезжать в родительский дом чаще, хотя бы раз, а то и два раза в год. И постарается помириться с младшей сестрой, Гульсин.
     Вечером с работы пришли муж Зайнаб и её сыновья, рослые, крепкие, красивые парни, с копной чёрных волос, с густыми бровями и большими глазами. Муж Зайнаб, Махмуд, очень удивился, увидев брата своей жены, но вежливо с ним поздоровался. Напряжённая обстановка постепенно прошла и сидя за большим столом, они разговаривали на своём языке, по которому, как понял Ахмет, он очень соскучился. Тут Зайнаб и сказала мужу и сыновьям, что Ахмет хочет для своих племянников, Мехмета и Азиза, построить во дворе два дома. Наступила тишина, все ждали ответа Махмуда. Он внимательно посмотрел на Ахмета.
     - А с чего вдруг нам от тебя такая благодать, Ахмет? Или хочешь здесь поселиться? - спросил Махмуд.
     - Да нет, не хочу. Это ваш дом, просто я сказал сестре, сыновья женятся, вам всем тесно тут станет. А дети пойдут, тогда как? Поверьте, Махмуд, я очень хочу помочь. Тем более, мне это ничего не будет стоить, - ответил Ахмет.
     - Шутишь? Ты знаешь, во сколько обойдётся строительство во дворе двух домов? Тыщ пятьдесят зелёных! Понимаешь? И ты хочешь сказать, что вот так просто хочешь нам дать пятьдесят тыщ? Я должен тебе поверить? Не смеши, брат. Сейчас такие времена, что... без обид, да? Брат брату готов глаз выколоть, за метр земли. А ты два дома построить. Ха-ха-ха! - засмеялся Махмуд.
     Тут Ахмет вытащил из внутреннего кармана пачку долларов и положил на стол. Махмуд, у которого смех повис в воздухе, замер. Зайнаб, широко открыв глаза, смотрела на деньги.
     - Здесь ровно пятьдесят тысяч долларов. Прошу Вас, примите их от меня и начинайте строительство. А свадьбу на следующий год сыграем. Поверь, Зайнаб, теперь я часто буду сюда приезжать. Просто в гости, - уточнил Ахмет, увидев испуг в глазах сестры.
     Зайнаб посмотрела на мужа, тот молча перевёл взгляд с денег на Ахмета.
     - Мы за всю жизнь столько не заработаем, а ты вот так, запросто швыряешь такие деньжища. О, Аллах! Что же делать, Зайнаб? - растерянно спросил мужчина.
     - Махмуд, просто возьмите деньги, думаю, до зимы вы управитесь со строительством, - сказал Ахмет.
     Он радовался, как ребёнок, что может помочь сестре и её семье. Такую радость молодой человек давно не испытывал. Он и представить себе не мог, что так приятно помогать людям, особенно родным.
     - Послушай, Ахмет... ты случайно не банк ограбил? - спросил Махмуд, то ли шутя, то ли серьёзно.
     - Нет, Махмуд. Я не грабитель. Тем более, это деньги моего банка. У меня в Москве своё дело, оно в день приносит мне эти деньги, - сказал Ахмет, показывая на деньги на столе, которые так и не решались взять ни Зайнаб, ни её муж.
     - Мы  наверное уже поедем. Поздно, такси не останется, - вставая, сказал Ахмет.
     Аделя сидела со своими двоюродными братьями и о чём-то оживлённо с ними разговаривала.
     - Да куда же вы на ночь глядя поедете? Оставайтесь, утром уедешь, - сказала Зайнаб.
     - Утром у меня в Баку важная встреча, сестра, если останусь, могу не успеть. Искупаться надо, отдохнуть, завтра тяжёлый день, я должен хорошо выглядеть, - ответил Ахмет.
     - Да ты и так хорошо выглядишь. Вон, какой красивый, в таком костюме и галстуке. Ты всегда был красавцем, Ахмет, - восхищённо сказала Зайнаб.
     - Подожди, Ахмет, я соседа попрошу, он вас отвезёт, а то такси с центра ходит, а туда идти далеко, да и темно уже, - сказал Махмуд и вышел из дома.
     - А к Гульсин-то зайдёшь или как? - спросила Зайнаб уже на пороге, когда Ахмет и Аделя выходили на улицу и машина соседа ждала за воротами.
     - Страшно мне. Боюсь, она меня не примет, - ответил Ахмет.
     - Да нет, она то так добрая, зла не держит. Как-то однажды сказала, что очень скучает по тебе, - сказала Зайнаб.
     - Правда? Напиши мне её адрес, завтра вечером я зайду к ней. К дяде бы тоже надо зайти... - проговорил Ахмет, стоя у машины.
     - Дядя умер семь лет назад, а вскоре, следом ушла и тётя. Ты многого не знаешь, Ахмет. С родными общаться надо, жизнь так коротка, брат, - с грустью сказала Зайнаб.
     - Теперь буду, не сомневайся, сестра. До свидания. Перед отъездом я ещё к вам приеду, - сказал Ахмет, садясь в машину.
     Зайнаб помахала вслед уезжаюшей машине.