Крест Тантала Глава-XIV

                Глава-XIV




             – Паства Божья! Дети церкви – десницы Господа нашего! Вы стали свидетелями деяния ведьмы! Инквизиция – не есть слепое оружие защиты гроба Господа, а меч, карающий человека не от Бога, а от Сатаны! Человека, несущего боль занозы железа, кровоточащей в длани Сына Господа на кресте Голгофы! Чтобы дать волю свободному вдоху душ людских, занозу надо вынуть из тела паствы и сжечь!

             Речь аббата Алена лилась потоком лавы, обжигая души людей, собравшихся на площади у эшафота. Толпа молча внимала слову пастыря, сжимая в руках топоры и вилы. Несмотря на ветер и дождь, народу было столько, что на площади не хватало места. Люди толпились в улочках, примыкающих к площади, устроились у бойниц крепостной стены и на крышах ближних домов. На эшафоте с мешком на голове и со связанными руками стояла босая Марта. Сквозь дыры разорванной обезумевшей от ненависти толпой одежды выглядывала дряблая старческая кожа, покрытая синяками и ссадинами.

             – Что скажет паства? Каким будет её решение?!! – громко вопрошал аббат Ален.

             – Костёр! В пекло ведьму!! – захлёбывалась толпа криками ненависти.

             Под скрип деревянных ступеней на настил поднялся герцог Генрих. Толпа, пошумев, утихла. Все ждали слова сюзерена.

             – Ведьма, значит? – тихо начал свою речь герцог. – Пока лечила детей ваших, спасала от разных хворей и ужасных вывихов родовых, старуха была знахаркой. Уважаемой вами! А теперь – ведьма?!! Давайте спросим её соседей, болел ли их скот? Дохла ли птица? Были у них беспричинные болезни и скандалы в семьях? Молчите? А кто заменит её руки? Кто станет лечить деток ваших?

             – Наговоры это, милорд! Случай нелепый, не причастный к ней! – вдруг раздался голос из толпы.

             – Кто сказал? Выйди к эшафоту! – объявил аббат.

             Толпа пропустила вперёд карлика.

             – Я сказал!! – ответил Оскар. – Сын мастера закона до сих пор лежит под присмотром ученицы знахарки в ЕЁ доме! Это Марта спасла Энцо от неминуемой смерти! Как можно связать воедино благо и колдовство?!! Получается так, что одной рукой она спасает сына палача, а другой убивает жену? Почему она не убила жену кузнеца раньше? Сына спасла его? Почему вы, – карлик окинул взглядом толпу, – лечившие детей своих её руками, живы?

             – Не слушайте его, дети мои! Святая инквизиция доберётся до тебя, злой карлик! Поверь мне!!! Я найду доказательства твоего пособничества в ереси ведьмы, и тогда вот тут, на колодах, ты нам расскажешь о её колдовстве и своей причастности к злу сатанинскому! – громко сказал пастырь, подняв над головой крест. – Вижу ересь твою! Бойся наказания церкви!

             Рука герцога легла на плечо аббата.

             – Не доказано волшебство, отец наш. Есть суд людской и судья, пусть они скажут! – Генрих строго посмотрел на судью.

             – По дознанию случая был опрос Мастера закона и сиделки Манон. Она следила за здоровьем жены Лукаса, ухаживала за ней, давала снадобья от болей грудных. В последний день перед смертью бедной женщины она была приглашена Лукасом в его дом. Когда Манон пришла, то увидела кровь на полу, в ночном горшке и на лице страдалицы. Жена палача была в обмороке. Сиделка увидела на полу миску с кашей и почувствовала неприятный запах. Лукас рассказал ей об отваре, взятом у знахарки Марты. Заподозрив что-то неладное, сиделка выбросила кашу во двор. Вскоре бедное животное, скуля, издохло. Пёс лежал в луже крови. Об этом говорили соседи палача, слышавшие душераздирающий визг собаки. Жена Лукаса тоже умирала в страшных мучениях. Это отравление, милорд!

             – Вина знахарки доказана, согласен! – решил герцог. – Осталось узнать, как казнить старуху. Что скажет Мастер закона? Костёр?

 
             Поднявшийся ветер пытался сбросить с головы Марты мешок. Бедная старушка, сжавшись от страха, опустилась на колени, коснувшись головой настила. Было видно, что сил у неё осталось немного. Лукас подошёл к Марте и, поправив мешок, тихо прошептал:

             – Я сам кормил собаку до того, как Манон выбросила кашу, – сказал палач, утаив то, что каша была из одного и того же горшка.

             Перекрестившись, он посмотрел на старуху.

             – Я помню обещание, Марта, прости меня. Он подошёл к плахе и взял в руки меч.


             – Милорд, похоже, палач собирается отрубить старухе голову, – тихо сказал оруженосец, выглядывая из проёма бойницы крепостной стены.

             Шевалье Де Кон, с интересом наблюдавший за казнью со стены, хлопнул ладонью по спине слуги.

             – Отрубить ведьме голову - это что-то новое для меня! – сказал он, в зловещей улыбке скривив губы. – Пойду в покои. Вернёшься - расскажешь, как дело было.


             Сегодняшний день для рыцаря был значимым. Он выполнил задание Ларго. Теперь он смело может просить ангела смерти о милом пустячке: должности Первого меча охраны герцога. Власть и золото - больше его ничего не интересовало.

след. глава:

http://proza.ru/2018/04/17/1395