Часть третья. Дорога в Вавилон

Итак, я решил пойти на лекцию. Конечно, студентом я не был, да и выходить из квартиры мне неособенно хотелось, но тема мне показалась интересной, вернее имеющей отношение ко мне. Впрочем, это одно и тоже.
Воздух был прохладен и тягуч, а аудитория почти пустой. Я сел за гладкий стол светлого дерева и приготовился слушать, смотря куда-то сквозь лектора на испакачанную мелом доску.
Женщина, худая и высокая с наброшенной на плечи чёрной накидкой что-то говорила. А я не мог понять, что. Я просто будто бы выпал из времени, смотря на белесые разводы и представляя, что они кусочки заснеженной тундры, разбитые чёрными потоками времени.
-…а мы никого и не можем понять. В этом и вся ирония.
На этих словах исчезла тундра и появилась женщина из моего сна. Темные волосы, скуластое лицо и надменно-насмешливый взгляд. Остальные не были, как она.
- Никто, никого и никогда понять не может. Мы лишь соприкасаемся друг с другом, никогда по-настоящему не проникая в миры других людей. Каждый человек навсегда остаётся для нас образом, нерешенной загадкой. Каждый человек, таким образом, одинок.
Тонкие пальцы с длинными красными ногтями сжались в аккуратный кулак.
- Выйдя отсюда, вы можете забыть, что говорила безызвестный профессор Вивьен Вольто, однако, я считаю, что каждый из нас в глазах другого человека не более понятен, что пришелец или монстр. Говоря, «я знаю, что хочет этот мужчина», «я понимаю стремления этой женщины» - мы обманываем себя и упрощаем всю сложность человеческой природы. Другой понятен для нас не более, чем инопланетянин, кошка или монстр из наших самых смелых кошмаров, - на этих словах она громко хлопнула в ладоши, едва не захохотав и с интересом посмотрела на пыль, мирно скользящую в солнечном луче.
- Много лет, - продолжала женщина, - мысли мои занимало, как и где проходит дорога в Вавилон, иначе говоря, как люди понимают друг друга? Что вообще значит понимать других людей? И какова природа понимания? Мы слишком много принимаем, как должное, не считая важным задать вопросы «а так ли это на самом деле?», «что мы поднимем под этим?».
Она остановилась, замерла, как оцелот перед броском и её хищные зелёные глаза окинули взглядом полупустую аудиторию:
- Как вы думаете, что значит быть монстром?
На этих словах я очнулся.
- Быть монстром, - произнёс я, старясь выгладить холодино, дабы лектор не подумала, что слова её, философские и общие, что-то взволновали в моей душе, - значит быть другим. Чувствовать и видеть вещи по-другому.
- Как, например?
- Например, видеть людей, как размытые тени, растворенные в яркости яви и сна, так что их едва можно разглядеть.
- И вы так видите?
- А что с того, если да?
- Значит и я бледная тень? – усмехнулась женщина, - отбрасывая назад тонкую чёрную прядь, - а вы? Вы тоже тень?
- Я монстр и потому полон реальности, - ответил я и рассмеялись все кроме неё. Птичий гвалт, созданный зеваками, не стихал несколько минут, а она всё смотрела на меня. Смотрела так, будто бы видела древнего Змея, свернувшегося в моей душе. Каждый изгиб исполинского тела, каждый блик на тёмной чешуе и каждый шорох движения, не могли укрыться от этой чуткой женщины.
И стоя на пороге Другого Мира, заключённого в человеке с невыразительным лицом и бледными дымные глазами, она выбрала войти внутрь, мягкой сгущающейся темноты.
- Не могли бы вы остаться после лекции? 
Так я встретился с Вивьен.
Откровенно, я не помню, что она сказала мне тогда. Но… Должно быть, я ей дал свой адрес, потому что…

                ***
Я ненавидел всю мебель, что стояла у меня в офисе. Хотя, это даже сложно было назвать офисом, скорее это коридор и маленькая комнатка. Детективное агентство, как в «Дике Трейси» и прочем подобном стереотипном дерьме. Даже странно, что мне по душе пришлось это место, ведь я не совсем обычный человек, верно?
Так вот, мебель была старая, коричневая с остатками лака и поеденная жуками. Отвратительная мебель, надо было бы её сменить, ведь она спугнёт  клиентов, но у меня всё никак не доходили до этого руки. Да и честно, я сомневался, что сюда кто-то зайдёт. Я не давал объявлений, не занимался интернет-рекламой, не делал ничего, чтобы рассказать людям о своей персоне. Я просто заказал табличку со своим именем, повесил её на дверь и стал ждать, перебирая пачку чистых бумаг и стараясь не смотреть на следы насекомых на столе. Мне было просто необходимо делать что-то, что угодно, иначе, я начинал чувствовать вину и страх. Я заполнял дни перебиранием бумаг, порой чистых.
Неожиданно в дверь постучали, но я даже не двинулся с места, сам не знаю почему. Стук повторился ещё раз, но я вновь оставался неподвижным и безмолвным, как ребёнок, которому родители сказали не открывать незнакомцам.
Но дверь отворилась и  в ней показалась высокая женщина, одетая в дорогое чёрное пальто, сверху испачканному чем-то серым, похожим одновременно на снег и пепел. Я уже видел её.
- Ну, привет, - сказала она и легко прошла в тёмную комнату, - значит, ты уверен, что ты особенный, что мутант, герой и бог, ищущий своё место в мире, хах?
- Допустим да.
Я встал до того неловко, что бумаги полетели на пол, но я даже не предпринял попытку их поднять. Я смотрел и смотрел на женщину в звёздной пыли, в чьей руке уже тлела тонкая сигарета.
- Если в мире есть кто-то, кто знает практически всё о том, что значит быть «не таким», как все, то это я. И если ты действительно то, чем себя считаешь то… Это будет для меня бесценным опытом в изучении инаковости. Так что… - она широко развела руки и улыбнулась совсем по-мальчишечьи, - тебе нужен весёлый сайд-кик или нет? Я очень весёлая, а ещё и красивая. Так что, это и сайд-кик и феммель фаталь в одном лице. Это отличное предложение, как ты думаешь?
Её красивое лицо исказилось, мягкие красные губы разошлись в улыбке и она засмеялась, заливисто и громко.
Я лишь сдержанно улыбнулся своей новой напарнице в поиске истины и себя. У меня не было ничего кроме смутного представления о том где и что искать, но я знал, что идеи точно были у Вивьен.
А потом я вновь занялся перебираем бумаг. У меня, ведь много работы.
.