Сонник

               
            - Что значит, не верю в судьбу, не верю в предопределение, в вещие сны? Говоришь, что человек сам творец судьбы?  Я тоже так думала раньше, но жизнь показывает, что не всё так просто и «под луной», и в реальности.
            Девчата - а девчатами они останутся и в глубокой – преглубокой старости, хотя и сейчас уже начинают подначивать друг друга по поводу «вечной  молодости…  духа» - снова завели разговор о том, как сложилась бы их жизнь, не вмешайся  судьба – злодейка. Интересно, что чаще всего судьбу ставят, как в детском саду,  в пару со злодейкой, а если всё складывается хорошо, то  удачу просят взять за  руку случай, разумеется, счастливый.
            Подружки они  со школы, знают друг друга как  облупленных, а потому практически всему, что происходило в их жизни,  были свидетелями, а если и  не наблюдали за происходящим, то «эсэмески», звонки среди ночи давали полное представление о том, что переживала подруга на другом конце провода, да и города тоже. В этот раз Ксюха,  простите, Ксения Романовна,  примчалась  к  Татьяне  (Татьяне Павловне)  совсем уж не вовремя  – даже в законный  выходной  выспаться не удастся! -  не было ещё и 7 утра. Хорошо ещё, муж уехал с друзьями на рыбалку на выходные, а это значит, два дня можно не беспокоиться о его гастрите, и кашки - супчики подождут до понедельника. Кстати, его рыбалка не ограничится душистой ухой,  это ясно, там он как-то напрочь  забывает  о своём гастрите. И внуки сегодня не приедут, вернее, их не привезут, надо же когда - то  и с родителями пообщаться, а то чуть что – к бабуле с дедулей!  Как  хорошо, что пока с работы не просят – и так уже 5 -ый год  как  можно было бы наслаждаться заслуженным отдыхом. Но Татьяна продолжает разбрасывать  в  школе «семена  разумного,  доброго, вечного». Вот именно, сеять уже не получается, а разбрасывать… в кого-то попадает  и прорастает!  К слову, о меркантильном: это и солидный приработок к государственной… как бы помягче сказать, пожизненной субсидии. Хорошо ещё, смогла от классного сопровождения отказаться, пришлось едва не  в ногах у директрисы  валяться… ну, да ладно, это в прошлом!  А Ксюха  послушалась подругу:  что мы дома,  как  клуши, будем сидеть, носочки вязать,  сериалы – по расписанию? – и тоже продолжает  в  своей бухгалтерии  просматривать документы и подписывать отчеты, в общем, продолжает сводить дебит с кредитом.  О своей работе Ксения Романовна  не любит говорить: да ну её, бухгалтерию, что там интересного? А Татьяне  о школе не позволяет говорить:  « Опять?  Только не о школе! Я о ней слышать не хочу!»
             А примчалась подруга потому, что сон  нехороший приснился – надо посмотреть, что её ждёт. И всегда так: если сон её тревожит, надо мчаться к Тане. У неё сонник, кем-то когда-то оставленный, старый, даже ветхий, может, по нему ещё барышни сны  разгадывали. Новый сонник, а их сейчас – на любой вкус,  как ни уговаривала её подруга, не хочет Ксения Романовна покупать:  ни - за -  что! Да ещё и обиделась, когда  Татьяна  предложила забрать  её  сонник себе: «Бескорыстно дарю, навсегда забирай!  Ведь всё равно я не буду разгадывать, не умею и не хочу.  Глупость всё это».                - Значит, не хочешь, чтобы я к тебе приезжала? И так видимся редко, раз в сто лет… В общем, сонник остался у Татьяны, и сейчас надо  опять придумывать, как бы помягче разъяснить тревожащий   душу сон Ксении Романовны,  пересадить его на местную почву, соотнести с реалиями 21 века.  Барышням 19 века он был понятен с первого прочтения, а тут попробуй  разгадай. В этом соннике и определений таких нет, всё-таки второе десятилетие 21 века  скоро закончится. Для молодых – то, может,  и не скоро, но для наших девушек каждый год уже на счету, да и не проходят они уже, а про-ле-та-ют…               
               Ксюха остаётся Ксюхой: детей у неё нет, мужа тоже, дважды побывала в законных супругах, но  как-то не сложилась из-за её  характера: не терпит малейшей фальши,  вранья откровенного вообще не переносит, и прощать она тоже так и не научилась. Чистейшей воды максималистка. Жалеет, наверное, только о том, что деток нет, хотя бы одного, но Ксюха об этом даже напоминать запретила. Вот такая она.
              - Ну, что там у тебя? Что тебя так встревожило?  Татьяна, уже одетая в повседневную  спортивку (спортом ни она, ни её подружка не занимаются, так, разминка по утрам, если где-то что-то захрустело, затвердело, заныло…, но как-то  в спортивке привычнее, удобнее), чистит зубы и через открытую дверь ванной пытается выяснить, что же такое страшное приснилось подруге  и, главное, запомнилось. Если бы не запомнила, не приехала бы.  Но Ксения уже перелистывает сонник, пытается найти объяснение, ради которого примчалась сюда.
              Татьяна заварила кофе, тостер уже выдал поджаристые  ровненькие кусочки хлеба. Ксюха  не заставила себя ждать, и вот подруги  уже делятся последними новостями из их не очень богатой событиями жизни. Сон пока отставлен, успеется. Но нет. Если сейчас не рассказать, то забудет, как это всегда у неё бывает. Ксения даже пыталась как-то вкратце записывать сюжет снов, но это ничего не дало:  в записанном сжатом виде сон теряет свою  необычность, разгадывать уже как-то неинтересно.  И ничего такого в её жизни после интересных снов не случалось, так что  и терять покой, разве что  иногда,  почти не приходилось.
            - Слушай, мне  дом на  поляне приснился.   Красивый, светлый. Дорожки к  дому протоптанные,  аккуратные, но не из плитки, а просто твёрдые. По ним идти было так легко.  И возле дома на клумбах  ромашки, одни ромашки.  Помнишь,  как мы в детстве в ромашках лежали? Лежим с тобой, а над нами лёгкие облака на голубом небе. А вокруг нас ромашки, такие огромные, красивые, а  мы даже  венки не плели из них – жалко было, такие они красивые! 
              Татьяна засмеялась:               
-  Да, подруга, стареем мы с тобой, если детские картинки всё чаще перед нами мелькают.                -  Послушай  дальше, это не сказка. На крыльце наш одноклассник Зотов Мишка. Но не из детства, а как сейчас мы с тобой, Бабы Ёжки,  в общем, точно как его отец, высокий, седовласый,  глаза  серьёзные. А был  такой весельчак в школе! Девки за ним бегали…               
- Бегали - то  они бегали, да ведь он, кроме тебя, никого не замечал. А ты всё кого-то на выпускном  высматривала. Впрочем, все знали, по ком твоё сердечко сохло.  Девчата засмеялись, они знали, о ком речь.                -  Да, сохло, жаль, что совсем не высохло. Жаль… не сделала бы столько глупостей. Сухое-то оно равнодушное, холодное, а  у меня моё сердце  не скоро остыло. Так вот, Миша  встретил меня, открыл двери, и я вошла. И тут же  дверь закрылась за мной.  А когда входила, оглянулась на ромашки, а их уже целое поле! И лес как будто к дому подступил. И берёзы, берёзы…и редкие  ёлочки между ними. А ведь когда к дому подходила, лесок был в отдалении.   В комнате была и мебель, очень светлая, не белая, но какая- то светлая, её очень мало было,  и пол почему-то  зеркальный, не потолок, это привычнее, а именно пол. Мне даже подумалось: как хорошо, что  я сегодня в брючном костюме.  Комната вдруг стала такой огромной!  Мишка протянул мне руку, я только хотела протянуть к нему свою, как  по полу пошли   трещины, какой-то звук резкий – и я проснулась. 
              Ксения Романовна, красивая, ухоженная женщина, тщательно следящая за собой, выглядит всегда, как говорят все друзья мужа Татьяны, просто офигенно!  Ей ещё лет 15 жить до её законного 60 –летнего возраста. Она по-прежнему очень живая, энергичная дама, позволяет себе иногда даже немного пококетничать с мужчинами, но никаких знакомств, переходящих черту дружеских отношений, уже давно не допускает. А этот сон встревожил её по-настоящему, потому и примчалась к подруге  ни свет ни заря. Сон Ксюхи не оставил равнодушной  и Татьяну, хотя она и пыталась сделать вид, что всё это чепуха.
              Девушки «прекрасного возраста», когда память ещё сохраняет – никаких  «пептидов памяти»!!!. -  нет,  не новизну чувств, но способность вспоминать  какие-то «весенние» ощущения юности, начали  вместе рассуждать, что бы это значило. Сон – то действительно был необычным, он был странен  своей реальностью.
              Как все сонники советуют начинать толкование?  Сначала  выбрать опорные  моменты, то есть ключевые слова.  Итак, начнём. Ромашки, много  ромашек – раз. Тропинки, не выложенные камнем или плиткой, а девственные,  удобные, и все ведут к дому – это два.  Дом. Какой он там, в твоём сне?   Красивый, светлый и на поляне – три, хотя… я бы его на первое место поставила. И,  наконец, берёзовый лес - это  четыре...  Татьяна перечисляла основные моменты сна подруги,  ключевые слова, чтобы над ними вместе  подумать. Она не стремилась разобраться в  очередном  сне, встревожившем её подругу. Но этот сон  не встревожил, нет, разве что треснувший зеркальный пол в доме, но захотелось вызвать подругу на откровенность. Она же почувствовала, что неспроста это: увидеть Мишку в образе его отца через столько лет!  И  Татьяна  намеренно, как будто забыла, кто там в подружкином  сне стоял на крыльце,  не упомянула хозяина дома. Но Ксения о Мише  не забыла:                -  А  Мишка? Почему это его не считаешь ключевым… предметом, нет, не предметом, а образом?   Может, он как раз должен быть на первом месте, а не  ромашки  и не дом, который ты почему-то поставила в своём реестре на первое место.
              Но Татьяна не забыла  о Мишке Зотове, наоборот, ей хотелось, чтобы Ксюха сама о нём заговорила, только так можно было вызвать её на откровенность. Ведь чувствовала Татьяна, что темнит что-то подруга в последнее время, недоговаривает. Нет,  лучше так: не недоговаривает, а не всё рассказывает, но рассказать ей что-то ой как хочется! Таня знает её как никто, потому и ждёт с равнодушным видом, в душу не лезет – не  рассказывает, значит, время не пришло.
              - Ну, давай разбираться с твоим сном. Какое общее впечатление от сна? Испугалась?               
               - Не успела. Но как-то тоскливо стало. Глаза его увидела. Серьёзные. Но  почувствовать его руки не успела – проснулась.               
               - А каково всё - таки общее впечатление?  Ромашки? Дорожки? Давай вспоминай свои ощущения.               
               - Ромашки такие красивые! Как в нашем детстве, на поляне, где мы были как  в раю: лежали под таким голубым небом, оно, кажется, так и осталось в том далёком детстве. Ромашек  было много, как на той самой поляне. И потом, когда оглянулась, цветов стало ещё больше, казалось, что и тропинки заросли ромашками, они подступали к самому крыльцу.
                - Так, теплее, теплее… а ты почувствовала беспокойство, когда увидела, что и лесок приблизился к дому?                - Да нет же, наоборот, как будто вокруг светлее и прозрачнее стало, потому что это были берёзы, молодые, стройные, кажется, даже ни одной не было с искривлённым стволом. Сама знаешь, какое чувство охватывает каждый раз, когда входишь в берёзовую рощицу и остаёшься с любимой берёзкой наедине.
                И берёзкам родным я шептала слова,               
                Те, что вслух повторить не решалась.               
                Бессловесным подружкам, ни в  чём не таясь,               
                Я как будто в любви признавалась!
                Ксюха вдруг заволновалась. Она очень любила стихи. С детства. И когда её что-то очень трогало, то она брала свой любимый дневник, который перестал со временем делить с хозяйкой её тайны, вернее, быть поверенным в её  судьбе, но зато теперь он вместе с хозяйкой наслаждался стихами самых разных авторов, жанров и  стилей. И ещё дневник был самым  первым, кто читал её собственные  стихи. Их она даже от самой близкой подруги скрывала: несерьёзно это как-то, имидж деловой  дамы всё-таки… Но  дело даже не в имидже. Оставаясь одна, Ксения Романовна, чувствовала себя очень одинокой, пламя чужого семейного костра с годами её уже не согревал. Как-то она записала:               
                Что  от  жизни  хочу?               
                Этот главный вопрос задаю себе каждое утро.               
                Если даже в себе до конца разберусь,               
                Отвечать все равно будет трудно.               
                Но  кому отвечать?               
                Философский вопрос…
                Ксения  замолчала. Татьяна её не торопила. Она как будто чувствовала каждой стрункой души своей, как волнуется подруга. И Ксюха вдруг неожиданно  из уверенной в себе, очень  целеустремлённой, несмотря на её годы, женщины, вдруг превратилась в Ксюшу, скромную,  романтичную, несколько скрытную и безнадёжно влюблённую девочку из 9 класса.  Но вот Ксюша вновь  стала прежней, какой её знают коллеги, сослуживцы, но прежде всего её незабвенная, верная подруга Танька, Татьяна, Татьяна Павловна: уверенной в себе, твёрдой в решениях. Она как будто отряхнула с себя наваждение и продолжила:                - Нет,  берёзовая роща не таила в себе никакой опасности. Берёзы как будто приготовились оказать мне помощь, если потребуется. И как будто это была внешняя защита от того, что меня ждёт впереди. Я совсем не боялась, поэтому зашла в дом впереди Мишки, он шёл за мной. Дверь закрылась как бы сама собой, но я даже не почувствовала никакой тревоги.                - Хорошо, подруга. Значит, ромашки, огромные, белые, как в палисаднике у хорошей хозяйки, как на нашей поляне из прошлого – это ожидание чуда, это мечта о любви, это ожидание счастья. Ты ведь не перестала ждать счастья с любимым человеком? Знаю, не перестала. Помнишь, мы не хотели ни венков, ни простого гадания на ромашке. Мы не гадали с тобой, не отрывали  белые лепестки: любит - не любит. Мы были  уверены – и ты, и я – раз мы любим, значит, и нас любят. Мы обе были самонадеянные дуры, но всё же это была юность – а юности свойственны  ошибки и, как следствие, набитые шишки. Ладно, дальше о нас  не продолжаем, и так всё понятно.
                - Миша Зотов. Почему именно он? Слушай, а ты, случайно, не виделась с ним? Почему-то  ты так уверенно сказала, что он очень похож на своего отца. Я вот знала его отца, но столько лет после школы прошло,  я даже Мишку, если честно, с трудом припоминаю, как он выглядел.   А давай фотки посмотрим - давно альбом не доставала, и нас всех вспомним.
                Татьяна достала из шкафа альбом. Это был тот самый, что дарили выпускникам на память о школе. Серый, тяжёлый, прошнурованный.  Этот альбом они с Ксюхой доставали редко, но иногда всё-таки из небытия всплывали знакомые лица,  и начиналось:
                - А ты помнишь? А ты знаешь, кем он стал? А это кто?  Господи, какие мы все смешные были! Ты видела бы нашу отличницу сейчас: такая важная особа!  Боже! Валька! Он же выехал на ПМЖ в Германию  ещё в начале 90-х…  И из этого  «а помнишь?», «а знаешь?»,  «да ты прикалываешься!»  вечер обычно превращался в викторину  «Кто? Где? Когда?». Скучно никогда не было, тем более,  что каждый раз происходили  с одноклассниками какие-то перемены: женились, разводились, превращались в бабушек и дедушек, и теперь чаще речь сводилась к тому, сколько у кого внуков и внучек, кто из них куда поступил, и только о том, как живётся на пенсии, мало кого интересовало - это уже было совсем неинтересно, не дай Бог, начнутся извечные жалобы:  ЖКХ, лекарства, продукты…
               Татьяна заметила, как  Ксения Павловна при упоминании о Мишке Зотове  как-то смутилась, но быстро справилась с собой и ответила, что видела его пару раз  после школы, но это было так давно, что она даже не помнит,  о чём они разговаривали. Так, мимолётная встреча.  Он  живёт один, жены нет давно – развелись, уже   лет двадцать  как и сыновья живут самостоятельно. С женой расстались мирно, детей не делили, он помогал все эти годы, пока учились,  сыновей женил, уже и внук и внучка растут, свадьбы сыграли одновременно, так братья решили, хоть и разница между ними больше 4-х лет.  Построил большой дом на окраине города, рядом роща.
               Татьяна не выдержала и расхохоталась:                - Колись,  подруга! Что-то не стыкуется в твоём рассказе: виделись давно, мимолётная встреча, не помнишь, о чём разговаривали.   А откуда такие подробности? Да ты полное досье на него собрала!  Выходит, сон в руку? А зеркало треснувшее - это твоя боязнь вновь ошибиться, да ещё, как говорится, на старости лет!  Ты  идёшь по зеркальному полу – вроде всё ясно, всё  уже решено, и ромашки и берёзки – все они за то, чтобы ты, наконец, решилась открыться, рассказать, что тебя угнетало все эти годы. Ведь это правда, мне-то не надо рассказывать: ты гналась все эти  годы за призрачным счастьем, ошибалась не  однажды, надеясь на вечную любовь – нам ведь только вечную подавай! Это ведь ты читала своего любимого Евтушенко, это его слова стали едва не знаменем  в твоей жизни. Ему, видите ли, «ни в чём не надо половины!» Ему -  «дай всё небо! Землю всю положь!» Это же ты шептала: «Не добивайся счастья быть любимым. Умей любить, когда ты не любим». Ты, дорогая моя, ошибалась и вспоминала  того  юношу, которому очень нравилась, но тогда он казался  тебе обыкновенным, он не  был тем, от кого теряешь голову. А теперь ты увидела его серьёзным, степенным, уверенным в себе, таким, с кем не страшно будет встретить старость. Да, да, именно старость.  Сколько нам с тобой? Вот то - то же. Выходит, он предложил тебе попробовать соединить свои судьбы, а ты всё боишься, всё сомневаешься.  Татьяна посмотрела на Ксюху, да нет, перед ней снова была Ксюша: пристыженная,  растерянная, покорная, беспомощная от обрушившихся на неё слов подруги, которая вдруг решила отчитать её, хотя раньше только  иногда позволяла себе возражать, если Ксения становилась слишком настойчивой.               
                Так что,  дорогая, пол зеркальный под тобой - это уже принятое в глубине души решение, согласие жить с человеком, который когда-то любил тебя и готов снова предложить тебе руку и сердце,  свой уютный  дом возле рощи и  согласие разделить вместе с ним остаток жизни. Да ладно, этот остаток может быть очень длинным для вас обоих, если не хочешь встретить свой преклонный возраст в доме для престарелых. Так что трещина на зеркальном полу – это твоя неуверенность, твоя боязнь ещё раз ошибиться. Да наплюй ты на эту трещину, схвати Мишку за руку и не отпускай!  А ещё сделай для себя и для нас приятное: тебе всё время хотелось продать свою коробушку в многоквартирном доме и поселиться где-нибудь в сельской местности, уйти, наконец, в бессрочный отпуск – и блаженствовать на природе.  Вот и наплюй на все свои сомнения, приводи Мишку к нам, заново познакомимся, и будем иногда с моими внуками отдыхать у вас на лужайке. И ты, и я  оформим, наконец, свой бессрочный отпуск. Насадишь ромашек, которые ты видела во сне, если у него их нет, а деревья на участке у него точно есть. И будешь  внуками, детьми его  сыновей,  заниматься. Ну и как тебе  перспектива?
               Через две недели  Ксения Павловна  пригласила Татьяну с мужем и внуками за город  к ним с Михаилом на шашлыки. Для первого знакомства. А внуки как раз для разрядки обстановки. У них это хорошо получается.