Часть 19

«Помни о муравьях» - такой заголовок я бы сделал к этому повествованию. Хотя, я уже о них писал, но со временем у меня появились новые сведения об этих настоящих хозяевах в этой стране. Я уже писал, что они всюду. Особенно противные рыжие. Они размером чуть больше наших, но кусучие и наглые. Везде засунут свой нос, заберутся на тебя и укусят.
Еще есть совсем мелкие и страшно шустрые. Бегают так быстро, что их и не рассмотреть. Мелькают по камням и в миг могут наполнить всю сумку, а потом носятся по ней, как  угорелые, словно сами перепугавшись, как они сюда попали, и как теперь отсюда выбраться? Что с ними делать?
И вот сегодня прежде, чем поставить на землю сумку, я проверил, нет ли муравьев. И на всякий случай поставил ее на торчащий торец бревнышка ограждения. Каково же
Было мое удивление, когда через минуту там уже появились рыжие муравьи. Пришлось становиться от них подальше.
В другом месте, внутри Байона, я тоже предусмотрительно огляделся и увидел, что и тут муравьи. Пришлось ставить этюдник и пока делал зарисовки, все вещи были на нем.
Ну, а о других муравьях, огромных, ростом с человека и говорящих на китайском и облепивших все здесь сверху донизу я уже писал. От них тоже нет спасения и никуда не спрячешься. Если набегут, то лучше уходить. Ни посмотреть не дадут, ни фотографировать. Всюду засунут свой нос, поселфятся прокричат свою речёвку и расхохочутся на весь храм.
Ну, все! Кажется, немного остыл тут в холодке. А кругом меня только и слышится китайская речь, изо всех щелей и проулков бесконечных лабиринтов и коридоров храма Байон. Но сюда они не добрались?! Ловко я от всех скрылся!
Познакомился сегодня с фотографом французом Себастьяном. Он меня фотографировал, пока я рисовал. Я попросил его снять меня на мой фотоаппарат. Так и познакомились. Он потом ходил вокруг меня кругами снимал со всех сторон, такую деятельность развел, что не только он, но и китайцы стали меня фотографировать, наверное подумали, что я звезда какая-то. Заглядывали, что я рисую. Я на возвышенности сидел, специально так устроился, чтобы никто не мог ко мне подойти. Но только не китайцы!
Ну, а потом я предложил Себастьяну его нарисовать в благодарность, он отказался. Стал мне объяснять, что он сам фотограф-художник. Но я все же настоял, взял листок формата А4 и сделал быстрый набросок на характер и подарил ему. Он был в восторге, а особенно, наверное, от моей пастельной работы. В отличии от предыдущих, я не стал ломать форму и сделал близко к натуре. Когда я закончил, он заставил меня поднять мой рисунок, встать с ним на фоне того, что я изображал (а рисовал я одну башню с лицом), и стал фотографировать с разных ракурсов. Тут уж и охранник с охранницей стали меня снимать на смартофоны. Короче, я почувствовал, что это через чур и показал ему жестами, что нужно заканчивать, показывая на охранников. Он предложил мне пойти выпить. Я был не против, т.к. целый день не ел и холодненькое пивко – было моим самым заветным желанием! Время у меня еще было и для пива и для работы. Мы пошли.
Но своем англо-русском наречии, я попытался завязать разговор и выяснил, что он до Камбоджи был во Вьетнаме, а сегодня его вертолетом отвезут в аэропорт, ему нужно срочно домой во Францию. Он угостил меня баночкой пива, а потом я его. Мы сидели в его тук-туке, и, казалось, что и без слов все понимаем, но нам было бы о чем поболтать, знай я хотя бы английский. На прощание он сказал, что облетит на вертолете Ангкор Ват. Мы попрощались, оставив друг-другу свои координаты.
Чуть захмелевший от двух баночек пива, счастливый и довольный, я пошел искать себе новое место для работы. Пришел снова к тому же месту, откуда начал свой сегодняшний день в Байоне. Храм казался другим, и я решил написать тоже самое место только с вечерним освещением. Я уже почти закончил этюд, когда появилась Мария, девушка, с которой мы познакомились позавчера благодаря обезьянке.
Она каталась по окрестным храмам на велосипеде.
А я в это время, попросил кого-нибудь из окруживших меня зрителей сделать подпись на местном языке. Один из них согласился, но она получилась блеклая и не выразительная. Я дал ему другой мелок и  попросил сделать по ярче. Он меня не понял и стал дорисовывать картину, да так, что точно попал в мой стиль, который заключался в проведенных в разных направлениях черточках. Потом он даже стал объяснять, что тут бы другим цветом для выразительности. Пришлось его унять. Но я спросил у него, не художник ли он? Он подтвердил.
Вот на этом интересном моменте и поздоровалась со мной Маша. Ей видимо здесь не хватает общения, и еще она увлекается рисованием, поэтому тема для расспросов и разговоров была.
Мне тоже было интересно, как они с мужем здесь живут. Мы разговорились, и подошло время моего тук-тука. Она спросила, не мог бы я и ее с велосипедом подвезти? Я сказал, что об этом мы спросим у Со Сея. Тот был не против. Он водрузил велосипед внутрь своего фургончика, между сидениями и мы поехали.
Когда мы подкатили, вернее, когда я подкатил к гостинице на тук-тук с Машей, я крикнул Роберту: «Смотри, какую я кхмерочку привез!». Пока я рассчитывался и снимал вещи, Роберт общался с Машей. Потом вышли по очереди Диана, и остальные. Вскоре приехал и муж Маши, мы познакомились. Мне кажется, ему было не по душе, что его жена раскатывает с каким то мужиком. Но что делать, все через это проходим… Мне же было очень интересно и приятно пообщаться с живущим здесь русским человеком. Маша мне рассказала, что здесь и в домах тоже есть муравьи. Она сначала пробовала их выводить, но потом решила просто не обращать на них внимания и смириться с этой неизбежностью.
Наши поехали на какой-то концерт, а я пошел в номер мыться, стираться и есть. Ведь за весь день я съел всего одну булочку, сок и пару бутылок пива. Но я был доволен! В зеркало на меня смотрел помолодевший, похудевший, загорелый кто-то, каким я себя даже и не помню.