Лягушачья царевна

     Лягушачья царевна

     Поговаривают, что человек - царь природы, хозяин всякой твари, что населяет этот мир. На первый взгляд окружающая действительность утверждает совсем другое, ибо общеизвестно, что звери человеку не доверяют и заслышав его шаги или запах, стремятся поскорее скрыться куда подальше. Но есть и разного рода исключения - например, объявленные святыми люди водили дружбу с медведями, волками и даже гигантскими рептилиями. В Никарагуа и вовсе живёт некий гражданин - хоть и не святой - который приручил крокодила и плавает с ним в одном озере. Сей страшный зверь позволяет своему хозяину даже взбираться к себе на спину, и на удивительную дружбу человека и крокодила ежегодно съезжаются посмотреть тысячи туристов...
     Но вашему покорному слуге, то есть мне, до всего этого как до Китая на четвереньках задом наперёд. Что там медведь, какой там крокодил? Но тем не менее был на моей памяти случай, когда весьма далеко отстоящая от человека зверушка изъявила желание со мной подружиться.
     А дело было так.
     Наша весёлая ребячья компания отправилась на Оку. День стоял ясный, солнечный, тёплый и безветренный - как раз такой, какой и полагался для полноценного отдыха вдали от бдительных родительских или бабушкиных глаз. Чем мы занимались? Да чем угодно - купались, валялись на песочке, вымазывали друг друга тиной и грязью, гоняли мячик, сооружали шалашик в зарослях ивняка, мастерили плотики и кораблики из камышинок... Разумеется, мы разложили костёр, причём сделали его очень большим, и мой коллега по пакостям-шалостям Витька Ширшов надумал бросать в огонь туго завинченные пластиковые бутылки, в каждую из которых предварительно был помещён смоченный в бензине кусочек тряпочки(Витька - тёртый лис, в его руки то и дело попадало много такого, о чём я и мечтать не смел - петарды, карбид, бензин, солярка, игральные карты с похабными картинками). Бутылки громко хлопали, мы обменивались впечатлениями, девчонки восторженно визжали... Затем Витька вознамерился проследить за девчонками, что ходили выжимать купальники, но я, как ни набирался храбрости, так и не решился последовать следом за ним, хотя он старался вовсю, зазывая меня в некое укромное местечко с хорошим обзором...
     И вот наконец Солнце перевалило за полдень, приблизился вечер, и наша дружная компания начала распадаться. Последними на пляже остались Оленька, Кирка с маленьким Шуриком, и я.
     Все сидели у костра и разбирали одежду, а я отправился набрать воды для того, чтобы залить тлеющее кострище, и напоследок искупаться ещё раз. Я наполнил две бутылки и вдруг увидел в самом конце пляжа наполовину погружённое в воду и занесённое песком корневище, возле которого, как я знал, всегда водились лягушки. Мне взбрела фантазия изловить одну из них и показать девчонкам...
     И вот я стою возле корневища и наблюдаю за тем, как представители квакающего племени поспешно расплываются в разные стороны и ложатся на дно, взбивая тонкий слой ила и надеясь отсидеться незаметно до тех пор, пока спугнувший их человек не уйдёт. Но не тут-то было - долгая практика научила меня безошибочно определять тот участок дна, на котором засела замаскировавшаяся лягушка. Я быстренько сцапал ту, что показалась мне самой большой, и хотел было идти к костру, когда на мои глаза попалось отверстие в надводной части корневища, которое раньше я почему-то не замечал.
     Я посмотрел туда - и просто глазам своим не поверил. Посреди скудно освещённой и довольно вместительной полости на выступе полусгнившей древесины сидела большая буро-зелёная лягушка, раза в два больше той, что я поймал накануне. Что значит - больше? Это значит, что она была раза в два больше моей ладошки, а я на тот момент уже окончил первый класс. Я выпустил свою добычу и принялся думать - как же мне выловить это огромное чудо-юдо, что спокойно сидело внутри ствола и совершенно меня не боялось? Да-да - эта гигантская лягушка даже не думала прятаться!
     Я обошёл корневище со всех сторон, нашёл ещё несколько неприметных отверстий и обнаружил, что лягушка даже не поменяла своего местоположения. Я рассмотрел добычу со всех ракурсов и наконец, выбрав камышинку, просунул её в одно из отверстий...
     Почуяв прикосновение, лягушка спрыгнула в воду, и вскоре я увидел её плывущей вдоль отмели. Удивительное дело - она не собиралась зарываться в ил, и вот она уже восседает на моей ладошке. При этом она не припадает к ней, не жмурит глаза - напротив, сидит гордо, высоко подняв кончик морды, и спокойно меня разглядывает.
     Один раз она-таки выпрыгнула с рук, но почему-то, вместо того чтобы спасаться бегством, продолжала держаться на воде мордой кверху, не сводя с меня своих выпученных глаз. Это напомнило мне выпрашивающего подачку бабушкиного кота, но вот незадача - я ничем не мог угостить лягушку...
     Я подставил руку - и лягушка преспокойно взобралась на неё. Я повернулся к странной квакухе спиной - мол, пора бы мне идти! - и не спеша побрёл босиком по мелководью, стараясь не замочить края только-только отстиранных от ила и просушенных у костра штанов. Сделал шагов тридцать, обернулся - и ошарашенно наблюдаю, как настырная лягва, то и дело останавливаясь и высовавая морду из воды, плывёт следом за мной...
     А тем временем девчонки, встревоженные моим отсутствием, приближались ко мне, желая узнать - что меня так задержало? Нечего и говорить, что, завидев непомерно огромную лягушку, отличающуюся от своих сородичей более чем странным поведением по отношению к человеку, они удивились не меньше меня и долго наблюдали, как удивительная квакуха преследует меня, рассаживаясь то на протянутой руке, то нарезая круги вокруг моих ног.
     - А может, это не простая лягушка, а волшебная? - сказал вдруг Кирка.
     - Не может быть, - возразил я, - откуда у нас тут возьмутся волшебные лягушки?
     - Ну а почему тогда она ведёт себя словно ручная? Вот возьми её на руки и посмотри в глаза...
     Я долго смотрел в широко раскрытые лягушкины глаза. Квакушка, в свою очередь, смотрела в мои.
     - Вот видишь, - радостно заметила Кирка, - лягушка взгляд не отводит. Это точно волшебная лягушка - какая-нибудь лягушачья царевна.
     - И что надо делать? - вставила своё слово Оленька, - в сказке обычно сжигают кожу - и тогда лягушка становится прекрасной королевной...
     - Зачем? - перепугалась Кирка, - не надо никого жечь, надо расколдовать лягушку - и дело с концом.
     - Как это - расколдовать? - заинтересовался я, замечая, что девчонки вдруг как-то странно замялись и начали прятать улыбки.
     - Ну как... - Кирка потупила очи, - поцеловать в лобик.
     Я едва не подавился слюной. Час от часу не легче! Я недоуменно уставился на нарезающую круги лягушку, пытаясь решить, что для меня важнее - раскрыть секрет необычного поведения квакухи, или же предохранить свои губы от бородавок, которые, если верить народной молве, непременно там появятся?
     Девчонки выжидательно смотрели на меня. Я переводил взгляд с девчонок на лягушку и обратно, не зная, на что решиться. Маленький Шурик тоже вставил свои пять копеек:
     - А можно я расколдую? - и Кирка так на него цыкнула, что тот даже съёжился, делаясь меньше ростом.
     - Да ну эту лягушку! - решился я наконец, и ухватив сомнительное творение то ли природы, то ли злого гения-чернокнижника, замелькал голыми пятками по горячему песку в сторону сколоченного на лето деревянного пирса. Там-то я и выпустил лягушку, и её отнесло течением в неведомые дали...
     Мы затушили костёр и зашагали по лугам в Заборье. Впереди было целых два летних месяца, и я быстро забыл о странной лягушке, хотя в последующие годы, вспоминая этот случай, не единожды спрашивал себя - а может, в моих руках и впрямь побывала принцесса лягушачьего королевства? Может, стоило её расколдовать?
     Но увы... как ни печально, но наша суровая реальность никогда не пишется назад.