Афганский дневник. Часть 3. Баграм июнь, июль

25 июня 1983 г.
На аэродроме митинг, нас  встречает личный состав 145иап, который мы меняем. Они отслужили свой год и скоро улетят домой, в Ивано-Франковск. Переставляем часы на местное время, разница с Москвой уже не 3 часа, а 2-30.
Изучаем обстановку предстоящих действий. Она достаточно сложная, совершенно не то, что вещает наше ТВ. Линии фронта нет, «духи» почти всюду, днем вроде мирные, ночью воюют. Наш прилет совпал с исчезновением трех солдат из батальона обеспечения – решили сходить за виноградом в соседний кишлак и попали к духам в плен.
Располагаемся пока временно, так как людей тройной комплект.

26 июня 1983 г. Первый день, непривычно длинный, в 3-30 отъехали на аэродром. Утро – самое лучшее время, прохладно и дольно тихо. Потом ветер усиливается, к полудню достигая скорости 25-30 м/с. Сегодня слетать не обломилось, командир 145иап п-к М.Конфидратов без своего штурмана ни шагу. Поэтому, по его предложению на спарках сегодня слетали командиры обоих полков и старшие штурманы. Остальные вылеты сегодня еще выполняют старожилы – 2 удара, после обеда вообще не летали. Изучаю обстановку, район, тактику действий, смотрю, как готовятся летчики.
Боевая задача по заранее заданным целям приходит боевыми распоряжениями (телеграммами ЗАС) из ВВС 40 Армии. В них краткая характеристика, координаты цели, наряд сил и обязательная приписка о том, что мирных жителей ближе 500 метров от цели нет. По этим распоряжениям готовятся карты на постановку задач, определяется состав групп, боевая зарядка и параметры применения боеприпасов. Завтра у нас облеты района, вторая эскадрилья готовится к отлету в Шиндант. 
На аэродроме идет «передача» нехитрого имущества, карт целей, патронов ПСНД, сумок с гранатами, которые при желании можно взять в полет. Помимо прочего,  получаем короткие автоматы АКМСУ со складывающимся прикладом, некоторые летчики постоянно таскают их с собой и даже берут в полет, большинство же сдает в оружейку (такие же автоматы уложены в НАЗы на самолетах). Я свой автомат тоже сдал, правда, по примеру Виталия  повесил пистолет на более удобную подвеску из карабинчиков от планшета и добавил один патрон в патронник. Так все же спокойнее - дорога на аэродром проходит через виноградное поле рядом с кишлаком.
  27 июня 1983 г. Теперь каждый день встаем перед рассветом, в  3-3.30. С утра лечу с М.Конфидратовым знакомиться с районом. Сзади, на второй спарке -  наш замполит и их штурман. После взлета курс на север в Панждшерское ущелье, там же одноименная река. В районе ущелья боевые действия сейчас не ведутся, после весенней операции с Ахмад Шахом Масудом заключено перемирие на год. Летим на высоте 4500 (6000 м по давлению 760 мм), горы справа кажутся совсем рядом. Доходим до удаления 100 км, разворачиваемся назад. Здесь Панджшер раздваивается, одно русло реки течет в узком каньоне, другое в долине. Доходим до водохранилища и ГЭС в Суруби и возвращаемся к нашей долине. Эта долина - центр нашего района, из нее в три стороны отходят основные ущелья. На северо-восток, сначала в долине реки Саланг, потом поднимаясь все выше в горы,  идет основная дорога, связывающая центр с севером. На ней знаменитый туннель через хребет, видна и старая дорога, вернее тропа через перевал. Долина на юге упирается в невысокий хребет, за которым столица Кабул.  В Кабуле базируется 50-й смешанный авиационный полк (транспортные самолеты и вертолеты) и 263 ораэ на МиГ-21р. Помимо этого, в нашем районе вертолетные части базируются на юго-востоке в Джелалабаде, на севере в Кундузе, на северо-востоке в Файзабаде.
28 июня 1983 г. Лечу на спарке МиГ-21ум во главе звена ударной группы. Вертолеты целеуказания уже взлетели. Курс на Бамиан, там в узкой долине недалеко от одноименного городка расположены знаменитые  статуи Будды, высеченные в скале, и пещерный храм. Наша цель – отдельная крепость в 30 км от Бамиана. Вертолеты целеуказания уже взлетели с площадки. Перехожу на канал боевого управления, связываюсь  в ними, но ударной группы в эфире не слышно. Тщетно ищу группу на других каналах, в поисках вывернул шею. Над районом встаю в круг, вижу, что звено сзади в развороте. Солнце еще только взошло, цель еще в тени гор. Вертолеты со второго захода выполняют обозначение, правда не САБами, а сотками (ОФАБ-100). Один взрыв на горе, второй в ущелье. Целеуказатель говорит, что цель восточнее  от разрыва в 10 м, длинное здание. Длинное здание одно, но до него от разрыва метров 200. Высота цели 2300 или выше аэродрома на 800м.  Ввод в пикирование, 2000 м, сброс! Вывод, боевой разворот влево. Одна САБ-250 падает возле стены, вторая немного ниже цели, скрывая ее в белом дыму. Перехожу на стартовый канал, вся наша ударная группа там, не сумев связаться с нами боевом на шестом канале. Указываю цель и сверху наблюдаю, как самолеты последовательно пикируют на нее с разных направлений. Собираемся, перехожу еще раз на шестой канал и прощаюсь с вертолетчиками, которые заходят на фотографирование результатов удара. Садимся. На земле выясняем, что радисты перепутали с перестройкой частот на боевых самолетах.
Второй вылет звеном по цели 15 км северо-восточнее Чарикара, совсем близко от аэродрома. Впереди на МиГ-21ум командир, это тактика наших предшественников, когда цель, помимо вертолетов, обязательно обозначается старшим группы на спарке. У нас по 2 ФАБ-500М-54 – толстые черные бомбы. Связываемся с вертолетами, радиостанции уже перестроили на нужные частоты. Командир после целеуказания сбрасывает  две САБ -250  без парашютов - на земле огонь и высокие белые дымы. Ввожу в пикирование, сброс, форсаж, вывод, перегрузка в семь единиц вдавливает в кресло, но воспринимается легко - альтернатива оказаться в горе мобилизует жизненные силы. Самолет охотно задирает нос выше гор к небу, легко  вонзаясь в высоту, в перископ сквозь марево теплого следа от двигателя салют отстреливаемых инфракрасных ловушек. В развороте вижу, что одна бомба попала в восточную стену дувала. После посадки разбираем полет, думаю, что возить на спарке САБы для обозначения глупо, можно обозначать боевыми бомбами, а еще лучше поиск цели поручить подготовленным командирам ударных групп, а учебно-боевой самолет использовать для управления в процессе удара и  подавления средств ПВО с использованием осколочных РБК.
Основа нашей тактики – круг над целью. Группа выходит и становится в круг над ней на высоте 3000 м, ждет целеуказания или находит ее самостоятельно. Далее выполняется последовательная атака с пикирования с углом 30 градусов со сбросом бомб (на высоте относительно цели 1200 м) или пуском С-24 (на высоте 900 м). Если позволяет рельеф, каждый последующий самолет атакует  цель с нового боевого курса, с разницей в 30-90 градусов.   Прицеливание производится в ручном режиме, на прицеле выставляется угол прицеливания в зависимости от боеприпасов. Для С-24 это 30 тысячных радиана, для бомб - от 5 до 6.5 град. После ввода в пикирование надо уточнить его реальный угол по АГД, если он больше заданного, то сброс (пуск) выполняется несколько раньше и наоборот. Момент сброса определяется по высоте, которую  рассчитывают в зависимости от высоты цели. На земле определить высоту цели по карте не представляет особой сложности, в полете сделать это сложнее. Обязанность командира группы найти, указать всем цель, высчитать и сообщить группе ее высоту. В связи с тем, что летаем по порогу аэродрома (1500м), высота сброса бомб рассчитывается как абсолютная высота цели минус 300 м, пуска С-24 – высота цели минус 600 м.               
Обычно находимся на аэродроме до 19 часов, в 18 обычно постановка задач на завтра, короткая подготовка и отъезд на ужин. Темнеет быстро, через час-полтора после ужина обычно заваливаемся спать, с 21 до 3 утра получается всего 6 часов. Днем, правда, можно «додавить» между вылетами на старте. С заходом солнца жизнь на аэродроме замирает, а по периметру начинается фейерверк со стрельбой охранения трассирующими пулями по осветительным ракетам. 
29 июня 1983 г.  Два вылета. Первый по цели в районе н.п. Пачахак в 35 км северо-восточнее Кабула. Второй удар несколько дальше, у самой границы с Пакистаном, в н.п. Мидзанай в 50 км юго-восточнее Митерлама, две крепости возле высохшего русла. 
Сегодня произведена смена дежурного звена, теперь по ПВО дежурим мы. ДЗ расположено в обваловке в районе первой РД, с бруствера виден ближний привод и небольшой кишлак возле него, здесь же на бруствере стоит  счетверенный 12,7 мм пулемет ДШК. В связи с обычными простыми метеоусловиями у самолетов ДЗ боевая зарядка две Р-13М, две Р-60 и ПТБ.
30 июня 1983 г. Боевых вылетов нет, район Бамиана, где располагались две заданные цели, по данным вертолетчиков, закрыт облаками. Командир, замполит и НШ улетают в Кабул на военный совет. Ставлю боевую задачу летчикам на следующий день.
При нанесении ударов по наземным целям основными объектами являются склады оружия, группы мятежников в отдельных зданиях, лагерях, пещерах, позиции огневых средств ПВО, опорные пункты, караваны и т. д. Объекты ударов располагаются на расстоянии от 4 км от аэродрома (тогда за ударом могут наблюдать все желающие) до удаления 300 км.
Боевые вылеты можно было разделить по задачам и способам их выполнения. Основное количество вылетов выполняется на удары по наземным объектам, реже  вылеты на разведку, обеспечение групп штурмовиков, истребителей-бомбардировщиков, вертолетов и самолетов аэрофотосъемки Ан-30, эпизодически производятся вылеты из дежурного звена по самолетам-нарушителям.
Способы действий по наземным объектам следующие: удары по заранее заданным объектам в назначенное время, удары по вновь выявленным целям, удары по вызову. На удары по заданным целям сейчас приходится свыше 50% вылетов. Удары по вызову выполняются по команде с КП ВВС 40А или по команде офицера ВВС 40А, находящегося на борту самолета Ан-26РТ.
1 июля 1983 г.  На день у нас пока всего две цели. По первой с рассветом лечу на спарке впереди ударного звена, вместо САБов вешаю ФАБ-250.  Перед вылетом приезжает разведчик и на фотопланшете (плановой фотографии района) показывает цель, он же будет на вертолете целеуказания. Правда, не ясно, зачем сейчас целеуказание с вертолета, но в боевом распоряжении  вертолетчикам приказано указать. Взлетаем, разворот влево, выходим к Чарикару. Вот и цель - квадратная крепость между двух дорог.  Вертолетчики обозначают место  в  полукилометре от цели. Захожу на бомбометание, угол великоват, после сброса вижу, что перелет!  Далее по цели работает звено п/п-ка М. Степанова с ФАБ-500. Взрывы справа, слева цели, но не ближе 20 м. Для мирного время – отличный норматив, но сейчас цель практически невредима. Звено заходит на стрельбу из пушки по дополнительной цели – садику вблизи дороги (перед вылетом попросили разведчики – только что оттуда обстреливалась дорога). На земле разбираем  полет. Основной недостаток – низкая точность бомбометания, отличные нормативы мирного времени сейчас не подходят. Хотя, реально наряд сил по такой цели должен быть в два раза больше, и вместо 2 ФАБ-500 надо было бы использовать 4ФАБ-250 в двух заходах.  Цель поражается, как правило, при прямом попадании. При взрыве 500 кг бомбы даже в 20 метрах от глинобитного дувала, стены не разрушаются, а лишь немного повреждаются крупными осколками (остается ли что живое внутри внутри, неясно). Расшифровка фотографий результатов удара в этом случае показывает, что цель не поражена.
Сегодня 145-й полк уже не летает, готовится к перелету домой.
В 10-50 вылет восьмерки по цели в н.п.Харнабуль в 30 км Ю.В. Кабула. Интервал между звеньями 5 минут. Вертолет обозначает цель значительно южнее, однако мы, имея при подготовке фотопланшет цели, сразу ее находим. На этот раз удар точен, три прямых попадания, уходим после сбора наверх и наблюдаем атаку второго звена. Взрывы, расходящиеся круги ударной волны, столбы дыма, всплески пыли от падающих крупных осколков. На выводе из пикирования летчики выполняют отстрел инфракрасных ловушек, предназначенных для подавления (перенацеливания) головок ПЗРК. Пока у духов ракет немного, было несколько случаев пуска «Ред Ай» или «Стрел-2». «Стрелы», говорят польского производства, когда-то поставленные то ли Египту, то ли кому-то еще. Солнце уже высоко, в этом случае огонь с земли не виден. Когда зенитные установки стреляют из тени, с высоты хорошо видно дульное пламя, похожее на электросварку. В сумерки видны еще и трассеры, расчерчивающие полосами темное пространство наступающей ночи. В основном у духов крупнокалиберные пулеметы 12,7 мм ДШК, 14.5 мм КПВ, есть и 20 и 23 мм зенитные пушки, почти все из Китая. Однако попасть с земли в такой маленький самолет, как МиГ-21 на скорости 1000 км/ч, совсем не просто. Эффективная дальность стрельбы  составляет 1000- 1200 метров, т.е. цель практически не входит в зону огня. Уйдя вверх, на высоте 3000-4000 м самолет «растворяется» в ярком небе и практически не виден. Атака с разных направлений не позволяет вести заградительную стрельбу. На предельно малой высоте самолет хоть и находится доли секунд в поле зрения, но углы упреждения при этом немыслимы для обычного человека – стрелять надо с упреждением почти в километр.
На посадке у капитан Сергея Путятина разрушился правый пневматик – сказывается влияние высокогорья, скорости взлета и посадки повышенные. На взлете самолет с тонной бомб отрывается после пробега 2300-2500 м, хорошо, что полоса здесь длинная. На посадке летчик удержал самолет на полосе, но куски от колеса повредили отклоненный закрылок, его надо менять. Разбираем вылет, цель поражена, ясно, что при наличии фотопланшета целеуказание с вертолетов совершенно не нужно, вертушки  должны стоять в стороне в целях ПСО.
На завтра дают 5 ударов – нас интенсивно вводят в строй.
2 июля 1983 г. Вместо пяти ударов вынужденное безделье. Утро встретило мглой, гор вокруг не видно. Всю ночь дул сильный ветер, пыль с севера перевалила через горы, в долине она стоит до высоты 5000м. К 9 часам утра ветер усиливается, пыль уже везде, в воздухе, на полу, стенах, скрипит на зубах и зудит в носу. Особенно досадуют на погоду улетающие домой, сегодня должны прийти для них транспортные самолеты, но аэродром закрыт. Используем время для изучения опыта действий авиации. У наших предшественников 145 иап в воздухе была одна боевая потеря весной. При ударе пробило топливную систему, и летчик катапультировался в районе аэродрома при полной выработке топлива.  В кабульской эскадрилье на МиГ-21р  за прошлый год четыре потери и три погибших летчика. Больше всего, конечно, достается вертолетчикам.
Встретил на аэродроме своего бывшего командира эскадрильи в 773 иап в  Дамгартене подполковника Павла Ивановича Сименко, он здесь советник командира в афганском истребительном полку на МиГ-21пф.
3 июля 1983 г. Ночью ветер утих, нас встретили белые вершины окрестных гор и отличная видимость. Выполнил сегодня два удара. Первый, в районе Бамианского ущелья (н.п. Дахани Барми), звеном по 4 С -24. Второй, в районе н.п. Хайран, склад в двух домах на окраине поселка. Целеуказание снова бестолковое, после пятиминутных объяснений, выполняем удар,  прямое попадание  ФАБ-500 в северный дом. После посадки разбор вылета, который проводит представитель ВВС в ОГ ВС СССР заместитель начальника ГШ ВВС генерал-полковник И.Ф.Модяев, он смотрел на нас с Ан-26рт. Мужик вполне адекватный, в войну воевал на истребителе, в принципе, все замечания верны. Четвертый – шестой удары приходится отбить из-за ветра. 
4 июля 1983 г. Один вылет утром. Летим парой с В. Скворцовым, зарядка по 4 С-24. За нами увязался на спарке нач. отдела ИА ВВС ТуркВО генерал Г.Колодий.  Как всегда, когда следят сверху и хочется сделать лучше обычного, ничего не получается. Вертолетчики сначала указали цель на севере кишлака Раннее утро, против солнца нечего не видно. Доворачиваюсь, чтобы пикировать по солнцу, при интенсивном развороте теряю скорость, да и угол маловат, в результате даже на меньшей высоте пускаю 2 С-24 с недолетом. Вдруг вертолетчики начинают рассказывать про цель уже на востоке. Несколько минут уходит на вопросы и объяснения, наконец, цель вроде бы опознана, но на этот раз снаряды рвутся справа от нее. Вылет впустую, плюс «фи» от генерала!
Сегодня 145-й иап улетает домой. Прощаемся с летчиками на стоянке, теперь мы единоличные «хозяева» местного неба. После их отлета окончательно переселяемся на постоянные квартиры и потихоньку обустраиваемся. Живем в щитовом домике-модуле по звену в комнате, тем же составом, что и летаем. Командир располагается отдельно в  походном домике - «бочке» на колесах рядом с КП. Условия у нас вполне нормальные, комнаты по 30 м;, с небольшим предбанником-кухонькой, в каждой комнате кондиционер, холодильник. Вода есть постоянно, рядом скважина. Разобрали с некоторым недоумением, свои ящики, которые привезли на транспортном самолете. И зачем все это брали? Вспомнили недобрым словом наших «советчиков» из Минска. В результате пересчета на четверых оказались следующие запасы: мыла туалетного – 50 шт. хозяйственного - 47, зубной пасты -56 тюбиков, одеколона -23 флакона, стирального порошка – 15 кг, кипятильников - 5, один керогаз, один примус, две электроплитки, 10 пачек макарон и полкубометра консервов. Голодная смерть в ближайшее время нам не грозит, особенно если учесть, что питаемся в летной столовой. Столовая, конечно, не та, что дома, все продукты привозные. Вместо мяса, как правило, куры или тушенка, молоко и творог из порошка, из натуральных продуктов капуста и огурцы. Есть и совсем экзотические продукты: картофельное пюре из сушеного картофеля, консервированная вареная картошка в стеклянной таре, сыр  в консервных банках, светлый  тугоплавкий шоколад.
    5 июля 1983 г. Утром «оттаивали» штурмана от кровати, Виталий от радости, что, наконец, спит с кондиционером, поставил его на максимум, «приморозился» сам и заморозил нас.
Два плановых вылета. Первый на облет самолета после смены закрылка после  разрушения колеса у Путятина. Надо проверить  в полете работу системы СПС, заодно немного показать местным летчикам, что мы что-то умеем - за десять дней при ежедневных полетах ни один род авиации  здесь никто над  полосой еще не пилотировал. После проверки закрылка кручу пилотаж над стартом с высоты 300 м: вираж на форсаже, горка с переходом в вираж, пикирование, горка, переворот на горке, петля поворотом, двойной восходящий разворот с полубочкой вниз, полупереворот,  вертикальная горка с двумя фиксированными через четверть оборота бочками. 
Второй вылет выполняем звеном (по 4 С-24 у каждого) по цели в районе Митерлама. Вертолетчики вместо цели в Меразибанде обозначают цель 3 км северо-западнее (н.п. Гандалаш). Немного препираемся и бьем по указанной цели, причем довольно точно.  Делаем круг над целью, но ничего уже не видно, ветра нет, все закрыто пылью и дымом.
К обеду дают еще одну цель, по данным разведки в н.п. Чакарай, в 40 км Ю-В Кабула в 17 часов намечается совещание главарей банд. Удар в 17-10, летит пара старшего штурмана Виталия Евтухова с С-24, я пристраиваюсь к ним на спарке с РБК-250. Выходим в район, вертолетчики довольно точно обозначают цель – отдельно стоящие два дома, вокруг большой сад, на востоке голый бугорок. Виталий и Игорь выполняют по два захода, стрельба точная - по обоим зданиям прямые попадания. Целеуказатель просит отработать по саду, сбрасываю туда 2 РБК-250АО1сч – в них несколько сотен килограммовых осколочных бомб. После раскрытия кассеты на всей площади сада возникают мелкие вспышки, и он тонет в облаке пыли.   
Вечером с Виталием идем в гости к  Толе Рыбченко, нашему сослуживцу по Березе, сейчас советнику командира эскадрильи в афганском полку на МиГ-21. Проходим в городок, где живут афганские военные. Тут уж действительно в другой стране. Грязные дети, кухни с плитами на дровах на улице, запасы дров из бомботары на балконах. «Рыба» живет в двухэтажном доме, где только наши. Рядом небольшой бассейн, собака на длинной цепи. Внутренность двух комнат коммуналки под стать всему городку, где часть военных, в том числе офицеров, живут в глиняных землянках без света и воды. Посидели, выпили принесенную с собой бутылку сухого вина и по капле коньяку (Толя капал его в наши рюмки в другой комнате). Удивил, хотя нам конечно больше и не хотелось, рано утром летать. Вообще-то советники, при меньшей работе, и жизни с семьей, получают в несколько раз больше нас. Толя на боевом самолете (МиГ-21пф) вообще не летает. Пока не стемнело, пошли домой. У местных сейчас что-то вроде нашего поста (месяц рамадан), в светлое время нельзя ни пить, ни есть, и вообще ничего нельзя. Особенностей религиозной направленности здесь хватает. Утром, днем и вечером солдаты и офицеры на маленьких ковриках молятся по всему аэродрому.
6 июля 1983 г.  Рано утром летим в Бамиан, там недалеко от вертолетной площадки   склад оружия и скопление духов. Выходим в район цели и с высоты пытаемся найти ее по описанию из боевого распоряжения. Вроде бы вот три отдельных дома вблизи реки, поля с северо-востока и юга. Вертолетчики сбрасывают САБ в 400 м восточнее, но после дискуссии оказывается, что мы не ошиблись. С-24 перепахивают цели – стрельба довольно точная, в довершение Виталий сбрасывает 2 РБК-250. Второй вылет в район Джелалабада в 7 часов отбивают сверху, до 15 часов делать практически нечего. Понимаем, что главная проблема нашей жизни в убивании времени между полетами, и, особенно, вечером. Погода каждый день стоит совершенно одинаковая 0 баллов, видимость более 10 км, реально все 50,  день ото дня отличается лишь силой северо-западного ветра. Сказать, чтобы было очень жарко, нельзя, обычно днем +32-35;, редко до 38;. По данным метео, в Кандагаре днем сейчас +-45 бывает  и выше.
Внес личную  «доработку» в прицельное оборудование самолета -  из обычной резинки для трусов сшил петлю - держатель для карты. Теперь сложенную в нужном месте километровку цели можно прикреплять к подушке оптического прицела -  очень удобно, карта не на коленях, а перед глазами. Рекомендовал доработку всем летчикам.
Виталий день провел со своими баллистическими таблицами, пересчитывал углы прицеливания для различных бомб. Говорит, что наши предшественники не в полной мере учитывали высоту сброса, получалось, что углы прицеливания должны быть на 10-20; меньше, еще для большей точности можно учесть превышение высокогорной цели, это еще минус 10 минут на 1000 м. 
  Старший штурман в истребительном полку – особая должность.  Штурман полка должен быть специалистом в тех областях, вникать в которые у простых командиров-летчиков  не хватает времени, опыта, а, иногда  и знаний. Поэтому хороший штурман в полку ценился очень высоко. Без него ни один перелет, ни одна перегонка, сколько всех необходимых согласований, одна инструкция по производству полетов на аэродроме, которую надо переделывать по случаю разных причин, обычно раз в три года тянет на сотню листов с картами.
      Особая обязанность штурмана в авиационном полку – ответственность за вывоз бомб. Исторически сложившееся распределение ответственности в авиации: штурман за бомбы, начальник ВОТП – за ракеты и пушки.   В Афганистане наш начальник ВОТП оказался в Шинданте, основная боевая работа велась в Баграме поэтому штурман нес ответственность и за бомбы и за ракеты. Из ракетного вооружения по наземным целям  на МиГ-21 могли применяться неуправляемые ракеты С-5 (57 мм) в блоках УБ-32 или УБ-16 и С-24 (240мм). Первые по защищенным целям были малоэффективны и почти не использовались, поэтому  обычно  применялись С-24. Они обеспечивали большую точность, чем бомбы, хотя величина боевой части ракеты (120 кг) была все же маловата.
13 июля 1983 г. В дневнике появляются перерывы по причине однообразия жизни, дни отличаются только районами действий:
6 июля -  один боевой вылет,  4 С-24;
7 июля -  два, 2 ФАБ-500, 2 ФАБ-250, 2 РБК-250; 
8 июля - два, 4 С-24, 2 ФАБ-500, весь БК пушки,
9 июля – три,  2 ФАБ-500, 2 ФАБ-250, 2 РБК-250; 
10 июля - три, 4 ФАБ-500, 4 С-24, пушка в каждом;
11 июля – два, 2 ФАБ-500, 4 С-24, пушка;
12 июля - три, 4ФАБ-500, 4 С-24, пушка.
Сегодня месяц, как мы улетели из Березы, по этому случаю выполнили салют-проход над стартом. Вечером в кино не пошли, в первый раз варили  спагетти с тушенкой. Инициатор обжорства - Виталий, на него напала «жрачка», заодно немного отметили месячный юбилей. Завтра утром можно немного отоспаться, решил своим звеном полетать ночью, точнее удар и посадка в сумерки, самолеты ночью здесь почти не летают.
14 июля 1983 г. Два удара, как и планировалось, второй удар в сумерки. В темноте взрывы гораздо более яркие, чем днем, стрельба с земли тоже отлично видна, помимо дульного пламени, все небо расчеркивают трассеры снарядов. Заходы в основном на восток, на фоне еще светлого неба горы лучше видны. В полете АНО не включаем, на посадке ощущается, что ночью давно не летали.
16 июля 1983 г. Три вылета, во втором с ОДАБ-500П – объемно-детонирующими бомбами. Внутри бомбы быстро испаряющаяся горючая смесь. При ударе о землю первоначально срабатывает заряд, распыляющий содержимое. Образуется топливо-воздушное облако, а затем детонатор это облако подрывает. Правда, ОДАБ-500 предназначены для сброса с горизонтального полета. Они с тормозными  парашютами, вытащить которые нельзя. Однако в горизонтальном  полете на предельно малой высоте в горах много не полетаешь.  При применении с пикирования  получаются следующие параметры сброса: угол пикирования 40; (вместо обычных 30;), высота 800 м (вместо 1200 м), угол прицеливания 6;30;. С перегрузкой 7 вывод получался на высоте около 300 метров вместо 550 м с обычными бомбами. Низкий вывод означал большаую вероятность поражения с земли. В отличие от других боеприпасов, которые мы выбираем сами в зависимости от характера целей, применение ОДАБ было регламентировано и указывалось в боевом распоряжении.
Первый опыт применения ОДАБ не очень впечатлил, по крайней мере, сверху.  Если при  взрыве фугасной пятисотки  вспышка, круг ударной волны, всплески пыли от падающих крупных осколков, столб дыма и пыли до высоты  в полкилометра, то при взрыве ОДАБ только вспышка и  ударная волна, без дыма и пыли. Считается, что ОДАБ по основному поражающему фугасному действию превосходит обычные бомбы, особенно по целям, расположенным на открытой местности, в окопах и пещерах.
20 июля 1983 г.  17 июля  первый день за месяц, не летали, 18 июля выполнил  три, 19 и 20 - по четыре вылета. Сегодня в одном из полетов для подавления ПВО в районе цели попробовал применить РБК-250ЗАБ2,5. Зрелище внешне впечатляющее:  РБК, раскрывшись в воздухе, рассыпаются мелкими зажигательными бомбами. Часть из них загорается еще в воздухе, оставляя веер белых дымов. Вторая часть вспыхивает после удара о землю, оставшиеся продолжают взрываться и гореть на земле в течение нескольких минут.
Прослушивание канала управления ведется, кроме КП, и в «высотном» домике - месте хранения летной амуниции – ЗШ, масок, противоперегрузочных, высотно-компенсирующих костюмов, комбинезонов. Там же размещаются кабинет доктора и места отдыха летного состава. Наш «высотный» домик - это сарай из бомботары, гордо именуемый «Соколом». Назван он так задолго до нас, может быть в честь приятных воспоминаний о вояжах за самолетами на Горьковский авиазавод, с дальневосточного «Сокола» вроде бы тогда ни кого еще не было. Радиостанция в «высотке»  позволяет сократить время реагирования на вызов с ВзПУ. Пока офицеры боевого управления на КП переваривают информацию и утрясают вопрос вылета с КП ВВС 40 Армии, летчики определяют, кто, куда, на чем и  как летит. К моменту звонка с КП ударная группа уже запрашивает запуск, а через 10-15 минут после вызова «колеса уже в воздухе». Может быть поэтому МиГ-21 стали называть «Веселыми».  Су-17 получили прозвище «Стрижи»,  а Су-25 – «Грачи». У нас прилетевшее звено самолетов к повторному вылету готовится за 15-20 минут, бомбы, ракеты уже на тележках под крыльями и вешаются, не успеешь вылезти из кабины, патронные ленты для пушки тоже рядом.
Подготовка к вылету включает следующие действия: найти нужную карту цели, определить ее высоту, канал боевого управления, записать позывной вертолетов ПСС и  целеуказания  или наводчика на земле. На пути к самолетам, уточнить порядок удара в группе. После посадки в кабину, предварительно посмотрев на то, что реально висит, установить порядок сброса/пуска и углы прицеливания.  При ударах ближе 100 км никто не рисует пути и даже не считает точно курс, летаем не по курсам, а по направлениям, горам и ущельям.
При действии при проведении операции, все ее пространство  делится на районы  в 20 на 20 км, в каждом районе по сетке карты 1:200 000 размечены 100 квадратов 2 на 2 км.  Каждый большой квадрат делится еще на девять маленьких, со стороной в 666,6.. м. На каждую операцию наносится своя сетка. При подходе к цели командир ударной группы  связывается с авианаводчиком, сообщающим характер цели, ее  координаты, а также расположение  наших войск. Перед ударом войска часто обозначают себя дымами розового цвета. На операцию обычно получается 6-8 районов, в крупных операциях их количество бывает гораздо большим.
21 июля 1983 г. Постепенно наша нагрузка растет, выполнил сегодня пять боевых вылетов. Почти каждый полет на боевом самолете совершенствую технику стрельбы из пушки, обычно завершая удар по заданной цели, реже по обнаруженным зенитным установкам.  Трассирующих снарядов уже нет, все, что привезено с собой, расстреляно.  Наша заявка на патроны с трассерами утонула в «тыловом болоте».  С трассерами в одном заходе можно сделать несколько очередей, корректируя прицеливание, как в процессе стрельбы, так и между очередями. Это, конечно не та методика, которую нас учили в мирное время: на дальности 1500-1200 м короткая очередь и вывод - что попало, то попало.
В каждом полете используем форсажные режимы. Во-первых, на взлете набираем нужную высоту полностью на форсаже, помимо быстрого ухода от земли, оказалось, что это даже экономит топливо, т.к. большую часть маршрута летим на большой высоте. Во-вторых, часто приходится включать форсаж при энергичном вводе в пикирование,  иначе нагруженный самолет на маневре быстро теряет скорость. Ну и конечно, форсаж на выводе после сброса или пуска. Это позволяет без потери скорости выводить из пикирования с перегрузкой 7, быстро, с углом 40-45; уходить вверх, поддерживая на боевом развороте перегрузку 3-4, практически исключающую наведение ПЗРК.   
Помимо точности бомбометания, есть еще одна проблема - обеспечения постоянного контроля друг за другом в полете. Это необходимо на случай разных непредвиденных ситуаций. Удар выполняется последовательно одиночными самолетами. При достаточном остатке топлива обычно собираемся на кругу. Командир ударной группы после атаки цели уходит вверх, наблюдает за всеми, эшелонирует экипажи, выполнившие удар, и летчики собираются над целью. Основной недостаток такой организации удара - невозможность из-за значительной дальности четко контролировать состояние каждого члена группы, особенно в период атаки.  Сбор на кругу также занимает достаточно большое время, что нежелательно в случае большой удаленности цели. Разработал весьма простую форму организации  взаимного контроля, особенно удобную при атаках с несколькими заходами. Сначала атакует с одного захода командир группы (№1) и уходит вверх, его атака контролируется ведомым (№2), затем атакуют с двух заходов №2 и №3, они  контролируются как друг другом, так и командиром группы. После удара они собираются и уходят парой домой, после этого выполняют атаку №4, №1, №4. Затем командир догоняет четвертого и уходит домой вместе с ним.  В случае атаки по нескольким вблизи расположенным целям командир группы, наблюдая ход удара, перераспределяет цели в зависимости от их поражения. 
При ежедневных полетах появляется особая натренированность, кажется, что являешься частью этого металлического, но вполне одушевленного летающего существа. В любой момент очутившись в кабине, голова, руки и ноги сразу автоматически начнут действие под названием полет. Во сне тоже только полеты и удары.
Сегодня «день связи», наконец, получил первые два письма из дома, они из Белоруссии шли две недели.
22 июля 1983 г. Три вылета. Перерывы в дневнике все более увеличиваются по причине однообразности жизни. Удары, удары, удары, забываем понятие дней недели, суббота  не отличается от понедельника, а воскресение от пятницы. Наш командир, Петр Петрович Тарасевич, будучи на 10 лет меня старше и мудрее, как может, осаживает мой боевой пыл. Он понимает, что горы мы все равно не сравняем, очень хочет, что бы все вернулись домой. Хотя, все равно, интенсивность нашей работы по сравнению с нашими предшественниками значительно выше. Они летали обычно с половинной зарядкой, после обеда вообще отбивали удары по погоде. Сейчас ежедневный расход боеприпасов у нас  в полтора- два раза больше.
Сегодня при ударе на севере целеуказание было особенно отвратительным. Пришлось даже обозначать предполагаемую цель из пушки, по поднятой около цели  пыли, спрашивая эта или нет. На выводе почувствовалась непривычная тяжесть самолета, ведь обычно стрелял из пушки после сброса бомб, «налегке».  На форсаже с потерей скорости до 400, кое-как «выполз из горы»,  посмотрел даже разок на колпачок кнопки аварийного сброса бомб.
23 июля 1983 г. Три вылета. Ощущается нехватка боеприпасов. С подачи тыла командующий запретил летать  нам с полной зарядкой, стараемся обходить запрет, но теперь чаще вместо 4 ФАБ-250 берем 2 ФАБ-500, ее- то одну не повесишь. Ездил с инженером СБВ на склад боепитания смотреть, что там осталось. Довольно много ОФАБ-100-120, ну с этой мелочью летать будем, когда ничего другого не окажется и разве только с мнгоозамковыми МБД. Из пятисоток осталось немного ФАБ-500 (черные толстые М54, более «худые» серые Т, ТС и М62), есть БетАБ-500, несколько десятков ФАБ-500ШН. Довольно много еще старых черных РБК-250АО2,5,  обнаружил  РБК-500 ПТАБ2,5, РБК-500 и РБК-250ЗАБ2,5. Нашел похожие на ПТБ ЗБ-500СКС, а также неоперенные круглоносые ЗБ-500Ш - полутонные зажигательные баки с напалмом. Рядом на афганском складе лежат привезенные для Су-22 белые Х-23, наш ответ американским «воробьям» AGM-12. Ни разу не видел, чтобы «сухие» их применяли. После инспекции определили, какие боеприпасы будем вывозить на промежуточный склад в первую очередь. Озадачил штурмана полка Виталия  расчетами режимов сброса зажигательных баков и РБК, сейчас он сидит за баллистическими табллицами и чешет «репу» родной НЛ-10.
В последнее время иногда в качестве целей иногда дают целые населенные пункты. Только за два дня их набралось четыре, все  в одном районе  (Пачахак, Петау, Мана, Великолай).  Вчера обратил внимание, что взрыв фугасной бомбы срывает с деревьев все листья, в радиусе метров сто от взрыва все деревья остаются с голыми ветками.
Наше счастье, что крови  мы обычно не видим. Не видим результатов нашей работы, просто знаешь, попал - не попал. С одной стороны, нет мучений совести, когда попадаешь в цель или попадаешь не туда, с другой, мы практически неуязвимы, и нет злости от потерь, которая на войне играет не последнюю роль. Только, когда видишь, что стреляют по тебе и твоим товарищам, просыпается особый азарт и удовлетворение, когда очередь из пушки гасит язычок пламени на земле.   
24 июля 1983 г. Четыре вылета. Четвертый был в 17- 40 по вновь заданной цели без целеуказания. В описании цели было сказано, что это площадка в 15 км от аэродрома левее взлетного курса, севернее ее границы большие деревья. На запрос о том, что нельзя ли удар перенести на полчаса раньше, с КП ответили, что мачт по волейболу на этой площадке между двумя соседними отрядами «духов», по данным разведки должен начаться в 17-30. Ну в 17-30,  так в 17-30!  Больше на том месте в волейбол никто не играл, да и площадки не осталось. 
Виталий, в условиях местного дефицита прохладительных напитков, заинтересовался идеей обеспечить друзей качественным питьем. Верблюжья колючка, заваренная кипятком, якобы панацея от всех желудочных болезней, уже всем изрядно надоела, и штурман решил наладить массовый выпуск кваса. Летная столовая, в условиях жаркого климата и хождения разных инфекций производить его отказывалась, и старший штурман в воспоминаниях о далеких белорусских временах, решил лично организовать производство. Сорокалитровый бак от мин, десяток батонов хлеба,  пару килограмм сахара и процесс пошел! Клиническая проверка напитка на сослуживцах показала, что при его употреблении пищеварительный цикл сокращается до нескольких минут, то ли вода не та, то ли климат. Через некоторое время все же желудки наши попривыкли, теперь продукция широко популярна и распространяется  под товарным знаком «Evtuhoff and K;».  В последнее время от кваса ходим раздутые как бочки. Виталий повесил на двери комнаты объявление с приглашением на дегустацию, на которое мы сразу добавили приписку «Средства от диареи бесплатно!».
В самый разгар испытаний Виталию попался под руку наш секретарь парткома Николай Николаевич Барабашов, имеющий одну слабость – болезненную брезгливость. Виталий начал издалека, вспомнил старые времена и угостил Колю свежеприготовленным квасом. Просто проверить крепость желудка подопытного показалось маловато, видя, как под нашими взглядами Николай Николаевич осторожно вливает в себя небезопасный продукт, Виталий стал рьяно отгонять от бака мух:
- Удался видать квасок - совсем замучили паразиты - вчера полкружки опарышей с бака снял, сегодня  крысу еле спас!
До выхода  Николай  Николаевич еле добежал!
  25 июля 1983 г. Два вылета. Во втором, ближе к вечеру, вместо бомб повесил найденные ранее на складе  ЗБ-500СКС.  Удар по координатам операции опорный пункт духов возле н.п. Махмудхейль в 20 км северо-западнее Кабула. Солнце уже низко, цель в тени. Захожу на нее, бросаю баки с пикирования. После вывода на земле видно только небольшое горящее пятно. Очевидно, при большом угле встречи баков с целью  нормального разброса содержимого по площади не происходит. ЗБ надо бросать только на малой высоте с горизонта.
  В тени ущелья внизу отчетливо видны  вспышки зенитного огня,  Пока остальные летчики продолжают атаку, снижаюсь в полумрак ущелья. Перезарядка, пологое пикирование, огонь, за  4 секунды уходят все 200 снарядов. Резкий вывод, форсаж, перегрузка  8 на выводе совсем неощутима, вверх, с углом 40;, к солнцу!   
27 июля 1983 г.  Всего один вылет. Должны были с утра работать по вызову, но вызовы  не состоялись. Днем храпели и с лихвой возместили ранний подъем, потом на старте выстирали комбезы, и снова дрыхли до ужина. Послеобеденный сон уже входит в привычку,  ночью получается 4-6 часов, а остальное днем. Иногда летаем и после обеда, но в жару интенсивность полетов ниже. На земле турбохолодильник, подающий в кабину охлажденный воздух, не работает, поэтому из кабины вылезаешь несколько влажный, если не сказать мокрый.
Наши новые комбинезоны желто-песочного цвета - полное дерьмо, пачкаются, мнутся и всего за месяц уже изрядно обтрепались. Хоть и стираем их через 4-5 дней, все равно ходим грязные, как трактористы. Стиркой тыл здесь не озадачен, наладить прачечную для всех – неимоверно трудное дело, поэтому все, в том числе, постельное белье, стираем сами.
В спокойной обстановке днем иногда заглядываем на позицию подготовки ракет, недалеко от стартового домика, где нашими предшественниками оборудована баня с бассейном. Баня так себе, греется очень долго, а бассейн хорош, одна деревянная стенка полностью открывается наружу и на ней можно позагорать. Телефон тоже рядом, в случае чего быстро отреагировать на изменение обстановки, до высотного домика 100 метров. 
С точки зрения убиения вечернего времени у нас есть кино (каждый день, но ходим раз-два в неделю, так как привозят муру, да и начинается в 20 часов, а нам вставать в 3), телевизор, первая московская программа с 16-30 и сильными помехами (за месяц не смотрел ни разу), настольный теннис, бильярд, и поход в гости к девушкам. Еще можно придумать какой-нибудь праздник с ограниченным приемом «антигрустина», вроде дня рождения Винни Пуха, 300-летия тульского самовара или торжества по случаю выдающейся победы над клопами (победа конечно локальная, под воздействием химического оружия большая часть только отступает на время в соседние комнаты).

На снимке справа налево командир 927 иап полковник П.Тарасевич, замполит полка Н.Гайдадин, начальник штаба полка А.Стецюк, заместитель командира н.Карев.