9. Новая неприятность воспитателя Анны Ивановны

Повторный Практикум по исполнению ТН для Анны Ивановны принес ей новые неприятности. И вестником их снова оказалась Верка Саврасова, по клчке Верка Бешеная!
– Анна Ивановна, разрешите обратиться!
– Тебе чего, Саврасова? – Желания говорить по душам у воспитательницы не было, да и пройденный Практикум все еще давал о себе знать, не смотря на то, что и благодарность была от самого господина Нимрода за героические муки, которые Ольге и Анне пришлось претерпеть ради защиты реноме школы, и что помощь школьный фельдшер оказал, и муж потом долго ухаживал за ее истерзанной попой и настойчиво предлагал сменить работу.
– У меня для Вас важная инфа.
Анна Ивановна была удивлена. Верка Саврасова еще ни разу не подходила к своей воспитательнице с таким делом. А тут желает сообщить что-то важное, да еще по своей инициативе!
– Ну, докладывай!
– Я скачала с Интернета видео с Вами.
– То, где я вас секу? И в чем важность этой информации?
– Нет, не это. Я скачала то, где секут Вас.
Анна Ивановна непроизвольно поперхнулась. Мозг выдал вихрь мыслей о последствиях, каждое из которых одно другого страшнее. Напряжением воли она сохранила невозмутимость.
– И в чем важность этой информации?
– Я Вам сочувствую. Я даже не предполагала, что и Вас так…
– Что так? – Голос Анны Ивановны стал ледяным. – А на ком мы технику ТН осваивали, прежде чем получили право пороть вас, драгоценных негодниц?! А теперь ты можешь представить, какую мы несем  ответственность в случае косяка в этом деле. Ладно, спасибо за сочувствие. Что еще?
– Вы неплохо терпели.
– Мне надо было доказать, что в этом для вас нет ничего опасного. А то ранее попавшее в Интернет видео моей работы с вами много шума наделало.
– Вам дать адрес, откуда скачала?
– Лучше скажи, как ты это видео нашла!
– Через поисковик по запросу.
– Что запрашивала?
– Телесные наказания.
– Что хотела найти?
– Инструкции для воспитателей.
– Зачем?
– Чтобы знать, чему и как вас учат.
– На своей заднице не поняла, чему ваших воспитателей учат?
– Чему учат – поняла, захотелось узнать, как учат.
– Вера, это информация ДСП (для служебного пользования), не предназначенная для широкого доступа. Кроме того доступ к ней наверняка закрыт для несовершеннолетних. Ты отвечала на вопрос, что тебе исполнилось 18 лет?
– Да!
– Ты знаешь, какая за это у нас предусмотрена ответственность?
– Знаю.
– Признаешь, что нарушила запрет умышленно?!
– Признаю.
– И что мне с тобой прикажешь делать?
– (Саврасова про себя, неслышно) Обратилась на ты, значит пороть еще не решила. (Вслух) Анна Ивановна, решать, что со мной делать – это ваша обуза!
– Ты заслуживаешь наказания. Со снисхождением за честность и с ужесточением за умышленность. Впрочем, твоя честность очень похожа на дерзость. Так что снисхождение под вопросом. Что скажешь в свое оправдание?
– Я никогда не оправдываюсь!
– Признаешь, что заслужила порку?
– Признаю.
– Ты, идя ко мне, осознавала свои нарушения?
– Да, я осознавала, что могу быть подвергнута воспитательным болевым воздействиям, как здесь называют порку розгами.
– И все равно пришла?
– Сами видите.
– Что тобой двигало?
– Я считала, что как староста, обязана сообщить Вам эту инфу.
– Что, даже с риском получить порку розгами, как ты называешь воспитательные воздействия?!
– Я надеюсь на разумность моей воспитательницы. – Вера смотрела Анне Ивановне в глаза спокойно и невозмутимо.
– У тебя, Саврасова, очень выборочное отношение к обязанностям старосты. А что если я тебя, вот сейчас, отведу в рыдальню и подвергну убедительной воспитательной процедуре?
– Получу о Вас ценную информацию, и родители мои, кстати говоря, тоже! Вам ведь надо сообщить им, за что и на что я снова нарвалась.
– И что будешь делать с полученной ценной информацией, за которую заплатишь такую цену?
Информировать родителей Верки Анне Ивановне не хотелось. Отец непременно начнет расспрос, который очень на допрос смахивает.
– Буду учитывать.
– Как?
– Буду с ее помощью точнее прогнозировать последствия своих действий.
– Тебе все еще не надоело учиться на своем опыте?
– Дешевле не получается.
– Кого еще ознакомила с этим видео файлом?
– Никого. Даже родителей.
– Хочется тебе верить! – Анне Ивановне показалось, что Верка не врет. – Дай сюда твой ноутбук. Сейчас на моих глазах перекинешь ко мне этот видеофайл и ссылку на него в Интернете. Потом сотрешь у себя с ноутбука и сам файл и ссылку на него и вычистишь корзину.
– Слушаюсь! А что будете делать с видео, выложенным в Интернете?
– А ты что предложишь?
– Ну, тут есть несколько вариантов…
– Давай, докладывай свои варианты!
– Ну, можете написать свой коммент. Типа, убедитесь, козлы, что в этом нет ничего настолько ужасного, что невозможно было бы сохранить свое здоровье и личное достоинство!
– Ну, ты Саврасова – уникум! Вот честно, не ожидала такого ответа. А чего тогда требуешь, чтобы я тебя секла без посторонних?
– Потому что: «Не хвались, идучи на рать. Хвались, идучи с рати»
– Считаешь, что я могу этой поркой хвалиться!?
– Считаю, что у вас есть и такая возможность.
– По принципу плюй в глаза, все равно Божия роса?
– Бесстыжесть тоже способ защиты личного достоинства, особенно когда тебя хотят унизить.
– Предлагаешь своему воспитателю проявить бесстыжесть?
– Я вам не могу ничего предлагать. Я всего лишь выполняю ваш приказ доложить варианты, как можно реагировать на это видео в Интернете. Что вам делать, решать будете Вы!
– Все дерзишь, Саврасова?
– Я добровольно сообщила вам информацию, которую вы не знали. А теперь честно и откровенно отвечаю на ваши вопросы, что можно сделать. Я всего лишь излагаю варианты, а принимать и выполнять решение – это ваша обуза.
– Какие другие варианты у тебя есть?
– Можете потребовать удалить это видео. Например, на основании требований владельца авторских прав. Но при этом надо будет решить еще несколько трудных задач.
– Назови эти задачи?
– Надо найти и уничтожить все остальные нелегальные копии этого видео. Я не знаю, чем гарантировать, что это удалось выполнить. Знаете фразу: «Рукописи не горят»?
– А чем ты можешь гарантировать, что у тебя нет еще копий этого видео?
– Только честным словом. И только за себя!
– Думаешь, что копии могут быть еще у кого-то?
– Не следует исключать такую возможность!
– Откуда они могли появиться еще у кого-то?
– Да хоть из Интернета! Кстати, я удалила адрес и не могу теперь зайти на этот сайт и сравнить никнейм автора, выложившего это видео и никнейм автора, который выложил видео, на котором вы нас истязаете. Предлагаю вам поручить эту работу нашему преподу по ИТ. Пусть разберется.
– Он мне не подчиняется…
– Просите директора.
– Все-таки даешь советы!?
– Нет, только обращаю ваше внимание на имеющиеся варианты. И то только на те, которые сама сейчас вижу.
– Значит, есть и другие?
– Не могу знать! Может и есть, но я их не знаю.
– Что еще можешь сказать?
– На данный момент больше ничего.
– Ступай! Я еще подумаю, как с тобой поступить.
– Слушаюсь!

Верка не знала, что ее скрытый враг Танька Чебрикова сумела прошедшей ночью тайно скопировать себе на флэшку этот файл с Веркиного ноутбука, когда он стоял на зарядке аккумулятора. Пароль на входе в систему на своем ноутбуке Верка считала бесполезным. Преподы, если потребуется, просто прикажут открыть для них доступ. А подлянку от своих одноклассниц она не ждала!» – Анне Ивановне было, о чем подумать.
 Не знала Верка, что Танька сумела так же подслушать ее разговор с Анной Ивановной.