Лубянка

Утро выдалось удивительным. Пока я тянулся в кровати, затрезвонил телефон. Лениво беру телефон и, не глядя на номер, отвечаю:
 - Да?
 - Доброе утро, Анатолий Иванович. Это капитан госбезопасности Юрий Максимович Литвак. Хочу вас сообщить, что вас просят явится в Главное управление ФСБ России по адресу Большая Лубянка, дом 2, сегодня в 11.00.
Бодрость полилась по всему телу. Взволновавшись, я спросил:
 - А по какому вопросу?
 - Вас на беседу просит явится директор ФСБ.
 Лихорадочно собравшись, я кое-как позавтракал и отправился на Лубянку. Приняли меня внимательно, вежливо. Пришлось подождать в приемной, так как я пришел в 10.50. Наконец, меня пригласили в кабинет к директору ФСБ.
Я вошел в этот сравнительно небольшой кабинет. Первое, что бросилось мне в глаза - это проницательный взгляд Ленина, Дзержинского, Сталина и Путина, уставившиеся на меня. Также в углу я заметил небольшой бюст Дзержинского. Директор обладал неприметной внешностью крепкого мужчины лет 55-ти. Он пожал мне руку и указал на стул. Я, видимо, слишком долго смотрел на портреты советских вождей и президента.
Директор тоже обернулся, посмотрел на портреты и, улыбнувшись, сказал:
 - Ленин тут очень давно. И Сталин тоже. Мы их портреты не убираем - история, все-таки. Говорят, когда Андропов пришел сюда после Семичастного, первое, что он приказал - убрать Хрущева. Но Хрущева тут не было. И Брежнева тоже никто не вешал. А Семичастный, кстати, Сталина не любил, но так и не убрал. Есть даже анекдот - говорят пришел сюда как-то Хрущев, общался с Председателем КГБ. Говорят, говорят, но что-то Хрущева бесит. Он в итоге разозлился и говорит: - Почему это у тебя Сталин висит? Семичастный, посмотрев на Сталина, ответил: - Для профилактики.
Я пристально слушал, забыв о том, что меня зачем-то позвали в кабинет к Директору ФСБ.
 - Знаете, что забавно - в 90-ые мои предшественники так и не решились их убрать. А Ельцина не повесили. А жаль.
Наконец, я вгляделся ему в глаза и он перешел к цели моего визита.
 - Я пригласил вас, Анатолий Иванович, для деликатной и ответственной задачи. На днях наш президент, после долгих просьб общественности, пообещал в ближайшее время решить вопрос о секретных архивах ФСБ за 1930-ые годы и об их частичном рассекречивании. Мне было поручено сформировать комиссию по публикации секретных материалов Центрального архива ФСБ. Комиссия, разумеется, будет под моим общим шефством. Кроме кадровых сотрудников и историков ФСБ мы посовещались и решили попытаться пригласить вас, Анатолий Иванович.
Я был несказанно поражен. Не ожидал, что начнется долгожданная работа с архивом.
 - Это работа очень продолжительная, Анатолий Иванович. Вы себя зарекомендовали, как честный, ответственный исследователь. Мы хотим оформить вам соответствующий допуск и постепенно начать работу с архивом.
Наше беседа продолжалась недолго. Я согласился. Вскоре со мной связался сотрудник ФСБ и начался долгий подготовительный период по оформлению допуска к документам совершенной секретности, бюрократические процедуры, проверки. Так прошло два месяца - прежде, чем я был допущен до Центрального архива. За это время директор ФСБ сформировал довольно обширную комиссию, исследовательский аппарат которой возглавлял историк, генерал ФСБ Кромник. Также туда вошло около 30 историков, разных взглядов. Предварительно также было отсеяно такое же количество историков по разным основаниям. Наконец, мы взялись за работу.
Прошло 5 лет. Мы работали все это время. Генерал Кромник умер и комиссию возглавил полковник ФСБ в отставке, также историк госбезопасности Иваненко. Многие умерли, кто-то совершил самоубийство. Пик безумия наступил, когда Иваненко умер от сердечного приступа прямо в Центральном архиве.
Наконец, руководство не выдержало. Новый директор ФСБ вызвал меня, как самого старшего из исследователей в комиссии. Я пришел в тот же кабинет, никак не изменившийся с приходом нового обитателя.
 - Что происходит, Анатолий Иванович? - вопрошал сравнительно молодой директор. - Я, честно, слабо представляю, что там есть, в этом архиве. Мы говорили с директором, когда я еще был его заместителем. Он тоже имел слабое представление. Поэтому, нам очень интересно, что же там такое. Но почему-то все умирают. Объясните, Анатолий Иванович?
 - Вам коротко или долго?
 - Попробуйте коротко для начала.
 - Все было не так. Это перевернуло мировоззрение многих из нас. И я испытал сильнейшие потрясения. И либеральные историки, и правые историки и коммунисты-историки - у всех волосы дыбом стоят. Там совершенно перевернутая картина мира.
 - Что же там?
 - Жуткие репрессии. И совершенно оправданные. Анархия по всей стране. Власть мало что контролировала. Вся страна пронизана была шпионами и настоящими вредителями. Агентами. Фактически, шла гражданская война, вплоть до 1937 года. А в 1937 году она прекратилась.
 - Кто же победил?
 - Никто, они временно прекратили. Потому что надвигалась война.
 - Что же в этом потрясного?
 - Как что? Сталин, оказывается, имел меньше власти, чем нынешний Путин. И что большевики мало что контролировали. Что все оказалось не так. Не так как рисовали коммунисты, не так как нам рисовали правые. Все оказалось гораздо сложнее.
 - История, сложная, как сама жизнь, - усмехнулся директор ФСБ. - Вы готовите публикации?
 - Как это можно публиковать? Это же обелит коммунистов - а они ваши враги?
 - Дело не в этом. Путин распорядился опубликовать постепенно. Надо готовить публикацию. Только из-за вас, историков, все застопорилось. Надо было просто чиновников туда отправить.