6. А prisoner

Следуя по мрачным коридорам вслед за Чудовищем, Тайлер опасливо и боязливо осматривается по сторонам, цепляясь взглядом за уродливые статуи и старинные пыльные гобелены.
Зверь молчал, слегка хрипловато дыша. Держа канделябр перед собой, он шёл в самую глубь тёмного коридора со старинными портретами, даже на секунду не оборачиваясь, чтобы проверить, идёт ли юноша следом.
Тайлер несмело поднял взгляд на спину, укрытую алым рваным плащом и тихо спросил:
-Куда Вы ведёте меня?
-В Восточное крыло, — хмурясь, ответил Зверь, тяжело ступая по каменным плитам пола.
-А что там?
-Твоя комната.
-Разве я не пленник в Вашем замке?
-Только скажи, и я верну тебя в ту холодную неприступную башню с единственным окном где-то под сводами потолка.
-Нет-нет, — быстро отвечает Тайлер, опуская взгляд в пол.
-Тогда иди молча.
На какое-то время молчание и тишину между ними разрывает только лёгкое шуршание тяжёлых тёмных гардин на окнах и постукивание каблуков по каменным плитам.
Когда коридор наконец заканчивается, Чудовище оборачивается и с тихим утробным рычанием произносит:
-Иди по лестнице на следующий этаж, затем по коридору направо. Никуда не сворачивай и нигде не останавливайся. — Подумав, он добавляет: — Мне не нужны проблемы из-за твоего любопытства. Доброй ночи.
И Зверь, фыркнув, уходит вниз по лестнице. Остановившись у её подножия, он добавляет:
-И ещё, не смей соваться в Западное крыло.
-А что там в Западном крыле? — Спрашивает Тайлер, пытаясь всмотреться в темноте в лицо Чудовища.
-Твоя смерть.
С этими словами он исчезает во мраке, оставляя юношу одного наедине с бесконечно высокими, как ему показалось, сводами замка, с его угрюмыми барельефами и кровожадными хмурыми гаргульями.
Выдохнув, он медленно поднялся по лестнице и, превозмогая любопытство, свернул в нужное крыло замка. Следуя по коридору до комнаты, Тайлер всё время вздрагивал, ведь настенные канделябры сразу загорались, как только он проходил мимо них. Замок было как будто бы живой, и это пугало молодого человека.
Толкнув нужную дверь рукой, Тайлер неслышно проскользнул в комнату и осмотрелся. Пыльно и сыровато, несколько мрачно и ветхо, но всё же убранство комнаты было роскошным и богатым, просто несколько устаревшим.
На негнущихся ногах Тайлер подошёл к кровати и, издав жалобный стон, упал на подушки без сил, сжав руками простыни. Руки дрожали, в голове неприятно шумело, а на глаза наворачивались слёзы, он просто не мог вынести того, что случилось с ним сегодня, поэтому тихо заплакал, закрыв лицо руками.
За окном падали крупные хлопья снега, в комнате горел камин, ярко освещая некоторые тёмные её участки, и стояла почти полнейшая тишина, разрушаемая лишь редким потрескиванием поленьев в огне и тихими глухими всхлипываниями.
Юноше казалось, что этому дню суждено стать последним в его жизни, поэтому во что бы то ни стало ему нужно было что-то предпринять. Пока не стало слишком поздно.
Вскочив с кровати, он, окрылённый безумной идеей, распахнул створки шкафа и, схватив ворох одежды, начал связывать рукава платьев и камзолов вместе, прикрепляя их к простыням. Открыв окно, он привязал эту своеобразную верёвку к позолоченной ножке кровати и скинул в окно конец, сразу выглядывая и высматривая ворох вещей в полутьме и заснеженности замка.
Нет, этих вещей не хватало даже на четверть спуска, замок был огромен, а его башни и стены слишком высоки, чтобы из него можно было так просто сбежать, особенно таким способом.
Вернув «верёвку» обратно, Тайлер закрыл окно и, снова всхлипнув, прижался к стене и скатился по ней, осев на полу и схватившись за тёмно-каштановые волосы. Его переполняло отчаяние, ведь теперь он пленник в этом отвратительном логове огромного и жуткого монстра, жестокого
Он отпустил отца…
и беспощадного.
Юноша уже хотел было дать волю слезам и накопившимся эмоциям, но внезапно створки шкафа сами закрылись и чей-то женский голос воскликнул на ломаном диалекте:
-Юноша! Это ведь не конец света, не следует убиваться. Хозяин очень добрый, просто Вам нужно узнать его получше.
Тайлер вздрагивает и вскакивает с пола, нервно оглядываясь.
-Кто здесь?
Слёзы мгновенно сменяются удивлением на лице, когда он видит, как огромный бледно-лиловый шкаф открывает глаза и говорит своим таким же большим ртом-створкой, как будто измазанным помадой:
-Не бойтесь, дорогой. Я не кусаюсь, зубов у меня уже лет пять нет.
-В-вы… — Бормочет Тайлер, отходя на шаг. — В-вы г-говорите…
-В наше время женщине не запрещается говорить, милый мой мальчик, — улыбается шкаф, и Тайлер чуть не падает в обморок.
-Но Вы же предмет мебели! — Не выдерживает он, падая на кровать. — Вы же, чёрт возьми, шкаф! Антресоль! Вы — тумбочка-переросток и…о боже мой…
Последнюю реплику Тайлер шёпотом выдыхает, когда видит, как дверь в комнату открывается и в помещение вкатывается столик на колёсиках, а на нём чайник, чашка и маленькая тарелочка с печеньями. И всё бы ничего, можно было бы даже обойтись без картины «Крик» и припадка, но чайник вдруг корректно заметил:
-Вы поступили весьма храбро, молодой человек.
Тайлера унесло. Минут пять он не мог сказать ровным счётом ничего, но позже, сумев с собой совладать, он тихо пролепетал:
-С-спасибо.
Кажется, ему предстоит узнать ещё очень много сюрпризов в этом странном и ледяном месте.