Заповедник Собачьих Душ

Нудный осенний дождь поливал яблони, траву, крыши вольеров. Собаки прятались в будках, пережидая ненастье, и только Щенок лежал под яблоней, свернувшись клубком. Мягкая, лишенная подшерстка детская шубка намокла, Щенку было холодно, тоскливо и одиноко. Пытаясь согреться, он прятал под себя  то лапки, то мордочку, но не шел в сухой и защищенный от ветра вольер.  Ему казалось, что тем самым он признает свое поражение, смирится с необходимостью жить так же, как его родители, как все дворовые псы, и будка станет его домом навечно. Щенок отчаянно не хотел этого, он мечтал вернуться в дом, где провел первые месяцы своей, пока еще совсем коротенькой, жизни. В доме, теплом и уютном, было много вкусных и интересных штук, но главное – там жили Люди. Щенок хотел к Людям, с другими собаками ему было скучно.
Дождь наконец прекратился, Щенок задремал и пропустил тот момент, когда появились они. Их было трое – три огромных, величественных Пса невиданной мощи и красоты, два белоснежных и рыжий.
- Это он? – смерив Щенка тяжелым пронизывающим взглядом, спросил гладкошерстный белый пес. Он был не таким уж высоким, в холке заметно ниже рыжего, но настоящий богатырь: широкогрудый, с квадратной головой, с литыми мышцами – пожалуй, даже свирепый отец Щенка, вожак питомнической стаи, не рискнул бы затеять с ним драку.
- Он, он! – радостно подтвердил рослый рыжий пес. Он был самым крупным и самым молодым, а его лапы были такой толщины, словно он собирался родиться лошадью, но в  последний момент передумал. 
- Мелковат что-то, - с сомнением в голосе протянул гладкошерстный белый.
- Он же еще ребенок, - вступился за Щенка третий гость – пушистый белый кобель, на вид самый старший из троих.
- Я не ребенок, мне уже восемь месяцев! – возмутился Щенок. – Я здесь живу, это мой  дом! А вы кто такие?
- Мы – аралезы, -  улыбнулся пушистый, глаза у него были добрые, и Щенок решил, что бояться нечего: этот пес не даст его в обиду. – Я - Хранитель.
- А я – Воин, - чуть наклонил гордую голову гладкошерстный белый.
- А я – Целитель! – завилял хвостом рыжий.
Щенок озадаченно переводил взгляд с одного на другого, ничего не понимая. Кто такие   аралезы? Что значит быть Хранителем, что именно он должен хранить? Ну, Воином – понятно, а Целителем? И самое главное, что этим троим нужно от него, Щенка?
- Давай по порядку, малыш. Аралезы – это ангелы, которые раньше, на земле, были собаками, - будто прочитав его мысли, пояснил длинношерстный Вожак. – Кто такие ангелы, надеюсь, ты знаешь?
- Люди говорили, что ангелы – это такие существа, которые приходят им на помощь, - неуверенно ответил Щенок.
- Примерно так.
- А что, все-все собаки потом превращаются в аралезов?
- Не все, - покачал головой вожак. – Сначала нужно встретить своего Человека и полюбить его больше жизни. Жить для него и, если понадобится, умереть за него. Научиться его понимать, читать его мысли, чувствовать, чего он боится, кто желает ему зла. Стать его лучшим другом, как бы его вторым «я».
- Это, наверно, очень трудно, - испугался Щенок. – Люди такие непредсказуемые!.. А что бывает с теми из нас, кто так и не встретил своего Человека и в аралезы не попал?
- Они возвращаются в Заповедник, - печально ответил Хранитель. – И пробуют еще раз и еще…
- В Заповедник?..
- Ну да. В Заповедник Собачьих Душ. Это такое место, вроде псарни Бога. Кто такой Бог, ты слыхал?
- Он всех нас создал – собак, Людей, лошадей, кошек, яблони… И заповедал нам, собакам, верой и правдой служить Людям и восполнять собой то, чего им недостает.
- А недостает им любви, смирения и доброты, - кивнул Хранитель. – Именно поэтому наши души Бог создал из чистого вещества любви. Но поскольку они изначально связаны с душами людей, мы можем осознать себя, сделаться разумными только благодаря своему Человеку. Человек должен полюбить собаку и возвысить ее до себя.
А если собаке не повезет и она проживет свой век с Людьми, которым нужны только ее сила, храбрость и острые зубы, или чутье, или красота, за которую дают медали на выставках, - ее душа какое-то время отдыхает в Заповеднике, а потом возвращается на землю, чтобы родиться заново. И попытаться все-таки встретить того, кто подарит ей бессмертие.
- А разве не Бог дарит бессмертие? – удивился Щенок.
- Людям – Бог, а нам – наши Люди, - вступил в разговор Воин. – Они для нас как бы иконы Творца.
- Мы же звери, мы несовершенны разумом, - согласно кивнул Хранитель. – Нам не постичь Бога непосредственно, а Человек – это Образ Божий! 
- И в то же время его можно обнюхать, лизнуть, дать ему лапу! У него есть голос, один звук которого делает нас счастливыми, есть лучший в мире запах, есть руки, чтобы чесать, обнимать и гладить! – подхватил рыжий.
- А какой он – этот Заповедник Собачьих Душ? – спросил Щенок, глядя на Хранителя: тот внушал ему наибольшее доверие.
…И увидел огромный, абсолютно пустой двор-колодец – ни травинки, ничего. Весь этот двор был заполнен собаками всех пород, мастей и размеров. Собаки безостановочно бродили с места на место, но не играли друг с другом и казались находящимися в полусне.
- После окончания своей земной жизни они засыпают, - донесся до Щенка голос Хранителя, - их посмертие похоже на дремоту. А потом рождаются снова, чтобы искать, пока не найдут. Пока не встретят того, кто очеловечит их, пробудит их сознание, введет в мир человеческих чувств и отношений. Такие, как мы, уже не «засыпают» и не попадают в Заповедник – мы продолжаем свой путь в пакибытии, свободные, разумные, сознающие себя. И в этом одна из задач Людей – пробуждать души зверей и дарить им подлинное, а  не потенциальное бессмертие. Служить для нас проводниками в Царствие Небесное. Бог нами не занимается, звери – зона ответственности Человека с тех пор, как Адаму было доверено дать им имена.
- Немного обидно, что Бог нами не занимается, - огорчился Щенок.
- Ну, не то чтобы совсем… Он иногда помогает Человеку встретиться с его Собакой. И всегда слышит Собаку, если она просит за своего Человека.
- А кто такие Хранители? Что это значит?
- Мы храним счастье своих Людей, их покой и радость. Утешаем, когда они  отчаиваются, мирим, когда ссорятся. Вот как это делал я – не мне судить, хорошо или плохо…
И перед внутренним взором Щенка замелькали картинки, как на экране большого плоского телевизора, который по вечерам смотрели Люди в доме. Пушистый белоснежный пес с доброй смеющейся мордой сопровождал двоих Людей – Мужчину и Женщину. Женщина казалась совсем молоденькой, Мужчина был взрослым, но оба они светились  красотой и счастьем. Между тем жилось им трудно: они то и дело переезжали с одной съемной квартиры на другую, денег не хватало, Мужчина время от времени терял работу, Женщина ссорилась со своей матерью и плакала от обиды.  Однажды Мужчина ушел на работу и не вернулся: его ждала другая Женщина, старше и увереннее его молодой жены - она ездила на красном автомобиле, носила каблуки, красила губы алой помадой и тратила в ресторане за один вечер больше, чем жена Мужчины зарабатывала в месяц.
Белый пес как мог  утешал свою хозяйку, которую оглушило предательство Мужчины – ведь она верила ему и думала, что они лучшие друзья. Пес не понимал, как хозяин мог так поступить – он не умел предавать и не знал, зачем Люди это делают. 
Через некоторое время Мужчина вернулся, и Женщина простила его, но из их отношений ушла прежняя искренность, пропала радость. Женщина больше не верила своему Мужчине…
- Что было потом? – спросил Щенок.
- Я состарился, мои глаза потускнели, нюх притупился, зубы стерлись, а потом и задние лапы отказали, - ответил Хранитель. – Я упал на прогулке и не смог подняться, хозяевам  пришлось нести меня домой. Им было очень тяжело — я ведь не  пудель. Ненадолго Хозяйке удалось продлить мою жизнь, но вскоре мои лапы отнялись во второй раз и это был конец. Всю мою последнюю ночь хозяйка сидела со мной на полу, плакала, обещала, что мне не будет больно, просила у меня прощения, сама не зная за что. Потом пришел доктор, сделал укол, и я уснул, положив голову ей на колени. Я долго и счастливо жил и хорошо умер. Моя сила иссякла, здесь, на земле, я больше не мог помочь моей хозяйке. И вскоре меня сменил он.
- Я, - подтвердил Воин. – Для нашей хозяйки наступали черные дни, ей требовался защитник. Я был силен, храбр и готов заслонить ее от любого врага.
Снова замелькали кадры фильма: Женщина, повзрослевшая и уже не такая жизнерадостная, как раньше, и гладкошерстный, атлетического сложения Пес у ее колена. Вот двое нетрезвых верзил преграждают ей дорогу в парке – совсем юный Пес с грозным рыком встает на дыбы, целясь вцепиться ближайшему противнику в пах. Вот в родном дворе Женщину и Пса берет в кольцо большая стая бродячих собак, крупный, с овчарку, вожак прыгает первым – Женщина сбита с ног, сразу два зверя рвут ее куртку, еще три повисли на Псе, который стряхивает их с себя одного за другим и швыряет на землю. Победа! – Женщина снова на ногах, она и Пес наступают, стая пятится, огрызаясь и рыча. Вот Женщина с Псом выходит из лифта – в подъезде расположилась компания странно одетых людей, они пьют из пластиковых стаканчиков жидкость с мерзким запахом, лица у них багровые, глаза оловянные. Женщина говорит им что-то резко и повелительно, Пес делает шаг, поднимая на холке и хребте щетинистый гребень – хватая бутылки, стаканчики и нарезанную дешевую колбасу, трезвеющая на глазах компания впопыхах вываливается на мороз.
- Отвага и хладнокровие – это разные таланты, - чуть смущенно признался Воин. – Я не всегда успевал подумать, прежде чем действовать, легко поддавался гневу, готов был живьем проглотить каждого встречного пса. Хозяйка полушутя, полусердито звала меня «Взрывпакет»: она частенько летела кувырком, удерживая меня от расправы над соперником ценой синяков и ссадин. То, что я никого не убил, - ее заслуга. Ей говорили: «Продай, продай это чудовище! Это не женская собака, ты с ним не справишься! Рано или поздно он сожрет  какого-нибудь выставочного чемпиона, невовремя сказавшего «гав», и ты не расплатишься!» Но хозяйка не могла предать нашу дружбу. Я не слушался никого, кроме нее, и был по-настоящему опасен, поэтому за семь с половиной лет моей жизни мы с ней не расстались ни на день. Даже больная, с высокой температурой, она пристегивала мощный карабин к проваренной стальной цепочке, которую я носил вместо ошейника, и мы шли гулять. А когда врачи уговаривали ее лечь в больницу,  она сказала «Нет» и подписала бумагу, означавшую, что в случае ее смерти никто не выдвинет против них обвинение. Я защищал ее, но без нее и сам оказался бы в опасности: большой город жесток к собакам, особенно большим и грозным, которых никто не пожалеет,  как безобидных крошек.
Мужчина почти не принимает участия в жизни Пса – не гуляет, не возится с ним, как гулял и возился с его предшественником. Он занят своими делами, которые идут все хуже и хуже. В жаркий день чудовищно жаркого лета «Скорая» увозит его в больницу – страшное слово «инфаркт» падает на Женщину, как тяжелый камень. Дважды в день она ездит навещать Мужчину и ухаживать за ним, а в остальное время работает, плачет или молится. Молодой Пес, еще недавно по-щенячьи  хулиганистый, за несколько недель становится взрослым суровым кобелем, опорой хозяйки и мужчиной в доме.
Проходит несколько лет. Пес уже немолод, он заматерел, но до старости еще далеко. Между тем Мужчина уже не тот, болезни надломили его дух, он зол на себя за немощь и бессилие – и срывает зло на своей Женщине. Дома каждый день ругань и крик, хозяйка плачет, и Пес тоже плачет – молча, без слез, положив тяжелую голову на лапы. Впервые он не в силах защитить своего Человека – ведь обидчик тоже свой, и его он тоже любит. Любит, несмотря на то, что Мужчину давно и откровенно раздражают и Женщина, и ее Пес. Каждый день он кричит на них, багровея от злобы. Женщина с Псом надолго уходят гулять – и часами бродят по улицам, не спеша возвращаться в дом, где смердит безумием и ненавистью. Женщина становится все печальнее и бледнее, в ее коротко стриженных русых волосах появляется седина.
- Когда я заболел, хозяйка не сразу это заметила, - заговорил Воин. – Я скрывал это, пока мог, я же видел, как она измучена, как ей тяжело… А потом стало уже слишком поздно. Как меня ни лечили, я был обречен. И однажды на рассвете встретил смерть, как последнего врага.
Рычание Пса, содрогающегося в предсмертной агонии. Женщина, стоя на коленях, целует оскаленную мертвую морду. Поджатые губы Мужчины, пустые глаза, в которых нет ни сожаления, ни сочувствия, ни теплоты…
- Наша хозяйка осталась одна, больше некому было поддержать ее и утешить. И тогда мы вдвоем, посоветовавшись, решили, что ей нужен он, - добавил Хранитель, кивнув на рыжего.
- Я Целитель, - заговорил рыжий Пес. Не только в его росте и золотистой масти, но и в грустных добрых глазах было что-то не совсем собачье, скорее, лошадиное. – У нас, Целителей, короткая жизнь, но те, кто лечит мигрень или, скажем, ревматизм, имеют шанс прожить хотя бы пять-семь лет. Я прожил всего лишь два с половиной года.
- Но почему? – удивился Щенок. – Ты ведь такой большой и сильный!
- Я родился больным, но это почти не проявлялось до поры до времени, - объяснил рыжий. – Мой недуг мог бы спать еще несколько лет, но зимой моя хозяйка слегла. Она была при смерти, и тогда я попросил Бога… в общем, я вызвался умереть вместо нее.
Перед глазами Щенка вновь замелькали кадры фильма: Женщина в бреду металась на смятой постели и стонала от боли, градусник показывал 40+, и некому было принести ей стакан минералки или чая с лимоном, потому что Мужчина волновался лишь о том, как бы не заразиться самому. Затем картинка поменялась: Женщина, исхудавшая и бледная, пошатываясь, брела на кухню, чтобы заварить себе чай. Ее запавшие, обведенные темными кругами глаза смотрели осмысленно, и на  умирающую она уже больше не походила.
…А потом испуганный Щенок жалобно заскулил, увидев, как огромное тело рыжего Пса с грохотом бьется в конвульсиях. Зрелище было таким ужасным, что Щенок зажмурился и спрятал мордочку в лапах, чтобы не смотреть. Женщина тоже была напугана и металась, не зная, чем облегчить страдания друга.
…Ветклиника. Таблетки. Уколы. Приступы утром, приступы по ночам. Полный невыразимого страдания  собачий вой, круглосуточно  лежащие на виду шприцы с  обезболивающим. Пропитавший квартиру стойкий отвратительный запах лекарства. Заплаканная Женщина, ночами читающая блоги ветеринарных врачей и форум поддержки владельцев собак-эпилептиков.
- Хозяйка делала все для меня, буквально все, - улыбнулся Целитель. – На какое-то время мне даже стало лучше. Ненадолго, но еще полгода-год я бы, наверное, мог протянуть на лекарствах. Но тут внезапно умер Мужчина.
- Он что, тоже болел?
- Конечно. С его-то болезни все и началось, - вмешался Воин. – Знаешь, бывает так, что Люди не могут смириться с тем, что теряют что-то: богатство, здоровье, положение в обществе, – и ищут, кого бы обвинить в этом. Так произошло и с нашим хозяином: он решил, будто болеет не потому, что уже немолод, что много курит и плохо питается, так как сидит без работы и в доме постоянно нет денег, а потому, что жена все делает не так. Не уберегла, недодала, недолюбила, недосмотрела…
- Но, знаешь, он хороший человек, - сказал Хранитель. – Когда я был молод, они с нашей хозяйкой жили счастливо. Он даже ходил со мной гулять!
- Конечно, хороший. Просто у него было… как же оно называется… не помню, – вздохнул Целитель. – Но из-за этого хозяин был как бешеный. А потом вылечился, и все стало как прежде. Снова они с хозяйкой вдвоем смотрели кино, плакали и смеялись в одних и тех же местах, беседовали о книгах, вместе наводили порядок в доме: он пылесосит, она моет полы…
- Они очень любили друг друга, - вставил Воин.
- Конечно, - согласился рыжий. - Из любви к ней он ни слова не произнес об эвтаназии, когда стало ясно, что у меня за болезнь. Он даже помогал ей водить меня в лечебницу!..
- Как вы можете его оправдывать? – воскликнул Щенок. – Будь такой злой Человек моим хозяином, я бы укусил его – вот так! – и убежал!
Воин и Целитель молча переглянулись, а Хранитель сказал:
- Видишь ли, маленький брат, в каждом Человеке есть тьма, и каждый хоть раз в жизни был этой тьмой побежден. Важно, чтобы победа тьмы не стала окончательной.
Щенок подавленно молчал. Он не предполагал, что Люди такие сложные существа.
Картинки замелькали вновь. Мужчину увезла «скорая» - домой он возвратился в гробу. Сразу же после смерти хозяина приступы рыжего Пса участились и усугубились, лекарства больше не облегчали его состояние, и меньше чем через три месяца его мучения оборвал усыпляющий укол.
- Я первым узнал, какая участь ждет хозяина, - вздохнул Целитель. – Мы с хозяйкой случайно встретили его на прогулке, и я увидел ангела смерти за его плечом. И не посмел к нему приблизиться. Они с хозяйкой подумали, что моя болезнь зашла слишком далеко и я уже не узнаю своих, но это было не так. Я один понял, что происходит. И когда хозяйка провожала мужа в больницу – я уже знал, что больше его не увижу. Это было тяжело, я ведь любил его. Хозяйку я любил сильнее, и оставить ее было еще тяжелей. Но я больше  не мог выполнять свою работу Целителя, мое тело отказывалось мне служить, мой мозг разрушала болезнь, мои страдания были невыносимы.
…Женщина с застывшим, пугающе неподвижным лицом опускается на пол в прихожей и устраивает на коленях голову рыжего. Агонии нет: пес просто закрывает глаза, дышит все реже и наконец вытягивает тяжелые львиные лапы. Последнее, что он чувствует на пороге смерти, - обнимающие его руки хозяйки, родной запах и голос, шепчущий ласковые слова…
- Человек, медленно погибающий от мучительной неизлечимой болезни, может извлечь из этого пользу, - проговорил Хранитель. – Покаяться в грехах, переосмыслить свою жизнь, подготовиться к встрече с Богом. Другое дело мы, собаки: мы безгрешны, основное содержание  нашей жизни – служение Людям, а Бога мы никогда не забываем: каждый из нас видит Его в своем хозяине. Поэтому наши безысходные страдания не имеют смысла, и хорошо поступают те Люди, которые находят в себе силы освободить нас от них. И совсем  хорошо, если у Человека хватает духу быть со своей собакой до конца. Обнимать, гладить, говорить о том, как она ему дорога, держать ее голову на коленях… Я умер именно так.
- Я тоже, - улыбнулся рыжий. – Хозяйка проводила меня до дверей, за которыми ждал хозяин. Теперь мы с ним вместе, хотя меня иногда призывают на службу. Но я еще неопытный аралез, мне предстоит многому научиться.
- У тебя любящее сердце, это главное, - ободрил его Хранитель. – Ты же помнишь, как появился первый аралез?
- Конечно, помню. Аралез значит «лизун», «вылизывающий». Первым аралезом после смерти стал Пес, пришедший вместе со своим хозяином-пастухом поклониться Богомладенцу-Христу. Он лизнул Спасителя в личико, и Тот радостно засмеялся, а Дева Мария улыбнулась.
С тех самых пор аралезы приходят на помощь людям, умирающим раньше назначенного Богом срока. Невидимые для окружающих, мы спускаемся к больному или раненому и вылизываем ему лицо, приводя в чувство. Очнувшись, человек ничего не помнит. Только маленькие дети иногда спрашивают: «А где же собачка?»
«Это ты-то собачка? - хмыкнул про себя Щенок. – Скорее уж лошадка».
- Ну, к делу, братья мои, - вмешался Воин. – Ты, конечно, понимаешь, почему мы здесь? Нашей хозяйке нужен новый друг.
- Мы выбрали тебя, - добавил Хранитель.
- А кем же он станет – Хранителем, Целителем или Воином? – спохватился рыжий.
- А на кого из нас ты хотел бы походить, когда вырастешь? – спросил Воин.
- Конечно, здорово быть таким, как ты, - вздохнул Щенок, - но, боюсь, я недостаточно храбрый для этого. – И он посмотрел на Хранителя.
- Быть по сему! – улыбнулся Хранитель и лизнул щенка в черный кожаный нос.
- Нам пора, - сказал Целитель.
- Прощай, маленький брат. Береги нашу хозяйку! – попросил Воин.
- Как же я ее узнаю? – заволновался Щенок. – Я не очень хорошо запоминаю внешность Людей. Их лица для меня – расплывчатые смутные пятна, не более.
- Это в порядке вещей, - успокоил его Хранитель. – Мы, собаки, немного подслеповаты, Человек для нас – не лицо, а запах, голос, прикосновение, звук шагов… Не переживай, хозяйка сама тебя узнает. И назовет по имени.
- Откуда ей знать мое имя?
- Откуда Адам знал, что нужно назвать самую первую собаку – Собакой?..
Три Пса расправили крылья – странно, но до сих пор Щенок даже не заметил, что они крылаты! – и в несколько могучих взмахов растаяли в непроглядном, беззвездном осеннем небе. Щенок побрел к себе в вольер, чтобы как следует поразмыслить обо всем, что видел и слышал. Вдруг дверь дома открылась, выпустив сноп яркого электрического света, и на пороге появилась Человеческая Мама (так Щенок и его братья и сестры называли хозяйку своих родителей).
- Где ты, малыш? А ну-ка, пойдем в дом! Завтра за тобой приедут, нужно тебя искупать – а то всю машину перепачкаешь, вон какой ты мокрый и грязный!
Удивленного Щенка повели мыться, после чего он поел и заснул, утомленный впечатлениями. Во сне он видел Мужчину, играющего с рыжим Псом, смеющимся во всю клыкастую  пасть и по-лошадиному взбрыкивающим от восторга.
…На следующий день к вечеру в питомнике появились две Женщины: одна с любопытством оглядывалась по сторонам, зато другая, кажется, не видела никого и ничего, кроме Щенка.  Она протянула к нему руки и позвала по имени, которое дала ему мать. Щенок доверчиво прижался к ней – и скоро уже ехал на заднем сиденье автомобиля, устроившись на руках у хозяйки и впитывая всем телом ее живое тепло. От усталости и избытка эмоций Щенка клонило в сон. Сквозь дрему он видел темное небо в окнах машины, а в небе – проблеск чьих-то золотистых и серебряных крыльев…