Мальчик

Обычный зимний день. Дети школы №177, наверняка, только-только начали проходить формулу дискриминанта.

— Ольга Юрьевна, а я не понял.

— Кирилл, что тебе не понятно? Давай я объясню еще раз?

— А я не понял, зачем мне всё это нужно.

В классе раздаётся смех. Дети, казалось, что с них взять? Совсем ещё «маленькие» люди в нашем обществе. Пройдет время и, благодаря влиянию окружающих, они станут личностями, психика которых будет формироваться индивидуально в сравнении с другими детьми. У всех у них разные судьбы, и поэтому разное прошлое и будущее.

Уже к полудню Кирилл медленными шагами брёл домой, мельком оглядываясь на цветные, но грязные витрины магазинов; на бескрайнее, но туманное небо.

— Зачем я хожу в школу? Зачем мне учить эти всякие формулы, что я получу с этого?

Мальчик был растерян, он всерьёз задумался над «проблемой», которая, словно яблоко с дерева, упала ему на голову и прояснила обман, следовавший за ним уже несколько лет средней школы. Его ведь интересовало совсем другое.

Он очень любил паровозы. Ему нравилось смотреть на них, слышать звонкий шум колёс в ушах, когда они с семьёй возвращались с дальнего странствия и ни день и ни два он засматривался, как меняются разноцветные пейзажи полей и деревень за окном. Чувствовал всем своим телом тёплый летний ветерок, который, посвистывая, дул с форточки и растянутое «чуу-чуу-чух» эхом раздавалось с соседних вагонов и, словно являлось успокоительным, снотворным. Он, как совсем крохотный младенец, засыпал на верхней полке плацкарта, будто в коляске, когда мама ещё укачивала его. Для Кирилла это было невероятным счастьем, наивным и детским, когда мама заходила в комнату и сообщала: «Кирилл, летом мы едем к дедушке в Молдавию! На паровозе, не на самолете, как ты и хотел.»

Мальчик был по-настоящему и искренне рад. Рад, что они с дедушкой снова будут путешествовать, ходить к Арке Победы, поедут в Сахарну, наделают кучу незабываемых фотографий, глядя на которые, будут вспоминать о прошедшем лете.

Кириллу нравилась девочка. Девочка была, как говорится, первая красавица школы. Её шикарные, длинные волосы; светлые глаза и хрупкие плечи завораживали озорных мальчишек всего класса. Горделиво и свысока смотря на других учениц, она не успевала принимать подарки от своих юных поклонников. Кирилл понимал, что он не является каким-то особенным из всех, и навряд ли она когда-нибудь заметит его. С непреодолимым желанием выделиться, он решил делать ей самые необычайные сюрпризы. Однажды даже смастерил ей самодельный паровоз! Безумно красивый, сколько часов Кирилл просидел, раскрашивая каждый штрих, каждое колесо, каждую линию горизонтали и вертикали на нём, а вот котёл и экипажную часть он покрыл особенной масляной краской, чтобы придать ещё больше блеска и красоты своему строению. С трепетом он завернул его в подарочную упаковку и на её день рождения преподнес ей: «Сонь, это тебе. Я не знаю, понравится ли тебе это, но я правда очень старался. Это самое дорогое, что у меня есть.»

С жадным интересом девочка начала раскрывать подарок.

— Ого, Кирилл, ты правда.. сам это сделал? Ты.. молодец,— Соня как бы невзначай достала паровоз, с умным видом стала крутить его то на 90, то на 180 градусов и начала детально рассматривать совершенно новую вещь в своей коллекции.

Ах, как лицо Кирилла засияло от такой ёмкой, но ценной для него похвалы! Он очень и очень обрадовался, что угодил подарком Сонечке.

— Да, сам! Всё сам. Лишь некоторые части мне помогал приклеивать папа. Тебе правда нравится?

— Да-да!... Конечно! — отвечала немного насмешливо, но довольно убедительно Соня, — У меня как раз недавно родился маленький брат, это будет его новая игрушка. А если ты хочешь подарить подарок, которым буду пользоваться именно я, то мог бы купить что-нибудь из косметики или ожерелий. Саша вот сразу догадался об этом, а я между прочим была так удивлена, когда он достал серёжки из кармана, я сразу поняла, что они очень крас…

Как же быстро меняются человеческие эмоции. Радость детского сердца в момент превратилась в резкое душевное опустошение. Дальше Кирилл не слушал. Он уже и не мог слушать. Его глаза, еще минуту назад сверкавшие, в один миг поникли. Опустились. Застыли. Губы сжались, будто были затянуты нитями, а небольшой подбородок медленно начинал трястись, лишь стиснутые зубы спасали его от подкрадывающегося плача. Стеклянным взором мальчик наблюдал за тем, как Соня резкими и грубыми движениями, что-то явно увлеченно (для себя) рассказывала, размахивала руками, держа при этом бедный и хрупкий паровозик. К сожалению, Кирилл отчаянно понимал, что его часовые старания обречены, явно паровоз не доживёт и до младшего брата Сони. Девочка способна и без него справиться с уничтожением тендера. Он отогнал мысли о том, чтобы вернуть игрушку, ведь это всё-таки подарок, который создавался исключительно для неё, и он посчитал это крайне неправильным, если забрать его назад. Мысли о спасении целого экипажа заменялись всё более личными.

В мгновение наш герой стал задумываться о том, что вроде бы перед ним да, та самая Соня, ради которой ещё вчера, он был готов совершить всё, что угодно, как казалось ему. Не спать ночами, засиживаться до упадка сил, лишь бы создать нечто такое особенное, во что бы он вложил душу, потратил бы свое время и излучал бы свои чувства. Для того, чтобы выглядеть чем-то большим в её глазах, чем остальные. Стать хоть ненамного ближе других.

Но вот, как оказалось, Соня отнесёт это своему младшему брату, который закинет этот самодельный вагон в большую игрушечную корзину через день, после того, как он ему надоест. Кирилл думал, что он делал не так. Неужели, нужно быть как все? Делать то, что делает его окружение? И тогда впервые в его голове прозвучали слова: «Зачем мне всё это нужно?»