Проповедь

Проповедь.
Человеку светскому трудно привыкнуть и принять священнослужителей и студентов духовного учебного заведения. Но если воцерковлен, то сразу проникаешься уважением и любовью к ним. Вот и меня Господь сподобил послужить для них в лазарете, будучи уже пенсионеркой.

Когда я была еще совсем молодой,  работала в родильном доме, и когда поток рожениц казался неисчерпаемым, сил у нас, сотрудников, не хватало на все. И не было в душе той любви, которую хотелось иметь. И много, много раз ходила я в храм, и просила Господа подарить мне истинное милосердие к моим пациенткам, любовь безответную. И вот Господь одарил. Я касалась твердою и теплою рукой женщины и говорила ей простые, но такие действенные слова: «Не бойтесь. Поможем, чем можем, а можем и умеем мы многое». И видела в глазах ответ: доверие. И ранее были мы ответственны ко всем, но эти глаза обязывали к еще большему.

Ранее я поражалась тому, как можно любить ближнего своего, как самого себя, если я сама себя и не люблю, и не жалею, и не лелею. Но тогда, увидев те взгляды пациенток, я вдруг поняла, что уважаю себя за то доверие, за то, что имею в душе и в уме своем. То есть я полюбила себя, полюбив других людей. Господь даже слова расставил каждое на свое место.

Вот и в лазарете, где находились мы, словно на другой планете, я любила всех девушек и юношей - 
студентов,  и жалела их, ибо, они, оставив дом свой, приехали со всего бывшего Союза на учебу, сопряженную многими, очень многими трудностями. И болели они частенько, поменяв резко климат родного города или деревни, на наш,  северный.

И студенты были со мной доверительны, как и я с ними. Частенько, рассказывая о себе, о своих родителях, они открывали душу свою. И я поражалась чистоте их помыслов, и сама старалась измениться к лучшему. Они стали в этом смысле моими учителями.

Однажды, Сереженька   попросил послушать меня проповедь, которую он подготовил для прочтения в  храме академии перед паствой и своими ребятами. Наконец, уже к вечеру мы с ним уединились в единственно свободном помещении лазарета: процедурном кабинете. К нам присоединился его однокурсник. Чинно уселись мы с ним на кушетке, а Сережа встал перед нами, и прочел проповедь. Я смотрела на него со вниманием. Лицо его было чистым и простым. Он говорил высоким слогом о Господе, поучал нас, призывая к смирению, и глаза его светились такой добротой, такой любовью, что я поразилась глубине его чувств. Я подумала о том, что нет, сама себя «доброй» назвать не могу, каковой меня называют другие, и нет у меня высокой жертвенной любви, какую Господь даровал Сергею.

Он прочитал проповедь в храме, и смиренно пришел доложить мне об этом. «Я немного не уложился во времени. Читаю, заканчиваю, а ребята подняли мобильники и стали размахивать ими, улыбаясь» -  рассказал он.

Прошло еще сколько-то времени, и Сережа снова заболел. Он лежал в палате вместе с первокурсником  Иоанном. И я, как прежде обращалась к ним за какой-нибудь помощью. Ребята всегда помогали нам там, где была нужна мужская сила. Однажды, часов в пять дня, я обратилась к Иоанну: «Ваня, сбегай за Серегой, я заварила чаек, побалуемся»!  «Светлана Яковлевна, отец Сергий прилег отдохнуть. Я полагаю, мы не будем его беспокоить».  Я обомлела! И сколько мыслей промчалось в моей голове, сколько чувств, пока я не нашла, что ему ответить…   Значит Сережа уже священник. Дело в том, что на службу я хожу в храм, рядом с домом, на Васильевском острове, и мне не удалось увидеть,  как рукоположили отца Сергия. Я была смущена, рада за них обоих,  так как может радоваться мать за своих детей.

И  увидев отца Сергия, я преклонялась перед ним: «Отец Сергий, благословите». И он с добром и любовью благословлял меня, напутствуя.

Но прошли выпускные экзамены, студенты собирались домой. Отец Сергий пришел в лазарет проститься с нами, сетовал о том, что трудно будет ему привыкать жить без нас. Но я, как и прежде, нашла воодушевляющие слова, он успокоился, попрощался, благословляя нас…

2010 г. Светлана Назарова.