Грешная история

   Вспоминаю трагический случай из моей детской биографии. Когда по первости в деревню привозили кино, то  движок устанавливали на улице, на стене дома - простыню. Кино смотрели все вместе: и ребятня , и взрослые. Но построили клуб;   детей перестали пускать на взрослые сеансы.
   Вот, по зиме уже привезли кино " Фанфан Тюльпан ". Так уж нам, ребятам, хотелось посмотреть его! Мы кругов десять вокруг клуба сделали, "приклеиваясь" к окнам, занавешанным изнутри ( вдруг, да в какую щёлочку увидим, как там целуются...) Но - тщетно! Сёмочка придумал, и мы через чердачное  пожарное окошко пролезли в помещение, очутившись за экраном, в полуметре от него. Экран был прозрачный и всё было видно, только отдельными фрагментами. Но чувство радости от того, что мы всё-таки достигли цели, скрашивало все неудобства просмотра. Даже гром динамиков, которые были установлены тут же, не лишал нас этой радости.
   Время, надо сказать, было позднее. Набегавшись по морозцу вокруг клуба и устроившись в тёплом уголочке, с потухшим интересом к Фанфан Тюльпану и его поцелуям, я быстро уснула. Когда картина
кончилась, ребятки потихоньку выползли - и по домам.
   Проснулась я, наверное, от установившейся тишины, а, может, от неудобства позы, одежды... Шторы на окнах были отдёрнуты, слава Богу, и зал был освещён ярким лунным светом. Со всех ног я бросилась к двери, но она была крепко заперта на замок снаружи. Ногами я колотила в дверь, кричала, что есть мочи, от обиды и от ужаса. Вдруг я услышала, что кто-то, вроде, поёт на улице и стучит. Всё было верно. Это сторож Федора ( глухая полунормальная тётка) ходила вокруг клуба и, чтоб не уснуть, орала песни, и колотила палкой по стенам. Я обрадовалась и забралась на подоконник, вцепившись по бокам в косяки, прилипла к раме так, что сплющила всё лицо, вытаращила и без того большие глаза. Наверное, я что-то выкрикивала, не помню сейчас.
  Бедная Федора, увидев в освещённом лунным светом окне пустого клуба " распятого ребёнка ", хорошо, что не лишилась последнего ума; но язык у неё отнялся.
Она что-то бессвязно замычала, замахала руками, потом закрестилась и на подкашивающихся ногах понеслась невесть куда, лишь бы подальше от дьявольского видения...
   Навстречу ей уже шли мои родители, которые оббежали всех моих подруг и вычислили место моего пребывания. По поведению Федоры они поняли, что не ошиблись, и с большим трудом заставили её идти с ними, чтобы открыть двери клуба. Когда сторожиха поняла, в чём дело, она захохотала, пыталась что-то рассказать,  но, к сожалению, язык её не слушался.
   Вот такой грех случился в моей детской жизни. Оправдывает меня то, что потом  Федора сошлась с одним бывшим заключённым, оставшимся жить здесь, в Сибири, так как семья от него отказалась; она забеременела и... О! Чудо! Федора заговорила. Вот что делает с человеком СЧАСТЬЕ.

                ( Благодарю за помощь в редакции рассказа А.Н.Назарова )