Русский пост- и метамодерн через призму iPhuck 10

Снова, третий год подряд выкатываю вам лонгрид о русском пост- и метамодерне в честь международного дня меня. Да, сегодня мне 31, а Владимиру Георгиевичу Сорокину вчера исполнилось 62 года и три четверти. Но сегодня мы ломаем игру и переворачиваем традицию. В этом тексте немало его упоминаний, но на острие вдохновенной (и нихуя не подготовленной, полностью писал вчера) аналитики — «iPhuck 10» Виктора Олеговича Пелевина, вышедший в конце прошлого сентября. После прочтения я понял, что ничего настолько сильного Пелевин не выпускал со времён «Empire V», то есть 10 лет — и был рад увидеть ту же самую мысль в рецензии Галины Юзефович.

Пелевина я долгое время не любил. Причём по большей части демонстративно, с мало аргументированной позиции вроде «Сорокин лучше». Но к определённому моменту, перечитав все вышедшие книги Пелевина в хронологическом порядке и местами преизряднейше прихуев, решил, что фигуры такого масштаба уже сравнению на «больше-меньше» не подлежат. А в этой книге Пелевин сделал вообще практически всё, чего я мог от него хотеть: замесил в точнейших пропорциях искусствоведение, футуристическую научную IT-фантастику, социальщину меньшинств и детектив, выпек это в форме занимательных персонажей, избирательно и метко присыпал гротеском и даже обошёлся почти без своих фирменных интерпретаций буддизма в откровенном виде.

Роман отправляет нас ко второй половине текущего века (было бы интересно дожить до её наступления, хотя бы просто поглядеть, что как). Перспективы информационного общества и его гаджетов на повестку дня Сорокин в 2017-ом выносил в «Манараге», Пелевин делает это здесь. Порфирий Петрович, главный герой «iPhuck 10» — полицейский алгоритм, который о каждом своём служебном расследовании пишет книгу. Лично меня как человека, имеющего отношение к IT, подкупает отношение ко всем научно-фантастическим штампам, связанным с этой сферой. Либо отказ от них, либо деконструкция, третьего не дано. Порфирий — именно алгоритм, а не андроид, андроиды-то неимоверно заебали, даже Нолан-младший не смог предложить что-то актуальное в «Мире Дикого Запада», обвешав сериал кучей штампов и какой-то электронной эзотерикой. К концу первого сезона вроде начинает проклёвываться разумное зерно, но его нужно не проебать, что при такой тяге создателей к стереотипам будет весьма сложно. А Порфирий Петрович у Пелевина откровенно и без пафоса заявляет: я алгоритм; вам кажется, что я с вами веду глубокомысленную беседу, а на самом деле я просто комбинирую слова и словосочетания из своей базы данных. От пошлых рассуждений о наличии интеллекта или сознания у алгоритма мы здесь, к счастью, избавлены и подведены к простой мысли: информационная энтропия не позволяет человеческому интеллекту создать искусственный. По крайней мере, до тех пор, пока у кода нет возможности адаптировать себя эволюционно.

Другая сторона романа — это социальная подоплёка. И здесь Виктор Олегович тоже, как и Владимир Георгиевич, волей-неволей выруливает к антиутопическим мотивам. Но если в антиутопиях Сорокина в последние 10 лет просматривается горькая русская усмешка, то у Пелевина усмешка здесь — глобальная и отстранённо-издевательская. Половая ебля вживую — практически вне закона из-за дикого искусственного вируса, беременность генерируется медицинским путём, а для удовлетворения похоти есть чудесные высокотехнологичные агрегаты: тот самый вынесенный в заглавие айфак и андрогин. Количество гендеров с трудом поддаётся приблизительной оценке, а демонстративно и выгодно для себя оскорбиться может любая социальная группа, исторически подвергавшаяся гонениям, лишениям и прочим неприятностям. Особенно ценным считаю в этом контексте кусок следственных мероприятий с рассказом о житье-бытье ниггеров, Снупе Линкольне Мазафаке (ранее — Соуле Резнике) и программировании случайным кодом. Поющие свой утренний рэп укуренные ниггеры — это ли не чудо? Ждём, когда кто-то из русскоязычных писателей всё же поднимет тему русского народного рэпа, ставшего важнейшим стилем современного мэйнстрима. Тут же приём доведения до абсурда каждой современной тенденции сияет во всей своей аккуратной точности и звучит — естественно, с поправкой на эпоху и стилистику — в унисон с Замятиным, Оруэллом, Хаксли и Сорокиным: «ребят, вы после избавления от гнёта только притормаживайте вовремя, до идиотизма не доводите, а то зеркальное отражение ситуации получится».

Что касается подоплёки искусствоведческой, то исследование культурной ситуации в искусстве произведено безжалостно. Прямые упоминания Pussy Riot и Павленского или Кончаловского как важнейших фигур периода гипса (искусства примерно первой четверти или даже трети XXI века) как бы символизируют последний культурный пик. Критик, интерпретатор объявляется основной фигурой, которая даёт право чему-либо считаться объектом искусства. Но критик, естественно, находится под гнётом безжалостного и вездесущего «das Kapital», о каких личных ощущениях и собственной оценке мы можем говорить. Ну а пируэт в сторону философии (в частности, Сартра и Хайдеггера) ближе к концу книги вообще критика обезоруживает. Именно поэтому мой текст настолько объёмистый.

И при этом всём обилии тем роман чётко держит основную сюжетную линию — детективную. Порфирий Петрович-то сдан в аренду Марухе Чо, искусствоведу и в прямом смысле бабе с яйцами. Маруха обучает Порфирия гипсовому искусствоведению, беседует с ним и возит с собой — а он со своей стороны изучает её. На их взаимодействие, впечатления и записи нанизываются все темы. Значительное влияние на сюжет оказывают моменты, казавшиеся сначала чистой сатирой — возрождённая в стране монархия и братья Михалковы, один из которых Кончаловский. Финал я, естественно, спойлерить не буду, но живописность и проникновенность неимоверно доставляют, а филигранное жонглирование вопросами алгоритмов и сознания, этот синтез социальной и научной фантастики наверняка одобрили бы и Азимов, и Брэдбери, и Лем, и Хайнлайн, и прочие титаны.

Однако хватит на сегодня, рид и так получился чересчур лонг. Я ведь и сам, как диванный искусствовед и культуролог-самоучка, изнасилован в анус этим дивным произведением (#шуткапроанус). Но всё никак не могу угомонить своё вырвавшееся на волю желание давать ему оценочные характеристики между кусками корявенького пересказа. Достаточно, Серёжа. Расслабься и получай удовольствие.

© Венгеров С. А., 2018

#МеждународныйДеньАпекса

Ссылки на два предыдущих материала, посвящённых Международному дню Апекса:
http://www.proza.ru/2018/04/20/1748 (2016, мини-фанфик «Сорокиномания»
http://www.proza.ru/2018/04/20/1761 (2017, рецензия на «Манарагу» Сорокина)