Бездонный Колодец. 3. Жанна

                ЖАННА

     Я отвела от окна взгляд. Мда… Оказывается, я просчиталась. Наталья всё это время тешила себя надеждой на реальные поиски сокровищ.

     Ну что ж, задача поставлена. Не все её исходные данные до конца понятны, но до завтрашнего дня я вполне могу отказаться. Нужно лишь разобраться в том, что мне на самом деле нужно.

     Да, я действительно хочу покорить эту пещеру. Вот уже несколько лет у меня не было ни одного случая это осуществить, а тут представляется такой шанс! И упускать его неразумно, ведь так разбрасываясь шансами можно всю оставшуюся жизнь проходить вокруг Колодца. Всё, решено! Я пойду завтра с Натальей.

     Я сохранила курсовую, закрыла ноутбук и пошла в кладовку за пещерным снаряжением. Перед таким серьёзным мероприятием его следовало самым тщательным образом проверить и подготовить.

     Я проводила простые, привычные манипуляции и отчего-то волновалась. Может, от того, что завтра должна будет сбыться моя мечта, может, от того, что существовало сомнение, легко ли я смогу «взять» эту пещеру, а может, от какого-то предчувствия.

     О том, что это предчувствие небезосновательно, я начала осознавать уже тогда, когда встретила своих «гостей» на автостанции.

     Как только я увидела их троих, сошедших с автобуса, то поняла, что по части авантюр вполне могу соперничать с Жанной де Ламотт. Судя по внешнему виду, девушки собрались на увеселительную прогулку в городской парк. Для полноты образа не хватало только туфель на шпильках. На головах – салонные причёски с начёсами а-ля «воронье гнездо», на лицах – яркий макияж, на пальцах – длинные ногти с узорчатым маникюром со стразами… По отсутствию рюкзаков и каких-либо сумок, кроме дамских, было ясно, что из всех тёплых вещей для ночёвки в горах они взяли только демисезонные куртки, которые для простоты транспортировки надели на себя. Правда, у Натальи за спиной болтался несуразный рюкзачишко, но по его уныло висящим формам  нельзя было сказать, что там лежит что-то толковое и полезное.

     Я безотчётно, словно попросив прощения, дотронулась до прикреплённой к моему огромному рюкзаку каски и направилась к девушкам.

     - Вы как-то странно одеты, - после короткого приветствия с неудовольствием заметила я и, повернувшись к Наталье, спросила: - Ты что, разве не говорила, куда мы пойдём?

     - Да говорила я, - слабо огрызнулась Наталья. – Но что делать, если у людей нет подходящей одежды?

     «Сидеть дома!» – рявкнула я про себя, но вслух проворчала:
     - Если вы думаете, что я ночью по очереди буду давать вам свой спальник, то глубоко заблуждаетесь. Вы хотя бы фонари взяли?

     Девушки втянули головы в плечи. Им на помощь пришла Наталья:
     - Ой, да не ворчи ты! Всё будет отлично! Взяли, конечно, не переживай! – Она подмигнула мне и обратилась к подругам: - Она просто очень ответственная девушка. Ей нужно, чтобы всё было по высшему разряду.

     Девушки понимающе закивали головами, а Наталья с торжественным видом повернулась ко мне:
     - Да, кстати, познакомься! Это Таня, адепт чёрной магии, а это – Маша. Она несколько раз была в пещерах, так что будет тебе в помощь.

     Я ещё раз оглядела пигалиц. Чёрная магиня под моим взглядом совсем съёжилась и стала похожа на больного воробья, забившегося под карниз крыши, а спелеолог Маша виновато улыбнулась.

     - Собственно, Арина, - мрачно представилась я и поинтересовалась: - А ты, Маша, в каких пещерах была?

     - Да я только в оборудованных была, - продолжая виновато улыбаться, ответила Маша. – Эмине Баир Хосар, Мраморная, Красная…

     Я совсем упала духом.
     - Ясно, - сквозь зубы процедила я. – Только здесь совсем другое. Ты со страховкой работать умеешь?

     Маша замотала головой и густо покраснела. Мне стало её жаль.

     - Ладно, - смилостивилась я, - не страшно. Я тебя научу. Тем более что делать тебе особо ничего не придётся.

     - А чего только «тебе»? – воспротивилась Наталья. – Ты нас тоже со счетов не сбрасывай! Это же наше общее дело!

     Я скривилась:
     - Вот это-то меня и смущает.

     Я ещё раз оглядела Натальиных подруг, затем улыбнулась, словно всё сказанное раньше было шуткой, и высокопарно произнесла:
     - Ну что, дамы, вперёд! На поиски сокровищ!

     Не спеша мы поднялись по склону на вершину.
     - Смотрите, какая красота! – воскликнула я. – Где море, там Феодосия. Прямо, где виднеются гребни скал – Коктебель. А справа в лесу скрывается армянский монастырь Сурб-Хач. И весь город, как на ладони!

     Я обернулась к своим спутницам. Они стояли красные и запыхавшиеся. «Воронье гнездо» у чёрного мага растрепалось, покосилось и грозило совсем съехать на правое плечо. Короткая стрижка Натальи на лбу и висках повисла мокрыми сосульками волосяных сталактитов, и только Маша на их фоне выглядела более-менее достойно.

     - Да, действительно красотища! – отдышавшись, согласилась она. – А мы даже не знали, что в Старом Крыму такие панорамные виды есть.

     Маша начинала мне нравиться. Я улыбнулась ей:
     - Человек не обязан знать всё, но обязан стремиться к этому. У нас вообще много чего есть.

     - А где мы ночёвку будем делать? – подала голос Наталья.

     Я хитро посмотрела на неё:
     - Недалеко от Волчьего яра. Там есть подходящее место для стоянки и костра, да и Бездонный Колодец относительно недалеко.

     - Тогда нам поторопиться, наверное, нужно, - обеспокоилась Наталья.

     Я с улыбкой пожала плечами:
     - Ну, если вы уже отдохнули, можем идти.

     Наталья кивнула, чёрный маг Таня никак не отреагировала, а Маша с готовностью повернулась в сторону уводящей вглубь хребта тропинки.

     Мы без особых проблем добрались до небольшой полянки, где я собиралась разбить лагерь. Там постоянно кто-то останавливался, поэтому место было оборудовано по-походному серьёзно: кострище обложено камнем, рядом с кострищем - дрова для розжига, здесь же лежали длинные толстые брёвна, служащие скамьями для сидения. Оставалось только поставить палатку, да заготовить на ночь больше дров.

     Я осталась заниматься палаткой, а остальные разбрелись в поисках сушняка. Наконец, когда горка разнокалиберных веток и стволов приняла убедительные размеры, я дала отбой. Начинало смеркаться, и я пригласила своих спутниц занять места возле кострища, а сама принялась разводить огонь. Когда костёр разгорелся, и пламя стало жадно пожирать предложенные ему сухие сучья, я предложила:
     - Пока ещё есть время, мы можем попить чаю. Мои котелок, вода, заварка и сахар к вашим услугам.

     - Нет, спасибо, пока не хочется, - ответила за всех Наталья. – Ты нам вот что скажи: почему это место называется Волчий яр? Здесь что, волки есть?

     Я усмехнулась:
     - Нет, конечно же! Последний волк в Крыму был уничтожен в 1953 году, и возрождение популяции этих животных на крымской земле вряд ли представляется возможным, разве что только в зоопарках. А вот легенд о Волчьем яре ходит множество.

     - Расскажешь? – спросила Наталья.

     Я топориком перерубила пополам толстую ветку, подложила её в костёр, и, не глядя на присутствующих, неторопливо начала:

     - Было это давным-давно, когда Старый Крым ещё носил имя Левкополь. Много в ту пору расплодилось волков, лютовали они в окрестных лесах и особенно на Агармыше, поэтому люди туда и не ходили. А настало время - волки совсем осмелели. На дороги выходить начали, даже несколько людей царских загрызли жильём.
     Узнав о таких беспорядках, царица Екатерина Алексеевна велела на волков в Крыму облавы устраивать да истреблять их нещадно; а кто особым усердием в этом отличится, да шкуры в доказательство предъявит - самолично ею награждён будет.
     Много тогда людей собралось, всё мужики дюжие, и стали они волков отстреливать. Самым удачливым был Микола. Пойдут мужики волков бить,  так у кого в добыче ничего, а кто одного волка подобьёт, а у него всегда по возвращению две, а то и три шкуры на поясе болтаются.
     Пошли охотники как-то на Агармыш. Зима тогда стояла, волки свадьбы свои играли. Ходили охотники, ходили, да ничего так и не нашли. Волки как сквозь землю провалились. Решили они в город возвращаться, да только Микола заартачился. «Я, - говорит, - всегда домой с добычей приходил, и сейчас приду. Не может быть такого, чтобы волки враз с горы ушли».
     Ходил он, ходил по лесу, да понял вдруг, что заблудился. Глядит – яр глубокий перед ним, и кажется ему, что выйдет он из леса, стоит лишь яр этот перейти, да по скале на другом краю его наверх забраться.
     Спустился он в яр, а там, откуда ни возьмись – туман. Ползёт червём, по самому дну стелется, промеж камней извивается, да всё к нему, Миколе, подбирается. Страшно стало Миколе. Хотел было он припустить побыстрее, как вдруг из тумана девица выходит. Красивая такая, но странная уж очень: в белой, словно из тумана сотканной, нижней рубахе, босая, с длинными, до пят, отливающими серебром волосами, да с глазами непонятного жёлто-коричневого цвета.
     Оцепенел Микола в ужасе, как околдованный, ни рукой, ни ногой пошевелить не может, а девица та подходит к нему и говорит: «Ты, - говорит, - Микола, стрелок знатный, но волков больше не тронь. Оставь их в покое. А если убьёшь хоть одного волка, отомщу я тебе жестоко: истреблю детей твоих, да и тебя самого изурочу».
     Сказала так девица, повернулась спиной да вдруг наклоняться стала, будто на четвереньки становясь. Смотрит Микола, а это уже не девица, а волчица серая, и шерсть у неё серебром светится. Повернула она к нему голову, сверкнула своими жёлтыми глазами, щёлкнула клыками, да затрусила в туман, где и потерялась. А туман тут же, не сходя с места, растаял без следа, словно в землю через камни ушёл.
     Бросился Микола бежать. Как бежал - не помнил, только выбежал скоро он из леса, а там уже и город внизу виднеется. Пришёл он домой белый, как полотно, а мужики ну смеяться над ним: «Хвастун ты, - говорят, - Микола! Сказал, что не придёшь без волка, а у самого на поясе только верёвка и болтается!»  А он им и отвечает: «Волчицу я видел. В девицу она превратилась, да строго наказала мне не бить больше волков».
     Пуще прежнего засмеялись мужики: «Да ты, Микола, ещё и врать горазд! Волчица ему наказала… Скажи честно, что струсил ты перед волчицей, потому и не убил её, или промахнулся!» Осерчал совсем Микола. «Я, - говорит, - докажу вам, что не боюсь никого, и глаз мой меток, как у сокола. Завтра же пойду на Агармыш и убью всякого волка, который встретится мне не пути!»
     Сказал, и действительно пошёл назавтра на гору, весь день там проходил, да к вечеру принёс две свежих волчьих шкуры.
     Долго в эту ночь не мог заснуть Микола. Никому не сказал он, что после каждого меткого выстрела слышал вой надрывный, как две капли воды похожий на плач по усопшему.
     Утром к нему в избу ворвались мужики. «Беда, Микола! – кричат. - Волчица твоя в городе объявилась! Видели её в разных местах. Никому худого не сделала, но, стало быть, ходит, вынюхивает. Поели, видать, волки всю живность вокруг, скоро придут и нашу скотину резать».
     Распорядился тогда Микола большую облаву устраивать. Разбежались мужики по домам за ружьями, а он схватил своё ружьё да на двор. Глядит, а на дворе два волчонка резвятся, бегают, кувыркаются, кусают друг друга за бока. Прицелился он, да двумя выстрелами подряд их и уложил. Развеялся дым пороховой, глядит он, а заместо волчат дети его лежат, бездыханные уже, которых он сам же и убил.
     Взревел Микола да бросился вон со двора, крича громко да грозя кому-то ружьём. Видели люди, что побежал он на Агармыш, да сколько не ждали его назад, так и не вернулся он. Сгинул.
     А волки вроде как сами ушли из этих мест, или их к тому времени перебили уже всех – не известно. Да только несколько лет спустя забрёл один мужик в яр тот, да смотрит – Микола на камне стоит. Хотел мужик окликнуть его по имени, да глядь – на месте Миколы волк крутится, а под камнем ещё два волка стоят. Побежал мужик, а волки за ним, и отстали они только тогда, когда он из яра выбежал.
     С тех пор и окрестили это место гиблым, а сам яр Волчьим прозвали.
     Так гласит старая легенда. Но и по сей день не утихает слава Волчьего яра. Всякое про него рассказывают и сейчас. Кого-то утром настиг там туман, казалось, пятнадцать минут бродил в нём человек, а туман рассеялся, и выяснилось, что часы остановились, а на самом деле прошло целых три часа. Кто-то заблудился там и, не узнавая места, весь день ходил по кругу, и лишь под вечер в голове прояснилось, и человек выбрался на тропу, которая была всего в четырёх метрах от его заколдованного маршрута. Кто-то в страхе бежал, потому что за ним гнался огромных размеров волк, а кто-то вообще там пропал и объявился лишь месяц спустя, говоря, что ушёл на Агармыш только сегодня утром… Но всё это происходило по одному разу, и повторных случаев не было, а вот серую волчицу видят в городе каждый год в разное время, и зачем она там появляется – никто не знает.

     Я умолкла, и на полянке воцарилась тишина.

     - Ты слышала, Тань? – вдруг многозначительно спросила Наталья.

     - Ещё бы! – подала голос чёрный маг. – Мы не ошиблись. Даже по личным ощущениям там находится место Силы. Видимо, не только в Бездонном Колодце есть портал, но и Волчий яр стоит на грани нескольких измерений. Нужно будет завтра наведаться туда. Ариша, - обратилась она ко мне, - отведёшь нас?

     Неожиданная активизация Тани несколько напугала меня. Она вдруг показалась мне страшной и грозной, и покосившееся «воронье гнездо» у неё на голове уже не было жалким и смешным. Наоборот, в сгущавшемся сумраке казалось, что оттуда вот-вот выпорхнет большая, чёрная, грузная птица, сверкнёт огненными глазами, развернёт огромные крылья и улетит в тёмный лес. Мне ничего не оставалось, как молча согласиться.

     Но участь проигравшего меня совсем не радовала, поэтому в качестве возмездия за свой страх я решила признаться:
     - А вообще, легенду с волками я придумала сама. Обидно стало, что у такого замечательного места до сих пор нет порядочного животрепещущего повествования. И подтолкнул меня к этому слух о серой волчице. Но всё остальное – как говорится, со слов очевидцев. Так что, вы уж не принимайте мой вымысел так близко к сердцу. – И я улыбнулась невинной улыбкой.

     - Хороший вымысел! – с загадочным выражением лица похвалила Наталья. – Тем более что в твоей сказке есть лишь доля сказки…

     - Ариша, - вкрадчиво перебила её Таня, жёстко глядя мне в глаза, - Наталья говорила, что здесь жила Миледи, и что ты хорошо знаешь её историю.

     Я приняла эти слова за вызов и с ответной жёсткостью посмотрела на неё:
     - Она – не Миледи.

     От Таниного встречного взгляда у меня по коже побежали холодные мурашки, но я решила вести себя невозмутимо и, как ни в чём не бывало, продолжила:
      - Это Дюма-отец с неё Миледи написал. А на самом деле это была женщина умная, волевая, расчётливая и, наверное, глубоко несчастная. Её злоключения начались ещё в раннем детстве, потому что её родители – разорившийся дворянин и проститутка – не могли обеспечить существование своих детей. С шести лет она – потомок Анри де Сен-Реми, незаконного плода любви короля Франции Генриха II Валуа и его фаворитки - была вынуждена просить милостыню на улице… Склонность к талантливо обставленным авантюрам проявилась у Жанны ещё в том юном возрасте: она даже к попрошайничеству относилась творчески и вовсю оперировала фамилией Валуа, выдавая себя за сироту из королевского дома. И благодаря именно этому занятию судьба свела её на улице с влиятельной маркизой Буленвилье, которая в корне изменила жизнь Жанны. Маркиза поместила её в женский монастырь, в пансион, где воспитывались только девочки из самых благородных семейств. Когда Жанне исполнилось двадцать два года, она бежала из монастыря и вышла замуж за называвшего себя графом дворянина по фамилии де Ламотт и стала графиней.

     - То есть, в действительности он графом не был? – спросила Таня, глядя почему-то не на меня, а в костёр.

     Я поёрзала на своём бревне:
     - Нет. Но его вымышленный титул весьма пригодился Жанне. Это открыло для неё многие двери и помогло познакомиться с очень влиятельными людьми, один из которых был кардинал де Роган, другой – Джузеппе Бальзамо, более известный под именем графа Калиостро. Эти два человека ввели Жанну в высший свет, где после проворачивания небольших, безобидных на общем фоне всего ею сделанного, махинаций, финансовое положение супругов де Ламотт значительно поправилось, но не настолько, насколько хотелось бы. И тут на сцене появляется позже прогремевшее на весь мир ожерелье…

     Таня повернула ко мне голову, и её глаза, отражая пламя горевшего костра, сверкнули в ночи.
     - А ты знаешь, каким оно было в действительности? – снова спросила она.

     Я поморщилась. Мне не нравились люди с пугающей внешностью и поведением, к которым относилась Таня.
     - Я сама его не видела, - нехотя ответила я. – Но достоверно лишь одно: это была умопомрачительная драгоценность стоимостью 1600000 ливров и общим весом камней 2500 карат. Количество же бриллиантов в разных источниках варьируется от 620 до 647 так же, как и внешний вид самого ожерелья. Вообще, в этой истории много белых пятен, и не совсем ясно, где правда, а где вымысел. Впрочем, как и во всей жизни самой Жанны…

     - Ожерелье, - перебила меня Таня.

     - Ожерелье, - повторила я. – Оно было изготовлено для фаворитки предыдущего короля – Людовика XV, но в связи со смертью монарха так и не выкуплено. Ювелиры предложили ожерелье для новой королевы, Марии-Антуанетты, но Людовик XVI им отказал. И тогда ювелиры обратились за помощью к Жанне, которая выдавала себя за подругу королевы. Жанна быстро сообразила, что дело это очень выгодное. Она обманула де Рогана, сказав, что королева через него желает приобрести ожерелье, и даже предъявила ему якобы написанное собственной рукой Марии-Антуанетты липовое ручательство, но кардинал всё равно засомневался. Уже купив колье в долг с рассрочкой на два года, он обратился к своему всемогущему другу – Калиостро. Он не знал, что дружбу с Жанной тот ценит намного дороже, чем с ним…

     - Да, Калиостро был великим магом! – благоговейно воскликнула Наталья.

     - Я тебя умоляю! -  не выдержала я. – Калиостро был обыкновенным шарлатаном, но шарлатаном очень умным, иначе не заработал бы себе столь высокую многовековую репутацию.  Пользуясь научным невежеством людей, он попросту одурачивал их, делая вид, что контактирует с миром духов!

     - Да ладно! – вступилась Таня. – Если ты ничего в магии не понимаешь и не веришь в неё, то это вовсе не значит, что её не существует, и она не работает.

     - Существует, конечно же, существует! – поспешила заверить её я. – На низком и примитивном уровне. И работает это очень эффективно, лишь играя на чувствах и вере людей. Впрочем, что и произошло с де Роганом. Калиостро провёл сеанс, на котором через ассистента-медиума дал кардиналу прогноз, что дело с ожерельем закончится величайшим благом для Франции и всего мира, а самого де Рогана ждёт огромнейшая благосклонность королевы, чем окончательно убедил кардинала. Де Роган передал ожерелье Жанне, которая должна была якобы вручить его королеве, и в тот же вечер Жанна сотоварищи вытащили все камни из оправ, а впоследствии занялись их распродажей.
     Дела мошенников потекли даже более чем отлично. Но в скором времени королева узнала об афере, провёрнутой её именем и за её спиной, и главным действующим лицом в этой афере был признан кардинал. Его арестовали и бросили в Бастилию. И тут везение изменило Жанне. Вскоре в Бастилии оказалась и она со своим сообщником Калиостро. Свершившийся над ними суд распределил наказание согласно положениям аферистов в обществе: де Рогана и Калиостро оправдали, Жанну же, как главного идейного вдохновителя, должны были публично высечь, заклеймить и до конца жизни заключить в тюрьме Сальпетриер…

     - Так у неё тоже на плече было клеймо в виде лилии, как у леди Винтер! – воскликнула Маша.

     - Не совсем, - мягко ответила я. – В день наказания, после позорного всенародного  бичевания ей на обоих плечах раскалённым железом должны были выжечь латинскую букву «V», от французского «voleuse» - воровка. Но Жанна стала отчаянно сопротивляться, поэтому клеймо ей смогли поставить только на грудь.

     - Да, буква «V» очень похожа на лилию, - согласилась Маша.

     - Похожа. – Я кивнула и продолжила: - Когда Жанна очутилась в тюрьме, то оказалось, что у неё множество сочувствующих из всех слоёв общества. Люди считали Жанну подругой королевы и обвиняли последнюю в том, что та очень жестоко и совсем не по-дружески обошлась с Жанной. И явно не без помощи этих самых сочувствующих Жанна бежала из тюрьмы в Англию, где большим тиражом издала собственные мемуары и скандальный памфлет, в котором изложила дело об ожерелье, выставив де Рогана и Марию-Антуанетту в самом неприглядном свете. А затем и полностью рухнуло «пророчество» Калиостро де Рогану: грянула Французская революция 1789 года. Говорили даже, что именно дело с ожерельем королевы положило начало перевороту, ведь эта история так ярко показала всю гниль существующего режима. Революция поменяла отношение властей к Жанне, ведь теперь она была героиней, помогшей вскрыть язвы современного общества, но всё же, по многим причинам жилось Жанне не легче. И вот, наконец, 23 августа 1791 года в церковной книге появляется запись о том, что графиня де Ламотт скончалась, выпав из окна собственного дома. И именно здесь начинается вторая часть этой истории…

     - Извини, пожалуйста, я тебя перебью, - вмешалась Наталья. – Ты вот в самом начале назвала её несчастной. С какой стати она несчастная? Таких дел понаворотила! Из-за неё, вон, даже революция началась!

     Я недобро усмехнулась:
     - Ну, насколько я помню школьный курс истории, революции возникают не на пустом месте, и далеко не из-за кражи одной побрякушки, пусть даже очень дорогой. Как правило, они возникают по целому ряду причин далеко не личного характера. Если тебе жаль персонажей нашей истории, то все они имели целый ряд порочных склонностей, за что и пострадали. А что касается Жанны, то она лишь воспользовалась сложившейся ситуацией. Ведь, согласись, в нормальном государстве с работающими законами такое действо провернуть было бы нереально, следовательно, система сама поспособствовала Жанне. А уж она, как человек умный и творческий, просто не могла упустить случай размять все свои таланты, получить удовольствие от умело скомбинированной игры, да ещё и крупно заработать! К тому же, кто не хочет хорошо жить? Будучи потомком короля, она столько настрадалась в детстве, что всю жизнь потом боялась нищеты и делала всё, чтобы её избежать.

     Наталья порылась в кармане своей куртки и достала какой-то мешочек.
     - И всё же я с тобой не согласна! – не сдавалась она. – Нормально жить можно в любом сословии, не строя никаких афер и авантюр и не гоняясь ни за какими сокровищами!

     Я громко расхохоталась:
     - И это говорит человек, который сам устроил охоту за лёгкой добычей: давно пропавшим неизвестно где и как ожерельем? Это ли не авантюра?

     Наталья достала из мешочка щепотку какой-то измельчённой травы и бросила в костёр. Из костра полетели снопы искр, и вокруг запахло чем-то сладковатым и пряным.
     - Зачем ты сравниваешь несравнимое? – возмутилась она. – Во-первых, - хорошо, пусть и авантюра, но ведь от неё никто не пострадает. А во-вторых, мы над этим делом работали и умственно, и физически…

     - А Жанна, значит, над своими делами не работала? – перебила её я. – Впрочем, ладно. Каждый видит лишь то, что он хочет видеть. Я ни в коем случае её не защищаю. Просто не совсем согласна с твоей позицией. И знаешь, если бы эту историю рассказывала не я, а Жанна так, как видела её она сама, ты бы уже давно лила слёзы жалости и сострадания.

     - Может быть, может быть, - задумчиво произнесла Наталья и вновь бросила в костёр траву из мешочка.

     Я не выдержала:
     - Что ты делаешь?

     - Призываю духов, - коротко ответила Наталья.

     Я сделала многозначительную гримасу и понимающе кивнула:
     - А… Ну ладно, пусть тоже слушают. Итак, как вы уже, наверное, догадались, эта смерть через выпадение из окна была лишь мастерской инсценировкой, и ровно через год в Англии появилась некая графиня де Гаше. Прожила она в Англии недолго, затем с парой сундуков с личными вещами и загадочной синей шкатулкой, где хранились бриллианты, ценные бумаги, деньги и письма очень известных особ, бежала в Россию и обосновалась в Санкт-Петербурге. Там она с помощью ещё одного авантюриста – графа Валицкого – продала остатки бриллиантов из колье, и могла бы спокойно и безбедно жить дальше, если бы её персоной не заинтересовался император Александр I. Он знал, что де Гаше – совсем не та, за кого себя выдаёт. После разговора с Жанной Александр понял, что она не потеряла былой сноровки, прекрасно осведомлена о многих российских и европейских тайнах и имеет на то письменные подтверждения, в общем, остаётся всё так же опасна для царского двора, как и много лет назад. Жанну нужно было немедленно убрать, но убивать её было нельзя: никто не знал, где она хранит компромат, и как он появится на общей сцене после её смерти. Поэтому по предложению императора в 1824 году графиня де Гаше в обществе двух благочестивых дам – баронессы Крюденер и княгини Голицыной - едет в Крым с якобы религиозной миссией: обращать с христианство крымских татар.

     Наталья усмехнулась:
     - По-моему, ещё одна авантюра. Где крымские татары, а где христианство?

     Я широко улыбнулась:
     - Ну что ты! Баронесса и княгиня свято верили в то, что делают. Они были миссионерками. А вот Жанна… Она поселилась сначала в Кореизе, в имении княгини Голицыной, затем купила небольшой домик в районе Аю-Дага, на территории нынешнего «Артека», где некоторое время жила лишь в обществе единственной служанки-армянки. Говорят, что Жанна держала под своим контролем всю контрабанду на Южном берегу Крыма, и что организованная ею тайная тропа, через мыс Аю-Даг уходившая в горы и далее на полуостров, функционировала до конца двадцатых годов ХХ века. Её одиноко стоящее жилище со страхом называли «Чёртовым домиком», и кроме контрабандистов его часто посещали и различные мистики-эзотерики для проведения под руководством Жанны таинственных ритуалов, которым якобы научил её Калиостро. Говорили также, что на контрабанде она заработала много золота, которое, вместе с бумагами и единственным оставшимся от ожерелья крупным бриллиантом на золотой цепочке, хранила в таинственной синей шкатулке…
     Не известно, что заставило её покинуть насиженное место, но Жанна переезжает в Старый Крым всё с той же служанкой-армянкой, которая позже расскажет, что никогда не видела, как графиня переодевалась, потому что в это время её, служанку, Жанна всегда отсылала и закрывала дверь на замок. Это странное обстоятельство прояснится лишь тогда, когда после смерти Жанны её тело разденут для обмывания и обнаружат позорное клеймо. – Я вздохнула и подытожила: - Ну вот, наверное, и всё, что вкратце могу вам рассказать… Ах, да! И, конечно же, хранящая тайны интриг нескольких государств синяя шкатулка после смерти Жанны оказалась пустой.

     - Мда… - словно спросонья, произнесла Таня. – Тут есть над чем задуматься!

     Неожиданно в ветвях деревьев прямо над нами трижды громко ухнул филин.

     Наталья подняла голову и посмотрела вверх, словно пытаясь найти в густой темноте потревожившую нас птицу.
     - Некогда задумываться! – вдруг резко сказала она. – Не слышишь? Нас зовут!

     Я опешила:
     - Кто и куда?

     - Нам пора идти, - важно пояснила Наталья.

     Она достала из своего рюкзачка небольшой термос, открутила крышку-стакан, налила в неё немного содержимого термоса и протянула мне:
     - Пей!

     Я взяла крышку и понюхала жидкость. Пахла она травами, слегка резковато, и на вид была тёмной и даже немного густой. Я коснулась жидкости кончиком языка. На вкус жидкость была горькой, но ровно настолько, чтобы не вызвать рвотный рефлекс.
     - А зачем? – недоверчиво поинтересовалась я.

     - Это настой целебных трав, - неприятно глядя на меня, пояснила Наталья.

     - Что-то тонизирующее? – не сдавалась я. – Типа зверобой, женьшень, эхинацея и элеутерококк?

     - Да, тонизирующее, - уклончиво ответила Наталья. – Пей. Это придаст тебе сил.

     Я почему-то вспомнила сцену из «Трёх мушкетёров», в которой Миледи с подобными словами давала яд Констанции Бонасье.

     - Очень символично, - пробурчала я и одним глотком выпила жидкость.

     Вслед за мной содержимое термоса было разделено между остальными участниками нашего странного мероприятия.

     Я подложила дров в костёр, чтобы он не прогорел до нашего возвращения, надела на голову каску с фонарём и, вскинув на плечи рюкзак со страховкой, оглядела своих спутниц:
     - Ну что, готовы?

     С моей точки зрения выглядели они не совсем подобающе. Налобный фонарь был только у Маши, у Тани и Натальи были лишь небольшие ручные, а Наталья ещё и бережно прижимала к животу свой рюкзак.

     Я насторожилась:
     - Ты что, его с собой берёшь?

     - Да, - несколько растерянно ответила Наталья. – Мы там, у Колодца, небольшой ритуал проведём. Ты не волнуйся, это только в помощь тебе будет.

     «Мне в помощь будет крепкая страховка да сила рук напарника», - с брезгливостью подумала я, но вслух сказала:
     - А я и не волнуюсь. Пошли!

     Несмотря на темноту, до Колодца мы дошли быстро. Очевидно, сказалось то, что я хорошо знала тропы. Напиток Натальи действительно оказался тонизирующим. Я почувствовала прилив сил, но вместе с этим и нечто загадочное: мне иногда казалось, что я слышу и понимаю, о чём шепчутся деревья у тропинки и что отвечают им хрустящие у нас под ногами камни.

     - Ты знаешь, я себя странно чувствую, - сказала я Наталье, когда мы подошли к накрывающей Колодец плите. – Признавайся, что ты намешала в своё зелье?

     Наталья замялась:
     - На самом деле, этот настой не только придаёт сил, но и обостряет чувствительность…

     Я разозлилась:
     - Он что, из мухоморов?!

     Наталья покачала головой:
     - Нет, не из мухоморов.

     - Тогда из псилоцибовых каких-нибудь, или дурмана! – взорвалась я. – А знаешь, я при такой постановке вопроса вообще никуда спускаться не буду! Опасно, знаешь ли! Вдруг со мной камни печальными ртами начнут разговаривать, или ёжики из мусорных куч будут весёлые кукиши показывать? Что мне тогда делать? Отвечать им?

     - Да нет там ничего опасного! – испуганно воскликнула Наталья. – Там лепестки розы, корица, мускатный орех, лаврушка, полынь и можжевельник… Плюс заговор… Да мы же все его пили!

     - Как у тебя всё сложно! – недовольно проворчала я, снимая с плеч рюкзак. – Не нравитесь вы мне, девицы! И идти мне не хочется. Но раз уж обещала – пойду.

    Я вытащила из рюкзака страховку. Мои спутницы переглянулись между собой.

     - Всё должно быть хорошо, - начала успокаивать меня Наталья. – Если ты что увидишь непонятного в Колодце – не бойся, оно тебе навредить не сможет. Мы уж тут постараемся.

    - Это-то меня и пугает, - снова проворчала я и с вызовом спросила: - А как сокровище будем делить?

     - Ну… по-братски, - неуверенно ответила Наталья.

     Я с неприязнью посмотрела на неё:
     - По-братски, это пятьдесят на пятьдесят. Или даже шестьдесят на сорок в мою пользу. Ведь основную роль здесь играю всё-таки я!

     - Пусть будет так, - покорно согласилась Наталья.  – Ты только найди его.

     Я встрепенулась:
     - А-а! Значит, в вероятность успеха никто из вас не верит? Зачем же вы тогда всё это затеяли?!

     Энергия прямо распирала меня изнутри и, не найдя нужного русла, выливалась в словесную перепалку с Натальей. Наталья хотела что-то возразить, но над нами снова трижды ухнул филин.

     - Гражданки ведьмы, вы его с собой привезли, что ли?! – зло поинтересовалась я.

     - Это местный, - тихо ответила Наталья. – Нас торопят.

     Я обречённо махнула рукой, проверила прочность своего снаряжения, закрепила на перекладинах плиты страховку, бросила её вниз и, сев на краю ведущей в Колодец дыры, посмотрела на столпившихся вокруг Натальиного рюкзака девушек.

     - Следите за временем и за страховкой, - приказала я и перевела взгляд на Машу: - Подойди сюда. Наблюдай за верёвкой и за дырой. Мне может понадобиться помощь, и я тогда подам сигналы в виде частого подёргивания верёвки, мигания фонаря или крика. Говорят, что пещерная шахта не совсем прямая, кое-где слегка извивается, поэтому будь внимательна. Если вдруг окажется, что я в беде, возьмёшь в моём рюкзаке перчатки и пояс с карабинами, проденешь в них страховку вот таким образом и пойдёшь вниз меня выручать. Как? Наблюдай за моим спуском. Оттолкнёшься ногами от стены, нажмёшь на карабин – метр вниз проедешь. И так далее до самого низа. Если же никаких признаков бедствия не будет, но в течение четырёх часов я не выйду наверх и не подам никакого знака – вызывайте спасателей. Их номер у меня в телефоне. Телефон – в кармане рюкзака. Всё ясно?

     - Да, - за всех ответила Маша. – Удачи тебе!