Дом под звездным небом

                Подарок для Анатолия Евгеньевича Несмияна
     Плоскостопные Тони Монтаны, высокомерно пошевеливая мизинцами в темных и влажных вместилищах своих тщательно начищенных армейской ваксой из еще тех, настоящих, казавшихся бездонными запасов, растаскиваемых стремнорожим Николасом Кейджом и иными, не столь установленными лицами, ботинок, словно вылезшие с той стороны клипа корчащего рожи диджея, шепеляво и гнусаво указывали лысеющему и юркому половому, ловко обслуживавшему полночных посетителей кабака у Рогожской, на явно неотеческом языке, мигая подслеповатыми глазами и кривя тонкие губы, мол, милок, ком ту дадди. Шустрый половой обмахивался несвежим полотенцем и таращил блеклые чухонские глаза на Тони Монтан, искренне не понимая, чего они от него требуют, ведь действительно, он уже притаранил им рыбки боговой салакушки, чайку соорудил из веников и каких - то перьев, три ведра зелена вина вытащил из погребицы малой, даже музыку организовал, притащив из молельни ученых цыган с сидевшими у тех на цепи ведьмами, обмененными на медведей у бартерного ярыжки Бастрыкина, меняющего пусси на райот, а благость инаугурации на угрозу потрясения основ асфальтового покрытия бессмысленными копытцами его верной двустволки и пидараса Навального, уже взошедшего багровеющей суперлуной с самых мельчайших буквиц над горизонтами бытия и сознания, но они, эти Тони Монтаны, все требовали " ком ту дадди ", пока полового не осенило, как всегда осеняет ярославцев, когда Тони Монтаны начинают вышибать им зубы, устав требовать свое и по ранжиру. " Ё ...й в рот ! " - схватился половой за голову и вспомнил, что в соседнем трактире второй год кочует научный человек растратчик, ведающий иноземные языки, щетинистый и шершавый, как все они. Точно, его еще, вроде, Щорсом зовут, хотя он и предъявлял бумаги на предъявителя, где белым по чорному было указано щитать сей орех Пархоменкой, но вместо орла бумагу увенчивал гитарный перебор бессмертного Визбора, Щорс еще с важностью утверждал, мол, тыр, пыр, е...ся в сраку, эту божественную мелодию Визбор придумал тогда, когда искпедиция Обручева вернулась в эвакуированную Москву.
     - К вам Бонч, Владимир Ильич, - как - то дежавюсто произнесла Стасова, не решаясь войти в затемненный по военному времени кабинет Ленина, - говорит, что п...дец.
     - Это я и сам знаю, - как всегда бодро ответил Ленин, приманивая верную старушку видами Замоскворечья, отпечатанными на лаковых лубках, доставленных вождю продовольственным маршрутом Пухова, таки пробившимся из Чикаго на рассвете. - Зырь, баушк, - смущал Ленин незрелый ум Стасовой, тихонько прищелкивая языком, - каков разврат. Тут тебе и бутики, и парикмахерские, и даже Тина Канделаки.
     - Ой, - зашаталась предательская старушка на пороге, - а давайте, Владимир Ильич, сразу оргию, без Канделаки ?
     - Вы чего тут ?
     В кабинет с решительным и независимым видом вошел высокий мужчина в мундире штурмфюрера, прищелкнул каблуками и представился :
     - Папке.
     - Тебе чего, милок ? - ласково поинтересовался Ленин, нисколько не удивляясь происходящему. Да и странным было бы удивляться после Великого Октября, когда даже близким не верилось в саму возможность загопить и взять на хапок не что - нибудь, а целую, бля, империю, мать твою так. - Ты, по - ходу, фашист, - рассуждал вслух Ленин, расхаживая вокруг стоявшего навытяжку Папке, - или, точнее, офицер Общих СС в чине штурфюрера и, - прищурился он добро и лукаво, - судя по золотому значку, - колупнул пальцем эмаль нагрудного знака Ленин, - из старых бойцов НСДАП, помнящих пивные Мюнхена и чрезвычайные ситуации лихих двадцатых, когда эшелоны уставали прямо на путях, а седой Ельцин ху...л оркестром.
    - Знаете, что, Владимир Ильич, - ответил Папке, нагло обнимая Стасову за старческие плечи, - да ну его на х...й. Давайте лучше в салочки играть.
    Он схватил застонавшую Стасову за спину и бросил ей в Ленина, развернулся на месте и с радостным криком убежал, не оглядываясь.