Вселенская искупительность абсурда

         Вселенская искупительность абсурда

 
 Великое изумительное чудо человеческого сознания -
способность сознавать свою внепространственно-вневременную, нерождённую и неумирающую вечную сущность —
которая есть трансцендентная основа всего и вся и именуется Абсолютом.

Всё, вся и все — само бытие -  истекает из наличия вечного Духа, но различается во степенях явленной иллюзорности во себе.
«Вещь в иллюзии» всегда есть «вещь в себе», явленная во омирщвлённой зримости.

Степени иллюзорности не имеют «математического» предела и прекращаются лишь с исчезновением самой «математики» при наступлении предела неразличимости.

Абсолютная Реальность — всегда есть Сам сознающий Себя Абсолют - «вечная недвижимость» Духа.
Творец — глаголящая форма вечной молчности Абсолюта -
первореальность экзистенциальной движимости.
Творенье — иллюзорное тело духореальности.

У Творца нет иной возможности мироявления как облечения множественности во иллюзорные тела «собственного» наличия, которые на «своих» плоскостях бытийственности — проживают трансцендентную нереальность нисходящими реальностями своей экзистенции.

Всякое существование, облечённое в оковы иллюзорной тяжестности — неизбежно страдательно;
высшая наука и искусство жития — обращение страдательности во блаженность и низведенье «необоримой боли» до нисходящего минимума.

Человек во теле-уме на Земле способен сознавать свою «надчеловеческую природу», но пребывать в трансцендентном «говорящем» сознании живой Предвечности даже просветлённый — может лишь «земные секунды триллионов космических лет», однако во «несамосознающей молчности» - пребывает любой человек часами нераспознаваемыми — еженощно находясь во глубоком сне.

Всё и вся в основе своей реальности — просветлено и освобождено;
«оконечное» спасение — есть осознанье своей изначальной вечности.

Вечная молчность во блаженной немолчности — идеал преклонения пред творительной силою Источника.
Вечная несамосознающая молчность — идеал преклоненья небытию

«Нехуленье Духа» истекает из признания тотальности Единого, проживания Не-двойственности и приятия «несудимости через неосудимость» миротворенья, а также любящего смеха во свидетельстующем взоре во комедийную трагедийность «попыток каплей судить океан» и хулить Дух за «слёзы младенцев» и «законы иллюзорной тяжестности мироздания».

Воля же Божия — неисповедима.
Как и «разгульные судьбы гуляющей временности»,
успокаивающей себя логическим сознаньем нетленности «собственной» вечности.

Просветлевая,- неисповедимая исповедимость обращается литургическим торжеством праздника песенности на краю живой пропасти Вечности.

Так абсурд обращается блаженностью, верша превышнее таинство вселенской искупительности миротворенья...


                ...Блаженный Аминь «видящих»...