Меж двух берегов

  Учительница русского языка и литературы из небольшого городка под Минском "от имени всего народа" обратилась с письмом в Министерство образования Беларуси.
  Поводом для него стал сравнительный анализ двух учебников, проведённый ею,- по русской и белорусской литературе.
  Вывод, сделанный учительницей, однозначен:белорусский учебник по своему качеству заметно слабее русского.
  "Программа по русской литературе, при всех недостатках, состоит из выдающихся произведений, имеющих исключительное художественное значение и неоспоримую эстетическую ценность...
  В таких условиях составление программ по белорусской литературе - дело особенно важное, ведь наша литература не должна выглядеть вторичной, бедной, лишь бы какой, как сегодня она выглядит в программах и учебниках".
  Учительница обнаружила, что из программы исчезли произведения ряда писателей, которые, на её взгляд, непременно должны были оставаться и далее.  И приводит их имена.
  Каждое из них мне хорошо знакомо. Но не со всеми оценками учительницы можно согласиться, а некоторых из них она поставила аж в ряд с "самыми знаменитыми русскими и европейскими поэтами", например, Нила Гилевича, поэта и общественного деятеля советской эпохи, хорошо вписавшегося в ту систему власти.
  В независимой Беларуси он стал активно ратовать за возрождение белорусского языка, а перед кончиной за собственные средства издал многотомное собрание всех своих сочинений.
  Надо полагать,- для потомков. Вот только проявят ли потомки интерес к тому, о чём он писал?
  Безусловно, у него есть и удачные произведения, особенно о родном крае. Но достаточно ли этого, чтобы так смело возносить его аж на европейский уровень?
  К сожалению, среди белорусских поэтов нет ни одного - ни в прошлом, ни ныне -, который был бы творцом европейского уровня. Талантливых много, но всё на уровне республики, а не вне её пределов.
  И даже если у кого-то книги выходили за её пределами, в статусе поэта ничего не менялось:он не становился европейским поэтом.
  Этому есть объяснение:настоящий белорусский поэт и белорусская земля - это как бы единое, слитное существо, друг без друга они существовать не могут.
  Это, с одной стороны, здорово, потому что сама окружающая действительность питает его поэзию, а, с другой, как бы держит его в своих путах, делая поэтом только этой земли, этого народа, а развязать их, а тем более - перешагнуть не хватает сил, а, быть может, большей одаренности, чем есть у него.
  Таким искрометным поэтом, поэтом от Бога, был Рыгор Бородулин, которого, оказывается, тоже исключили из учебника.
  Он был родом из Ушач Витебской области, и как поэт сформировался именно там, и любовь к родным местам оставалась неизменным мотивом всей его жизни и поэзии.
  А ведь он истинно народный поэт, и на ком ещё, как не на его поэзии, учится жизни молодому поколению?
  "Вывели" из учебника и "Записки Самсона Самасуя" Андрея Мрыя. Это уже прозаическое произведение. До сих пор помню, с каким прямо-таки упоением прочла его, когда он впервые появился в печати, в одном из толстых" белорусских журналов.
  Этот сатирический роман, в пух и прах разносящий безмозглых советских чиновников районного уровня, считающих себя очень важными особами, занятых пустопорожними делами, и постоянно рожающими такие же пустопорожние идеи, ничуть не уступает произведениям Зощенко.
  За что Мрый и пострадал:был репрессирован, и его "Записки Самсуна Самасуя" были опубликованы лишь после распада Советского Союза.
  Вообще, эпоха 20-30-х годов, зарождение и становление в этот период белорусской литературы и культуры, довольно долгое время вызывали у меня самый жгучий интерес, пока, говоря по-белорусски, "не наталила прагу"(не утолила жажду).
  А Мрый был как раз из этой эпохи.
  Того, что я узнавала, копаясь в библиотеке и архивах, не было не только в школьных учебниках по белорусской литературе, но и в университетских.  Хотя кратко сообщалось о том, что существовали в ту пору два литературных объединения - "Маладняк" и "Узвышша".
  Но как они сталкивались лбами, особенно со "старыми" писателями, особенно почему-то с Якубом Колосом, отводя на литературных вечерах даже специальное время для этого - "У рожки са старыми", доказывая, что время таких, как Колос, прошло безвозвратно, какими безоглядными были не только в своём творчестве, но и поступках...- этого ни в одном учебнике не прочтёшь.
  Увы, все они были репрессированы и расстреляны в Куропатах в 1937 году, и теперь их одинаково,- независимо от того, кто с кем идеологически сражался, - относят к "расстрелянной литературе".
  Якуба Колоса такая судьба миновала. Он был и остаётся наряду с Янкой Купалам классиком белорусской литературы, и его творчество стабильно изучается в школе, чего не скажешь о представителях "расстрелянной литературы".
  Имена некоторых из них автор письма в Министерство образования предлагает непременно включить в учебник.
  Но почему белорусским учебником озаботилась учительница русского языка и литературы?
  Лет шесть назад она окунулась в творчество нескольких белорусских  писателей из  "расстрелянной литературы", это её так захватило, что она как бы переродилась, - белорусская литература настолько ей открылась по-новому, так затянула в свой мир, что она стала и говорить, и писать по-белорусски, хотя при этом осталась учительницей русского языка и литературы.
  Ей стало обидно и досадно за то, что белорусский учебник уступает русскому:"У учащихся неизбежно складывается негативное впечатление, что их национальная литература такая бедная, эстетически убогая, содержательно неинтересна".
  Подписалась она не только как учительница, но и как "Учитель года"(2017-го) Минской области, мать троих детей, "которые учатся в белорусских учреждениях образования".
                Продолжение следует