Литературный вечер

Это вечер был особенно сладким, и не даже не, оттого что он был похож на тёплое молоко, ласкающее кожу или на слабое вино, вводящее в легкую эйфорию, нет, в нём было ещё кое-что, томление и загадка.

Настя познакомилась с ним недавно, около трёх месяцев назад, когда ей было грустно, а за окном шёл дождь. Теплый, успокаивающий, и в тоже время наводивший, почему то грусть. Именно в тот вечер они и познакомились, он написал ей привет, а он легкомысленно ответила на него.

И вот теперь она идёт к нему. Легко, немного отрываясь от земли от предвкушения новой встречи. Он умный, приятный, он умеет изящно формулировать мысли, а главное он пишет, пишет для неё. Ей это нравиться, она с детства увлекалась чтением, перебрала все книжки дома, потом в библиотеке. Это её маленькая страсть, её жажда, утолить которую, кажется не возможно.

Никто и никогда не смог её увлечь. Не мог даже зацепить, остановив на себе внимание. А тут, тут она встретилась с человеком, которого могла назвать писатель. Это было странно, приятно, необычно. Возникало ощущение, что он словно ждал её, словно часть судьбы. Даже их первый поцелуй, столь, казалось бы, невероятный, пришёлся к месту. Пробежав первой ярко красной нитью в её жизни.

Он сошла с края дороги на небольшую асфальтированную дорожку. Ведущую к его дому. В городе уже зажглись фонари, вечер полностью вступил в свои права и довольно рано потемнело и тем не менее тепло ещё оставалось в этом мягком, наполненной ароматами воздухе.

Набрав код подъезда, она вошла внутрь. В голове играла легкая музыка, хотелось вспомнить строки песни. Анастасия остановилась на одном из этажей и посмотрела на небо. Казалось, в нём было что-то особенное. Подойдя поближе, она поняла, в чём дело. Было полнолуние.

- Ну что ты так и будешь там стоять – послышался его веселый голос.

Она резко развернулась и волосы, закрепленные в пучок, мелко качнулись из стороны в сторону.

- Да, да, иду – тихо сказал она, и вошла к себе в квартиру.

Едва он закрыл дверь, пропустив её вперед, он поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Сама, что было так нехарактерно, несвойственно. Но у неё уже вошло в привычку совершать эти странные. Не вписывающиеся в её прошлую жизнь вещи.

- Ты давно приехал?

- Три часа назад – тихо сказал он и прошёл на кухню. Плотная черная рубашка, брюки, как обычно сидели на нём очень хорошо.

Настя быстро сняла ботинки и прошмыгнула вслед за ним. Она очень соскучилась, ведь её писатель был у неё нечасто, какая то подработка на севере, где снег, холод и полное отсутствие связи с внешним миром. Но именно это и помогало ему писать.

- У тебя всё хорошо? Ты какой странный.

- Всё нормально – сказал Владимир и сел рядом.

Но она почувствовала, что он лжет, словно что-то кольнуло её при этих словах, интуиция или что-то в похожее. Настя посмотрела на стол. Он ни к чему не притронулся, хотя он наготовила целый холодильник.

- Как дела на работе? Я не могла до тебя сегодня дозвониться, если бы ты не сказал с утра что будешь у меня, я бы томилась ожиданием.

- Дела хорошо. Всё очень даже хорошо. Извини, что не звонил, я сменил симку, и теперь у меня новый номер – сказал Владимир, мягко улыбаясь и садясь на стул – но ничего, я дам тебе новый номер.

- А почему сразу не дать? – её пылкий ум, как всегда приносил ей сплошные неприятности – ой, ладно, дашь после, действительно, что пристаю к человеку. А что ты не ел ничего? Всё же очень вкусно.
- Я не голодный. Спасибо – он мягко улыбнулся – смотри, я тут тебе кое-что принёс, посмотришь?

- Ох, подожди это что, новый рассказ? – у неё раскрылись от радости глаза, и она потёрла ручки – ммм какая прелесть, ты снова решил меня порадовать, как я обожаю тебя.

Настя раскинула руки и сомкнула их на его шее. Но он остался недвижим, странно недвижим.

- Да что с тобой такое? – сердито спросила она, отстраняясь. Ты чего?

- Да что-то голова побаливает – опять соврал он, почесывая шею.

- Странный ты какой-то. Аспирин будешь?

- Нет спасибо, посмотри, пожалуйста, то, что я принёс тебе.

- Хорошо. Щас покушаем.

Она всегда так говорила о чтении, словно это были горячие пирожки, а не листы исписанные буквами. Настя, раскрыла первую страницу и быстро пробежала глазами название. Возможно, для кого-то это было бы странно, когда вот так два человека не видевшиеся несколько недель встречаются и первым делом говорят о чтении, но для них это было совсем нормально, это была их особенная норма.

Владимир внимательно за ней следил. Он давно избрал её как единственно верного советника и не хотел пропустить ни малейшего движения её ресниц глаз. Он давно уже перестал ей пересылать рассказы по почте, стараясь наблюдать весь процесс в живу. Так он действительно мог понять, понравилось ей или нет.

Наконец она отложила рассказ в сторону. На её лице было некоторое смятение, и он понял что она начнет, говорит мягкие слова, стараясь выразить свое мнение как можно мягче. Он улыбнулся и решил, что стоит начать первым.

- Что уже не то?

- Нет, я бы так не сказала – сказала Настя, пододвигая к себе чашку чая – но и не супер. Предыдущие мне нравиться куда больше. Ты же знаешь мои любимые.

- Да, знаю – тихо сказал он – я их написал всего три месяца назад.

- Ну да ты меня тогда просто огорошил.

- Ну не прям уж, огорошил. Но да, они заметно лучше.

- Не переживай, так бывает, потом напишешь лучше, у всех так случается, всё равно ты пишешь лучше остальных, ну по крайней из тех кого я знаю.

- Ты имеешь ввиду из тех, кто живой?

- Нууу да – она протянула гласные, из тех, кто живой и мертвый наверно тоже.

- Не ври тебе не идет.

- Тебе тоже. Скажи что случилось? Ты какой-то весь странный.

- Ответ перед тобой, я стал хуже писать. Как видишь.

- Мда, может чаю? - сказала она примиряюще, весело поднимаясь за чайником.

- Нет, я не хочу, я решил пить лишь воду, мой друг. Кстати, помнишь, я тебе говорил, почему я пишу, и как вообще это происходит? – спросил он, садясь в пол-оборота на стуле.

- Припоминаю, что-то связанное с наркотиками.

- Ха, ну почти я говорил, что писанина это как наркотик, который если долго не принимать, то начинаются головные боли, это конечно тривиально, но очень удачно подходит мне. Но дело ещё и в другом.

- В чём же – она достала кружку, поставила перед ним на стол и начала медленно и аккуратно наливать чай. Для неё это была целая церемония.

- В том, что чтобы полностью отдаться искусству, нужно коснуться дна. Представь, ты плывешь по воде и чтобы достать красивую ракушку тебе необходимо нырнуть на самую глубину. Так же и с чувствами, не зря же актеры театра быстро стареют, они просто изнашивают себе и постепенно уже перестают различать, где явь, а где их собственное шоу.

- Что-то я тебя немного не понимаю.

- Ты слышала, что некоторые художники или музыканты, были немного не в себе?
- И?
- Ну, так вот, они изматывали себя, старались сделать так, чтобы снова ощутить все прелести эмоций, рвали свое сознание на клочки, оголяли внутренние провода.

- И ты решил оголить себе что-то? Из-за того что стал плохо писать? – она снова мило улыбнулась – хороший ход. Привет Достоевскому, он наверняка курил травку.

- Хм, ты такая шутница – Владимир улыбнулся, но в глазах его был холод.

- Глупости ты говоришь, люди пишут из-за музы.

- Вот именно. Из-за музы, но она бывает у всех разная, у кого-то от радости, у кото от боли, от переживаний сильных.

- У кого-то от любви – робко вставила Анастасия – а где нож?

Тут резким движением Владимир нанёс короткий удар под ребро. Сильный, мощный, смертельный. Глаза Анастасии раскрылись, рот тоже, словно она хотела что-то сказать, но на этом всё и закончилось. Обхватив его руками, она начала медленно сползать на пол.

Оставив нож в ране и обтерев ручку, он вернулся на стул и взяв в руки листки своего рассказа скомкал их и побросал на пол, поднеся к последнему спичку. Бумага легко вспыхнула и загорелась. Затем, он подошёл к шторе и так же поджег и её. Пламя быстро охватило комнату, а затем, затем он уже не видел, так как вышел на улицу.

Он смотрел, как из окна рвутся огни пламени, стараясь до коснуться неба. Квартиру охватил огонь очень быстро, так он успел обрызгать бензином и остальную комнату. Хорошо, что она запах не почувствовала. По его лицу катились слезы, странно блестевшие на фоне огня. Боль? Утрата? Он не мог точно сказать что именно, но зато он мог точно быть уверенным в том что завтра он напишет лучшую повесть из того что было.

Владимитр открыл глаза. Он лежал на диване, всё в той же съёмной квартире, где у него как обычно был пустой холодильник и куча немытой посуды. Затем в дверь позвонили, он резко повернул голову, звонок повторился. Пошатываясь ото сна, она скинул с себя одеяло и пошёл открывать.

На пороге стояла Настя, улыбающаяся, довольная. А в руке она держала его рассказ, который он подарил ей вчера. В её глазах читалось радость, словно она скушала целую тонну эклеров.

- Ммм ты в такую рань, что случилось? – медленно спросил он, еще приходя в себя.

- Ты не представляешь, но у меня столько впечатлений – раскрыла она глаза и вбежала в квартиру. Алексей проводил её взглядом и непонятно чему улыбнулся.