Шуточка медички

Пребываю в жесточайшем оцепенении, когда прохожу медкомиссию и остается пройти психиатра. Обалдеваю от любви государства. Оно постоянно придумывает и всё усложняет, придерживаясь дедовских принципов. «Чем больше бескультурья – тем сильнее вожжи» - где-то примерно так звучал сталинский принцип. Какой идеалист решил, что именно против бескультурья будет вожжа!На деле же хлестанет вожжами обычных людей, добропорядочных и добрых. С такими проще справиться. отчитаться за проделанную работу.Но те, кто культурой ролит и рулит редко стоят в очередях. Об этом все знают и всё равно молчат как, будто так и было всегда. На фоне всеобщей лени или просто невежества к собственной истории воспаряла духом тоталитарная машина. Жернова хоть и ржавые, а работают исправно. Но машина все же старая и от преклонного возраста глупая. Глубокая глупость её заключается даже хотя бы в уверенности выявить психа на медкомиссиях. Уж больно много за последнее время надекватов развелось. Вон они шлындают по скверам и вокзалам, на порядочных граждан нападают. То вечером или ночью, а днём, по мнению властных знатоков. они честно работу работают. Вот так и рождаются анекдоты. Допускаю, что таким способом вычисляют преследуют иные цели, не то что раньше, когда машина эта была моложе и умнее. А сегодня она молотит вслепую. Все улыбаются и смеются, когда узнают, что какого-нибудь Васю Пенкина арестовали за добавленную песенку в плейлисте известной соцсети. Но то, уже уголовный кодекс, а тут медицина, надо понимать, всё не так просто, без пол литра не разобраться. Найдутся и любители позабавиться и поиграться с этой забавной машинкой. Давным давно известно мнение врачей, что за один сиюминутный присест в психушке во время медкомиссии можно выявить что-то серьезное. Задаст доктор пару вопросов о профессии и о жизни. В крайнем случае понадобится заполнить анкету. На этом все, печать в книжке и привет. Тем временем, пока я думал о том и об этом, о перипетиях истории и прочих вещах, подошла моя очередь и мне быстро всё поставили, признав вменяемым. И вот я счастливый дурачок, мчу на автобусе на окраину города, в серое здание, не подозревая даже, какой сюрприз меня там неожиданной ждет.
Казенная контора, именуемая Островом Детства, санаторного типа, набирала в ту осень сотрудников. Меня брали  на словах с руками и ногами, с моими несколькими высшими и опытом работы. На деле же, когда я сдал все бумаги, кроме санитарки, осталось зайти в мед кабинет и сдать её на стол фельдшеру. В коридоре было тихо и мрачно. На улице стоял пасмурный сумрак. Было далеко за полдень. И знать то я не знал, какая странная женщина сидит в последнем кабинете. Она же медсестра, она же фельдшерица этого казенного заведения. Увидеть бы мне её хоть одним глазком заранее, пропало бы желание вообще туда приходить, не то что бы устраиваться на работу. Спросив разрешения, я распахнул дверь и вошел. Напротив окна, возле стены сидел парень массажист, с виду улыбающийся. У женщины было очень мрачное лицо. Двойной подбородок выдавал годы, а вытаращенные глаза давали намек на безумный поступок. Когда она начала говорить, сразу стало ясно, что дела мои плохи: ей сильно не понравилась моя сан книжка. Они листала её минут десять, причитая, что ничего не понимает. Потом посмотрела на меня как следователь и произнесла очень строгим тоном: «А печати то размытые, дружок! Ничего у тебя не выйдет, я невооруженным глазом вижу: ты сам всё напечатал на принтере. Такой сомнительный документ подлежит проверке». Потом была пауза.
- Сделаем так: Пойдешь снова в психбольницу, запишешься на прием вот к этому доктору. Как его там фамилия, разобрать не могу, кажется Козлов что ли. Если это он тебе поставил печать – пусть подтвердит. Никуда не денется. А иначе, парень, дела твои плохи. Не нравишься ты мне. А санитарка твоя, да этож образец фальшивки. Не приму такой документ. Уходи и без подтверждения не приходи сюда.
Сам факт посещения психбольницы меня коробил. Но работа была нужнее, и я без раздумий отправился обратно в психушку. Подошел к регистратуре, и спросил как пройти к Козлову. Козлов – известный местный ведущий психиатр, его там все знают. В регистратуре меня переспросили, не состою ли я на учете. На что я дал отрицательный ответ. Если нас заставляют проходить медкомиссию в психушке – это значит мы все для власть имущих потенциальные психбольные. Но все проходят ее, молча или стоят в очередях, улыбаются, рассказывают друг другу смешные истории, будто так и было всегда. На выбор или как выпадут карты, но на кого-то из них падет тень подозрения. В чем подозревают, точно не ясно. Разбираться им некогда и они просто объявят сумасшедшим и точка. Диагноз нарисовать не проблема. В этот раз тень подозрения пала на меня, а я как идиот всё оправдывал себя, мол ошибка произошла и я ни в чем не виноват. А виноват я был в том, что просто тупо не понравился этой фельдшерице, других причин, как потом удалось выяснить, не нашлось. До конца в итоге выяснять не стал, мне было противно от одного только слова – психушка. В регистратуре мне уже выдали талончик и отправили в соседнее здание на второй этаж, как раз где располагается кабинет Козлова. Ему уже было на всё плевать, он наверняка в этот момент паковал чемоданы на море, потому как день ранее был последним, а дальше отпуск долгожданный. В том самом здании никогда ранее не приходилось бывать. Туда приходят на прием к своему доктору состоящие на учете бедолаги, уставшие от этой бешеной жизни и прочие субъекты. На первом этаже мне встретились молодые парни, одетые в робу. Раскрыв плотные двери на пружинах, я заметил двух людей плотного телосложения, стоявших там. На вопрос, куда, я дал конкретный ответ и меня пропустили. Там, у кабинета с табличкой Козлов уже стояла очередь. Как ни в чем не бывало, я стал крайним и ожидал, когда начнут заходить первые. Никто ни с кем не разговаривал. Потом меня стали внимательно рассматривать и последний передо мной моложавый мужик спросил, к кому я стою. Я указал пальцем на табличку, и он улыбнулся. Остальные переглянулись, и мне показалось, что они знакомы между собой. На самом деле так и было. Процесс узнавания проходил медленно. В недоумении, стоя в сторонке, наблюдая за странными жестами и манерой разговаривать людей в очереди, я врубался, что стою рядом с психами со стационара. Дождавшись, наконец своей очереди я встретился взглядом с девушкой, сидящей в кабинете вместо Козлова. Она меня обрадовала новостью, что его нет на месте, а вместо него она мне ничего не подтвердит, и что вообще непонятно как и зачем я там объявился. Я направился к выходу, но на пути встали люди плотного телосложения. Они не пускали меня, им нужно было предъявить подпись врача. Я не выдержал и вспылил.
- Во псих, сейчас умиротворим. Куда намылился! Тебя в обратную сторону. – раздался внушительный вопль. Началась возня. Я почувствовал, как сильные руки не дают мне никуда пройти. Растерялся поначалу, но продолжал вырываться. На шум вышел главврач, благо его кабинет располагается рядом с Козловым. Ещё пару секунд и уже у него в кабинете я изложил причины своего появления там. Она улыбнулась и стала читать мне свои нотации, по поводу печатей и возникшей эдакой абсурдной ситуацией. «А если бы, - возмутилась она, тебе сказали, что паспорт твой не настоящий, а на фото не ты, и по возрасту не подходишь - что тогда? В милицию пойдешь за подтверждением!? Представляешь, что там может приключиться. Закроют на 15 суток до выяснения, пальчики откатают. Думать надо головой, зачем тебя послали!»
Я не сразу понял, что происходит. Оказалось – просто шутка медички. Своим поступком она давала мне понять свое величие. Возможно, они договорились с директором отфутболить меня таким образом. Может быть там объявился кандидат, а тот, кто пришел раньше и прошел медкомиссию стал неугоден, а после пришел я и попал в эту нелепую ловушку. Тут сам черт не разберет как оно на самом деле. Главврач выписала разрешение на выход наружу. Ещё рассказала мне, как эту шутку устраивали с моими предшественниками. Хорошая такая шуточка получилась. Прикол удался. Все кто был причастен к этому, вспоминают и ржут надо мной.
Мне совсем было не до смеха. Через месяц уволили ту медичку. Всё прошло, но остался осадок. Каждый раз, когда меня посылают на медкомиссию к психиатру, я вспоминаю эту гадкую историю и поражаюсь бесстыдству нашему местному. Ах уехать бы куда подальше отсюда, да всюду уже стало так.