МГЛА. Роман. Глава 18

                http://www.proza.ru/2018/04/21/2121


18

Вопреки пренебрежению, с которым Разлогов относился к работе, дела шли в гору. В общем, можно было порадоваться, если б не воспоминание о Ромашке и о том, как он провел время с проститутками в бане. Он не чувствовал ни вины, ни стыда, ни раскаяния, только мучительное неотступное отвращение. Маша и Оксана то и дело всплывали в памяти.
Когда-то в детстве, когда Рома Разлогов играл с друзьями в овраге, он наткнулся на дохлую кошку, у которой в глазах кишели черви, от нее ужасно воняло. Потом он долго не мог отделаться от образа разлагающейся кошки с червяками вместо глаз. Она стояла перед взором, как будто он убил ее. Сейчас с ним происходило нечто подобное, мысль о Ромашке или проститутках вызывала отвращение.
Единственной отдушиной была Ольга. Разлогов приехал к ней в четверг утром. Она встретила его в белой майке и серых домашних брюках. Темно-каштановые волосы омывали как волны с двух берегов ее высокий лоб. Ее свежее лицо в небольших прямоугольных очках казалось лицом ребенка, но у девочки-подростка не могло быть такой груди в мягких кружевах лифчика, проступавших через ткань майки; не могло быть таких крутых изгибов от талии к бедрам.
- Проходи, - она открыла дверь в свою комнату.
С кухни доносились два голоса - мужской и женский, из комнаты – бабушкин храп. Ольга закрыла дверь. Разлогов встал посреди комнаты, сияя от радости, впился в нее голубыми глазами-присосками.
- Оль, родителей не будет беспокоить, с кем ты закрылась в комнате?
- Не особо. Они знают, что я не заперлась, а просто прикрыла дверь. И потом, они немного в курсе. От бабушки.
Разлогов поднял бровь и улыбнулся, однако было не самое подходящее время развивать эту тему. Он положил на стол конверт.
- У меня хорошие новости.
Ольга вскинула на него глаза и выпрямилась. Разлогов видел, как неподдельно она рада.
- Счета разблокировали.
- Поздравляю! Я очень рада за тебя.
- Оль, я очень благодарен тебе за то, что ты не осталась в стороне в такой непростой для меня момент.
- Не осталась в стороне – это громко сказано.
- Не громко, а как есть.
- Я рада это слышать. Но пятьдесят тысяч вряд ли бы что-то изменили.
- Разве дело в деньгах? Я нашел в тебе друга. Вот что главное. Когда кто-то идет ко дну, людям проще повернуться спиной. Мало таких, кто готов протянуть руку. Уж я это знаю, поверь.
Разлогов поцеловал ее, прижал к себе и зажмурился от удовольствия, почувствовав два упершихся в него упругих холма. Ольга ответила на поцелуй и отстранилась.
- Родители дома.
Он загадочно улыбнулся.
- У тебя есть загранпаспорт?
- Есть.
- Отлично! Он срочно нужен.
- Зачем?
- Мы летим на отдых.
- Какой отдых? – она опешила.
- Незабываемый.
- С ума сошел? У меня сессия!
- На праздники. Одиннадцатого ты будешь в институте.
- Куда? Заграницу?
- В Таиланд.
- Ты серьезно?
- Да.
- Это невозможно! – Ольга опустила голову, Разлогов понял, что она расстроена тем, что не может принять его предложение.
- В этом нет ничего невозможного.
- Меня не отпустят. Ты еще с родителями не познакомился!
- Познакомимся прямо сейчас. Давай паспорт.
- Я тебе говорю, меня не отпустят!
- А мы не скажем, куда. Скажем, что едем на выходные в Питер.
Ольга растерялась, села, не сводя с него глаз.
- Чего ты так смотришь?
- Я должна знать, куда ты меня везешь.
- В Саудовскую Аравию в рабство!
- Прекрати! – она вскочила, подошла к столу и достала загранпаспорт. - Меня не отпустят.
- Пойдем, познакомишь нас.
- Сейчас?
- Я думаю, это самый подходящий момент.
- Мы же не готовились.
- С оркестром под Мендельсона?
Разлогов взял у нее загранпаспорт, глянул на фотографию и улыбнулся.
- Ольга Геннадиевна Павлова. Ольга Павлова – звучит.
Он спрятал паспорт в карман и взял ее за руку, намереваясь выйти из комнаты. Она испугалась.
- Дай, я хотя бы переоденусь!
- Надеюсь, родители не в пижаме?
- Папа сейчас уже должен уйти, – пробормотала она.
- Превосходно. Бабушка спит, значит, никто не помешает.
- Дай, я хотя бы предупрежу их!
- Я сам их предупрежу!
Ольга хотела вырваться, но он удержал ее, мягко, обволакивающе опутал своей уверенностью. Она семенила, чтобы не наступить ему на пятки.
Мама сидела за столом с бутербродом в руке и что-то с набитым ртом говорила папе, который уже стоял, собираясь уходить. Разлогову показалось забавным, что Олины родители тоже в очках. Они уставились на него, застыв от неожиданности. Он ступил в их небольшую кухню и встал перед ними, держа за руку Ольгу, которая от смущения не могла поднять лицо.
- Я извиняюсь, что приходится беспокоить вас в столь неподходящий момент, - сказал Разлогов, переводя свои голубые глаза с одного на другого. – Но я больше не хочу ждать, когда Ольга наберется смелости, чтобы представить меня своим родителям.
- Что? - пробормотала Ольга, не имея духу возмутиться против такой вопиющей неправды.
Мама пыталась проглотить кусок, который был у нее во рту. Папа окаменел.
- Меня зовут Роман. Мы встречаемся с Олей, - Разлогов посмотрел на Ольгу, но она не могла поднять голову. – Я пригласил Олю на выходные в Питер. Она хочет поехать, чтобы немного отвлечься от экзаменов, но не может принять мое приглашение, пока вы не будете знать, с кем отпускаете дочь, - он не спрашивал у них разрешения, а ставил в известность.
Ее рука стала влажной. Мама, наконец, с усилием, от которого на ее глазах выступили слезы, проглотила. Папа продолжал напряженно молчать. Не зная, как справиться с растерянностью, он тратил силы на то, чтобы сохранить лицо главы семейства.
- Это вы… это же про вас говорила мама… бабушка, - пробормотала мать, жестикулируя половиной бутерброда. – Нет, не про вас… тот был ненадежным… или как она сказала?
Отец ослабил галстук и опустился на табуретку. Разлогов взглянул на Ольгу; он видел, что ей жаль родителей, которые растерялись и как будто даже постарели, и еще ей ужасно неловко перед ними, неловко за свое счастливое лицо, за нескромную одежду.
- Вот, Геннадий Петрович и Светлана Владимировна, - тихо сказала Ольга.
- Да, - кивнула Светлана Владимировна, и, подперев щеку куском бутерброда, покачала головой.
- Тот самый, - сказал отец, вернув себе способность говорить. – Просто теща перепутала уверенность с самоуверенностью.
- Геннадий Петрович, Светлана Владимировна, было очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, в скором времени пообщаться подольше и поближе.
- Да, надо же как-то, - Геннадий Петрович сделал жест над столом. - С коньячком, так сказать…
- Извините, Антон, я совершенно растерялась…
- Роман, мама! - Ольга топнула ножкой.
- Ой, простите, - Светлана Владимировна приложилась лбом к бутерброду, покрутила головой.
- Все нормально, - улыбнулся Разлогов. – Не буду вас задерживать, всем на работу, и мне тоже. Кстати, я на машине, могу подбросить.
- Благодарю, я тоже на колесах, - Геннадий Петрович поспешно поднялся и протянул руку.
Они пожали руки, глянув друг другу в глаза.
- Всего доброго. Было очень приятно познакомиться, – сказал Разлогов.
В последнюю секунду Геннадий Петрович постарался сжать его руку покрепче. Растерянность родителей была смешной. Они так и не собрались с мыслями. Бесспорно, он произвел впечатление.
- Они же уезжают! Хотя бы паспорт у него спроси! – донеслось из кухни, когда Разлогов и Ольга вышли.
- Ты с ума сошла!
Когда Ольга закрыла дверь, Разлогов обнял ее и стал целовать. Она вдруг стала покорной, ее сильные плечи сделались хрупкими в его объятиях.
- Тебе надо собраться, - он похлопал себя по карману, в котором лежал ее загранпаспорт. – Жди моего звонка. Пойдем, закроешь за мной дверь.
В этот же день Разлогов забронировал билеты на рейс «Эйр Эмирейтс».
В пятницу, когда Разлогов приехал за Ольгой, родители были начеку. Его пригласили на кухню и усадили пить чай. Светлана Владимировна была в строгом темно-синем платье, в бусах, и села напротив, положив ногу на ногу. Геннадий Петрович многозначительно сопел. Светлана Владимировна принялась расспрашивать, взяли ли они билеты обратно, в какой гостинице остановятся. Разлогову показалось, что ее очень волнует, как будет обстоять дело с местом для сна, будет ли двуспальная кровать или две односпальных. Было приятно оставить ее в тревожном неведении.
- Роман, дайте свой номер. Мало ли, что, - сказал Геннадий Петрович.
Хотя на улице было тепло, Ольга накинула ветровку. Пляжные вещи она положила на дно чемодана, сверху – кофту, брюки и шорты.
В дверь постучали, и появилась Светлана Владимировна.
- Оль, зачем тебе чемодан на три дня? Возьми спортивную сумку.
- Мам, мы еще не знаем, куда пойдем. Я не собираюсь в театр и в клуб идти в одном и том же, - сказала Ольга.
- Зачем ветровку-то надела? Тепло.
- Посмотри в окно. Тучи.
- Роман, а где ваши вещи?
- В машине.
Они вышли из комнаты. Ольга накинула на плечо сумочку, он взял чемодан.
- Надо попрощаться с бабушкой, - сказала она и направилась в комнату, Разлогов пошел за ней.
Бабушка спала, зияя беззубым ртом.
- Бабуль! – Ольга подошла к ней.
Бабушка с трудом подняла веки.
- А?
- Мы с Романом уезжаем на выходные в Питер. Пока.
Бабка долго соображала.
- Чего ж натощак…
- Бабушка, уже вечер!
- А, ну… куда ж вы?
- В Питер!
- Куда?
- В Пи-тер. В Ленинград!
- А. Ну, если он там чего… ты звони…
- Бабушка! – Ольга топнула ногой.
Напоследок старуха погрозила Разлогову костлявым пальцем. Светлана Владимировна и Геннадий Петрович пошли их провожать, заодно взяли Чарли. «Рейндж Ровер» мигнул фарами, с приятным шипением поднялась крышка багажника. Геннадий Петрович многозначительно промолчал. Разлогов поставил чемодан и закрыл багажник, словно щелкнул перед носом будущего тестя золотой зажигалкой.
- Где собираетесь оставить машину? – спросил Геннадий Петрович.
- В Домодедово на стоянке. Где же еще.
- Дорого.
- Не так уж. Не люблю такси, - улыбнулся Разлогов.
Стали прощаться. Родители были больше взволнованы, чем счастливы. Светлана Владимировна стиснула Чарли, который рвался на землю.
- Да отпусти ты его! – Ольга чмокнула его в мокрый нос, стала целовать родителей.
Разлогов пожал руку Геннадию Петровичу и кивнул Светлане Владимировне.
- Позвони перед вылетом и после посадки. Сразу же! – сказала Светлана Владимировна, когда они сели в машину.
Потом все было как в фильме. Аэропорт, полет в Дубаи, транзитная остановка, ужин в Старбаксе и дальше в Бангкок. В самолете было прохладно. Ольга даже не поняла, откуда Разлогов вытащил одеяло, не то, которое предлагала стюардесса, а свое, которое он предусмотрительно взял. Укутал ее озябшие плечи.
- Откуда ты его взял? – воскликнула она.
Он только улыбнулся. Ольга положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Ей было хорошо.
В аэропорту в Бангкоке было ужасно душно. Влажная одежда прилипла к телу. Ольге хотелось спать, она следовала за Разлоговым, который держал ее за руку как ребенка. Потом был еще один перелет, короткий, не больше часа. Потом их вез таксист таец. Ольга ехала, положив голову Разлогову на плечо. Таец был с немытыми, будто свалявшимися волосами. Ей казалось, что от него дурно пахнет. Но вскоре в открытые окна автомобиля ворвались ароматы джунглей и развеяли неприятное ощущение.
Таец уехал, и они остались перед покрытым сухими листьями небольшим домом, одна стена которого стояла на берегу, а противоположная – на сваях в воде. За домом ослепительно, до рези в глазах, синело море. Мелкие пенистые волны шелестели о берег. Они вошли в небольшую уютную комнату, Ольга разделась и упала на кровать. На большую двуспальную кровать.


 http://www.proza.ru/2018/04/25/1136