Часть 2 Глава 9 - каждый писец в моей жизни...

                Глава 9: «Каждый писец в моей жизни начинается с фразы: "Главное — не наделать глупостей!"»
 
      Как бы мне не хотелось иного, но в городе нам пришлось задержаться на пару дней. Воспользовавшись случаем пока Рэс, на правах старшего группы, назначенного этой самой группой, оттаптывал пороги стражей и вышестоящих инстанций, дабы получить разрешение на наш выезд из в экстренном порядке закрытого города, мы неспешно исследовали внутренние районы. Близость величественных империй, с которым у Неварры непростительно длинная история воин и примирений, оставила неизгладимый отпечаток на быте горожан. Здесь не было холодной, торжественной отчужденности Тевинтера и показушного блеска Орлея, и тем более не было угрюмой суровости и неказистости свойственной всем городам Ферелдена, или простоты и лаконичности улочек Вольной Марки.
      Неварра – страна праздник. Улицы украшены яркими флагами, набережная реки Минантер до начала зимы утопает в ярких цветах, ютящиеся в лавочках торговцы с приветливыми улыбками, пытаются всем прохожим всучить благовония, изделия из кожи и прочие сувениры. Делают они это на мой взгляд слишком навязчиво, но таков их образ жизни. По вечерам на площадях устраиваются танцы, настолько захватывающие внимание, что невольно останавливаешься и наблюдаешь, даже если за секунду до этого торопился по важным делам, чем и пользуются снующие в толпе воришки. За день я трижды хватала шаловливые ручонки, шастающие по моему поясу, в надежде урвать кошель, но глядя на босоногих чумазых малявок, я даже скандал не устраивала, а наоборот выудив из лифа серебряную монету вручала поганцами, чтоб те исчезли и не путались под ногами.
      Здесь же все дома были богато украшены орнаментами и лепниной, словно соревновались в великолепии. Сады, парки, клумбы, многочисленные статуи, фонтаны – все кричало о благосостоянии и каком-то помпезном самолюбовании жителей города. Признаюсь, я непростительно мало знала про этот край, по большей части все знания ограничивались историческими справками о начале или завершения новой войны с Тевинтером или Орлеем, или о завоевании того или иного города. Некоторые пограничные города словно победное знамя то и дело переходили от одной страны к другой, а пересечь границу Неварры и Орлея с некоторых пор стало сложнее, чем стать своим в Сегероне.
      Прогуливаясь по улицам, мы заметили небольшое здание в отличии от прочих не выделяющееся особой помпезностью или торжественностью. Прямые линии, четкие силуэты, никаких вензелей и украшений оно стояло как бы в стороне от суетливой улицы и отгородившись такой же серой и безликой полосой отчуждения.
— Это библиотека? – Спросила я. На самом деле вид здания напомнил мне изображение библиотеки в одном из приграничных городов Орлея, которая когда-то попадалась мне на глаза.
— Это некрополь – последний оплот мертвых, – хмыкнул в кулак Лэйд, – и если бы тебя слышали служители этого храма, то как ведьму сожгли на костре.
— Ведьм не сжигают, а перевоспитывают и делают женами! – съязвила я. Иж ты, взяли манеру! Стоило только обрести дар, как все шутки свелись к тому, как бы побыстрей его лишить. Самой страшно и жутко, и они туда же, ещё друзья называются.
— А что замуж пойдешь? – с показушной заинтересованностью поинтересовался Лэйд.
— За тебя нет.
— Ну и зря.
      В ответ я рассмеялась, немного нервно, признаюсь. В последнее время мои мысли и чувства находились в таком раздрае – убийство нескольких человек, одним движением руки (причем это не гипербола), беседы с Древним Богом или же сущностью, выдающей себя за нее, прыжки между своим телом и астральной проекцией, как при таких раскладах можно думать о чем-то столь обыденном как свадьба и супружеская жизнь? Еще немного и мне не поможет ни вино, ни духовные целители…
      Во время дружеской перепалки мы продолжали стоять напротив некрополя, дверь которого с легким скрипом внезапно открылась и привлеченный нашими голосами на порог вышел мужчина, облаченный в серую неприметную робу, больше смахивающую на облачение раба. Его лысая макушка, отражая лучи блестела подобно чистому изумруду, и я едва смогла сдержать улыбку. Правда, когда наши взгляды встретились желание смеяться, исчезло напрочь. Его глаза затемнённые темными тенями или же украшенные густыми кругами под глазами, пугали до смерти.
— Морталитаси, – брезгливо произнес всезнающий Лэйд (Интересно его няньки-воспитатели думали о том, что однажды он будет щеголять знаниями в подобных условиях? Не думаю!) – служитель некрополя. Почитатель смерти. Ходят слухи, что они великие некроманты и поклоняются своим трупам.
— Разве, смерти можно поклоняться как богине? Это нормально? – я повернулась к Лэйду, в очередной раз содрогаясь от неприязни. На самом деле я не понимала… В настоящий момент я верила в то, что когда-то существовали Древние Боги – драконы, но только потому что раз в сотню лет они напоминают о своем существовании, да и голосок в Тени, и яйцо, которое я перетаскивала не оставили мне права на сомнения, о чем я и сообщила друзьям.
— Господа рассуждают на темы, о которых не имеют ни малейшего понятия.
      Я взвизгнула от неожиданности, подскочив и развернувшись в прыжке к обладателю поистине потустороннего голоса, выхватила из крепления кинжал. Ошарашенно уставилась узрев за своей спиной незнакомца, с которым только что переглядывались, я приложила ладонь к бешено колотящемуся сердцу, пытаясь хоть как-то замедлить его бег, выдохнула и отступила назад.
— Тьфу ты, до смерти напугал! – я едва сдержалась чтоб не освятить себя знаком Создателя, хотя никогда не считала себя последовательницей андрастианства . Парни быстренько сделали рокировку, оттесняя меня от незнакомца, а сопровождающая нас тройка Штефана прежде держащаяся на расстоянии, дабы не привлекать внимание, поспешила присоединиться к нам, так сказать, укрепляя наши позиции в глазах и без того уступающего численностью противника.
— Я не хотел, – с лёгким поклоном сказал мужчина, и я удивилась тому, что он оказался обладателем весьма необычной внешности. Высокий, ростом едва ли уступает Севалину, хотя и не так хорошо сложен – несколько угловат и суховат на мой взгляд. Хотя, с другой стороны, магам коим он судя по всему являлся, не нужно махать мечом и обороняться щитом. Густые темные четко очерченные брови подчеркивали огромные карие глаза, подкрашенные темно-фиолетовыми тенями. Лицо было узким и правильным, выделялось этакой аристократичной холодностью и надменностью, которую не могла разбавить даже улыбка с толикой пренебрежения. Щеки, так же, как и голова, были идеально выбриты, хотя все это вместе с волосатыми ногами смотрелось презабавно. Как я узнала про ноги? Да просто роба его заканчивалась на три пальца выше острых угловатых коленок. Очень таких волосатых коленок. Ну, представьте серую юбку на оленьих ножках, вот смотрелось это примерно так, только вместо копыт открытые сандалии, верх которых сделан из нескольких ровных полосок выделанной кожи. Ну, на самом деле, все конечно было не так плохо, просто испугал меня этот гад, так что я подсознательном уровне пыталась отыскать в его внешности что-то смешное. А так... Странный он. Не похожий ни на кого из моих знакомых.
— Ага, не хотел, – недовольно пробурчал Густав, так же стоявший спиной к незнакомцу и не услышавший его приближение. – Ну и голосок, от такого мертвые должны в земле переворачиваются.
— Они и переворачиваются, и даже сражаются если их убедительно попросить, – с усмешкой ответил на его выпад незнакомец, нисколько не обидевшись. И снова обратился ко мне.
— Ещё раз приношу извинения. Меня зовут Эмерик Ван Харэн. Да, я являюсь служителем храма и обладаю некоторым даром. Я вижу, что недавно вы близко общались со смертью и даже даровали ее. Можете считать мой интерес чисто профессиональным, но я хотел помочь вам обрести покой здесь – он приложил кулак к груди, – и понимание в душе. Быть может вы и ваши друзья заходите приблизиться к нашей культуре? Сейчас в храме никакой срочной работы нет, и я могу вам устроить экскурсию.


      Слышали фразу «Любопытство фенека сгубило»? Вот я едва не оказалась тем самым любопытным и мертвым мелким пушным зверьком. Милашка некромант, решил нас посвятить во все детали почитания мертвых принятые в Неварре и радушно продемонстрировал всяческие инструменты для мумифицирования, рассказал о предпосылках и причинах такого отношения к смерти и поверхностно изложил суть всего процесса, начиная с извлечения органов и заканчивая… в общем поверхностного изложения оказалось более чем достаточно, чтоб мы прониклись, прочувствовали, поблагодарили богов и великую Андрасте за то, что не живем в этой стране и обретем таки нормальное посмертие и всеми фибрами души возжелали оказаться на улице.
      В отличии от большинства стран, того же самого Ферелдена, в котором было принято сжигать мертвых на погребальном костре, дабы испепелить тело, которое навек оставила душа, неваранцы мумифицировали и сохраняли тленные оболочки в гробницах, а особо рачительные и обремененные финансовыми излишествами граждане начинали строить свои усыпальницы еще при жизни. Собственно, в гробницы эти вместе с телами погребалось их богатство, драгоценности, одежда и прочие ценности. Вот уж действительно, мертвецы Неварры самые богатые мертвецы Тедаса.
      После ознакомления с инвентарём и теорией нас провели по комнатам где проводят те самые процедуры, а после со смиренным видом ответили на все наши вопросы, которых оказалось немного, после чего мы быстро распрощались и позорно скрылись в ближайшем трактире с целью избавления от духовных терзаний. Кажется, наш экскурсовод-любитель был удивлен тем, что мы отказались пройти по залам и осмотреть, так сказать, результаты подобных мероприятий, а место этого поспешно собрались, чинно раскланялись и наперебой осыпая благодарностями сбежали.
— У меня до сих пор холодок по спине бегает. Это ж надо, ужасы какие! – Впечатлительный Густав утер лоб, покрытый испариной и залпом опрокинул в себя целый стакан вина. Как же мне хотелось повторить его подвиг, но через несколько часов закат, а после заката настанет ночь, на которую у меня имелись планы. Вот интересно, я одна такая женщина неправильная, или нас много, кому свиданья назначают не мужчины, а Древние Боги? Точнее Богини.
— Да, не самое приятное место, а инструменты... Во всей этой ситуации меня радует один момент – нам не продемонстрировали сам процесс.
      Позеленевший Густав, обладающий к его беде слишком ярким воображением, выскочил из-за стола и прижимая ладонь к губам скрылся в понятном направлении, дабы не опозориться прилюдно.
— Ну как тебе не стыдно? – покачав головой неодобрительно посмотрела на Лэйда.
— А что я? Это факт! После того как глава Ордена был уличен в воздействии на правительство, его с особо рьяными соратниками устранили, а всех прочих орденцев, ставших оплотом веры, обязали буквально служить людям, чем они и занимаются. Заставили всех выживших без исключения – начиная от низших слоев и заканчивая аристократами. Так что вполне вероятно наш так называемый, провожатый занимает не последнее место в иерархии данного города, ну или же прежде занимал.
— Вот даже как, – задумалась я, припоминая мелкие детали, на которые не обратила должного внимания, ну, например, идеально-ровные ногти на ногах, обутых в сандалии.       Согласитесь, сельский работяга не сильно-то печется о подобных мелочах. Или же взгляд, не смотря на почтение в словах и поступках, в его глазах пылал огонек, тот самый что невозможно искоренить у некоторых особенно высокородных особ. – Да, скорее всего это действительно так. А что у них там получилось с королем?
В последующие минут двадцать на меня вылили такое ведро информации, что я едва не захлебнулась. Ну, я-то конечно застала Инквизицию и была более чем наслышана о ней, но чтоб агент Инквизиции спас короля Неварры? Это уже за гранью моего понимания и знания. А ходячая энциклопедия, в очередной раз блеснув острыми гранями своего алмазного вместилища для знаний, отправилась на поиски затерявшегося Густава, оставив меня наедине с пивом и соленой рыбой. Собственно, мое уединение длилось не долго. Рядом тут же разместились братья-стрелки и продолжили делиться со мной впечатлениями. М-да, в отличии от Густава, в глазах этих ребят сиял патологический интерес, выходящий за рамки обыденного любопытства.
— Тин, ты хочешь, чтобы твой труп сожгли или мумифицировали?
      Я закашлялась, проклиная Штефана и его братство. Пенный напиток выходящий через нос не самое приятное ощущение.
— А вариант "пожить ещё немного" не принимается? – выдавила я, отфыркиваясь и дуясь на наглеца.
— Да ну тебя! Ты же поняла, что я имел в виду. – Как-то обиженно сказал, Штефан, забрал с моей тарелки рыбину, к которой я так и не притронулась, и принялся методично чистить – надломал спинной плавник, выворотил его, стянул шкуру с крупной чешуей и вырвав кусок мякоти с хребта положил передо мной. Я хотела его поблагодарить, но не успела. Нахально подмигнув, этот гад заявил «Не переживай, руки после инструмента я вымыл!» Чем окончательно испортил мне аппетит.
— Признавайтесь, Вы моей смерти хотите?
— Вовсе нет, наоборот, всячески оберегаем и охраняем.
      Ну да, ну да. Тоскливо посмотрев в окно трактира, я все-таки ответила.
— Я предпочитаю, чтоб мое тело сожгли. Есть что-то неправильное в мумификации. Зачем сохранять пустую оболочку, если моей души в ней нет и уже никогда не будет? Скажи Штефан, вот ты бы хотел, чтоб доспех, скованный для тебя после твоей смерти, достался другому солдату, а быть может твоему врагу?
— Конечно нет! Он должен быть на мне, в тот момент, когда ладью с моим телом отправят по реке вечности!
— Вот и я не хочу отдавать свой доспех, точнее свое тело кому бы то ни было. Моя душа и мое тело единственное что у меня есть.
— Ясно. А вот Уилл выбрал мумификацию.
— У каждого есть право на выбор, – ответила я и покинула трактир. – Что-то Лэйд не возвращается, пойдёмте посмотрим куда они делись?
      Парни отставили тарелки, синхронно отодвинули стулья и поднялись на ноги, а моя интуиция подавала неприятные тревожные знаки. Амина и Густава мы не нашли ни в помещении, ни на заднем дворе где располагались отхожие места. Не было ничего, что могло указать на них. Я запаниковала, опросив всех прохожих или праздно шатающихся не добилась никаких результатов и только столкнувшись с магическим патрулем поняла в чем дело. Моя сверхъестественная интуиция вовсе не причем, просто окружившая нас дюжина человек весьма однозначна дала понять, что нас очень просят не сопротивляться и следовать за ними. Ну, спорить мы не стали особенно после того как заручились положительным ответом на вопрос, не они ли случайно стали косвенной причиной внезапного исчезновения наших спутников. По крайней мере найдем парней, а дальше выпутаемся. Не в первый раз.


      Мое разыгравшееся воображение рисовало ужасающие картины – темные подвалы, сырые камеры с цепями и вонючей соломой по углам, а также те самые инструменты для мумификации в качестве пыточных инструментов, и каково было мое удивление, когда вместо всего вышеперечисленного стражи сопроводили нас до особняка, стоявшего во Внутреннем Круге, недалеко от дома градоначальника. Покатая крыша, крытая черепицей, округлые арки, огромные витражи из разноцветного, судя по всему, дорогого стекла. Утопающий в свежей изумрудной зелени сада, перед домом вместо ожидаемой лужайки был пруд с чистой водой, в которой виднелись снующие туда-сюда разноцветные рыбки, на листах лотосов шириною больше локтя сидели огромные стрекозы с радужными крылышками и весьма упитанные лягухи. Ступая по прозрачному стеклянному мосту, я успела рассмотреть все что происходит под ногами, и даже увидела песочек и разноцветные камушки на дне. Так интересно!
      У порога, вопреки всем ожиданиям, нас встречали не охранники и не слуги, а сам хозяин дома. Почему я так решила? Ну, даже если слуга в предках которого отметились хозяева и мог оказаться таким привлекательным, то едва ли за всю жизнь он смог бы заработать все то золото, которым было расшито его одеяние. Простите, но назвать одеждой узкие штаны из кожи какого-то явно ползающего существа и удлиненный приталенный колет насыщенно изумрудного цвета, расшитый золотым тиснением, с такой же изумрудной шелковой рубашкой с золотой оторочкой назвать язык не поворачивался. На бедрах красовалась дорогая перевязь с оружием, темные волосы были зачесаны назад, но одна непослушная прядь крупной волной падала на лоб. На вид ему было не больше сорока лет, хотя тут я могла ошибаться.
— Разрешите представится, меня зовут Монтеран ван Сарентер. Рад приветствовать вас в своём доме, сделав приглашающий жест хозяин дома лёгким наклоном головы обозначил приветствие, словно за нашей спиной не стояла дюжина до зубов вооруженных стражников.
— Благодарим за столь необычное приглашение, – не без ехидства произнесла я, приближаясь к хозяину, как только перспектива кошмара с пытками отошла на задний план, ко мне вернулось самообладание, а вместе с ним и злость, – у нас не было ни единого шанса его отклонить.
      Губы собеседника продолжали улыбаться, но в глазах вспыхнуло пламя раздражения.
— Мои люди несколько погорячились, приношу извинения и виновные будут наказаны. Прошу вас проходите в дом, ваши спутники вас уже заждались.
— И как от такого вежливого предложения можно отказаться?
      Убранство дома было столь же необычным, как и его владелец. Мебель из тяжёлого дерева, была щедро инкрустированная драгоценными и полудрагоценными камнями, в обивке использовался бархат благородного винного цвета. На тумбах, полках и прочих горизонтальных поверхностях стояли десятки статуэток несколько непривычных вытянутых силуэтов. На полах стояли вазоны золотое тиснение которых повествует о битвах ушедших времён и религиозных обрядах.
Вполне себе живые и здоровые Густав и Лэйд обнаружились в гостиной. Удобно устроившись на диванах, мужчины блаженно улыбались, оглаживая бока пузатых бокалов наполненных рубиновой жидкостью и не сразу заметили мое появление. «У-у-у предатели! Ну ничего, с вами я ещё разберусь», – подумала я, окинув недовольным взглядом загулявших приятелей и молча опустилась на диванчик напротив них. С благодарностью приняв от хозяина напиток, что, по его словам, сможет согреть мою душу и охладить голову, пригубила терпкую сладость легкого вина. К слову сказать, оно на самом деле оказалось неплохим, и действительно помогла избавиться от излишнего напряжения меня и моих спутников, которые до настоящего момента держались рядом, желая уберечь и защитить от непонятных местных, в отличие от некоторых.
      Владелец дома оказался достаточно интересным собеседником и хорошим рассказчиком. Собственно, именно такими качествами и должны обладать истинные политики коим данный господин и являлся, более тридцати лет занимая почетный пост председателя палаты лордов. Он рассказал о себе, своих предках, своём влиянии и только после того как мы прониклись, так сказать, важностью его особы, гостеприимный неваранец перешёл к делу. Как оказалось, его сын попал под дурное влияние, покусился на величие и власть и стал одним из морталитаси, теперь, как и многие его товарищи он обязан носить одежду рабов и служить людям — только при таких условиях он мог остаться в живых. Собственно, в этом и заключался вопрос... Как оказалось, именно к уважаемому господину ван Сарентеру на стол попало обращение Андерса с просьбой покинуть город, и в голове любящего отца зародился план, выслушав который я едва удержалась, чтоб не уронить лицо в ладони. «Ну вот откуда они такие берутся на мою голову, а?»
— Вы ошибаетесь. Сейчас у вашего сына пострадала только гордость, а если он отправится с нами под угрозой окажется его жизнь.
— Он давно уже не ребенок. С тех пор прошло больше десяти лет. Десять лет рабства, службы, примыкания... – маска политика треснула, видимо эта тема ранила прежде всего его гордость. Кажется, господин ван Сарантер едва сдерживался чтоб не сплюнуть, как безродный рыбак, выражая крайнюю степень своего возмущение, но все равно продолжал. – Его лишили всего — имени, титула, семьи. Проклятье, даже находясь в родном доме он не имеет права находиться в прежних покоях, живёт в комнате для слуг. Его тело будет кремировано, а душа обречена на вечные страдания. Он дарит посмертие другим, осознавая, что никогда не обретет своего.
      Ну, я наверно тоже была бы не в восторге если бы мое тело после моей смерти высушили подобно насекомому для коллекции маньяка-естествоведа, накололи на иголочку, расправили лапки и положили на солнышко. Б-р-р.
— То есть, вы отправляете его с нами, чтобы он как воин погиб в бою...
      Мне не позволили договорить. Именно этот момент выбрал наш восторженный экскурсовод, появившийся в комнате, являя нам свои волосатые коленки.
— Судя по тому, что вы устроили на постоялом дворе, это маловероятно. Впервые за год кто-то смог прервать ритуал, причем таким интересным способом. Вы знаете, что души отступников ответили на призыв и подробно рассказали все что произошло? Именно поэтому вас и не выпускают из города – Маг сомниари, это настоящая редкость в наше время, а маг такой силы, способный уничтожить одномоментно четырех магов, окутанных всевозможными щитами вообще нонсенс.
      Парень чинно склонился перед отцом, скрестив руки на груди, всем своим видом выражая смирение и признательность, и дождавшись отчего дозволения присел на циновку, лежащую на полу недалеко от диванов, после чего продолжил.
— Признаюсь, сегодня я удивился, увидев вас праздно гуляющими на улице, а заметив проявленный вами интерес к Храму не смог сдержаться и предложил свои услуги. Вообще, вам бы не следовало бродить по городу с таким небольшим сопровождением. Тревис город магов, едва ли ваши спутники могут вас защитить.
— И что вы предлагаете?
— Свою помощь и свою жизнь. Лишь присягнув сильнейшему и неся службу, мы сможем облачиться в мантию и взять в руки боевые посохи.
      Я слушала его, а сама сидела и думала, кто бы чувствовала я окажись на его месте. Чего бы желала, о чем бы мечтала? Родной город стал клеткой для молодого идеалиста. В прочем. Не для него одного.
— Что вы конкретно предлагаете?
      Мне было неудобно сверху вниз разговаривать с парнем сидящем на полу, и я поднялась и отошла к витражному окну всматриваясь в цветную мозайку. Касаясь пальчиком едва ощутимого и почти незаметного шва, соединявшего два разноцветных стеклышек, продолжила.
— Я так понимаю, отступники посвятили вас в свои планы. Может для начала ты поделишься с нами информацией?
      Признаваться, что все чем мы владеем – догадки и предположения мне не хотелось, как и врать этому парню.
— Хорошо, – прозвучал его голос отрешенно и спокойно, словно он принял решение и теперь ожидал моих действий. – После проведения ритуала призыва явился дух, утверждающий, что его убил Дух, принадлежащий Тени. Убил с помощью Тени. Они не смогли рассказать, что это за дух, как выглядел – все видели лишь руку, чувствовали только длань судьбы, заставившую навечно замолчать их сердца. Они не смогли тебя описать, но встретив тебя и рассмотрев твою ауру я все понял. Они рассказали, что их влечет голос Древнего Бога. Бог явился во сне к их предводителю – полукровке-эльфу, не помню имя, то ли Фэйнериэл, то ли Фейниэль. Великий Дракон, уснувший много лет назад, пообещал им власть и могущество в оплату за его освобождение. Сейчас они собирают силу, заряжают накопители, чтобы проникнуть в Древний Храм и разбудить силу. Сам эльф готовится к тому чтобы стать вместилищем души. Впустить в свое тело сознание Бога, и позволить изменить его сущность. На сколько я понимаю, накопление силы завершено, правда в последнем обряде что-то пошло не так, и накопитель разрушился, но прочим отрядам не составит труда компенсировать утрату. Так же я знаю куда они направляются, и могу вас провести.
      М-да, подобного я и ожидала, правда интересно, а не следую ли я его путем, позволяя сущностью из Тени давать мне советы.
— Чем вы можете нам помочь?
— Некромант — хорошее подспорье в бою, хоть и не основное. Щиты, призыв нежити, я могу наслать на противника ужас и обратить его в бегство, заставить оцепенеть от страха, могу уничтожить врага и заставить его сражаться на нашей стороне, ну и всячески ослаблять его постепенно, незаметно выводя из строя. Если альтернатива рабству смерть, то я предпочитаю второе.
— Давай без упаднических мыслей. Если бы я шла на смерть, со мной бы не было моих друзей.
      Повернувшись к хозяину дома, который расслабленно сидел в кресле наблюдая и слушая, я задала вопрос.
— Что от нас требуется, устное согласие или подписание договора? И вообще, как вы можете по сути передать раба чужаку без титулов и имени?
— Выжив в ритуале вы подтвердили свою силу, ничего иного конкретно от вас не требуется, если бы не этот факт вам бы предстоял поединок с сильнейшим воином.
— Вот она – репутация – хмыкнул Густав и господин ван Сарантер согласно прикрыл глаза.
— Ясно. Если мы соглашаемся, вы подписываете документы на выезд?
— Незамедлительно, и даже помогаю с припасами. Кстати, в какой город вы хотели бы отправится? В большинство ведут стационарные порталы, которыми вы сможете воспользоваться.
— Мы подумаем над вашим предложением, но отправимся только завтра. У кого-то есть еще вопросы? – спросила я, глядя уже на своих спутников.
— А есть еще желающие, которым и ты и мы сможем доверять? Нас два отряда, было бы не плохо.
— Доверять некроманту – последняя глупость которую ты успеешь сделать в этой жизни, — хмыкнул Эмерик, но тут же добавил, — в прочем делиться на отряды тем более.
— Жаль.


      Ночью лежа в кровати я думала о том, что моя дорога подходит к концу, и оттого мне становилось все страшнее и страшнее. В животе образовался тугой комок, и сжимался, сжимался, сжимался причиняя почти физические неудобства.
      Да! Я боюсь! Мне, черт побери, страшно! Как было бы страшно любому человеку, оказавшемуся на моем месте. Еще вечером мне казалось, что остаться до утра и провести спокойную ночь в мягкой постели – хорошая идея. Кто же знал, что я элементарно не смогу вытравить мысли из головы. Кто мог подумать, что я буду лежать, пялиться в потолок наблюдая за игрой теней?
      Тихое пошкрябывание в дверь заставило меня вздрогнуть. Спустя несколько секунд дверь приоткрылась и в проеме мелькнула лысая макушка.
— Спишь? – поинтересовался маг.
— Тут уснешь, – хмыкнула в ответ садясь в постели. Спала я всегда в рубашке и широких хлопковых штанах, так что не было смысла дрожать или кутаться в одеяло.
      На парне были чем-то похожие на мои длинные штаны и расстегнутая рубаха.
— Заходи уже, чего хотел?
— Не смог уснуть. Решил, что тебе сейчас тоже тревожно.
      Парень остановился у кровати и слегка наклонил голову, словно ожидая приглашу я его или нет. Ну диванчик в комнате был, только при всем желании шептаться мы не сможем и перебудим всех окружающих.
— Садись. Давай поговорим.
     Эмерик присел, и мы замолчали — то ли не было подходящей темы, то ли просто мы не знали, с чего начать. Я взяла подушку, положила ее себе на колени и удобно устроив на ней подбородок рассматривала нового члена нашего отряда. Он обладал действительно необычной внешностью – мягко говоря. Сейчас, когда с лица удалена краска, он казался куда симпатичней и привычнее. Да и тело, прикрытое одеждой, уже не казалось таким несуразным.
— Твоя прическа это… такая мода? Я провела ладонью над своей головой, как бы поясняя что имею в виду его лысину.
— Это знак что я раб. Рабам запрошено одевать штаны, носить закрытую обувь, отращивать волосы и бороду и много прочего. Бездна, я не помню, когда в последний раз штаны одевал. Даже отвык.
      Да уж! Вот действительно у кого что чешется…
— Дуратские правила. Хочешь дам настойку? Сама делала, после того как по вине одного любопытного алхимика осталась не только без волос, но и без бровей.
      Собеседник улыбнулся, то ли радуясь тому что брови ему позволили оставить, то ли меня представил без растительности на голове и лице.
— Не откажусь. Это поэтому у тебя волосы такие не слишком длинные?
      Он придвинулся ко мне и его ладонь сграбастала прядь распущенных на ночь волос и пропустила ее между пальцами. Ну, не то чтобы я его испугалась или мне было неприятно. От парня пахло душистым мылом, так что он явно недавно принимал ванну и не контактировал с трупами… наоборот, от неожиданности у меня перехватило дыхание и сердце застучало где-то в районе горла. Анатомически невозможное ощущение, но от того не менее реальное.
— Волос я тоже не касался столько же времени, – в никуда произнес он, прикрывая глаза, и явно наслаждаясь этим процессом, зарождая во мне закономерный вопрос, а чего еще он был лишен на столь длительный срок?
      «Т-а-а-к! Стоп! Мозг – отключись, а то я себе сейчас надумаю!»
— Ну раз так, значит срочно занимается твоими собственными! – Да, я нагло сбежала, и меня не стали останавливать. Покопавшись в своем безразмерном рюкзаке, я нашла флакон с зельем. Признаю, в последнее время я к нему практически не прикасалась. То не было сил, то желания, или вообще забывала. Расслабилась в общем!
Налив в ладонь масло с добавками ароматных трав, я подошла к парню, но прежде чем успела что-то сделать запястье перехватили и поднесли к губам, точнее к носу, делая глубокий вдох, и по моей спине пробежала армия мурашек.
— Алтая, эльфийский корень, ягоды бессмертника… – принялся перечислять этот… этот… вот слов приличных не хватает чтоб его как-то назвать.
— Угу и еще десяток трав, собранных лично мной. Так что не переживай – не отравлю, – поспешно растерев масло на ладонях, я принялась втирать его в кожу головы.       Изначально я планировала стать за его спиной, но в итоге оказалась сидящей перед ним на кровати и как-то все волнительно получалось. Эмерик закрыл глаза, и я словно зачарованная наблюдала за выражением его лица. Наверно это неправильно, все в корне неправильно, но мне понравилось смотреть на мужчину… Понимая, что процедура намазывания затянулась непростительно долго, да и такое количество волос во впадинке за ушками и на затылке ему явно ненужно, но как заставить себя отстраниться? Или как найти способ продолжить?
— А борода у тебя была? – поинтересовалась я, пытаясь представить его то с длинной бородой, то с острой козлиной бородкой.
      Парень покачал головой и открыл глаза, задурманенные, пьяные.
— Нет. Не люблю растительность на лице.
      Он смотрел мне ни в глаза, а на губы и я от избытка волнения слегка увлажнила их кончиком языка.
— Можно? – прошептал он на выдохе, и я не смогла сказать нет.


      Наверно в жизни каждой женщины должна быть такая ночь – ночь ласковых трепетных прикосновения, неспешных и осторожных, ночь мучительно медленных поцелуев, легких словно касание крылышками бабочек. Ночь пьянящей дурманящей нежности, которой упиваешься и никак не можешь напиться. Когда чувствуешь себя Богиней, которую превозносят, которой поклоняются, которую боготворят. Когда забываешь, как дышать. Когда нет сил сдерживать свои желания, когда стремишься каждой клеточкой тела слиться воедино, и наконец получив то к чему стремилась, паришь в небесах, оставив на земле все заботы и тревоги. Когда понимаешь, что все что было прежде лишь жалкое подобие, тогда и зарождается желание встретить новый день в объятиях человека, подарившего тебе крылья.
      Это ночь превращений, где интерес превратился в нежность, нежность в страсть, только вот после того как достигнув своего пика страсть рассыпалась фейерверком жалящих удовольствием искр, вернулось время нежности чтобы положить начало новому пламени.
      Мы уснули только на рассвете, больше ни одна мысль не могла нарушить наш сон, и не одна сила не могла заставить разорвать объятья.