Из жизни насекомых

               
 
 
История началась с появления в подсобке большой мухи, которая подлетела к доске, на которой районный санитарный врач Абросимов  наколол несколько бабочек, и принялась внимательно рассматривать будущие экспонаты. При этом она бесцеремонно жужжала и разбудила от принудительного этанолового сна непарного шелкопряда (препаратор перепутал пузырьки и вместо эфирного вечного сна отправил свои жертвы в пьяную отключку). Шелкопряд стал крутить всем корпусом, так как крутить головой не мог, и пытаться освободиться от приковавших его к доске булавок. Увидев муху, он резко, со сна проворчал, что эта бездельница тут делает и, вообще, где я нахожусь?

– Ну, положим, у меня везде масса дел, вся в заботах, – прожужжала муха,
–это будущий экспонат выставки, который готовит несносный человек Абросимов.
 – Выставка это замечательно, – пролепетала  большая красивая бабочка, гиполимпас, затрепетав на булавках, которые зафиксировали её на доске рядом с шелкопрядом.
Бабочка  начала отходить от слабой дозы спирта, а потом продолжила:
–Я всегда знала, что должна попасть на выставку и получить золотую медаль за свою неповторимую красоту. И, наконец, это свершилось!

Здесь надо остановиться и уточнить детали. К текущему совместному заседанию депутатов и чиновников городского совета заурядного подмосковного города, посвящённого борьбе с вредителями, санврач, он же эксперт Абросимов подготовил стенд с основными вредителями лесов и садов. Бабочка гиполимпас случайно попалась ему на глаза, он не утерпел и захватил её своим сачком. Потом решил, пусть лесная красавица  украсит ряды малозаметных, но очень  опасных вредителей.

Красавица с непроизносимым названием не унималась:
– Моих родителей давным-давно из Африки принёс в эту холодную страну ветер. Они успели пережить великую любовь и оставили будущее потомство на листьях яблони.

Постепенно стали отходить от сна и другие будущие экспонаты. Две белых с полинявшими крыльями капустницы переглянулись и стали урезонивать  красавицу. Потом сбавили тон, и между собой и уже тише заметили:

– Красавицу   случайно занёс в эти края залётный пижон, который совратил дурочку крапивницу. Мухе  были не интересны бабьи сплетни, и она перевела разговор на злободневную тему о вреде прогресса:

 – Этот  садист  Абросимов где-то раздобыл ракетку, которая убивает током. Мало, что нас ловят на клейкую ленту, обрекая на долгую мучительную смерть, мало, что беспощадно бьют сложенной газетой. Теперь, как преступников в Америке, убивают током.

 – Моя младшая сестра, – продолжила муха, – умудрилась  попасть Абросимову на глаза, и он ударил её током. Конечно, ток был слабоват для нашего крепкого  здорового   семейства. Сестра лишилась половины крыла и, так сказать, обескрылилась. Пришлось проводить её к знакомому ветеринару-пауку. Он укрыл её белым покрывалом и обещал выпустить здоровой к следующему сезону. Молчащий до этого шелкопряд начал сразу и по делу:

 – Раньше  был порядок. Нас держали в ежовых рукавицах. Как только начнём осваивать новые делянки хвойников – нас сразу на химию. Выживали самые крепкие. Размножались и снова мы на коне, пардон на сосне. Где вы набрались таких словечек:  «пардон», «на коне»? – спросила муха. – Не иначе, чем у оводьёв, и прочих кровососущих.

– А как иначе? – продолжил невозмутимо непарный шелкопряд.  – Иначе  у всех равные  права, толерантность, и, видите ли,  гуманизм не позволяют применять против жесткокрылых оружие массового уничтожения. И что имеем?   Всё жрём, жрём, обжираемся и вырождаемся. Не о себе душа болит, о будущих поколениях печёмся…

Шелкопряд выговорился и задумался над продолжением  тирады. Муха, которая часто крутилась в интеллигентных кругах, и много сумела услышать и запомнить, оборвала разошедшегося оратора.

– Когда вам сосны станут не по зубам, перейдёте на картошку или сразу на людей, – бросила она реплику.

Красавица гиполимпас  захотела закатить свои бархатистые глазки – не получилось, и тогда  она  простонала, но так, что услышали все:

– Ну  почему, когда собираются мои интеллигентные знакомые, то сразу же начинают спорить  об однополых браках,  экологии, политике? Какая скукота!

Она слегка пошевелила крыльями, чтобы луч солнца, пробивающиеся через окно, отразившись от её  крыльев, заиграл новыми красками.

Неожиданно послышались шаги человека, и все насекомые замолчали и замерли. Так уже много-много лет повелось в их мире, хотя  люди до сих пор этого не знают, что насекомые умеют разговаривать. Муха, которая много слышала о выставках красоты, но ни разу там не бывала, решила, что ей представился удобный случай,  и быстро разлеглась около шелкопряда.

Абросимов, а это был он, увидев  муху на препарационном столике, лежащую животом кверху, брезгливо сбросил её щелчком на  пол. У мухи, пока она падала с огромной высоты на пол, не дрогнула  ни одна лапка. Но на полу она быстро вскочила на лапки и спряталась за ножку стола.

– Опять не повезло, – с горечью прошептала она про себя. – Ну, кто увидит мои изумрудные глаза, кто оценит переливы света в моих крыльях, кто изумится, наблюдая, как изящно перебираю я своими шестью лапками, как интеллигентно держу сладкое в передних лапках. Пойти  что ли за сестрой к пауку?

Но вдруг муха увидела упавший со стола кристаллик сахара. Жизнь налаживается, – засмеялась муха, вспоминая известную  историю о пьянице, который  от безысходности  полез в петлю, но неожиданно нашёл халявную  выпивку с  куревом.

Абросимов посмотрел на доску с экспонатами и довольный улыбнулся. Стенд «Самые  злостные вредители леса» завтра будет  выставлен на стене перед залом заседаний районной Мэрии, где начнётся конференция   по поводу сохранения  леса.

На другой день с утра в конференц-зале Мэрии началась сессия депутатов местного собрания. Но нас это совсем не интересует, а потому  вернёмся к нашим крылатым героям.

Красавица бабочка не дождалась утра и вместо зала, где вряд ли кто-нибудь оценил бы её красоту, попала в царство таких же прекрасных бабочек. Бабочки без устали порхали в голубом небе, иногда выстраиваясь в длинные, изгибающиеся гирлянды, а потом неожиданно рассыпались  взрывом ракеты в праздничном салюте.

Белые бабочки оказались на плоском дне  огромной высохшей лужи, где миллионы таких же белых бабочек, пытались безуспешно добраться до воды. Но воды не было, а жажда не ослабевала, но зато, сколько захватывающих дух историй они услышали. Шелкопряд попал таки на конференцию, но был разочарован тематикой и задремал.

А муха прославилась. Но не всё сразу. Чтобы идти в ногу с прогрессом, мэр распорядился установить в конференц-зале огромный плазменный экран, на который подавалось с монитора лицо очередного оратора, а речь оратора доходила до динамика, установленного на спинке каждого  сиденья.

После короткого вступительного  слова спикера на трибуну поднялся мэр. Начал он с заявления о необходимости усилить борьбу с нашими накопившимися недостатками – это озадачило зал. Мэр опустил очки на кончик носа – он  был дальнозорким и стал внимательно приглядываться к залу, стараясь выявить депутатов и чиновников, заинтересовавшихся его словами.

Муха,  которая пробралась в зал и тихо сидела на спинке кресла спикера, быстро перебралась на очки мэра. Оператор-стажёр, управляющий  монитором и мечтающий о карьере тележурналиста, заметил какую-то соринку на носу мэра и вместо того, чтобы увеличить угол обзора резко его уменьшил.

На экране осталось только часть лица главы города с ужасным чудовищем на носу, которое сучило ножками, пытаясь вылезти  из его глаза – очки  мэра резко увеличили размер мухи. Зал замер, с мэром, которого многие боялись и тихо ненавидели, происходило нечто ужасное.

Первым это дошло до оператора монитора, который резко уменьшил  увеличение,  и лицо мэра стремительно умчалось на экране  в бесконечность. Мэр почувствовал на носу что-то щекочущее  и согнал с лица нашу муху.

Зал тихо выдохнул, а некоторые слабонервные даже засмеялись. Мэр, занятый поисками в зале правдолюбцев ничего не понял, и, отойдя от заготовленного ранее  текста, потребовал внимания.

 После окончания утренней сессии подхалимы рассказали мэру о произошедшем казусе. Получил выговор Абросимов, не обеспечивший нужного состава собрания. Выгнали с работы  стажёра-оператора, который успел  до разборки сбросить на флешку эпизод с мухой, утаив это от своего шефа, отвечающего за связь с общественностью.

Вскоре за уникальную съёмку стажёра взяли на телевидение. А эпизод без указания личности мэра вышел в «Новостях» на большой экран. Так прославилась на весь мир наша муха, но об этом она не узнала, так как подошло её время заниматься будущим потомством. В городе, где произошла эта история, мэра узнали его избиратели, узнал и губернатор, который посоветовал мэру больше не выставлять на выборах свою кандидатуру.