Глава 19. Возвращение к истокам

    Дом… Где находится место, в котором чувствуешь себя нужным, долгожданным арди? Где место, куда тянется душа и радость разливается по венам, будоража бьющееся лихо сердце? Ардийцы всегда верили, что, куда бы они не отправились – в другой мир или в другую страну, родные стены будут их ожидать, сохраняя благодатное тепло. Близкие будут поддерживать пламя духовного очага и считать дни до прибытия того, кому отдали частичку себя.

    Великое место, где теплятся мечты, где живёт свет и цветёт любовь. Дом…
Бирион стоял на мостике близко к панорамному стеклу и смотрел на планету, до боли в груди родную и зелёную. Тонкое покрывало атмосферы призрачной полосой окутывало круглый шар, который крайне медленно вращается вокруг своей оси. Он еле сдерживал слёзы радости от увиденного. Ириллия только что вышла из гиперпространства, и заняла геостационарную орбиту. Никто не произносил ни единого слова, каждый член экипажа на звездолёте смотрел в иллюминаторы, наблюдал в экраны внешних визоров Стрелы. Как красива родная планета, именуемая Ардос. И как она изменилась…

    На орбите красовался маховик с гравитационными дугами, которые вращались в противоположную друг от друга сторону, пересекаясь вверху, над главной антенной конструкцией, и не соприкасаясь краями. Ровными полосами, так представало издали, шли по кругу длинные решётчатые остеклённые коридоры, которые вели к стыковочным докам. На своеобразном приколе ожидали своего часа космические корабли. Более совершенный корпус блестел в лучах пылающего Илсаяна, острые обводы, новое вооружение и улучшенные гипердвигатели, тонкой синей полосой сияющие на широкой корме.

    Кор восторженно выдохнул. Столько прошло времени, что и представить себе нельзя. Ардос изменился до неузнаваемости и трудно теперь его считать домом, прежним и холодным, но всё равно родным. В груди защемило. Линии жизни всколыхнулись, заставив трепещущее сердце на миг утихнуть, а после оно снова забилось внутри, разгоняя горячую кровь нестись по эластичным венам. Дом… Не важно, как он изменился, всё равно, что случилось за это время – это всё равно родина, та самая, которую по воле Долга оставили учёные мужи. Нет места прекраснее и нет его совершеннее.

    - Это центр управления полётами «Нимерис»! Назовите себя! – командный голос требовал откликнуться на сообщение.

    Команда на мостике ожидала приказа. А капитан всё молчал, не в силах сказать ни единого слова. Нужно собраться с мыслями и действовать согласно уставу, но ни желания, ни сил не осталось. Только воспоминания проплывали перед глазами, затрагивая раненую и иссушенную душу, которая подпитывалась увиденным глазами и медленно оживала, распускаясь пушистым бутоном внутри.

    - Кор? – несмело спросил связист. – Нас вызывают. Игнорировать запрос?

    - Нет, не стоит, - пришёл в себя Бирион Миорасс. Он протёр серебряный лоб пальцами, затем развернулся и направился к капитанскому креслу. Он сейчас не доверял никому. Кроме своего разума. Важно, чтобы ардийцы поняли, что за корабль перед ними и кто находится на борту. Множество отликов прошло с той поры. Как улетели они на другой конец Вселенной. Разрушили множество мифов, развеяли стереотипы и принесли тонны знаний об иных существах. Завели друзей, нажили врагов. И столь ценный груз, лежащий в умах путешественников не должен быть утерян навсегда.

    Мужчина сел в капитанское кресло, гордо выпрямив спину. Дорога домой завершилась. Осталось лишь немного подождать у ворот, пока они откроются и пропустят в новый мир, который до сих пор значится домом для многих. Бирион лёгким касанием нажал пару кнопок на панели управления на подлокотнике и вывел на панорамное стекло голографический экран связи.

    - Это «Нимерис»! Назовите себя, кем бы вы ни были! – запрос повторился, только уже более жёстко. Вдали заблестели отражательные панели. Бирион узнал их. Такие же, только старой модификации стоят на борту Ириллии. Кумулятивные безоткатные пушки.

    - Говорит кор исследовательского корабля Ириллия, звездолёта класса Стрела! Меня зовут Бирион Миорасс! Мы вернулись домой! – сообщил он сухо. Но в груди всё колыхалось от нарастающего беспокойства. Шторм нервозности атаковал сознание и окатил ледяными волнами страха. Сообщение, отправленное с границы галактики, могло не дойти. Может оказаться так, что Ириллию забыли, отправили на задворки памяти экипаж корабля, где их образы давно растворились и не осталось от них следа.

    Молчание затянулось. Оно заставляло воздух густеть. Он словно становился мутным и невдыхаемым, так сильно были напряжены всё, кто находился на корабле. Пушки никто не отводил, они всё так же нацелены на координаты стрелы. Время замерло для всех. Были отчётливо слышны сердцебиения всех, кто на мостике. Пульс лихорадочно стучал в висках.

    - Прошу прощения, кор Бирион! Рады вас видеть! – радостный возглас позволил многим выдохнуть. – Мы думали, что вы потеряны навсегда!

    - Почему так долго? – поинтересовался открыто Бирион. Он понимал, что именно этот вопрос вертится сейчас в головах многих арди, которые на борту.

    - С вами связался Дэйсир, кор Бирион. Но услышав ваш голос, рухнул в обморок! – с усмешкой оповестил голос по связи. – Так что сегодня я ваш координатор. Отправляю вам координаты стыковочного дока номер семь!

    Индикатор на панели связиста загорелся зелёным и замигал.

    - Получил. Пересылаю на главный компьютер, - отчитался связист.

    - Старт на досветовых, дальше маневровыми и магнитными. Проверить стыковочные люки и сдерживающие доводчики. Отключить щиты! – раздал указания Бирион. – Сколько нас не было? – связался он вновь с космической станцией.

    - Более чем две рароны*, кор, - огорошил голос.

    Бирион вжался в кресло и ссутулился. В его разуме пробежало множество мыслей относительно долгого путешествия. За это время многое произошло. Прошло так много с момента отбытия, а для членов экипажа минуло так мало. Мир в корне поменялся. Наверняка нет тех устоев, традиций, и что важнее, тех арди, которые помнили и знали, верили в отбывших на стреле в далёкие дали. Предстоит тяжёлое испытание: научиться жить. Дом здесь, братья здесь, но при этом не осталось ничего, что напоминало бы и тянуло обратно. Тяжесть давила на плечи с новой силой, заставляя сгибаться перед натиском настоящего. Исследователи вернулись на родину, но попали в совершенно новый мир, который предстоит изучить и понять, принять и существовать в нём до скончания веков. Они не чувствовали себя старыми, но сейчас что-то, что крылось в разуме в виде маленького свёртка, напоминало о себе слабым покалыванием. Эту планету и её жителей предстоит узнавать заново.
      
                ***   

    Стыковка прошла успешно. Волна удивлённых арди хлынула с борта Ириллии на космическую станцию. Уставшие и неверующие, свободные от стереотипов и веяний старой религии, устоев, мировоззрений, исследователи с удивлением оглядывались по сторонам. Изменилось всё, от способов связи, до обмундирования. Афайимы за долгие отлики превзошли себя. Они сделали то, о чём мечтали многие, когда только отправляли первый корабль на орбиту планеты. И темерь места исполнилась, но не они исполнили её, а их потомки, которые давно погибли и передали знания своим отпрыскам, которые всю жизнь трудились над созданием новых технологий, а после записи наследовали многие поколения.

    Бирион крепче прижал к себе Динлу. Она сильно устала за время полёта. Кожа посерела и местами стали проступать благородные морщины. Но она такая красивая! Сыновья гордо вышагивая рядом, стараясь сохранять самообладание. Теперь они старше многих арди на этой земле, хотя им самим нельзя дать и пятидесяти годичных циклов. Арди живут долго, но отсутствие дома почти сто тысяч лет – это сильно меняет любого, кто окажется в беспощадном космосе вдали от родного дома.

    Его семья здесь. И не стоит понапрасну беспокоиться о том, что возникнут сложности с историей, культурой и технологиями. Уже столько предстоит изучить, столько нужно понять и принять, а с семьёй любая сложность становится ничтожной, ибо есть те, кто всегда поддержит и поможет, кто не оставит томиться в одиночестве, воодушевит словами, подскажет, отдаст всего себя ради поддержки и общего счастья. Мужчина понял, что как бы то ни было он всегда был дома, даже если находился на корабле или же стоит сейчас на палубе станции. Арди улыбнулся, посмотрев в усталые глаза своей иррам. Она понимает его, она верит в него и никогда не оставит, даже на пороге смерти.  «Дом там, где сердце», - пришла приятная мысль, которая заставила отринуть последние сомнения.

    Многие арди за время путешествия стали собираться в пары. А потому половина экипажа к прибытию на родину уже имела взрослеющих потомков, для которых этот мир чужой и непонятый. Одни умерли от болезней, вторые от старости, но новая поросль готовит немало сюрпризов этому миру и всем иным.

    - Это дом моих родителей? – голос маленькой девочки приковал внимание всех. Как членов экипажа, так и персонала станции на этом ярусе.

    - Да, Цуамай, - улыбнулась Динла и поманила жестом девочку к себе. Женщина воспитывала её. Сыновья взрослые, они сами не прочь создать семьи, а маленькая ардийка осталась сироткой после трагического случая на корабле. Разгерметизация корпуса при проходе через пояс астероидов унесла жизни её родных. И лекарь взяла на себя обязанности воспитателя.

    Предстоял длинный разговор, немало обследований. Но это ничто по сравнению с тем, какое облегчение чувствовали прибывшие. Некоторые уже оживлённо общались с сотрудниками, рассказывая о том, что ожидало их на пути к заветной цели. Другие робко оглядывались и не решались завести беседу, сторонясь незнакомых братьев. Третьи юркнули в лифты и отправились в сопровождении охраны в жилые отсеки, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть после долгого путешествия. Бирион же смотрел на то, как сверкнула яркая вспышка посреди палубы и из неё вышли двое арди. Первая ничуть не изменилась. Она узнаваема и её холодное серебряное лицо только вызывало положительные эмоции и нечего кроме. Именно она дала важный совет капитану, который помог тому остаться самим собой. Ильна. Всё тот же комбинезон, та же причёска с длинной косой чёлкой и короткими волосами на затылке, те же ледяные глаза с мудрым взглядом. Она уже знала, что скажет, что ей ответит Бирион и чем она парирует его слова. Но молчала, позволяя второму арди с красными крыльями, одетому в золотистый жилет и широкие штаны на завязках, с пустыми ножнами на поясе, выступить вперёд и поприветствовать озадаченного кора.

    - Светлого дня, Бирион, - сказал он мягким голосом, учтиво поклонившись. – Я чувствовал, что ты однажды вернёшься домой, - улыбнулся он добродушно.

    - Вернее сказать, он едва не довёл меня до сумасшествия, когда требовал взять его с собой на станцию, - буркнула недовольная Вахди.

    Бирион не мог поверить, что крылатый арди говорит на равных со Стихией. А та не может или не хочет ему ничего противопоставлять. Только недовольство выражает словесно, но действовать не спешит.

    - Кто ты? – спросил Бирион. - Мне не знаком ни твой голос, ни твоя внешность. Почему ты хотел увидеться со мной?

    - Ты меня не помнишь, кор? А ты, Динла? – улыбнулся саим, но голос у него был суров и сух. Арди увидел в глазах собеседников непонимание и решил сам предоставить нужные сведения, пробудив память супругов.
Он подошёл к ним и коснулся пальцами серебристых висков. Оба арди увидели юного златоглазого юношу с белыми волосами и слабостью в теле. Он страдал от связи Немьерси, родственных уз, которые вытягивали душу из мальчишки после смерти Теней. Он страдал, но благодаря учёным мужам поправился. Постепенно образ юнца менялся, а воспоминание исчезало. Вскоре глаза узнаваемо смотрели на среброкожего саима с сиреневым взором, алыми крыльями за спиной и крепким поджарым телом.

    - Аманкиль? – выдохнул Бирион. Он не верил до конца, что спустя столько отликов мальчик окажется жив. Он не думал, что увидит воспитанника Нонима. Горечь потери настигла мужчину внезапно – он никогда не увидит брата. В тот день был последний разговор с родственником.

    - Я могу раскрыть тебе тайну, кор, - Ами прочитал мысли Бириона без особого труда и понял, что тревожит ардийца. – Ты печалишься о Нониме. Перестань тяготить себя собственными мыслями, ибо твой сэо погиб в день моего рождения.

    - Но я же с ним говорил? – капитан не спешил сдаваться.

    - Ты принимал у себя Аариса, Первенца Иллахима, - ответил саим. – Он взял мысли и дух твоего брата, чтобы укрыть меня от злых глаз.

    Испуг сразил всех. Какие речи тогда были произнесены, какие стремления были первее других. Они были на волосок от гибели. Сомнение и новое видение ситуации, вплоть до заговора Вахди, рождались в головах Бириона и Динлы.
 
    - Аманкиль… - вздохнула Ильна. – Ты как всегда прямолинеен и оттого груб. Дай отдохнуть Бириону и его семье. Не тревожь память и не рушь образы близких. Каюты ждут вас, - она повернулась корпусом и пригласительным жестом указала на скоростной лифт. – Бирион, останься, прошу. Нам нужно многое обсудить. Знаю, есть у тебя вопросы, которые требуют ответа. Я дам их тебе сей же час.

    Бирион нервно замер. Не решаясь сдвинуться с места. Стоило ступить на станцию, как его тут же огорошили многими новостями и заставили оцепенеть от ужаса. Он понимал, на какие вопросы Вахди хочет дать ответ. Та рукопись, повествующая о появлении Стихий на свет и параллельно рождении всей магии на Ардосе, могла стоить ему жизни. Но не подчиниться и уйти ардиец не мог. Потому и остался, последовав по стальному коридору за Ильной в отдельную каюту.

Рарона - Ардийская эпоха, составляющая 70 отликов (ардийских веков)


Продолжение тут: http://www.proza.ru/2018/04/25/1007