Вышиванка...

                - Милику, засели нитку, пожалуйста,- по очереди, либо все разом, обращались ко мне баба Рива, ее сестричка Роза и даже мама, которой по возрасту полагалось бы  все видеть прекрасно и самой

                Просто близким, наверное, не терпелось лишний разок взглянуть на своего единственного любимца, преисполненного осознанием важности настоящих взрослых поручений.

                До сих пор, отлично помню легко наблюдавшуюся абсолютную отчетливость отверстий , видимых мною не только в «цыганской», но и в более мелких иголках.

                Прекрасно различая, вдобавок, кончики  белых, чёрных, голубых и прочих ниток, я  обильно смачивал слюной пальцы и максимально скручивал нитки, пока пушок, торчавший по краям, не исчезал полностью.

                Затем засовывал их, как и полагалось, в отверстия иголок. Дырочки бывали и кругловатыми, у совсем мелких иголочек, и удлиненными, что у средних, а также больших размеров.

                Самым крупным было отверстие  в игле швейной машинки. Она стояла у Розы , на светлой кухне, рядом с внушительным ансамблем, состоявшим из печки с большой плитой. Та была сплошь уставлена большими и маленькими кастрюльками. Их крышками и крышечками можно было здорово играть и постукивать. Но этот оркестр, всего через пять минут, вызывал у Розы гримаску неподдельного страдания.

                Тетушка  умудрялась не только хорошо и вкусно готовить, но и подпольно обшивать многочисленных важных Сокирянских клиенток. За ними лихорадочно следили мои любопытные глаза. Особенно во время примерок.

                - Милику, сбегай  лучше осмотри все вокруг. Нет ли поблизости какого-нибудь чужого дядьки ?,- заметив мою чрезмерную любознательность к переодевавшимся клиенткам и реально опасаясь ретивых фининспекторов, туда-сюда шнырявших по дворам нашего небольшого райцентра, Роза отсылала меня от греха подальше. При этом она смело, ловко и легко орудовала длинным "сантиметром", большими приятно клацающими ножницами и разнообразными белыми и цветными мелками.

                Чтобы вдоволь порисовать, я пытался вычислить все места, куда Роза  могла спрятать желанные мелки. Однако тётя , прекрасно осознавая, с кем ей приходиться иметь дело, всегда забиралась как можно выше  и прятала драгоценности на недосягаемой  высоте.

                Чаще всего это был громадный платяной шкаф с большим зеркалом, где, разжигая мое раннее мальчишеское любопытство, отражались роскошные формы фигуристых клиенток. Именно их и обшивала моя Роза - самая лучшая сокирянская модистка.

                Особенно нравилось, когда  мне доверяли громко пощелкать  громадными портновскими ножницами и , точно-точно , всего за пару движений, разрезать небольшой кусочек настоящей ткани по нарисованной мелком линии.

                Когда нам - четырехлеткам, после первой же "легкотни" по вышиванию крестиком  рисунка на маленьком носовом платке, поручили серьезное домашнее задание, я считал себя уже вполне взрослым и почти профессиональным портным.

                Здоровенная рубашка, купленная на вырост к наступающему  шестидесятому году, должна была украситься самой настоящей вышивкой моего собственного производства.

                Придирчиво проверив крестики, старательно нарисованные мамой с помощью цветных карандашей, воспиталки торжественно утвердили проект и каждую неделю заставляли приносить в садик под свой жёсткий контроль всю мою домашнюю работу.

                Долгими осенними и зимними вечерами, с бабушками и мамой , мы сидели , вышивая каждый своё. В тёплой  уютной спальной комнате, где красовалась моя деревянная кроватка, и куда выходила задняя часть самой большой печки, было тепло, светло и радостно.

                Снаружи, в непроглядной темени, громко завывая, мела и кружилась страшная метель. Окна, проложенные ватой по створкам и между стёклами, заклеенные по углам полосками старых газет, были разрисованы красивейшими морозными узорами.

                - Тот, кто рождён был у моря..,- напевая песни на океанскую тему, папа вечно корпел над университетскими контрольными по-соседству,в огромной столовой комнате

                Раз за разом, он с шумом открывал тяжёлую металлическую дверцу, подбрасывая блестящий красивый уголь-антрацит в раскаленное и жадное нутро огромной печки. Смоченный доброй порцией воды и плотно ложась в широкое огненное ложе, уголек довольно шипел. Вздыхал себе, в точь-точь, как соседка Шура, после каждого прихлебывания горячего чая из старозаветного расписного блюдечка.

                Этих моментов я ждал всегда. Срываясь с места как угорелый, старался , как можно быстрее, подбежать к печке и выклянчить у отца бесценное право самостоятельного забрасывания хоть пары совков. Действо проходило под молчаливое умильное одобрение папы и беспрестанные ахи и охи бабушек, опасавшихся за их дорогого и бесценного внучка.

                Внутри печи гудело , потрескивая, целое царство раскалённого красно-желтого марева, пышащего огнем , как самый настоящий Змей-Горыныч.

                То там, то тут, вспыхивали и гасли, перебегая с место на место , игривые желто-голубые огоньки. Раскалившись, уголь часто взрывался,  громкими щелчками ударяясь о металлическую дверцу изнутри и выбрасывая порой несколько красивых раскалённых звёздочек, пролетавших сквозь колосники вниз и падавших в мягкий пепел поддувала, открытого настежь.

                Оно охранялось отдельной  маленькой дверцей, внутри которой, отсвечивая, бешено плясали отражения огненной стихии ее пылающего Верхнего Мира.

                Метеориты, мелькавшие и сгоравшие в темном летнем небе, всегда напоминали мне эти искры. Они выпадали на землю тоже из печки, но только намного-намного большей по размерам.

                Тяжёлую чугунную кочергу мне не доверяли. Это, конечно, было довольно обидно. Доказывая свои права, пыхтя, я старался не только приставить это тяжеленное чудище-великанище к стене , но и, включив на короткое время обе руки, хотя бы немного, но оторвать от пола.

                Работа по вышивке рубахи завершалась и шла к концу. Приближался долгожданный Новый Год. На большом, в виде книги, цветном календаре  с Белкой и Стрелкой - нашими первыми собачками-космонавтами, появились первые бумажные снежинки и гирлянды для фигурного вырезания.

                Игровые залы родного детского сада украсились золотом и серебром. Не сегодня-завтра, должны были наряжать красавицу-ёлку. Все песни и танцы утренников были многократно спеты и повторены.

                Девчонки, конечно, нарядились снежинками. Мальчишки, надевшие нарядные вышиванки, скрытые пуловерами и свитерками, прикрепив длинные ушки, стали смешными зайчиками.

                Чудо, щедро украшенное подарками, елками, колдовскими рисованными мультфильмами, которые шли в это время в нашем сокирянском кинотеатре, было наполнено волнующими детскими ожиданиями и приближалось радостно, светло и неумолимо. С каждым днём, оно становилось все ближе и ближе, заставляло сладко замирать каждое детское сердечко, изнывавшее от грядущей волшебной и таинственной Новогодней кульминации.

                _________________
 

                После ухода  моих дорогих родителей в другие миры, часть книг и вещей перекочевали к дочери, на Беер-Шевскую квартиру

                - Папа, смотри! Что это за малюсенькое такое?,- в руках у Вики оказалась моя прежняя крохотная шелковая рубашенка, пожелтевшая от времени - ведь минуло, почитай, больше шести десятков лет.

                Узкий проем горлышка  с небольшой аккуратной полоской разноцветной вышивки, пара малюсеньких пуговичек. Вот и все.

                - Да, это она. Та самая, дорогая рубашечка. Сколько-сколько, бесконечно-длинных зимних вечеров в окружении дорогих и любимых, я ее вышивал? Какой же огромной-преогромной она мне казалась, тогда…