Полярность

И уже не искалечит,
Смех лощенных дураков.
Ведь запрыгнул ей на плечи,
Мокрый ангел с облаков. *

Мировоззрение всех и каждого зиждется на двойственности противоречии. Черное - белое, жизнь - смерть, добро - зло, правда - ложь. И это не случайно. Важно иметь возможность вешать ярлыки, судить, казнить. Чем больше противоречии, тем лучше, так как противоречия противопоставляют. Ах батюшки, ах батюшки - мы все такие разные! Но если взглянуть на все это через призму субъективности, то все становится единым. Единым, но не одинаковым.

То лукаво то надменно,
Ночь прищуривала глаз.

Вид из окна: парк на холме, перед парком улица с пешеходами, автомобилями, троллейбусами. В окне, прямо в окне, клубок сюжетов, орава героев, бесконечность мыслей, судеб, реальностей.

Никогда не забуду вкус первой сигареты. Честерфилд, купленный в комиссионном магазине. Потом было много, даже слишком, но такой как первая никогда. Пачка иностранных сигарет в кармане была статусной. Сам процесс покупки в комиссионном магазине был актом самоутверждения. Впрочем, как и процесс извлечения этой пачки из кармана на виду у окружающих. Содержание пачки было абсолютно не важно. Настоящие сигареты выкуривались за пару-тройку дней, а пачка заправлялась местными дешевыми сигаретами и использовалась месяц, а то и два пока совсем не сотрется. Но иногда, для «удовольствия», так как пачка ценности не имела, покупали мягкие пачки 100 миллиметровых сигарет. Курили такие сигареты долго, растягивали так сказать удовольствие. Но однажды, скурили две пачки меньше чем за 2 часа.
Это были две пачки Пэлл Мэлл сотка. Устроились на лавочке во дворе одного из старых пяти этажных домов в центре города. Людей во дворе не было, потому что был пасмурный осенний вечер. Мы тоже собирались по домам. Напоследок закурили по сигаретке.
- Замерз как цуцик. Завтра, блин, надену зимнюю куртку… Ой ёёё, на завтра добазарился с чиксой встретится, а зимняя куртофанка потрепана. Надо бы быть при параде – сказал я, глубоко затягиваясь ароматной сигаретой.
- Красивая чикса? – поинтересовался Веталь.
- Да вроде ничего так, сойдет для сельской местности. Мы вечером вчера снимали, темно было, не разглядел.
- А если страхолюдина? Не очкуешь?
- Да ну. На хер послать  всегда можно – самоуверенно ответил я.
- А с другой стороны, зачем тебе красавица?
Веталь всегда казался мне странноватым. Да и не только мне. В школе в старших классах, весной, он пригласил весь класс к себе домой, в двух комнатную квартиру, на свой день рождения. Мы скинулись, купили какой-то подарок, по дороге зацепили еще общих друзей и приперлись к нему в назначенное время. Но двери квартиры никто не открывал. Вышли во двор. Стали ждать. По ходу еще человек семь друзей подошло. Итого человек тридцать собрались, не меньше. Периодически поднимались на пятый этаж и звонили в дверь. Даже стучали. Безрезультатно. Все в легком недоумении, но никто не расходился. Через пару часов во дворе появилась его мать. Женщина не спеша шла с работы.
- Зарасти тетя Галя!
-Здравствуйте дети. А вы чего здесь всей школой?
- А мы пришли Виталия поздравить с днем рождения.
- Каким днем рождения? У него день рождения через полгода, осенью.
Зачем Веталь это сделал, осталось загадкой. Но неделю он в школе не появлялся.

Ещё грязь не смыта с кожи,
Только страха больше нет.

За окном сменяются времена года. Но ничто не в состоянии изменить сюжеты в экране оконного стекла. Некоторым героям предначертано заглянуть в наш мир через этот экран. Что они видят?

Зная о его странностях, вопрос меня не удивил.
- Ну, Веталь, согласись с красивой барышней намного приятней, чем с не красивой. С красивой можно делать то, что с не красивой не хочется …
- Все так думают. Красивая баба – общая баба. Зачем тебе конкуренция? Да и красота это так – дело вкуса. Что еще по одной? – он полез в карман за пачкой – У тебя огонь есть?
- Нет. Зажигалка накрылась. А у тебя?
- Тоже нет. Погоди не выбрасывай бычок. Прикурим.
Закурили по второй сигарете.
- Согласись, чувак, тебе не нравится все то, что нравится, например, мне, – продолжил Веталь. И действительно подружка Веталя была дамочкой неопределенного возраста, неопрятная, а главное весила не менее ста двадцати кило. Она было другой его странностью.
- Да, конечно – поспешил согласиться я – на вкус и цвет … Но по любому есть такие, что только много водки и Советский Спорт на морду.
- Ну вот сам видишь смазливая мордочка и стройные ляжки не самое важное. Все можно решить, если сильно ****ься хочется. Кури помедленнее, прикурим потом от твоей  - его сигарета уже догорала, а мою я скурил только до половины.
 - Блин, не хочу больше курить – действительно уже комок в горле и желудок медленно выворачивался.
- Не выбрасывай бычок. Пусть горит, потом прикурим – настаивал дружок – Такова природа, чувак. Ты видел хоть одну кошку или там корову, например, которая не нравилась бы коту или быку? Самцам похер пятнистая телка или рябая. Даже если блохастая, бесхвостая или безногая, похер. Залез и трахнул. Инстинкт. А ты понтуешся нравится - не нравится.
- И что ты хочешь сказать? ****ь всех без разбора? Ну, я свой хер не на помойке нашел.
- Если сильно припрет и козу трахнешь. Это пока не приперло понтуешся – Веталь полез в карман за следующей сигаретой.
- Да причем здесь понтуешся. Я же не бык или там баран. Я - Homo Sapiens. У меня разум, вкус, привычки. Да в конце концов, ведь надо не только хер засунуть, там пообщаться, погулять – такие сопли небыли приняты в нашей компании. Излишняя сентиментальность могла стать поводом для подколок на всю оставшуюся жизнь. В нашем тогдашнем понятии от женщин требовалось только одно, а остальное считались слабостью. Так что за свою откровенность я мог поплатиться. Но, я уже говорил, Веталь был странным. Например, он самостоятельно изучил английский гораздо серьезней школьной программы только для того, чтобы понять тексты Пинк Флойд. Когда мы, с нашим уровнем английского, стали расспрашивать его, о чем же песни из Стены, он усмехнулся и сказал «Так, философия». 

А движения неловки,
Будто бы из мышеловки,…

Кошка села на подоконник того самого окна. Она видит в стекле то же что и я. Я понимаю это по глазам кошки. Я вижу в них себя.

- Ну я же говорю понтуешся – настаивал Веталь – давай бычок, я прикурю.
Раскурив сигарету и выбросив бычок, он продолжил.
- Понтуешся потому что для тебя главное не  трахнуть, а чтобы другие заценили. Вот, мол, я такой крутой, завалил такую чиксу. В психологии это называется самоутвердится.
- Да знаю я что такое самоутвердится. Но для меня, например, важно самому себе не быть противным – несмотря на то, что с куревом наступал медленный передоз, я полез в карман за сигаретой – Это у меня еще с детства со спорта. Быть первым, чтобы все уважали, доползти до финиша, чтобы сам себя уважал. А с бабами совсем другое. Бывает, проснешься утром в хате с незнакомыми обоями, смотришь на одеяло рядом и не можешь вспомнить кто там. Обычно ничего хорошее там не лежит. Никакого самоутверждения. Противно до поноса.
- Во, я о том же. А вечером когда трусиля снимаешь? Самоутверждаешься.  – не унимался Веталь  – А насчет того перед кем самоутверждаешься это десятый вопрос. Можешь перед телкой, можешь перед корешом, а можешь и перед самим собой. Да блин, чё ты споришь. Я же говорю само утверждаешься. Само, чувак.
- Я слышу что ты говоришь. Но я самоутверждаюсь по другому – почему то продолжал я спорить, хотя где-то я и тогда понимал что Веталь прав. Просто признать его правоту да еще после болтовни о «погулять, пообщаться» было равносильно самоубийству. Так мне казалось.
- Я, чувак, не говорил о тебе лично. По сути, мне похер до тебя. Я говорю в целом о привычках общества, человечества. – Веталь раскурил следующую сигарету от своего же окурка. 

А в груди попеременно,
Был то пепел, то алмаз.

Где-то на холме, за парком появился строительный кран. Армия строителей творит. Творит новые виды из окон, и новые вид из моего окна. Но никто не сможет изменить ход жизни в стекле окна. Там свои сценарии.   

«Похер до тебя» - тоже мне друг. Хотя чего я мог ожидать от этого шизонутого хлюпика. В школе он был освобожден от физкультуры. Старшие ему частенько давали подзатыльники, поджопники, пинки. Он делал вид, что не замечает. Даже когда кто-то из наших  стебался над его физическими данными, он продолжал делать вид что не замечает. Один единственный раз я видел его в ярости. Когда одноклассник выдернул прямо из рук с боем доставшуюся буфетную булку. Веталь с разбегу набросился на удивлённого пацана, протащил его на своем плече метров пять и влетел вместе с ним в стекло школьных дверей. Стекло в дребезги. Никто серьезно не пострадал. Так, царапины и порванная школьная форма. Вину взял на себя Веталь. Когда подбежавший к разбитому стеклу учитель физкультуры заорал «Кто разбил?». Веталь просто сказал «Я.» И все. Больше никаких оправданий, ответов, комментариев. Тогда тоже никто не понял его молчания.
- А ты чувак как самоутверждаешся? – ехидно спросил я, забрав у него из рук окурок для того чтобы прикурить сигарету.
- Я же говорю дело не в тебе или во мне. Дело в  системе. Fuck такую system.
- Да ладно система. Ты про себя, что можешь сказать. Что ты сделаешь чтоб доказать что ты не чмо? – я медленно закипал.
- Я и так знаю что я не чмо. А кому-то что-то доказывать мне нет необходимости. – щелчком Веталь отправил окурок в полет.
- Ага, скажи просто, что ссышь. «Зачем доказывать, нет необходимости» - уже откровенно передразнивал я.
- Чувак, я тебе о мотивах, а не о поступках. Ты не хрена не выкуриваешь о чем я.
- Веталь, ****еть не мешки таскать. Мужики поступают, потому что так надо поступать я не потому, что мотивы. Если думаешь о мотивах, значит ссышь. – не унимался я.
- Жека, ты тормоз – безобидным тоном сказал Веталь.
- А ты сыкло – остроумно парировал я.
- Бессмысленность поступков никак не определяет храбрость. Тупорылые поступки только показывают на тупорылость – предпринял очередную попытку приятель.
- Сыкло – продолжал я, уже спокойно.
Мы одновременно потянулись к карманам за сигаретами. Оставался только мой горящий окурок, от которого я и прикурил.
- Дай прикурить – попросил меня Веталь.
- Хрена тебе, сыкло – зачем-то обострил я обстановку, вышвырнув щелчком окурок.
- Да пошел ты … - Веталь поднялся и двинулся в сторону отлетевшего окурка. Было темно, а окурок не успел погаснуть. Приятель спокойно его поднял, прикурил и вернулся на лавку.
Курили молча.

… Потому затих прохожий,
Удивленно смотрит вслед.

День за днем все одно и тоже. Работа, дом, вид из окна. Только стекло в окне - или вид в параллельный мир, или зеркало собственной души.

- Давай по очереди курить, а то сдохнем – предложил Веталь.
- Кури как хочешь, сыкло – я достал еще одну сигарету и прикурил ему назло.
- Чувак, а ты делал когда–то, что-то просто так? Без мотивов – возобновил разговор друган.
- Я всегда поступаю от души, хочу и делаю, не хочу - не делаю. Никаких понтов, мотивов и так дальше – резко ответил я. – А тебе – то что?
- Ты бы смог просто так ударить кого-то? – продолжал он.
- Легко – ответил я, и протянул ему свой окурок – хочешь, тебе врезу? Просто так? – усмехнулся я.
- А вот ту витрину разбить? – Веталь указал на противоположенную сторону двора, где горела новенькая вывеска адвокатского бюро. Под вывеской была огромная стеклянная витрина, только что установленная, рабочие даже не успели снять защитные ленты.
- Я что дурак? Нахера? – я понял, что сам себе противоречу, но связываться с адвокатским бюро ой как не хотелось.
Веталь встали быстро пошел в сторону витрины.
- Стой придурок!
Но он только на секунду наклонился над кучей рабочего мусора и взял в руки большой камень. Подойдя на три шага до витрины, он со всего размаху запулил камнем в стекло. Раздался хруст, но витрина не разбилась а лишь покрылась трещинами. Виталии снова поднял камень и еще раз запустил его в витрину. Прочное стекло опять хрустнуло и опять не разбилось.
Я встал и быстрым шагом пошел к углу дома, оставив шизанутого один на один с витриной. Все на что меня хватило, это громко крикнуть:
- Шухер, менты!
Веталь обернулся и побежал в мою сторону. Мы быстро уходили от злополучного двора. Дойдя до центральной улицы, мы молча пожали друг другу руки и пошли по домам. В разные стороны.

P.S. Лет через пять Виталия поместили в местную психиатрическую больницу. Наши говорили,  родители долго не решались показывать его врачам но, как то ночью соседи вызвали скорую, и пожарников. Больше я ничего о нем не слышал.

* - Мышеловка группа Пикник