Молодость

Прости, я совершенно не умею быть взрослой.

Сидишь напротив и смотришь внимательно и строго. Тебе сорок два. Когда ты улыбаешься, уголки твоих глаз окаймляют морщинки. Они рассказывают твою историю. У меня пока нет своей истории. Я сижу с черновиками непохожих друг на друга сценариев, пытаясь понять, по какому из них мне жить. Проблема в том, что я уже живу, все кляксы и помарки так и останутся на чистовике, когда-то девственно белом. Это осознание сводит меня с ума.

Я совершенно не умею мыслить, как мыслят нормальные взрослые.
Потому что чувства – ребячество. Думать надо головой. Жить эмоциями глупо и непродуктивно, и здесь нет никакого подвоха. Иметь думающую голову на плечах – трезво, разумно и надежно. Только выть от тоски порой хочется, сидя в душном кабинете и вспоминая закаты на пристани. Молодость скоротечна, и у каждого она своя. Старость за себя не говорит, она молчалива. Она хранит то, что уже прожито. Она ходит по миру под руку с человеком как отражение прожитых им лет. Она жестока и умеет только помнить. Потому что помнить чувство полета и знать, что больше никогда не взлетишь – жестоко. Старость обрубает крылья.

Прости мне мое неистекшее время.
Прости гладкость кожи и живость движений. Прости, что не умею смотреть так глубоко, пронзительно и печально, как смотришь иногда ты. Прости, что люблю тебя не так, как положено любить взрослым. Прости, что не могу иногда тебя понять, потому что мои шрамы не совпадают с твоими, потому что у меня их еще слишком мало, а твои я не сумею вылечить.

Прости, что напоминаю тебе о прошлом. Ты так печально наблюдаешь за мной, гоняющейся за птицами, купающейся в хрустящей листве, бегущей навстречу ветру и подставляющую тело первым лучам восходящего золота на востоке. Твой взгляд проходит сквозь меня, не задерживаясь на хрупкой материи, проникая дальше, пролетая через временную петлю, останавливаясь лишь там, где ты видишь, как наяву видишь свои молодые рассветы, такие же, а может, еще прекраснее.

Когда я прошу тебя научить меня жить, ты лишь грустно качаешь головой и просишь никогда больше не говорить об этом. Нет ничего лучше блаженного незнания, ясных глаз и юного румянца на щеках. Нет ничего безмятежнее детского сна, непосредственности чувств и легкости ума. Не нужно взрослеть. Ты почти умоляешь. Не нужно, останься такой навсегда.

Я знаю, что когда-нибудь ты уйдешь. Не сможешь находиться рядом. И я не смогу удержать тебя, потому что все, что у меня есть, причиняет тебе боль. Ты знаешь, что больше такой, как я, с тобой не случится. Ты оставишь меня жить, подаришь еще много заспанных прекрасных рассветов, а сам уйдешь по направлению к западу, туда, где сверкнет на прощание последний золотой луч на закатном небе. Когда-нибудь и я пойду той же дорогой туда, где небо сходится с землей, и там сделаю свои последние шаги, сниму башмаки с истоптанными подошвами и почувствую мокрую от дождя, свежую, как сама молодость, траву. Но не сейчас…