Неопределённость функции. Часть 1

По мотивам произведений Сергея Лукъяненко "Черновик" и "Чистовик"

Функция непределённости — характеризует степень различия откликов фильтра на сигналы с различной временной задержкой (дальность) и частотой (радиальная скорость).
(всемирная энциклопедия)

Часть 1

      Я сидел рядом с трупом Насти в пустой, теперь уже мёртвой башни, некогда бывшей моей функцией таможенника между множеством вариантов измерений и думал, что же в моей жизни пошло не так из-за чего теперь всё идёт через задницу? И почему я стал таким, каким стал: изгоем, врагом всех миров, террористом, убийцей. Или же борцом за правду, честность и открытость обществу и миру в целом? Скорей всего я все эти понятия сразу.

     Раньше я был обыкновенным человеком, без особых амбиций, надежд и целей в жизни. А работа за мизерную зарплату в компьютерной фирме «Бит и Байт», была верхом моего карьерного роста. И всё-то у меня раньше было: и любимая работа, и родители, и своя квартира и всё в моей жизни было хорошо. Пока в один прекрасный (или самый жуткий, лучше сказать) день, я не начал буквально стираться из этого мира: стали исчезать все документы связанные со мной, меня перестали узнавать друзья и знакомые, на работе моё место оказалось вакантным, а обо мне там даже не слышали. Даже родители и собственный пёс по кличке Кешью, в конце концов стали меня забывать. А в моей квартире поселилась женщина, которую я впервые видел, но которая уверяла, что живёт там уже три года. Причём с документами у неё всё было в порядке. В отличие от меня, у которого даже паспорт в руках рассыпался, в последний момент. В конечном итоге, я чуть не угодил за решетку, но милиционеры тоже быстро меня забыли и отпустили на все четыре стороны. И только я уже подумал, что хуже уже быть не может, мне позвонил неизвестный и предложил отправиться по определённому адресу. Куда я и отправился, найдя простую, водонапорную башню. Которая на самом деле, оказалась своеобразным КПП между несколькими вариантами земли (по некоторым подсчётам нумерация может исчисляется трехзначной цифрой и большая часть этих миров вполне себе обитаемая). Потом, женщина по имени Наталья, которая втянула меня во всё это, ввела меня в курс дела, рассказав о всевозможных функциях, о границах между мирами и о том, что не всем людям нам дозволено открывать о том, кто мы есть на самом деле. Потом мне выдали свод правил экспорта и импорта товаров из разных миров и оставили стеречь границу между ними. И я стерёг, пока в одном из новых открывшихся миров, не спас одну едва знакомую особу, которая на поверку оказалась нарушительницей спокойствия функционалов и желала произвести маленькую революцию среди них (не говорю «нас», потому, как сам уже не являюсь функционалом из-за того, что моя таможня разрушена и я утратил связь со своей функцией). Поначалу я не воспринял слова Анастасии всерьёз и просто отправил её домой. Но когда меня самого, чуть не замочили (хотя на самом деля я был при смерти в тот момент, просто оказываясь внутри башни, я становился чем-то вроде жидкого терминатора — меня бьют, в меня стреляют, а мне по фиг) в одном из древних и весьма агрессивно настроенных к функционалам миров (проход в который открывался раз в несколько столетий, и то случайно и то не каждому таможеннику измерений), и узнав страшную правду о том, что же они вытворяют с другими мирами, я всерьез задумался над словами Насти о восстании и решил, что я должен действовать. И хотя забрать Настю и спрятать её в башне, оказалось делом не из лёгких (пришлось повздорить с представителем правопорядка), мне удалось отвести девушку в свою башню, где я думал она будет в безопасности. Но явившаяся на следующий день функционал-акушер Наталья Иванова (функционал, который помогает проявится на свет обычным, как я, функционалам), перемешала нам с Настей все карты, хладнокровно и методично убив вначале её (просто хлопнув в ладоши), а после пыталась избавиться от меня, разрушив мою башню, тем самым лишив меня функции, а как следствие, и жизни. Но я тоже «не пальцем деланый» и каким-то непостижимым образом, мне удалось расправиться с Натальей и вернуться в свой мир. Только вот какой ценой? Настю-то уже не вернуть. Но я всё ещё смотрел на её безжизненное тело и просто ждал, что она очнётся. Вот так просто, раз и всё! Мы же внутри моей функции, а значит я тут устанавливаю правила.

— Я хочу, чтобы Настя снова была жива. — тихо произнёс я. Но когда не было никакого эффекта, то повторил уже более настойчиво. — Нет не так… Я это требую! Слышишь, проклятая ты башня?!

      Но холодный камень никак не отреагировал на мои приказы: Настя от этого живее не стала. Когда же я слегка успокоился, попинав ногами и руками стены башни, то вспомнил последние слова Натальи, перед смертью: «Куратор всё исправит». Может быть стоит позвать его и попросить исправить именно то, что и натворила Наталья. Поэтому я просто чётко и громко обратился в куда-то в пустоту:

— Я вызываю куратора. Явись сюда, — холодным том произнёс я и в тот же миг снаружи послышался визг тормозов, а после нетерпеливый стук в дверь.

      И хотя способности таможенника-функционала, я растерял, отчего-то был более чем уверен, что это всё тот же мой лучший друг детства Константин Чагин, или как он любит, чтобы его называли — Котя. И хотя он всегда выглядит простоватым и носил очки, которые, как он сам говорил, прибавляют ему +100 к харизме и интеллекту, в этот раз он был без них, что меня немного насторожило. И потом, как он так подгадал момент — приехать сюда именно тогда, когда я звал сюда куратора?

— Кирилл, я тут подумал и решил, а не организовать ли нам в мире заповеднике аквапарк, чтобы от туристов отбоя не было и… — с порога начал Котя, но заметив, что башня из «волшебной» снова стала обычной его предпринимательский огонёк заметно поугас. — Мда… видать накрылся мой… точнее наш бизнес, медным тазом. Какого чёрта у тебя тут случилось? Где вся мебель, ремонт… где двери в другие миры, в конце концов?
— Долго рассказывать, — махнул рукой я. — Если вкратце, я повздорил с функционалом-акушеркой, в результате чего башня стала прежней, я чуть не помер, а Настю так вообще эта с… стерва просто хладнокровно убила, — с трудом сдерживал слезы и порывы матюкнуться.
Константин ненадолго завис, переваривая полученную информацию. После чего вошёл внутрь башни, потому что снаружи начинал мелкий дождик, а он был без зонта и ответил:
— Жаль, конечно, твою подругу, но тут ничего не поделаешь. Прости, издержки профессии. Ты просто не оставил Наталье выбора. Хотя я её как мог отговаривал: говорил, просто умолял не делать этого. Но видимо простой куратор с Земли два, не чета акушеру с Земли один. Кстати, где она? Я бы ей сказал на это пару ласковых, из-за чего её на нашу Землю на пушечный выстрел больше не подпустили бы.
— Я… точнее не совсем я… в общем башня её убила. И судя по всему насовсем, — честно признал я, добавляя: — Но ты ведь сможешь исправить то, что натворила Наталья, не так ли, товарищ куратор?
На моё заявление Котя отреагировал весьма спокойно. Словно он ждал этого разговора и своего разоблачения. Он только спросил:
— И как же ты догадался, что куратор именно я?
— Это было не так уж и сложно друг мой, — стал загибать пальцы я. — Во-первых, ты тут же появился, как только я призвал сюда куратора. Во-вторых ты вполне обходишься без очков, ну, а в третьих и главных — те напоминания, что ты писал в свой компьютер обо мне, не исчезали таинственным образом, на следующий день. И всё вместе, указывает на то, что ты не тот, за кого себя выдаёшь.
— Ну да, да. Я куратор Земли два и что дальше? — пожал плечами Котя. — И если уж быть до конца откровенным, это я настоял на том, чтобы из тебя сделали функционала-таможенника.
— Но зачем? — не понимал я.
— Да потому что в тебе есть потенциал, балда, — постучал мне по лбу Котя. Причём настолько ощутимо, что я побоялся, будто бы он проломит мне череп. — Поработал бы таможенником год-другой, потом пошёл бы на повышение. Стал бы акушером или почтальёном, которые не имеют «поводка» в 15 километров и могут свободно переходить из мира в мир. На любые расстояния. Ну, а потом стал бы куратором какой-нибудь версии Земли. Кимгима, например. Ну или Януса.
— На Янусе нет разумной жизни. Потому что зимой там очень холодно, а летом невыносимо жарко, — уточнил я, но Константин меня в этом разуверил.
— Ошибаешься, друг мой. Несмотря на суровый климат в мире Януса, есть целые народы и дикие племена, напоминающие наших земных викингов и варваров. Просто время в том мире застряло именно в этой эпохе и дальше викингов с их обычаями, кораблями и мореходством просто не пошло.
— Это всё происки с Земли один! — выпалил куратору я. — Это они ставят всевозможные эксперименты над мирами, в результате создавая всё более идеальный мир. А все другие просто уходят на «свалку истории».

      Котя пожал плечами и закурил.
— В науке без жертв не обойтись, — сухо ответил Котя, делая большой затяг и выпуская клубы дыма. — Ты пойми Кирюш, так всем будет лучше. Только так можно создать идеальный мир, в котором всем будет легко, беззаботно и счастливо жить. И я сейчас не о Нирване, с её галлюциногенными испарениями в воздухе. Я сейчас о реальности. Где каждый будет тем, кем захочет и будет делать то, что пожелает. А для этого, поначалу, должен быть хоть какой-то элементарный порядок. Система, которая работает, как часы. Хотя даже в идеальном часовом хронометре, рано или поздно некоторые детали изнашиваются. Но ты не переживай, я всё улажу и тебя отпустят с миром в обычную жизнь. — Котя затушил сигарету, порывшись в кармане достал одну синюю пилюлю и протянул её мне. — Прошу. Завтра, ты даже не вспомнишь о функционалах и обо всё, что про нас знал. У одного врача-функционала позаимствовал. Чудное средство. Стирает память получше нейрализатора людей в чёрном.

      Я посмотрел на пилюлю, затем на Настю, а после на своего друга.
— У меня есть выбор? — поинтересовался я.
Котя загадочно ухмыльнулся и многозначительно сказал:
— Выбор, есть всегда, друг мой, — философски изрёк он.
— Тогда вначале выполни одну мою просьбу. Ты ведь можешь всё? — попросил я.
— Ну допустим не всё, но кое-что всё-таки могу. И чего же ты хочешь? — заинтересовался Котя.
— Ты сам это знаешь, — сухо ответил я, снова взглянув на Настю, отчего Константин сразу всё понял и энергично замотал головой.
— Всё — кроме этого, — отрезал он.
— Почему? Боишься силёнок не хватит? — подначивал друга я. Но он оставался совершенно спокойным.
— Потому что нельзя ни в одном из миров никого воскрешать из мёртвых, — как по учебнику ответил куратор. — Это противоестественно.
— Но ведь Наталья сказала, что может вернуть Настю к жизни. Значит врала, да? — расстроено спросил я.
— Не совсем, — поправил меня Котя. — Дело в том, что человека и впрямь можно реанимировать, но только в течении трех-шести минут после остановки сердца. Пока мозг ещё жив. После шести минут происходит неизбежная смерть клеток мозга, а в дальнейшем и всего организма в целом. Так что тут я ничем помочь не могу, извини. Ничего не поделаешь, очень жаль. Ну так каков будет твой ответ, на моё предложение? — с натянутой улыбкой спросил куратор.

      В этот момент во мне что-то лопнуло и я, как говориться в такой момент, «слетел с катушек»: выбил пилюлю из рук Коти и взяв его за грудки, сурово ответил:
— В таком случае, Котя, я просто вынужден сказать тебе от всего сопротивления в целом и от себя в частности — иди ты и все ваши функционалы в задницу!
Затем собрался хорошенько вмазать по наглой морде друга детства, но тот быстрым движением перехватил мою правую руку и как в каких-нибудь файтингах, швырнул меня на приличное расстояние прямо в жидкую от дождя грязь. По которой я проехал метров пять на пузе, прежде чем остановился и выплюнул изо рта всю грязь, которая попала в рот в момент скольжения. При этом также выплюнув два сломанных зуба. Очевидно я не рассчитал силы и с куратором мне точно не справится. Особенно сейчас, когда я снова обычный человек. Значит нужно имровизировать, иначе он меня сейчас в лепешку раскатает.

— Знаешь Кирюш, я готов тебя даже простить. Даже спокойно вернуть тебе прежнюю жизнь. Но я не могу быть уверен, что после этого, ты снова не будешь играть в отважного партизана или ковбоя старых вестернов и не станешь искать возмездия и правды, за которую и борется твоё, так называемое «сопротивление». Поэтому в данном случае будет лучше, если я тебя прикончу. Ничего личного друг. Мне и самому это не приятно, но ты не оставил выбора, — и взяв в руки неподалёку валяющуюся железобетонную шпалу (которая где-то 270 килограмм весит, между прочим! А он её взял одной рукой, словно это обычная палка!), подошёл ко мне, став одной ногой на грудь и занёс шпалу для смертельного удара, со словами: — Последнее желание будет?

      На мгновение я задумался.
— Пожалуй я повторюсь, но всё же… не пошли бы вы, господин куратор? — рявкнул я.
На что Котя лишь хмыкнул и со всего размаха собрался просто размозжить мне башку, одним ударом. И когда я был готов попрощаться с жизнью, прикрыв лицо руками, в надежде, что это поможет, произошло нечто невероятное: я словно увидел последние минуты своей жизни, только в обратной перемотке. Словно кто-то смотрел фильм с моим участием, а затем просто нажал на перемотку, чтобы просмотреть лучшие моменты. Только на этот раз всё было взаправду: вот я снова сражаюсь с Натальей, сокрушаюсь над смертью Насти, выпроваживаю акушерку за дверь и под конец мы с Настей снова оказываемся к кровати моей спальни на втором этаже.

      После чего я с ужасом проснулся, шумно втягивая воздух, словно выброшенный на берег карась. Потом осмотрелся: это была всё ещё моя башня-таможня, к которой я так привык: всё те же пять окон, ведущие в четыре других мира, помимо Москвы, всё тот же хороший ремонт, та же мягкая, двуспальная кровать, на которой рядом со мной… тихо посапывала Настя. Моя Настя, настоящая, живая и теплая (я специально погладил её плечо и поцеловал в теплую щеку, чтобы в этом удостовериться, отчего Настя недовольно заворочалась, а после что-то невразумительно пробормотала в ответ и продолжила сопеть дальше). Ничего не понимаю, что происходит? Я ведь прекрасно помню, как Настя умерла, а моя башня разрушилась по моей вине, похоронив под собой функционалку-акушерку Наталью Иванову? Или же всё, что было до этого было только сном? Но сейчас-то всё хорошо, а это значит… ничего не понимаю. Надо будет сходить как-нибудь обследоваться у врача-функционала, когда время будет. А затем забуриться вместе с Настей в ресторан Феликса, когда всё придёт в норму. Ну, а после можно и в заповеднике денёк на песочке поваляться и поплавать в прохладной водице. Но все мои мечты развеялись, как утренний туман, когда до меня наконец-то дошло -этот момент я уже проживал. И сейчас события повторяются в точности, как было раньше. Но почему так происходит и что же мне сделать, чтобы в конечном итоге избежать ошибок прошлого? Я задумчиво уставился в потолок. Значит мне выпал шанс всё исправить. Тогда я непременно должен им воспользоваться. Ведь ещё древнерусская поговорка гласит: «Дают — бери, бьют — беги». И данном случае, бег это всё, что у нас пока остаётся. А потом… потом что-нибудь придумаем. С этими мыслями, я и не заметил как быстро провалился в глубокий сон без сновидений. При этом крепко обнимая Настю — ту девушку, которую буду защищать до последнего вздоха. И во второй раз ни за что не облажаюсь. И будем мы с ней потом жить долго и счастливо, и умрём в один день, как это часто и бывает в сказках. Но всё это было пока что только теорией…