В память о моём друге, родной душе

Теперь я хочу рассказать о самом Анатолии Васильевиче Лимаренко. Он интересен мне и близок, поскольку относится к детям войны. Я с ним познакомился когда-то в Миассе, на конференции. Он произвел на меня большое впечатление энтузиазмом, энергией широким кругозором и благожелательностью к окружающим. Когда вспоминаешь свое детство - уход из семьи отца, болезни, голодуху и т.д., то думаешь хуже не может быть. Когда узнаешь о детстве других мальчишек, понимаешь, что ты жил, несмотря на все беды, более или менее благополучно. Вот рассказ самого Васильевича:

«А папа мой Вася женился на маме Шуре в 1939 году. Ему было 18. И тут же после свадьбы, вскорости его призвали в армию. Весной 41 он должен был демобилизоваться. Но грянуло 22 июня и его оставили на заставе ( г. Станислав, местечко Долина в Западной Украине) в кавалерийском эскадроне до особого. А комэскадрона был добрейший мужик. И в ноябре за мужество сержанта Лимаренко он вместо награды представил к отпуску. Какой отпуск- война ведь...Отказали! Тогда командир отправил его в ноябре - под праздники в командировку - за новобранцами Заволжья. На десять дней - заодно с женой повидаться. Может в последний раз! Так оно и вышло. В феврале 43 в танковой атаке их спешившийся эскадрон был разутюжен. Окоп Михаила Туктарова - фронтового друга отца, был в каменистом грунте - и он выжил. А папин окоп был на луговине... Конь Слива остался без седока...

 А в память от той побывке остался у мамы я. Лето 42-го- 23 августа немцы прорвались к Мечётке и Тракторному заводу, вышли к Волге. Раненные шли потоком. Мама дежурила в медсанбате сутками, а ночами грузила мешки с пшеницей на баржи - для фронта. Вместо груди я сосал жеванку из ржаного хлеба в марле. Порой меня, голодного, посиневшего, ослабевшего и осипшего от крика, находили за бабаниной скрыней. Заболел менингитом. Лечили отрубями. Выжил, но ходить стал только в два года. Больше ползал, чем ходил. Но до Воложки - старицы Волги чуть ли не за версту порою уползал. Видимо уводило и вдохновляло чувство прекрасного - Волга тогда была не такой помойкой, как после строительства ГЭС и затопления нашего села Курнаевка. Так что мой отчий дом утонул в метровом слое ила. В, общем, безотцовщина. Правда мать меня воспитывала именем отца - портрета не было - отчим-фашист из ревности к мертвому сжёг редикюль с фотографиями в печи. Оцэ був бы батько живый, похвалыв бы вин тебэ?!! Я написал о нём песню - Без вести пропавший. Иванов услышав её , прослезился, как и Лида- его жена. Требует от меня отправить её на телевидение или выставить в интернете. Но я не умею это делать, к сожалению. А если встретимся - хотя бы по скайпу-то я спою. Хоть и глухой...

 БЕЗ ВЕСТИ, ПРОПАВШИЙ.

 

 Могильного холма с крестом,

 Могилы братской нет...

 Шли танки напролом,

 Пилотка на броне...

 ПРИПЕВ :

 Ушедший, у никуда,

 Без вести, пропавший,

 Бегут в небытие года,

 А ты живой всё также.

 

 Останков не нашлось-

 Окоп кавалериста разутюжен,

 Известие пришло -

 И мать,поныне тужит.

 

 Землею стал солдат,

 Бутылка смеси - не защита,

 Вечноживые в ряд стоят,

 Победа кровью их полита!!!

 

 Ушёл нивесть куда -

 Остался на посту в окопе,

 И вся в слезах его звезда,

 Заслыша конский топот...

 

 Закат над морем догорал

 И красного коня Байкал купал,

 Боец поил коня в дорогу -

 Пора в дозор уж трогать!

 

 Летит гусиный клин

 И уток летит стая,

 Круг почёта у земли

 Печально облетают...

 Спасибо.

 Анатолий.

 Вот бы и писать надо - и за того парня, и за себя... Да силы что-то убывают"