Особенности национального внимания. Послесловие

 Цель создания данного литературного произведения состоит в том, чтобы осветить внутреннюю сторону жизнедеятельности человека с набором определённых психофизических отклонений, неповлиявших на сохранность интеллекта. Я не считаю себя большим знатоком мировой литературы, и всё-таки с годами у меня сложилось вполне твёрдое убеждение, что в ней слишком много однотипных сюжетов о людях, принимающих полноценно-активное участие в тех или иных жизненных (главным образом, любовных) коллизиях. К моему глубокому недоумению, мне ни разу не попадалось ни одного повествования о человеке, в котором мучительная жажда жить, сочетающаяся с непреодолимой боязнью должным образом заявить о себе, находит весьма своеобразные способы утоления. А ведь таких людей в этом мире, наверное, немало. Может быть, писатели считают их недостойными внимания, неинтересными для широкого читателя, как говорится в песне одного известного барда: «Вверх таких не берут – про таких не поют»? Подобное положение вещей меня не устраивает, ибо мне не понаслышке известно, насколько захватывающи и многоцветны те колоссальные, никому не видимые стихии, бушующие в душе человека, которого окружающие называют тихоней или воспринимают невидимкой.
       Не обнаруживая в себе выдающегося писательского таланта, я дерзнул предпринять попытку устранить сей пробел и создать произведение, которого, на мой взгляд, остро не хватает в сокровищнице мировой литературы. Думаю, с Божьей помощью мне удалось неплохо справиться с поставленной задачей. Написанный мною очерк – это не мемуары, а художественное произведение, основанное на реальных фактах моей биографии. Я не ощущаю себя настолько крупной личностью, чтобы писать мемуары и надеяться, что они будут пользоваться общественным интересом. В перечне моих невротических расстройств мании величия нет. Однако я уверен в своём праве быть главным героем психологического очерка, ибо мысли, чувства и переживания, подробно изложенные на его страницах, примечательны прежде всего не тем, что они принадлежат конкретно мне, а своей особой спецификой, в той или иной мере характерной для каждого человека с психофизическими отклонениями.

В длительном процессе создания сего произведения я много раз самокритично спрашивал себя: «Не слишком ли часто в тексте упоминается парапсихологический проект «Счастливые автомобили», являющийся сугубо индивидуальной особенностью моей жизнедеятельности?»
       В поисках верного ответа на этот вопрос я рассуждал по следующей схеме. Практически любой умственно полноценный человек, независимо от своей физической формы, имеет какое-либо увлечение, делающее его жизнь более яркой и осмысленной, ради которого он готов на смелые, решительные поступки. Что касается лично меня, то моим детищем является масштабный парапсихологический проект «Счастливые автомобили», которому я отдал (и отдаю до сих пор) уйму времени и сил. И уж коли я вызвался на примере своей частной биографии создать максимально детальную письменную зарисовку мыслительно-динамических стереотипов, преобладающих в жизни человека с ограниченными возможностями, то обойти стороной моё своеобразное «лесное служение» было никак нельзя. Ведь именно оно заставило меня отважиться на немыслимое для моей робкой, закомплексованной натуры мероприятие – посещение групповых компьютерных курсов. А что из этого вышло – изложено в двух последних главах, получившихся чрезвычайно длинными.
   «Чем дальше в лес – тем больше дров», – неоднократно говорила женщина-психолог во время занятий со мною, когда я проходил свой пятый лечебный курс в РЦ. Она была первым в моей жизни психологом, и в правоте незамысловатой поговорки, которая часто ей употреблялась при нашем откровенном общении за восемь лет до моего появления в «Надежде», можно убедиться при внимательном прочтении сего очерка, особенно последней главы.
       Конечно, все люди разные: как здоровые, так и те, кто обременён физическими недостатками. Но я уверен, что последние в большинстве своём достаточно хорошо знакомы с описанным мною сценарием. На опыте собственной жизни они, подобно мне, познали, как в процессе достижения поставленной цели можно зайти настолько далеко и очутиться в таких дебрях, в которых теряется сама мечта, вдохновившая на отправление в путь к её воплощению.
       Ну разве мог я себе представить, что посещения групповых компьютерных курсов, начатые мною ради усовершенствования методов работы над проектом «Счастливые автомобили», уже после второго занятия начнут вызывать во мне яркие видения, в которых поселившийся в моей восприимчивой душе неповторимый образ молодой инструкторши будет укорять меня за бессмысленную растрату жизненной энергии? Предполагал ли я, что по прошествии трёх лет после завершающего урока по освоению компьютера буду жадно выслеживать белый микроавтобус, курсирующий по близлежащей к дому автомагистрали, и его созерцание станет мне дороже встречи с посетителями моего храма (фигурантами списка «Счастливые автомобили»)? Нет, такого развития событий я не ожидал в ту осень, когда своими непослушными ногами впервые переступил порог «Надежды».
       Однако если посмотреть на цепочку приведённых фактов как бы со стороны, то в контексте внешней и внутренней обстановки всё происходящее выглядит вполне закономерным. Ведь на самом деле нет ничего экстраординарного в том, что школьной учительницей или жительницей соседней палаты оказалась привлекательная молодая особа. И уж тем более, глупо выдавать за сенсацию то, что инструкторшей по компьютерному обучению в гуманитарном заведении со светлым названием «Надежда» была девушка с притягательными чертами лица, фигуры и характера. И всё бы хорошо, вот только для физически неполноценного человека, который неспособен принять себя таким, каков он есть, позитивные с точки зрения здорового восприятия факторы могут легко трансформироваться во взрывоопасный материал. Именно в этом, по замыслу автора, и состоит ключевая мысль сего творения.

Возможно, кого-нибудь из уважаемых читателей заинтересовал масштабный парапсихологический проект «Счастливые автомобили» и его дальнейшая судьба. Для них я могу сообщить, что проект жив по сей день. Моё «лесное служение» ведётся, конечно, уже не с таким неуёмным энтузиазмом, как в прошлом десятилетии, но всё-таки работа по расширению списка железных посетителей моего, до сих пор не утратившего святость, храма продолжается. После долгих и глубоких размышлений я сумел склонить себя к мнению, что моя молодая и красивая учительница из «Надежды» не имеет передо мною таких заоблачных заслуг, которые давали бы её светлому образу, живущему в моём сознании, моральное право безапелляционной оценки моих действий и поступков.
       Мне часто вспоминается наше с нею последнее занятие, на котором предвкушаемый мною момент истины так и не настал по причине её равнодушного отношения к моим интересам. Я всем своим существом жаждал увидеть на экране учебного компьютера номера «Счастливых» автомобилей и совершить вместе с нею виртуальное путешествие по своему священному лесу, чтобы проследить за её реакцией и понять степень соответствия моих невесёлых видений реальному положению вещей. Но, увы, ничего не получилось. И моей вины в этом нет. Так зачем же лишать себя, можно сказать, единственного источника морального удовлетворения, руководствуясь фантазиями, основания которых не имеют реальных подтверждений? Думаю, такая жертва была бы бессмысленной, поэтому я не спешу наступать на горло собственной песни и преждевременно закрывать парапсихологический проект.
       Я не перестаю выражать глубокую признательность Богу, что Он вразумил молодую инструкторшу с инициалами «Е.А.» приехать на рабочее место в тот памятный аномально холодный день, благодаря чему наше с нею последнее занятие, на котором она без напоминаний выполнила своё обещание показать мне Интернет, состоялось. И теперь каждый год последний Святочный день я начинаю с того, что, поднявшись с постели и опрятно одевшись, вхожу на кухню, где мама готовит завтрак, и бодро произношу: «Доброе утро!». С плохо скрываемым удивлением мама отвечает мне той же фразой, не догадываясь о том, что таким способом мною воздаётся дань благодарной памяти о незабываемом морозном дне, когда я по Божьей милости чудом попал на заключительный урок компьютерной грамоты, проведённый девушкой, источающей неземное благоухание.
       Но всё-таки при трезвом анализе имевших место событий возникает склонность к умозаключению, что сия особа, несмотря на своё магнетическое обаяние, целомудрие и благоухание (как в прямом, так и в переносном смысле), не заслуживает того, чтобы её образ, часто возникающий в моём игривом воображении, указывал мне, где пустая трата жизненной энергии, а в чём есть польза. Моя патологическая закомплексованность, несомненно, сыграла во всей этой «мелодраме» свою негативную роль. Однако, как впоследствии выяснилось, учительница, посланная мне на четвёртом десятке лет жизни, собиралась вскоре стать психологом. Ранее уже писалось, что её переквалификация показалась мне вполне закономерной, поскольку я замечал наличие в ней педагогических способностей. Странность ситуации заключается в том, что со стороны будущего психолога не было проявлено абсолютно никакого интереса (за исключением заданного на втором занятии вопроса, в школе для инвалидов ли я учился) к личности ученика, на кривящемся лице которого можно невооружённым глазом прочесть высшую степень социофобии.
       Уважаемый читатель, задумайтесь на досуге: хотели бы Вы попасть на приём к такому врачу, который за несколько месяцев до получения соответствующего диплома мог с холодным равнодушием безучастно пройти мимо человека с явными признаками наличия изучаемого им заболевания? Лично я позволил бы себе усомниться в толковости подобного специалиста.
       Спустя три года после окончания компьютерных курсов меня подсоединили к Интернету. С Божьей помощью мне удалось найти базу ГИБДД, правда, не очень современную, актуальную как раз на конец того года, когда я в стенах расположенного на соседней улице гуманитарного заведения впервые прикоснулся к компьютеру. Тем не менее, количество полученной мною интереснейшей информации огромно и головокружительно. Жаль, что это не произошло несколькими годами ранее. Но лучше поздно, чем никогда.
       Благодаря Интернету я нашёл ответы и на многие другие мучившие меня вопросы. Хотя и не на все. Имеет ли с/т «Отдых» “второе дно” – так и остаётся загадкой, поскольку моей просвещённости явно недостаёт, чтобы осуществлять виртуальные путешествия в заданные точки Земного шара.

В течение недолгого периода времени, связанного с посещениями «Надежды», мною было сделано открытие, потрясшее всё моё сознание. Оказывается, давно надоевшая улица, которую раньше хотелось поскорее пройти и как можно реже на ней бывать, может легко превратиться в средоточие райской благодати. Мерцающие в лучах уличных фонарей снежинки и трактора, очищающие ночной двор от последствий разыгравшейся метели, могут тоже обрести бесконечно глубокий смысл. А нужно для этого не так уж много – достаточно лишь поприсутствовать на нескольких групповых занятиях, проводимых привлекательной инструкторшей, вяло вспоминающей о моём существовании только тогда, когда меня вводят в её кабинет.
       Назвав это открытием, я немного согрешил против истины. На самом-то деле я уже довольно давно догадывался о возможности подобных явлений. Гуляя с папой по набившему оскомину тротуару близлежащей к дому улицы, я неоднократно задавался вопросом: а не изменилось бы моё восприятие окружающего мира, в том числе и этой улицы, если бы со мною здесь гуляла… ну, например, школьная учительница или вон та приглянувшаяся незнакомка, тремя секундами ранее прошедшая нам навстречу?  «Вполне возможно», – отвечал я самому себе.
       Мой добрый товарищ, Олег, в одной из наших с ним откровенных бесед сказал: «Для того чтобы истинно познать красоту этого мира, необходимо хотя бы раз в жизни испробовать ни с чем несравнимую сладость близких отношений с человеком противоположного пола».  Он на три года моложе меня, но его жизненный опыт позволяет ему смело произносить такие утверждения.
       А за 20 месяцев до моего поступления на компьютерные курсы, находясь в РЦ, я тайком подслушал, как девушка Таня перед своим отбытием в трёхдневный отпуск поздравляла «уколошницу» с наступающим Международным Женским Днём и вдумчивой интонацией изрекла следующие слова: «Желаю тебе счастья и любви. Это самое главное, а здоровье – оно прикладывается».  «Надо же, как интересно, – подумалось мне тогда. – А я-то сызмальства привык к несколько иной формулировке, гласящей, что, наоборот, счастье прикладывается к здоровью».
       По прошествии же некоторого времени я начал склоняться к мысли, что, возможно, Таня вполне осознанно изменила привычный мне порядок слов, исходя из собственного жизненного опыта. Несмотря на то, что она – как я недавно узнал из содержащегося в Интернете телефонного справочника – на пять лет младше меня, ей, очевидно, уже довелось познать целительную силу любовного огня, возгоревшегося от взаимного влечения. Раз за разом при томных, смущённых взглядах на мою учительницу по компьютерной грамоте в моей душе крепло убеждение, что если бы наши с нею отношения стали чуть ближе, то они могли бы дать мне колоссальный заряд внутренней энергии, который наверняка способствовал бы не только осмысленному созерцанию зимних пейзажей, но и избавлению от многих фобий, а также укреплению общего иммунитета. Эта мысль не даёт мне покоя по сей день.
       Из приведённых фактов видно, что сделанное в дни посещения «Надежды» так называемое открытие было, по своей сути, ничем иным как обретением красноречивого, живого подтверждения тому, о чём я знал практически всю свою сознательную жизнь. Сия своеобразная находка вызвала во мне настолько глубокие переживания, что явилась главным побуждающим мотивом к созданию данного литературного произведения. Я счёл необходимым с помощью этого очерка довести до сведения широкой общественности информацию к размышлению, заключающуюся в том, что человеку с психофизическими отклонениями крайне затруднительно вступить с кем-либо в любовно-романтическую связь, которая с большой долей вероятности могла бы оказать существенное благотворное воздействие на его душевно-телесное состояние. Ибо ему не позволяют это сделать те самые психофизические отклонения. В результате, такой человек попадает в порочный круг, из которого, наверное, далеко не всем удаётся выбраться.

В составленном мною тексте почти нигде не употребляется слово «любовь». И это отнюдь не случайно. За пять с половиной лет до моего знакомства с молодой инструкторшей по компьютерному обучению мне посчастливилось побывать на семи занятиях с девушкой-психологом, в течение недолгого времени работавшей в РЦ. Этой стройной блондинкой (правда, крашенной), носившей чёрные джинсы и белую блузу, были увлечены многие пациенты, в том числе и я. Однако речь сейчас о другом. На пятом по счёту занятии наш с ней разговор получился каким-то чрезмерно эмоциональным и даже резким. В тот пасмурный весенний день она в порыве праведного возмущения на мою “непробиваемую упёртость” поднялась со своего компактного диванчика, используемого в качестве мягкого сидения. И, встав прямо напротив меня, смирно сидевшего на белом психотерапевтическом кресле, с максимальной серьёзностью произнесла: «Человек, нелюбящий себя, не любит никого».
       Думаю, эти слова могут стать эпиграфом ко всему произведению, которое я нынче предлагаю вниманию уважаемых читателей. Потому-то я и воздерживаюсь называть любовью свои чувства, испытываемые к некоторым героиням сего очерка. Ибо они, к сожалению, слишком уж тесно переплетены с неприязнью к собственному рту и прочим членам тела, поведение которых часто не вписывается в стереотипы, навязанные моими идеалистическими бурными фантазиями.

Фотография, на которую я с ностальгической грустью смотрел во время редких вечерних гуляний, проходя с мамой под окнами «Надежды», исчезла спустя примерно год после появления. И, наверное, уже навсегда, поскольку там теперь висит фотография другого детского психолога.  «Такой сотрудницы здесь нет», – вспомнились мне слова, сказанные нам с папой работающими в сём заведении пожилыми женщинами, когда мы пришли туда продолжить моё незавершённое обучение. Тогда они глубоко ошибались, а нынче это стало правдой. Жизнь состоявшихся людей не стоит на месте, и моя учительница по компьютерной грамоте, очевидно, решила оттачивать впредь свои педагогические способности в каком-то другом учреждении, где, по её мнению, их выше оценят.
       По окончании позапрошлого дачного сезона я заметил существенное обновление автопарка маршрутных такси. Канул в небытие тот белый микроавтобус «Ford», за которым я по известным причинам, в меру своих скромных возможностей, вёл слежку на протяжении трёх зим. По всей видимости, его списали, заменив другим, более современным, микроавтобусом. Я так и не успел изловчиться рассмотреть внешность его водителя. А ведь он наверняка, пересев на новую машину, преспокойно продолжает возить пассажиров всё по тому же маршруту – от Ивановской церкви до Выхино, с остановкой у «Надежды» – и регулярно проезжать возле меня, робко переходящего “за ручку” с мамой оживлённый проспект. Но как теперь узнать, на каком из новых микроавтобусов он сейчас работает? Пожалуй, никак. Может, кому-то это и под силу, только не мне.
       Образовавшуюся в душе пустоту не смогли восполнить две случайные встречи со школьной учительницей (БУ), произошедшие во время наших с мамой гуляний весной прошлого и позапрошлого года. Оба раза её сопровождал муж. Это был тот самый человек, который полтора десятилетия назад новогодним вечером держал над моей школьной учительницей зонт, когда она нам с мамой нежданно-негаданно встретилась на запорошенном сырым снегом тротуаре нашей родимой улицы. Несмотря на опасные и изматывающие поездки в «горячие точки» Северного Кавказа, он с тех пор ничуть не изменился. По крайней мере, внешне.
       Однако же теперь этот крепкий, рослый мужчина с зачёсанными назад короткими тёмными волосами и чёрными усами мне малоинтересен. И дело тут не только в том, что БУ с некоторых пор перестала быть центровой фигурой моих смелых радужных фантазий. Из содержащегося в Интернете телефонного справочника я узнал сенсационную, в высшей степени неожиданную, новость: у её детей разные отчества!
       В свете открывшейся информации выясняется, что на протяжении почти двух десятилетий я “охотился” на того, кого в природе вообще не существует и никогда не существовало. Ведь все эти годы я испытывал неодолимую жажду заглянуть в лицо человеку, от которого она за 9 месяцев до нашего с ней первого урока родила дочь, и чей сын толкался в её округлившемся животе при нашем с ней последнем уроке. Кто бы мог подумать, что это два разных человека с различными именами, и отец сына моей высоконравственной школьной учительницы не имеет никакого отношения к рождению её дочери. Мне даже в нелепых снах не приходило на ум, что она сменила мужей, причём сделала это в течение того периода времени, когда я был в числе её учеников.
       С чувством растерянности приходится признать, что сей усатый молчаливый мужчина, который, в отличие от своей высокообразованной супруги, хорошо освоил Глобальную сеть, и виденный мною на 1-м уроке парень, подошедший в лучах сентябрьского заката к нашей с нею парте и с засунутыми в карманы брюк руками задававший ей какие-то вопросы, всякий раз получая ответ «Не знаю», – это не один и тот же человек (как я ранее подозревал), а два разных представителя мужеского пола. Ну что ж, в жизни иногда случается так, что истина оказывается круче самого дерзкого вымысла. Собственно, ради того я и отважился на посещение компьютерных курсов, чтобы обрести возможность разоблачить многие свои, соседствующие с лукавыми полуправдами, представления и гипотезы.

В заключение позвольте, уважаемый читатель, в знак благодарности за Ваше внимание к моему творению открыть Вам два доныне хранимых мною секрета. Начнём с музыкальной композиции, которую я впервые услышал и чудом записал на кассету снежным вечером, спустя пять часов после возвращения с очередного занятия в «Надежде». Что же это была за иностранная песня, ставшая для меня отголоском созвучий Небесного рая? Полагаю, проницательному читателю сей вопрос небезынтересен. Я и сам на протяжении целого года не ведал на него ответа. Но, видно, Господу было угодно приоткрыть завесу этой тайны.
       Примерно через год после того памятного вечера по одной известной радиостанции (на сей раз это был не «Маяк») я неожиданно услышал абсолютно новую для меня, очень красивую песню, исполняемую певицей с ангельским голосом, который с недавних пор мне до боли знаком. При последних аккордах ди-джей назвал иностранное женское имя, – мне же удалось его расслышать и запомнить. А как только меня подсоединили ко всемирной «паутине», я, выждав 8 дней (наступления последнего Святочного дня, когда исполнилось ровно три года с окончания компьютерных курсов), набрал это имя на поисковике – и в следующее мгновение мне стала известна внешность моей загадочной певицы.
       Увиденное меня ничуть не разочаровало, хотя мне пришлось признать, что разительных сходств с девушкой, научившей меня пользоваться главным достижением современной цивилизации, у неё нет. Впрочем, антиподами их тоже, к счастью, не назовёшь. Они одинаково стройны и женственны. А ещё, не одобряя и не поощряя антисемитских настроений, я, однако же, со сладостным упоением и изрядной долей уверенности предполагаю, что если подозвать к монитору маму да, показав ей эту певицу, спросить: «Не похожа ли на еврейку сия женщина?» – то подобно тому, как при ответе на папин вопрос, заданный им после первого моего посещения «Надежды», мама твёрдо и уверенно скажет: «Нет».
       Прошёл месяц. Я продолжал увлечённо смотреть её видеоклипы, содержащиеся в Интернете, и в один прекрасный момент наткнулся на ту самую песню, с которой всё началось. Таким образом я узнал название этой удивительной музыкальной композиции.
       Итак, в тот незабываемый вечер, перед тем, как за окном послышался тарахтящий гул колесивших среди разыгравшейся метели тракторов с рыжими мигалками и вращающимися мётлами, по моему настроенному на «Маяк» радиоприёмнику звучала песня «Ainsi soit je» в исполнении французской певицы Mylene Farmer.
       Ко всему сказанному хотелось бы добавить, что меня крайне удивили сведения о Mylene Farmer, прочитанные на её сайте. Ведь я был уверен, что эта песня совсем свежая, звучащая в исполнении молодой, начинающей певицы. Но оказалось, что Mylene Farmer – маститая звезда французской эстрады, исполнившая «Ainsi soit je» за 18 лет до того, как я впервые переступил порог «Надежды». На меня наводит мистический трепет осознание того, что целых два десятилетия я ничего не знал об этой весьма знаменитой певице с её необыкновенным голосом и шикарным репертуаром. Бог скрывал от меня её существование до той поры, пока в круг знакомых мне людей не вошла молодая особа в длинной пёстрой юбке и очках с тонкой блестящей оправой. Видимо, Творец сквозь годы и десятилетия Своим мудрым всевидящим оком прозревал, что только на этом жизненном этапе я смогу в полной мере воспринять сие чудо, и не давал мне раньше времени его услышать. Как Ему это удавалось – моему уму непостижимо, особенно если учесть то обстоятельство, что я давно проявляю интерес к зарубежной эстраде и часто слушаю соответствующие радиостанции, на которых неповторимый голос Mylene Farmer, по логике вещей, ещё со времён моей учёбы в начальных классах средней школы должен был звучать так же регулярно, как это происходит в течение последних нескольких лет и зим.
       Можно ещё долго восторженно говорить об этой обаятельной чистокровной француженке, чьё творчество глубоко тронуло мою душу, впечатлённую недавним событием, которому посвящены последние, самые длинные, главы сего произведения. Однако пора переходить к раскрытию второго секрета. Проницательный читатель, на внимание которого я рассчитываю в первую очередь, должно быть, сгорая от любопытства, давно жаждет узнать: какой же текст содержался на бумажном листке, найденном мной при разборке ящика своего письменного стола спустя несколько дней после первого урока по освоению компьютера?
       Молодой житель смежной квартиры с чёрными кучерявыми волосами, который, кстати, прошлым летом в очередной раз приобрёл новую иномарку, наверное, уже не помнит, как мой папа вызывал его помочь мне избавиться от нежелательного текста, опрометчиво набранного и сохранённого мною на компьютере во время одного из самостоятельных занятий. Но мы с Вами, уважаемый читатель, ещё не забыли, как я боялся, что этот текст случайно запишется на учебную дискету и его прочтёт всё сильнее нравящаяся мне инструкторша. Насколько нам помнится, вызванный на подмогу парень с быстротой профессионала спас меня от сей (мнимой) опасности.
       По прошествии 17-ти месяцев, будучи подкованным знаниями, полученными от двух моих «продвинутых» соседей по палате РЦ, я залез в «корзину» и, найдя там удалённый по моей слёзной просьбе «документ», смело восстановил его. Открыв щелчком мыши восстановленный файл, я прочёл на экране знакомый абзац: «“Не криви так сильно лицо и, особенно, рот”, – сказано мне в автобусе, когда я не без посторонней помощи добрался или, лучше сказать, прорвался-таки к перегородке между кабиной и салоном. Пытаясь выправить лицо, слежу за водителем, который, как обычно, самодоволен, спокоен и вальяжен. Лицо не выравнивается: меня ввели в автобус – неординарное событие, эмоциональный всплеск. Подобно тому, как я наблюдаю за водителем, за мной наблюдают пассажиры из салона. По крайней мере, те из них, возле которых я проходил, устремляясь к перегородке. Да, вниманием я вряд ли обделён…»
       В этот момент я вдруг поймал себя на предельно ясной мысли, что пришло время дописать начатое на исходе минувшего века произведение, и взялся за долгую кропотливую работу, в результате которой Божьему миру явлен большой психологический очерк с названием, содержащим неизмеримо глубокое по значению слово «внимание».

                ЕГОРОВ  МАКС.  С. 2007 – 2011 гг.