Наваждение. 17 глава

     Новый год, настроение приподнятое. Танцуя с Ахметом, Светлана даже подпевала песне, звучащей в зале. Вдруг она обмякла в руках мужа, он едва успел её подхватить и подняв на руки, закричал. Светлана побледнела и схватилась за живот.
     - Что? Что с тобой, милая? - спросил Ахмет, держа жену на руках.
     - Ммм... больно. Очень больно... - простонала Светлана.
     - В госпиталь, прошу Вас! Позвоните кто-нибудь в госпиталь! Моей жене плохо! - вскричал Ахмет, обращаясь к окружающим на английском языке.
     Кто-то, остановившись, непонимающе смотрел на них, кто-то набирал номер госпиталя, а были и такие, кто подбежав, хотели помочь. Наконец приехала карета скорой помощи и Ахмет на руках вынес Светлану на улицу. Аделя, ничего не понимая, шла следом. Светлану уложили на кушетку, Ахмет и Аделя сели рядом. Машина резко двинулась с места и поехала по ровной дороге в сторону клиники. Аделя испуганно смотрела на родителей. Врач скорой помощи позвонил в клинику и сообщил, что везёт женщину с приступом.
     - Она беременна, прошу Вас, носилки к входу, - попросил он.
     И как только они подъехали к главному входу, их уже ждали санитары и врач. Ахмет сам взял Светлану на руки и уложил на носилки.
     - Держись, милая, всё будет хорошо. Прошу тебя, любимая, держись... - беспокойно шептал он.
     Светлану увезли, а Ахмета и Аделю попросили дожидаться в коридоре. Прошло более четырёх часов, Ахмет и Аделя молча смотрели на дверь, куда увезли Светлану, беспокойство не покидало их и они понимали, что слова сейчас излишни. И вот, наконец, из реанимационного отделения вышли двое врачей и подошли к Ахмету.
     - Доктор, как моя жена? - спросил Ахмет на английском языке.
     - Кем Вы приходитесь женщине? - спросил врач, взгляд которого пугал Ахмета.
     - Я муж, это дочь. Так что с моей женой? - переспросил Ахмет.
     - Мне очень жаль... малыш родился преждевременно, началось сильное кровотечение... примите наши соболезнования... мы сделали всё возможное. Ваша жена умерла, - говорил мужчина лет сорока пяти, высокий, подтянутый, с бледным лицом и выразительными чертами.
     Ахмет никак не мог понять, о чём ему только что сказал врач, как раздался отчаянный крик Адели.
     - Нет! Мамочка! Нет! Прошу Вас, нет! Она не могла умереть, ведь всё было так хорошо. Почему? Папочка, скажи им, пусть спасут мою маму. Нет... я не хочу... не хочу, чтобы она умерла, - тряся руку Ахмета, плакала девушка.
     - Как умерла? Что значит умерла? Доктор, прошу Вас, любые деньги, я готов заплатить любые деньги. Она не может умереть, умоляю, - наконец осознав, что его любимая жена умерла, говорил Ахмет, умоляюще глядя на врача.
     - Мне очень жаль. Мы правда старались, но сердце Вашей жены не выдержало, было потеряно много крови. Простите... - видя отчаяние родных Светланы, бормотал доктор.
     Ахмет и Аделя стояли обнявшись, девушка никак не могла успокоиться и рыдая, всё время звала мать. Ахмет, ничего не соображая, стоял с каменным лицом.
     - Не надо было приезжать сюда... это я виноват. Лидия Андреевна предупреждала, но мы думали, время ещё есть, что же теперь делать... - лишь бормотал он, гладя дочь по голове.
     - Сэр, Ваш малыш, он ведь жив и хотя родился семимесячным, совершенно здоров. Может хотите его увидеть? - вдруг услышал Ахмет, хотя смысл слов не очень до него доходил.
     - Что? Что Вы сказали? - переспросил Ахмет.
     - Ваш сын, он жив и здоров, - повторил врач.
     - Он маму убил! Не нужен он нам! - воскликнула Аделя, не переставая плакать.
     - Ну что ты, милая? Так нельзя, он же твой братик и ни в чём не виноват. Так уж вышло... Господи, за что? Помоги выдержать эту боль... - с отчаянием произнёс Ахмет.
     Плакать он не мог, просто не умел. Но боль, что он испытывал, отражалась в его глазах.
     - Милая, посиди тут, я должен пройти за врачом, - сказал Ахмет, усаживая дочь на диван.
     Аделя устало села и закрыв лицо руками, заплакала ещё сильнее.
Ахмет прошёл следом за врачом в помещении реанимации. На кушетке лежала Светлана, накрытая белоснежной простыней. Ахмет подошёл к ней и открыл ей лицо. Глаза женщины были чуть приоткрыты, выражая недоумение. Она будто не поняла, что с ней произошло. Ахмет нагнулся к жене и поцеловал её в губы. Только тут молодой человек заплакал, осознав, что его любимой Светланы больше нет.
     - Ребёнка мы перенесли в бокс, хотите взглянуть? - спросил доктор.
     Ахмет кивнул головой и накрыл лицо жены.
     - Да, идёмте, доктор, - тихо сказал он.
     - Простите, что Вам это говорю... но... на пальцах Вашей супруги дорогие кольца и на шее цепь, я распоряжусь, всё снимут и передадут Вам, - сказал врач.
     - Господи! Доктор! Какие кольца? Какая цепь? О чём Вы говорите? Моя жена только что умерла, зачем мне это? - разозлившись на слова врача, гневно произнёс Ахмет.
     - Простите... не хотел Вас огорчить, такой у нас порядок, - виновато ответил врач.
     - Когда я могу забрать тело жены и своего новорожденного сына? - спросил Ахмет.
     - Думаю, через пару дней. Пока экспертиза, пока оформят документы... так Вы заберёте сына? - спросил врач, открывая дверь в палату, где лежал ребёнок.
     - Это же мой сын от любимой женщины. К чему эти вопросы? - спросил Ахмет.
     - Да, конечно, но ему нужна кормилица, понимаете? Женская грудь с молоком, - пытаясь объяснить Ахмету смысл своих слов, говорил доктор.
     - Всё это у него будет, но в Москве. Я попрошу Вас, доктор, ускорить все формальности. Помогите. Мне срочно нужно в Москву. Как увезти тело жены? - просил Ахмет.
     - Надо разрешение департамента, на вывоз тела грузом двести. Я постараюсь Вам помочь, сэр, - ответил врач.
     Ахмет нагнулся над своим сыном, тот спал, мирно посапывая, не зная того, что родился и уже без мамы. Мысли Ахмета путались, он никак не осозновал, что остался без жены, с взрослой дочерью и грудным ребёнком на руках.
     - Спасибо Вам. Вот, возьмите, это на непредвиденные расходы, - сказал Ахмет, вынимая из внутреннего кармана пиджака пачку денег и передавая врачу.
     - Это необязательно, я просто хочу Вам помочь, сэр, - сказал врач.
     Но Ахмет настоял, чтобы он взял деньги.
     - Ребёнок пока останется здесь, за ним будет хороший уход, так что за него не волнуйтесь, - сказал врач, взяв из рук Ахмета деньги.
     Поблагодарив его ещё раз, Ахмет поцеловал малыша и вышел. Аделя сидела там, где он её оставил. Было раннее утро, когда они вернулись в гостиницу. Потом начались хлопоты по оформлению документов, на вывоз тела Светланы и ребёнка из Лондона. Там, где требовали, Ахмет платил деньги. Аделя сказала, что тоже поедет, чтобы присутствовать на похоронах матери и через два дня, наконец, с грузом двести  и с ребёнком на руках, они  вылетели в Москву.
     В аэропорту Ахмета встречали Валера и его ребята на двух машинах. Для перевозки гроба, подогнали специальную машину. Валера, которому Ахмет позвонил из Лондона, всё сам организовал и подготовил. Тело Светланы было решено поставить в фойе офиса, где собрались все сотрудники, приехали партнёры Ахмета по бизнесу. Гроб из орехового дерева, в закрытом виде был поставлен на постамент и обложен венками и цветами, на стене висел большой портрет улыбающейся Светланы. Из Баку, куда позвонил Ахмет, прилетели Зайнаб с мужем и даже Гульсин со своим мужем. Все подходили к Ахмету и к Адели, выражая свои соболезнования. Зайнаб не переставая плакала. Гульсин обняла брата и со слезами причитала:
     - Бедный мой брат, бедная девочка... осиротели вы. Светочка, ей бы жить да жить, что же так рано покинула вас...
     А Ахмету всё происходящее казалось страшным сном. Он думал, что этот кошмар пройдёт, как только он проснётся. Аделя отрешённым взглядом смотрела на всех и на закрытый гроб матери и не понимала, что вообще происходит.      
     Наконец, гроб вынесли и водрузили на катафалк, украшенный цветами и лентами. Те, кто поехал на кладбище, ехали следом на своих автомобилях. Рядом с Ахметом неустанно находился Гиви, в окружении своих людей, которые, окружив и Ахмета и Гиви, оглядывались по сторонам. Процессия доехала до Новодевичьего кладбища и Светлану похоронили, сказав о ней много теплых слов. С кладбища почти все, кто уважив Ахмета, пришёл проститься с его женой, медленно расходились. Самые близкие приехали в дом Ахмета, где молодые девушки из ресторана, специально нанятые в этот день, накрыли большой стол. В тишине, поминали Светлану, тихо говорили слова сожаления и соболезнования.
     Аделя ушла в свою комнату, сказав, что хочет остаться одна. Ахмет попросил Зайнаб, чтобы та была рядом с его дочерью.
     - Прошу тебя, сестра, будь эти дни рядом с ней. Боюсь я за неё, - сказал Ахмет.
     Аделя разрешила тёте Зайнаб остаться с ней, в её комнате. Малышу приготовили детскую комнату и с ним находилась молодая женщина. Лидия Андреевна рекомендовала её Ахмету, сказав, что девушка родила мертвого ребёнка и за определённую сумму, согласилась присмотреть за ребёнком и выкормить его грудью. Лидия Андреевна очень сокрушалась, по поводу смерти своей пациентки.
     - Примите мои искренние соболезнования, Ахмет Алиевич. Как жаль... нет слов, чтобы выразить Вам, как мне жаль. Держитесь, Вам сына поднимать, - сказала женщина, не напоминая о том, что просила Светлану не ездить в Лондон.
     Она понимала, что эти слова излишни и только ещё больше ранят Ахмета. Поблагодарив Лидию Андреевну за кормилицу, Ахмет привёз девушку домой и договорился, что она будет жить у него в доме, пока будет кормить малыша.
Девушка согласилась, так как приехала в Москву, забеременела от мужчины, который был женат и чужие дети ему были не нужны. Он порвал с ней, как только узнал, что та забеременела. Она согласилась, потому, что жить ей было негде и Ахмет предложил хорошие деньги.
     После поминок, гости разошлись, остались лишь Зайнаб и Гульсин со своими мужьями. Уходя, Гиви обнял Ахмета.
     - Держись, брат. Тебе сейчас надо быть вдвойне сильнее. Уверен, найдутся люди, которые захотят воспользоваться ситуацией и твоей слабостью. Я всегда рядом, звони в любое время дня и ночи, - сказал он.
     - Спасибо, брат. Никогда не забуду твоей доброты и того, что ты для меня делаешь, - ответил Ахмет.
     Глубокой ночью, когда в доме Ахмета все заснули, он зашёл в ванную комнату, стены которой были толстые и звуконепроницаемые, где расслабился и дал волю чувствам. Он никогда не плакал, а тут, закрыв лицо руками, зарыдал, вспоминая весёлый смех Светланы, её голубые глаза, нежные, беленькие ручки, каждый пальчик которых он страстно целовал, вспоминал, как любил её ночами. Так, Ахмет просидел в ванной почти до утра, потом искупался и вышел.
     Зайнаб и Гульсин уже проснулись. Ахмет стеснялся своих красных глаз, от слёз и бессонницы. Но сёстры тактично сделали вид, что не догадываются о том, что их брат плакал. Лишь молча ему сострадали. Вдруг к Ахмету подошла Гульсин.
     - Дорогой брат... давай забудем всё плохое, жизнь так коротка, я ведь очень тебя люблю, - крепко обняв Ахмета, сказала она со слезами на глазах.
     - Я давно забыл, сестра и тоже очень люблю тебя, - ответил Ахмет.
     Когда все сидели за столом, Зайнаб спросила:
     - А сына как назовёшь, Ахмет?
     Ахмет посмотрел на Аделю, та опустила голову и вдруг встала из-за стола и побежала в свою спальню.
     - Что это с ней? - удивилась Гульсин.
     - Она винит малыша в смерти своей матери, - беспокойно посмотрев вслед дочери, сказал Ахмет.