Однажды вернуться глава тринадцатая часть вторая

Поначалу устроились в одном из нетанийских центров абсорбции, там и
познакомились с Глейзерманом~младшим
Все шло, как и у других ~ зубрился в ульпане иврит, подыскивалась работа, но самым больным вопросом оставалось
жилье. Можно было, конечно, было снять квартиру в Нетании или купить, взяв ссуду аж на двадцать лет, но... Еще свеж был в памяти уютный домик в частном секторе на окраине Гомеля, тюльпаны и георгины на грядках под самым окном. А чистый,незагазованный
 воздух, которого всегда так не хватает в большом городе! Фаина уже ждала ребенка и очень хотела, чтобы ее чадо росло, как и она, среди цветов и мягкой шелковистой травы~муравы, как можно меньше вбирая в себя удушливый  смрад автомобильных выхлопов.
Вот так где~то через полгода после приезда и прозвучало это, еще тогда ничего не говорившее название Гиват~ха~Хамиша. Откуда оно взялось? Кажется, кто~то из знакомых по ульпану упомянул его вскользь, не забыв напомнить о территориях. Фаину, впрочем, это нисколько не остановило, она съездила туда с Андреем и уже с первого взгляда поняла ~ это то, что нужно для полного счастья. А цветы, буйно расцветавшие  почти у каждого дома и вовсе расстрогали ее до слез, напомнив о безвозвратно ушедшем детстве.
Однако больше всего Фаине здесь пришлись по душе вовсе не цветы, а люди. Андрей даже пошутил, что Гиват~ха~Хамиша во многом напоминает белорусскую деревню, не хватает лишь слов "кали ласка". И верно, кто бы ни подходил к ним, говоря "шалом", это слово звучало на их устах не по привычке, сквозь зубы, а от всего сердца. Не часто, ох, как нечасто приветствовали их так в Нетании.
Решение было принято в один день. Уладили все формальности, связанные с приемом, собрали вещи, да и покинули привычную за эти месяцы "мерказуху", как величали русские олимы центр абсорбции, на иврите "мерказ клита". Ехали, ни капельки не сомневаясь, что осядут на новом месте навсегда.
Пятнадцать лет... Ровно столько они и прожили в Гиват~ха~Хамиша, вплелись корнями в этот крохотный клочок земли, откуда их без всякой жалости вывернули шароновские бульдозеры. Словно молодое крепкое дерево, цвести  бы ему да плодоносить, так нет же: хладнокровно, ни минуты не колеблясь срезали ствол бензопилой, а после так же спокойно и деловито выкорчевали торчавший пень и ~ ни приметы тебе, ни следа. Может, кто и вздохнет с сожалением, но это будет не более, чем констатацией факта, было, мол, да сплыло, чего уж теперь...
С некоторых пор у Михасевичей появилась тревога, то отступающая, то вновь ледяным холодом обжигаюшая сердце. Началось это давно, еще при Рабине, когда Самария, как впрочем, и все территории, стала разменной монетой на переговорах. "Голубь мира" получил свою пулю, но три года спустя поселенцы были огорошены очередной инициативой, на сей раз исходившей от правых ~ соглашением "Уай~плантейшен", согласно которому солидный кусок земель между Шхемом и Дженином безоговорочно переходил в когтистые лапы автономии. И хотя Нетаньягу, бывший тогда премьером клялся и божился, что поселения на этом участке навсегда останутся в руках Израиля, все равно Андрей и Фаина, казалось, уже четко видели, как над их домом сгущаются черные тучи. Предатель убит, да здравствует предатель, иного обьяснения попросту не находилось. Да и что можно сказать  о человеке, одним махом перечеркнувшем собственные обещания. Разве не он сразу после выборов, не моргнув глазом, спихнул пол~Хеврона?
Вопросов было по горло, а вот ответов... Фаина, как и многие, верила, что Рабин ~ явление преходящее, прийдет к власти "Ликуд" и тогда... Надежды, увы, не оправдались, все так и осталось по~прежнему, более того, новый премьер, которого поначалу считали заступником, оказался готовым на новые жертвы. Как ни крути, а здравым умом этого не поймешь...
Нетаньягу после этого хватило ненадолго. Зато в намерениях пришедшего ему на смену бывшего генерала сомневаться не приходилось, этот и вовсе собирался спихнуть все под метелку, включая Иерусалим. Правда, каких~то десять процентов территорий все~таки должно было остаться за Израилем , но вряд ли Гиват~ха~Хамиша входил в их пределы.  И опять холодом обожгло сердце.
Спасение, как водится, пришло, откуда не ждали. Едва в Кэмп~Дэвиде разговор зашел о Храмовой горе, как Арафат внезапно заявил, что говорить не о чем и, к огорчению миротворцев, сорвал переговоры. Обе стороны разъехались, не солоно хлебавши и вся страна замерла в тревожном ожидании ~ что же будет?

     (продолжение следует )