Желтое облако

Смерть — не приключение для тех,
кто столкнулся с ней лицом к лицу.
Эрих Мария Ремарк

- Замечательный сегодня денек будет, - закуривая сигарету и пряча ее в рукаве шинели цвета оливы, негромко произнес Дэвис.
- Да, отличный, - подтвердил коротышка Джон,вычищая из-под ногтей   складным ножом бельгийскую окопную грязь, - просто замечательный. «Колбасники», наверно устали воевать и пошли жарить свои шпикачки...
Два солдата британской армии наслаждались тишиной сидя в траншее после боя, воздух очистился от пороховой гари, ветер сменил направление и дул в сторону германских позиций, и уже ставший таким «привычным» запах мертвых,застрявших в колючей проволоке тел, их оторванные головы, фрагменты конечностей не вызывали отвращения, ужаса. Главное сейчас  тишина, весна, апрель. В недалекой деревушке, успокоившись, пережив весь этот недавний ад войны, запела какая-то птица. Капрал Джон посмотрел на часы и, обхватив правой рукой винтовку, пробормотал:
- Солдат в бою воюет за себя, и у него одно в голове: как остаться живым? Как добежать до ближайшего куста или воронки? Ну, а после лично мне всегда хочется набить брюхо и выспаться. Скорей бы завтрак. Интересно, что сегодня принесут? Опять тухлую капусту с кусочком вареной говядины? И конечно же  остывший кофе, - вздохнул капрал. У себя дома Джон мог позволить пить настоящий бразильский, в перерывах, когда не было клиентов в парикмахерской, где работал, а Дэвис шил брюки в мастерской напротив.
Оба солдата были из одного городка и хорошо знали друг друга, встречаясь в выходной день в кофейне.
- А здорово мы провели время в увольнении! - вспомнил Дэвис, - Ипр — красивый город, жалко будет, если его разрушит артиллерия бошей, нам повезло: лейтенант ни в какую не хотел отпускать в увольнение, но за пару бутылок «Белой лошади» сдался. Увидимся ли мы еще с нашими девчонками, твою официантку зовут, кажется, Лина? А мою с суконной мануфактуры — Паулиной. Женщины вообще не виноваты в войнах, это все политики-мужчины не могут договориться между собой, вот и началась эта драка, и пиво замечательное в том кабачке при пивоварне, что находится недалеко от центральной площади, - почти пропел от удовольствия Дэвис, - двадцать километров до Ипра — не преграда, на попутной машине всегда доберемся, если выживем здесь… Вчера лейтенант рассказал, - продолжил Дэвис, - что германцы что-то затевают. Ночью перед своими ходами сообщения закапывают длинные цилиндры. Что это? Они способны на любую подлость лишь бы для своего кайзера заполучить еще один жирный кусок чужой земли.
После полудня неприятель начал обстреливать из орудий позиции Антанты. Батальон, где служили Дэвис и Джон, располагался как раз на стыке французских маршевых рот. Капралу показалось, что воздух вокруг них стал наполняться посторонними запахами.
- Дэвис, слушай, несет какой-то гадостью. Они там что-то подожгли. Минут через десять до траншей дошло желто-зеленое клубящееся облако, оно стало расползаться вширь, оно расстилалось над самой землей. Облако перевалило через бруствер и упало, заполнив собой всю траншею, даже наглые, привычные ко всему окопные крысы куда-то подевались…
- Остин, Эван! - закричал Джон, - ребята, похоже это газ! Как в прошлом году было у французов.
Тяжелое желтое облако плотно легло на позиции англо-французских войск. Газ обжигал горло, затруднял дыхание, вызывал неукротимый кашель, легкие заполнялись густой, вязкой жидкостью, на губах выступала розовая пена, глаза вылезали из  орбит. Люди бросали винтовки, срывали с себя каски, раздирали на груди рубашки, задыхались, падали здесь же в грязь, корчились в мучительных судорогах.
 В течении короткого времени ядовитое облако стояло неподвижно,  но ветер внезапно изменил направление, и подхваченный воздушным потоком, хлор накрыл своих же.
Джон и Дэвис выжили тогда, они уткнулись в сырые рукава своих шинелей, так и лежали на дне траншеи в месиве того, что может изрыгнуть из себя человек. Кто-то проползал по ним, вокруг слышались стоны, люди звали Бога и проклинали свою судьбу…
После стрелки британских сухопутных войск  за ту газовую атаку под Ипром в апреле 1915 года получили медали. Капрал Джон Адамс и рядовой Дэвис Уилби еще долго валялись по госпиталям, лечились от «желтого облака». Их лица навсегда остались серыми с еле заметным зеленоватым оттенком, а во время приступов неудержимого кашля выплевывали с кровью ошметки  собственных легких.